Лев Майсура

Эпилог

— Что пялишься на корабли, парень? Не видал их, что ли?

Джеймс оглянулся на десятника. Тот, вытянув ноги, сидел на низкой скамье и набивал трубку. Его подручные уже сняли со шпиля витки каната и тоже примащивались отдохнуть. Работа была тяжелая...

— Твоя очередь, — продолжал десятник. — Марш в воду.

— Сейчас...

Джеймс со вздохом стянул с себя рубаху и штаны. Взяв смоляной канатный конец, подошел к краю понтона. Сквозь мутную воду едва виднелись остатки затонувшей барки. Ее шпангоуты, словно скелет огромной рыбы, белели в толще воды. Их оставалось уже немного. Джеймс глубоко вдохнул воздух и прыгнул в воду. Закрепив канат, он вновь показался на поверхности.

— Тяните. Не сорвется...

— Здоров ты нырять, парень! — восхитился десятник. — Настоящий тюлень!

Джеймс выбрался на понтон. Рабочие отложили трубки, наладили канат на деревянном шпиле и налегли на брусья. Шпиль пошел выбирать канат, выламывая шпангоут из брюха занесенной илом барки.

Когда работа подошла к концу, Джеймс крепко растерся полотенцем и начал одеваться. От долгого пребывания в холодной воде сильно ломило тело и болела голова. Однако выйдя из лодки на берег, он добрых два часа сидел на бревне, наблюдая за кораблями.

Корабли шли часто. Одни из них подымались вверх — в порт, и ветер доносил с их стороны волнующие ароматы пряностей. На палубах в предвкушении долгой стоянки в большом порту толпились моряки. Другие корабли, окутываясь пушечным дымом, уходили в далекие страны.

Всего полгода, как Джеймс вернулся из Индии. В голову непрестанно лезут воспоминания о виденном и пережитом, а сердце наполняется непонятной грустью и сожалением. У него такое ощущение, будто он оставил в Индии что-то очень дорогое и близкое. Поэтому трудно отвести глаза от уходящих кораблей.

Вечерами Джеймс запирался в своей каморке и, достав из заветного сундучка листы чистой бумаги, перо и чернильницу, раскладывал их на столе и надолго задумывался. В памяти, словно наяву, всплывали знакомые видения — каменистые просторы Декана и фиолетовые горы на горизонте. В небе — безжалостное солнце и тысячи парящих грифов. По пыльным дорогам, обливаясь потом, тянутся с громкими песнями колонны сипаев в разноцветных тюрбанах. Впереди колонн — командиры на конях. За ними — знаменосцы, барабанщики и трубачи. Полощутся на ветру зеленые знамена с изображениями слонов и тигров. Выставив вперед пики, карьером мчатся всадники в броне и квадратных железных шлемах. Со стен и бастионов крепостей, усыпанных красными фигурками, палят пушки...

Джеймс чувствовал, что нужно торопиться. Иначе в памяти могли стереться события и образы людей, с которыми довелось ему познакомиться в той удивительной далекой стране. Склонясь над рукописью, он писал и писал. Свеча в его окне теплилась далеко за полночь.

И вот настал день, когда были дописаны последние строки и закончен последний рисунок. Джеймс собрал тетради, взял под мышку альбом и вышел из дома. Сегодня все должно решиться.

На одном из перекрестков собралась толпа, и Джеймс подошел поближе узнать, в чем дело. Дюжие парни волокли по улице чучело, вокруг которого толпились респектабельные джентльмены в камзолах и цветных жилетах.

— Смерть тирану! — Потрясали тростями участники странной манифестации. — На виселицу негодяя!..

— Сжечь его чучело! — требовали другие.

Заинтересованный Джеймс свернул с дороги и прошел несколько кварталов за чучелом, наряженным в тюрбан и пестрый восточный халат. По дороге манифестанты немилосердно дубасили его тростями. Лица у них были красные от злости. Слышались возгласы:

— До каких пор будет это продолжаться, джентльмены! Именем этого чудовища английские матери пугают детей!..

— Еще пара лет, и он совсем развалит нашу торговлю с Малабаром. Фактории Компании почти не приносят дохода...

— Лорд Корнуоллис должен обуздать его...

Джеймс отстал от немногочисленной, но шумной манифестации и пошел своей дорогой. Вот он и вновь повстречался с Типу! И где! В самом сердце Лондона, на его главной банковской улице! Не иначе как из Индии прибыли малоприятные известия, которые привели в ярость пайщиков благородной Компании. Но Джеймс не испытывал никакой вражды к майсурскому принцу. В карманах у него нет акций Компании. Тяжела была солдатская служба в армии Типу, но все-таки какое незабываемо интересное это было время!

Вот и знакомая окраинная улица! Джеймс замедлил шаги перед небольшим особняком. Он бывал здесь уже не однажды, но всякий раз что-то мешало ему постучаться в двери. Но сейчас — другое дело!

