К югу от Авалона

Глава 38

Мы расположились с Лекси на веранде, выходящей на заднюю лужайку, и медленно попивали лимонад, пока специальный агент Рэбиот уехал в город договариваться об аренде автомобиля. Феды ведь не ходят пешком даже по крошечным островам. Его лично отвез Блэквуд на своем «кадиллаке».

– И как твоя карьера в Бюро? – спросил я.

– Да нет никакой карьеры, Дуг, сам видишь. Я изучаю криминальную психологию в Университете Джорджтауна, а благодаря протекции старшего агента Форбса мне иногда дают допуск к некоторым резонансным делам. Как справедливо сказал Фил, эта фотография – всего лишь смутный след, который следует проверить. Если бы дело не касалось Кэрриганов, то эту работу вообще поручили бы местному отделению. А так послали хоть какого-то оперативника из главного офиса, ну и меня заодно. Потому что я почти наизусть помню обстоятельства того дела. А как твои дела?

Я вкратце поведал, что по-прежнему занимаюсь частным сыском, а после ухода Лекси так и не подыскал себе нового напарника. Впрочем, нельзя сказать, что и Лекси я как-то особенно «подыскивал». В свое время девушка ураганом ворвалась в мою жизнь, буквально вынудив сделать ее компаньоном в агентстве. Мне надо было сразу догадаться, что все в этой истории не так просто.

Мы познакомились с Лекси, когда она только училась в выпускном классе школы и оказалась замешана в расследовании исчезновения другого школьника, которое я тогда вел. Впоследствии мы с Лекси не раз пересекались, причем, в основном по ее инициативе. По окончании колледжа девушка попробовала себя в журналистике, пока вдруг не решила, что частный сыск – это именно то дело, которое у нее лучше всего получается. Дела у нас шли неплохо, пока в один прекрасный день напарница не выдержала и не сообщила мне, что все эти годы ее интересовали не только наши скромные расследования, но и моя скромная персона. Оказывается, ее угораздило втюриться в меня еще в подростковом возрасте, и увлечение это с годами так и не прошло. Именно поэтому Лекси решила наконец резко прервать наше общение и перебраться на Восток, воспользовавшись тем, что один высокопоставленный чин в Бюро был впечатлен ее способностями, проявленными в деле, где наше расследование пересеклось с интересами государства.

И теперь я ощущал неловкость, сидя с ней за одним столиком на веранде. Не было никаких шансов, что я когда-либо отвечу Лекси взаимностью, я слишком привык воспринимать ее скорее как младшую сестру и надежного друга. К тому же с некоторых пор у меня завязался тайный роман с ее матерью, Амандой, о котором, как я надеялся, Лекси не знает и не узнает никогда.

Я не строил иллюзий по поводу своих перспектив устроить личную жизнь и уже давно распрощался с юношескими мечтами встретить «ту, единственную». Брак ради домашнего уюта и социального статуса меня никогда не привлекал. Все женщины, с которыми у когда-либо были отношения, ждали от меня каких-то усилий, чтобы я превратился в более лучшую, общительную и успешную версию себя.

Аманда, которая была старше меня на четыре года, была первой за долгое время, с кем я мог просто оставаться самим собой. Она без стеснения приходила в мою крохотную квартирку, где мы пили вино, разговаривали и занимались любовью, а потом так же исчезала без объяснений и неловкости. Иногда я забывался настолько, что начинал воображать, что может быть когда-нибудь… Но что? Я знал, что она не бросит своего ученого аристократического мужа, отца ее младших детей, и не собирался ее к этому подталкивать.

Сейчас мне хотелось услышать, что Лекси наконец нашла свою родственную душу, что она счастливо помолвлена с лучшим в мире парнем, и что она больше никогда не посмотрит на меня глазами, полными любви и отчаяния.

Впрочем, в данный момент в глазах моей бывшей напарницы светился только живой интерес.

– Значит, ты в одиночку выслеживаешь этого «призрака»?

