К югу от Авалона

Глава 23

Согласно установленному порядку копы опросили всех ближайших соседей Блэквудов, но сделали это явно без особого усердия. Естественно, на этом утесе никто ничего не видел и не слышал, большие уединенные участки к этому располагали.

Я же подумал о том, что один из них как раз и может оказаться злоумышленником. Кому проще всего наряжаться в японские одежды и ходить вечером вдоль берега, пугая гостей светом бумажного фонаря? Кто может незаметно прокрасться к черному ходу, улучить минутку и проскользнуть в дом через кухню? Кто лучше всех на острове знаком с Блэквудами и может затаить на них какую-то обиду?

Я уже понял, что мой наниматель многого не договаривает. Он рассказал о своем конфликте с авангардными художниками, но мог умолчать еще о какой-то ссоре. Его кабинет и спальню тщательно перерыли, однако он заверил, что ничего ценного не пропало. Возможно, если бы не смерть несчастного Адоре, Блэквуд мог вообще скрыть этот инцидент. Ведь он точно знал, что грабитель не нашел того, что искал, в его апартаментах. Что это могло быть? Какой-то ценный документ? Деньги, которые Блэквуд обманом выманил у какого-то несчастного? Или он кого-то шантажировал?

Все это напоминало гадание на кофейной гуще. Кажется, Маркус был прав, и я сам начал блуждать в беспочвенных догадках и пустых подозрениях вместо того, чтобы смотреть на факты.

Я вышел из парадного входа и пошел в сторону ворот, где встретил Горди, живописно облокотившегося на лопату рядом с розовым кустом.

– Вот, собираюсь пересадить, сэр, – важно заявил он.

Я хотел спросить, куда, а главное, зачем, но решил, что это обидит садовника.

– Хорошая идея, – кивнул я с видом знатока. – Горди, скажите, а что вы знаете о жителях соседних коттеджей? Хочу нанести им визиты.

– Ну… эээ… – Горди нахмурился, потом пару раз перехватил черенок лопаты и решительно вонзил ее в землю, будто вскапывая собственные мысли. – Самая ближайшая соседка – мисс Кеннеди. Нет, она не родственница президенту, хаха. Да упаси бог от таких родственников. Считает, что она… инкра… инкар… в общем, новое воплощение этой актрисульки, которая раньше жила в ее доме и кони двинула тут. Совсем дама с приветом, между нами говоря. Мы тут считаем, сэр, что она какие-то виды имеет на мистера Блэквуда. Чуть ли не каждый вечер ее мерзкая псина Тристан убегает и почему-то обнаруживается аккурат в нашем саду. А уж клумбы эта зараза подкапывать мастак, хоть и выглядит, как пережравшая крыса. Но это ж сколько засранцу надо бежать на своих маленьких ножках, чтобы добраться от дома старухи Кеннеди до отеля? Она уверяет, что он прокопал проход в живой изгороди. Ага, держи карман шире. Мы с ребятами думаем, что старуха сама берет псину под мышку, прокрадывается в наш сад и уже тут спускает с поводка. А потом носится с таким видом, будто он, подлец, опять убежал. Ну и каждый раз она спрашивает, где хозяин, вроде как ей так неловко, боже мой, надо извиниться, и буквально напрашивается, чтобы он угостил ее коктейлем или чашкой чая, это уж по погоде. Она ему глазки строит, как пить дать, а мерзкий Тристан так и норовит снова удрать и что-нибудь выкопать. Мистер Блэквуд ей уже прямо намекал, что стоит поставить забор. Как Блэквуды тут появились, эта Кеннеди прям извелась вся, бегала каждый день с визитами, говорила, что у нее хранится большой архив той актрисульки, и она может помочь воссоздать эту… атмосферу как ее. Ну хозяин дал ей понять, что в ее услугах особо тут не нуждаются, а мисс Мэри ее на дух не выносит. Но вот все старой корове неймется, она псину свою подключила. Совсем не понимает лошадка, когда у нее нет шансов в забеге.

– А у мистера Блэквуда… есть какой-то другой интерес?

– Что?

– Ну, кто-то, у кого больше шансов?

– А, вы об этом. Не знаю. Если только на материке. С местными он особо не знается. Да и вообще он весь в делах, да и мисс Мэри требует внимания. Ей тут скучно, бедняжке, можно понять, к тому же работает она не меньше горничных. Вот хозяин и старается ее развлечь. То книжки привозит, которые она заказывает, то телескоп, то еще какую-то хитрую штуку. Ну и на концерты они выбираются, в театры. Когда время есть.

– Мне показалось, что мисс Блэквуд испытывает некие чувства к Джерри Бордони.