На стук дверь приоткрылась. Выглянула женщина в чепце и вопросительно поглядела на Джеймса.

— Я хотел бы видеть доктора Вильямса, мэм.

— Как о вас доложить?

— Меня зовут Джеймс Батлер.

Через минуту, сдерживая волнение, Джеймс вошел в небольшой полутемный зал. В камине пылал огонь. В отблесках его на покрытых коврами стенах сверкало дорогое оружие. Словно живые, глядели диковинные маски. Все здесь было так или иначе связано с Востоком, с Индией. Человек в плотном домашнем халате, сидевший у самого огня, повернулся в его сторону.

— Очень рад видеть вас, Батлер! По правде говоря, я думал, что с вами стряслась какая-нибудь беда. Подойдите-ка поближе...

Джеймс шагнул к камину. В свою очередь он жадно разглядывал майора. Тот казался больным. Левая нога у него была запелената и покоилась на невысокой деревянной подставке...

— Вас не узнать, — продолжал майор. — От того мальчика, которого я видел на подходе к Серингапатаму, ничего не осталось. Сколько вам сейчас лет?

— Двадцать один год, сэр. Я принес дневник и рисунки...

— Очень хорошо! Но прежде садитесь и расскажите о ваших приключениях. Последнее время их было, очевидно, немало.

— Немало, сэр.

И Джеймс принялся рассказывать о своей службе в армии Типу Султана, о карательных походах из Савандурги на деревни мятежных палаяккаров, о том, как он попал в плен к кодагу и вырвался на свободу. Майор слушал, перелистывая его дневники и альбом.

Но вот рассказ закончен. Джеймс стал ждать, что скажет майор. Ему очень хотелось, чтобы записи и рисунки, которым он отдал целых полгода работы, понравились майору. А кроме того, он испытывал острую потребность в чьем-нибудь участии. Жизнь в Лондоне необычайно трудна. Того и гляди можно снова угодить в солдаты или королевский флот. А найти хорошую работу не так-то легко...

— Как все это свежо в памяти! — закрыв, наконец, альбом, сказал майор. — Вы успели многое отметить в своем альбоме. На Декане сейчас происходят чрезвычайно важные события. По существу, там решаются судьбы Индии. После недавней войны с Типу, в которой мы с вами принимали участие, развязка не наступила. Но она неизбежна...

Джеймсу показалось, что хозяин разговаривает сам с собой. Поколебавшись, он спросил:

— В Лондоне только и говорят о Типу, сэр. Как вы думаете — устоит ли он против Компании?

Майор неопределенно пожал плечами.

— Типу — непримиримый враг Компании; он не идет ни на какие компромиссы. Посадить его на пенсию, как это сделали с падишахом и многими индийскими владыками, не удастся. Он слишком горд для того, чтобы пойти на такое унижение. Поэтому Компания приложит все силы, чтобы смять его. Между прочим, она всегда имела перевес над всеми другими деканскими правителями, в том числе и над Типу. Разве можно сравнить ресурсы Майсура с богатствами и людскими резервами Северной Индии, в которой бесконтрольно хозяйничает сейчас Компания? Кроме того, время работает против Типу. В будущих неизбежных войнах с Компанией Типу лишится одного преимущества...

— А что это за преимущество, сэр?

— Очень важное, молодой человек. Впредь Типу придется иметь дело не с разрозненными президентствами, которые зачастую не могли или не хотели согласовывать свои действия. Все силы Компании отныне в руках одного человека. Недавно в Индию отплыл новый генерал-губернатор — лорд Корнуоллис. Впервые он будет вместе с тем и главнокомандующим. Лорд Корнуоллис — способный человек и жесткий администратор. Он не остановится ни перед чем, чтобы свалить Типу.

— А что потом? — спросил Джеймс.

— Потом — безраздельная власть Компании над всей огромной страной. Боюсь, что история сурово осудит нас за все то, что происходит сейчас в Индии! Однако хватит политики, — оборвал самого себя майор. — Чем вы занимаетесь, Батлер?

— Работаю в порту водолазом. Помогаю расчищать дно.

— По-видимому, вам приходится нелегко. Я подумаю о вашем будущем. В Беднуре, между прочим, я стал инвалидом и, кажется, на всю жизнь. Мне нужен помощник. А записи ваши и рисунки — интересны! Свежий, зоркий глаз и непредвзятое мнение — весьма важные качества при наблюдении за чужими обычаями и жизнью.

Джеймс поблагодарил майора. А тот продолжал:

— Помните, я сказал вам однажды, что собранные вами материалы могут послужить основой для интересной книги. Как бы вы назвали ее?

Джеймс ждал этого вопроса.

И в ответе его прозвучала горячая надежда:

— Я бы назвал ее «В стране Типу Султана», сэр.