– Не совсем. Я приехал на остров вместе с Маркусом Ван Ренном, помнишь моего приятеля из библиотеки, который помог нам расшифровать стихотворную криптограмму. Он больше не подрабатывает в библиотеке, его взяли преподавателем на полную ставку. Маркус помог…

Я прикусил язык. Если бы речь шла только об одной Лекси, я немедленно рассказал бы ей про секретный тоннель и пещеру, и уверен, она немедленно оправилась все исследовать. Но она притащила на поводке этого занудного агента Рэбиота, а я не был готов делиться сразу всеми секретами с представителями Бюро.

– Что?

– Узнать больше об истории Тира и обитателях утеса. Как думаешь, что означает эта надпись на фотографии? – сменил я тему. – «Они знают». Кто – они? Из людей, изображенных на снимке, в живых остался только Пол Кэрриган. Это намек на то, что он мог быть как-то причастен к похищению своего сына?

– Ходили такие слухи… – медленно произнесла Лекси. – Как ты помнишь, Чарльза Линдберга тоже подозревали в том, что инсценировал похищение, чтобы избавиться от больного сына. Но с Полом была другая ситуация. Ребенок только родился, и, согласно заключению доктора, был вполне здоров.

– Наследство? Ведь если бы Джесси остался бы жив, он получил бы все деньги деда.

– Пол Кэрриган не знал об этом завещании, – покачала головой Лекси. – Как ты помнишь, Хайрам составил его еще в Европе на случай, если с ним что-то случится во время трансатлантического плавания. В те времена пароходы были опасным транспортом. По предыдущему завещанию главным наследником был сын. Полиция это… деликатно проверила. А даже если и узнал каким-то образом? Ведь это же был его собственный ребенок. Даже в случае внезапной смерти Хайрама Пол все равно бы еще двадцать один год был бы его опекуном. За это время он мог придумать, как обеспечить себя и жену.

Я был вынужден согласиться, вспомнив Мэри Блэквуд, которая, согласно утверждению Алистера Толмаджа, продолжала финансово поддерживать отца, несмотря на то, что уже вышла из под его опеки.

– А Джулия Кэрриган точно была беременна? Вдруг они инсценировали рождение ребенка, а потом таким экстравагантным образом организовали его исчезновение?

– Да, сюжет прямо для романа. Правда, в таких случаях люди находят какого-то младенца, а не теряют его. Ну, знаешь, бездетные богачи часто покупают симпатичных белокурых детишек, чтобы выдать за своих. К тому же миссис Кэрриган регулярно наблюдалась у различных специалистов. Кто-то заметил бы, что она симулировала беременность. Знаешь, я тоже не понимаю, что означает «они». Этот японец Обината покончил с собой сразу после ритуала, он не мог иметь отношения к похищению.

– Его тело так и не нашли.

– То есть он имитировал собственную смерть, чтобы через семь месяцев объявиться в Нью-Йорке и похитить младенца у людей, которых видел до этого впервые в жизни?

– Может, речь идет о Фэншоу? Они могли к этому иметь какое-то отношение.

– Когда они погибли? Где-то через год после похищения Джесси?

– Да. В марте 1934 года. И этот год Барбара Фэншоу провела в доме практически затворницей. Они распустили всех слуг, никого не принимали. Даже сына отселили в дом к деду.

– Ты предполагаешь, что весь этот год они скрывали у себя Джесси? – вскинулась Лекси.

– Почему бы нет. Место вполне уединенное, ближайшая соседка – Аннет Доран – сама недавно умерла, а ее наследники заперли дом. Говорили, что семейство Фэншоу много потеряло во время рецессии. Так что Гаррету и его жене пришлось отказаться от прежнего роскошного образа жизни и перебраться жить на остров. Предположим, к ним приехали в гости богатые друзья… Миссис Кэрриган недавно узнала, что беременна, и они делятся с хозяевами надеждами на то, как Хайрам Кэрриган обрадуется рождению внука. Супруги Фэншоу следят за жизнью Кэрриганов по газетам. Когда они узнают, что счастливые родители вернулись с сыном в Нью-Йорк, то начинают действовать.