– Что-то такое у них было. Не хотелось бы злословить про мисс Мэри, она хорошая девушка. А этот Джерри шалопай, каких мало, я его с детства знаю. Толком ничему не учился, ни дня не работал. Конечно, мать в нем души не чаяла, совсем его разбаловала. Теперь он живет со старшей сестрой, она вдова с ребенком, так снова получается, что на всем готовеньком. Она домом занимается, а он знай проматывает наследство деда, да девчонок туда-сюда катает. Мистер Блэквуд был против их дружбы с мисс Мэри, и я его понимаю. У меня ж у самого две дочери, весь извелся, пока нашел им хороших мужей. К счастью, когда Блэквуды затеяли эту свистопляску с призраками в отеле, юный Джерри так обиделся, что носа сюда больше не кажет. Значит, Особорны живут сразу за мисс Кеннеди. Я говорю, Осборны, потому что так звали мать Джерри, миссис Кэрол до замужества. А следом за ними по дороге…

Я увидел, что открылись ворота гаража, и на дорожку выехал роскошный «Кадиллак Эльдорадо Севиль» трехлетней давности, напоминающий серебристый космический корабль. За рулем сидел Блэквуд. Он бросил сердитый взгляд на Горди, который тут же принял позу усердного землекопа.

– Роскошная машина. Только зачем такая на Тире?

– Пыль в глаза пускать, – философски заметил Горди, уже вернувший себе прежнее вертикальное положение и доставший из-за уха сигарету. – Зря он это. Мистер Блэквуд человек неплохой и платит работникам хорошо. Но на Тире задавак не любят.

– Вы начали рассказывать про следующий дом, тот что за Бордони. То есть за Осборнами.

– Ну да. Это Стоксдейлы. Доктор Эммет, его жена и дети. Иногда приезжают братья доктора Эммета, но чаще он сам, потому что у него практика в Лос-Анджелесе.

– Доктор Стоксдейл хорошо относится к Блэквудам?

– Нормально. Мисс Мэри часто ходит к ним в гости, особенно, если там какое-то общество собирается. Наверное, им там нравится разговаривать на умные темы. В ней есть класс, в нашей мисс Мэри. А больше ни с кем на острове доктор и сам не горит желанием общаться. Мы ж тут все деревенщина. В юности он дружил с Джонсебом Фэншоу, но теперь они просто здороваются, если в городе встречаются. Да Стоксдейлы тут только наездами. По уик-эндам или на каникулах, если еще куда-то не укатят на своей яхте.

– Понятно. А кто следующий?

– Ээээ… Толмаджи. Мать и сын. Не знаю, стоит ли вам к ним вообще заходить. Миссис Толмадж очень больна. По возрасту она, как я или мистер Блэквуд, но выглядит лет на двадцать старше. Она, бедняжка, почти не выходит из дома, говорят, все время на морфии. У нее есть сиделка, но сын, Алистер, все время живет с ней. Несчастный парень. Если ему удается доехать до города и выпить кружку пива в «Лисе» – уже праздник.

– Они знакомы с Блэквудами?

– Не думаю. Сами они никого не принимают, да и по гостям, ясное дело, не ходят.

– Печально.

– Да уж. Я работал в саду у миссис Толмадж, пока не перешел сюда. Бедняжка тогда еще выходила на берег и любовалась океаном. А сын ее ходил под парусом с Джерри, тот его всему учил. Алистер хорошо влиял на Джерри, а теперь парень спутался с этим Майком Креспи. Я ничего не имею против Адди и ее мужа, хорошие, работящие люди, – Горди снова перехватил лопату, чтобы подчеркнуть, что он тоже хороший, работящий человек. – Но сейчас молодежь такая пошла, что этой стране крышка настанет, помяните мое слово. Либо бьют баклуши, сидя на шее у родителей, либо идут в свои якобы университеты и все время против чего-нибудь протестуют. Все им не нравится, погляди ж ты. В наше время…

– Что насчет последнего дома? – прервал я начавшего обличительный разбег садовника.

– А эти хуже всех! – выплюнул он. – Чадвики. Якобы художники или музыканты. Черт знает что устраивают у себя дома.

– Мистер Блэквуд рассказывал, что у них был конфликт.

– Да все соседи на них жаловались. У Стоксдейлов и Осборнов дети, Сильвия Толмадж тяжело больна, а эти чуть ли не голыми разгуливают по берегу и музыку свою на всю мощь врубают по ночам. Однажды они принесли чучело с усами, на котором написали «фашист» и поставили его у нас прямо на крокетной лужайке. Мистер Блэквуда чуть удар не хватил. Грозился на них в суд подать за оскорбление личности.

Я поблагодарил Горди, угостил его своей сигаретой и отправился в путь, оставив садовника размышлять о дальнейшей судьбе розового куста и недостатках нынешнего молодого поколения.