– И где эти замечательные люди набрали исполнителей? Обратились в агентство профессиональных похитителей, как в случае с клоунами?

– Может, у Гаррета были какие-то преступные связи. В молодости он успел покуролесить.

– Предположим. Итак, Фэншоу с подельниками забрали золото. Почему же они не вернули ребенка родителям? Зачем им брать на себя такую обузу, тащить мальчишку через всю страну, а потом год скрывать его в своем доме?

– Он мог их опознать…

– Двухнедельный младенец?!

– Месть? Вдруг Пол или Хайрам Кэрриганы когда-то смертельно обидели Фэншоу?

– Ты много детективов читал в последнее время? Оно и видно.

– Ну ладно, я немного увлекся. Но я уверен, что тот, кто прислал этот снимок, тоже считает, что Фэншоу имеют отношение к исчезновению Джесси.

– Тогда почему он молчал столько лет? Если бы он обратился к Кэрриганам сразу после убийства Фэншоу, то мог бы получить солидное вознаграждение.

– Может, он сам принимал участие в похищении. А теперь решил раскаяться, не выдав себя.

Некоторое время мы молчали, потому что у меня иссякли идеи, а Лекси надоело мне возражать.

– Знаешь, мне кажется, агент Рэбиот задал неправильный вопрос, – наконец сказал я. – Нужно понять, не зачем этот снимок прислали федералам, а откуда он взялся. Насколько я запомнил, это было любительское фото. Без отметки фотографа, экспозиция немного смазана. Все одеты неформально, кроме Обинаты, конечно. Как будто хозяева и их гости спонтанно решили сфотографироваться с японцем, а кто-то просто взял камеру и нажал на затвор…

– Продолжай.

– Это больше всего похоже на фото из семейного архива, понимаешь. Ничего подобного нет в рекламном проспекте Блэквуда.

– И кто мог сделать этот снимок?

– Не знаю. Например, Сент-Джеймс. Или Лутц. Или кто-то еще из гостей Фэншоу. И потом оно хранилось вместе с другими старыми снимками.

Я мысленно перебрал возможности. Дом Лутца превращен в логово сатанинского перформанса, вряд ли Дон, Нэшу и их друзьям в черном пришло бы в голову перебирать хлам, оставшийся от забытого писателя, если он там вообще остался. То же самое касалось Толмаджей, купивших бывший дом Сент-Джеймса всего восемь лет назад. Стоксдейлы были именно теми людьми, которые обожают любительские семейные фото и тщательно вклеивают их в альбомы, но зачем им хранить снимок Обинаты, к которому они не испытывали ни малейшего интереса. Мисс Кеннеди сообщила, что в особняке Аннет Доран не осталось ни одной ее личной вещи. Да и вряд ли бы стареющая актриса обрадовалась, если бы кто-то в ее присутствии достал фотоаппарат и уж тем более не стала бы забирать чужую фотографию. Нет, снимок был сделан у дома Фэншоу, на нем были запечатлены супруги Фэншоу, и храниться он должен был у них. Наверняка старый Томлин аккуратно собрал и перевез к себе все вещи покойных сына и невестки прежде, чем выставить особняк на продажу. И все эти годы Джонсеб бережно хранил фотоархив своих родителей.

– А ведь я беседовал с ним сегодня утром, – сказал я с досадой. – Только вернулся от него, когда застал вас в отеле.

– Так чего же мы ждем? – вскочила Лекси. – Показывай дорогу. И где носит Фила с его чертовой машиной?

В эту минуту мы услышали ужасающий рев мотора, и выйдя с внешнего хода обнаружили специального агента Рэбиота, вылезающего из невообразимой ржавой колымаги.

– Это возмутительно! – закричал он, стараясь перекрыть треск и шипение, доносившееся из-под капота. – Механик в гараже заявил, что у него есть только этот монстр, да еще пытался содрать с меня за него денег. Местный сержант сообщил, что у него нет автомобиля, и посоветовал мне взять велосипед. Велосипед! Я дозвонился до бюро в Лос-Анджелесе и распорядился, чтобы к завтрашнему дню нам на пароме доставили нормальную служебную машину.

– Может, это и не понадобится, – заорала Лекси. – Кажется, Дуглас догадался, кто мог прислать нам снимок. Господи, Фил ты можешь это заглушить?

– Не уверен, что смогу его потом снова завести, – смутился Рэбиот.

– Тогда поехали прямо сейчас, – сказал я. – Если не застанем Фэншоу дома, наверняка он пошел в свою контору в порту.

Рэбиот начал возражать против моего присутствия в машине. И раньше мало кто из федералов вызывал у меня симпатию, наверняка создание дискомфортной обстановки входило в базовый курс их обучения. В таком случае Рэбиот сдал этот предмет на отлично.

– Дуглас знает, как проехать к ферме Фэншоу, – веско сказала Лекси. – Или можем вообще бросить здесь эту колымагу и пойти пешком. Иначе о наших передвижениях скоро будет знать весь остров.

Рэбиот с силой дернул сопротивляющийся рычаг передач и заставил машину выехать обратно на дорогу. Я показал, где свернуть на грунтовку, чтобы напрямую проехать к «Овечьей ферме». По пути мы едва разъехались с пикапом Хиггсов. За рулем был как всегда мрачный Катберт, а близнецы, сидевшие в кузове с каким-то мешками, проводили нас изумленными взглядами.

– Ничего себе имение, – присвистнула Лекси, когда мы остановились перед домом Фэншоу и совместными усилиями сумели заглушить мотор. – И это «Овечья ферма»?

– Машина Джонсеба здесь. Может, он еще на месте?

Дом казался вымершим, хотя своим ревом мы наверняка переполошили всю округу. К тому же по двору носились две хозяйские собаки и истошно лаяли. Неожиданно они сорвались с места и убежали в холмы.

Я подошел к тому месту на тенистой веранде, где мы сидели утром с Джонсебом, и постучал в боковую дверь, затянутую москитной сеткой. Через пару минут, шаркая ногами, обутыми в плетеные туфли, в проеме появилась та самая старуха, что приносила нам напитки. Судя по всему, она была еще и глуховата.

– А я думала, это Джон вернулся, – гаркнула она и повернулась ко мне спиной, явно считая, что выполнила свои обязанности по приему гостей.

– А он куда-то ушел?

– Что?

– Он. Ушел?

– Ага. Телефон.

– Что телефон?

– Что?

– Вы сказали – телефон!

– Да, не глухая. Телефон звонил. Джон взял трубку, а потом ушел.

– Куда?

– Почем я знаю, – старуха махнула рукой куда-то в сторону холмов. Проследив по направлению этого движения, я увидел тропинку, по которой мы утром пришли с утеса.

– Давно он ушел?

– Почем я знаю. Велел поставить чайник. Третий раз воду кипячу.

– Может, дождемся мистера Фэншоу здесь? – спросил Рэбиот, располагаясь в кресле на террасе.

В этот момент во двор снова забежали две собаки, продолжая беспокойно лаять.

– Эти шавки не отходят далеко от хозяина, – нахмурился я. – Почему они носятся туда-сюда?

– Мне тоже кажется, что надо сходить и проверить, – согласилась Лекси. – Вставай, Фил, твой костюм не лопнет по швам, если ты пройдешь несколько ярдов по дикой природе.

Мы отправились в сторону утеса, а собаки бежали впереди, жалобно повизгивая. Теперь я почти не сомневался, что с Фэншоу что-то случилось. Добежав до края, они обе остановились и начали скулить, а потом легли на землю. Я наклонился и почесал их за ушами. Вначале одну, потом вторую. Та, что была покрупнее, вяло лизнула мне руку и снова принялась подвывать.

Я осторожно перегнулся через край утеса. Об скалы билось тело мужчины с медными волосами. Или они только казались медными, потому что вокруг его головы в воде расплывалось алое пятно, похожее на колыхающийся нимб.