Нас ленинская партия вела... Воспоминания

В петербургском подполье

Я узнала, что кандидатуру Попова как секретаря горкома предложили питерским большевикам Ленин и Крупская.

Сын священника из города Задонска, не пожелавший идти по стопам отца, один из первых марксистов Воронежской губернии, Попов неоднократно подвергался арестам, сидел в тюрьмах, не раз бежал из ссылки (после Великого Октября по предложению Ленина Попов был назначен комиссаром Государственного банка, его называли «золотым комиссаром». Он погиб во время гражданской войны). Его исключили за политические убеждения из университетов — Московского и Харьковского, но всё же он получил высшее образование.

И вот товарищ Евгений стал моим руководителем. После городской конференции и беседы с Лениным в Куоккала я обратилась к Попову с просьбой достать брошюру Владимира Ильича «Против бойкота».

— Хорошо, вручу при следующей встрече, — пообещал Попов. — Только приходите теперь на Офицерскую улицу, в дом, выходящий углом на Английский проспект. Там новая конспиративная квартира — приходится часто менять адреса нелегальных явок...

Недели через две я пришла к Попову на Офицерскую улицу. Поздоровавшись и предложив сесть, Тихон Иванович достал из тайничка книжку, передал мне с тёплой улыбкой.

— Видите, я выполнил обещание, вот вам брошюра Ленина. А теперь поговорим о Московском районе. Прежде всего, как идёт избирательная кампания в третью Государственную думу.

— В полном разгаре, — ответила я.

И начала рассказывать. Кандидатом от рабочих Петербургской губернии был Полетаев, большевик, трудившийся на Путиловском заводе. Жил он в Московском районе, я устраивала ему встречи с рабочими.

Значительным влиянием и авторитетом среди них пользовался Совет безработных. Большевики старались его завоевать. Самые обездоленные люди смело шли на решительные действия, предложенные нашими товарищами. Большевики полностью вытеснили меньшевиков-ликвидаторов из Совета, организовали общественные работы, открыли столовые, помогая безработным материально и воспитывая их политически. Присматриваясь к деятельности более опытных товарищей, я училась у них, как надо использовать легальные возможности для общего дела. Я тоже побывала в Совете безработных, рассказала там о выборах депутата в думу — разъясняла главный вопрос, волновавший все организации Петербурга.

— Основная масса рабочих поддержит кандидатуру Полетаева, — заверила я Попова. — Конечно, на меньшевиков, эсеров и близких к ним либералов рассчитывать не приходится, но в нашем районе их не так уж много.

Попов остался доволен беседой, посоветовал:

— Немедленно свяжитесь с руководителем Нарвского района товарищем Буйко, он путиловец, как и Полетаев. Проводите предвыборную работу вместе с ним.

— Спасибо за добрый совет и за помощь, — поблагодарила я.

В Питере работать было нелегко, приходилось обдумывать каждый шаг, чтобы не угодить в сети охранки. В то время наша партия переживала тяжёлый кризис. В Петербурге в 1907 году насчитывалось около восьми тысяч членов РСДРП, а в 1908-м — три тысячи. Контрреволюция временно торжествовала.

Но постепенно деятельность партии начала оживляться, мы использовали любую легальную возможность для этого. Ряды наши снова начали расти.

Приближалась Всероссийская партийная конференция. Осенью 1908 года в Питер приехал посланник Ленина, член ЦК Иннокентий (Дубровинский). Живой, энергичный, смелый, Иннокентий, или Инок, так называли мы его, горячо взялся за дело. Он помогал нам бороться с отзовистами и ликвидаторами. Я ходила вместе с ним по тем предприятиям, где отзовистов было много. Инок доходчиво разъяснял рабочим значение представительства в Думе в условиях чёрной реакции. Наша агитация дала неплохие результаты. При выборах на Всероссийскую конференцию кандидат отзовистов получил меньшинство голосов. Делегатом от большевиков-ленинцев был послан товарищ Буйко.

На одном из тайных собраний питерских социал-демократов, когда речь зашла об усилении борьбы с ликвидаторами и отзовистами, секретарь горкома Попов предложил:

— Выберем четвёрку, которая должна будет возглавить эту борьбу. Двух товарищей от большевиков, двух от меньшевиков-партийцев — от плехановцев. С нашей стороны рекомендуем Филиппа Голощёкина и Татьяну Людвинскую. Даём им задание — откалывать рабочих от меньшевиков-ликвидаторов, создавать единый фронт снизу, бороться за пролетарские массы, используя легальные организации. В думе, профсоюзах, страхкассах, кооперативах, просветительных организациях, народных домах, вечерних университетах, Советах безработных, спортивных обществах, даже на съезде общества трезвости — всюду должно звучать наше большевистское слово.

Так я вошла в четвёрку.

На том же собрании мы обсудили вопрос о руководстве стачками. Это было очень важно, так как стачечное движение заметно оживилось. Ленин придавал ему большое значение и советовал добиваться, чтобы стачки проходили под большевистскими лозунгами.

Меньшевики-ликвидаторы выступали против стачек, они были напуганы ростом этого движения, называли его «стачечным азартом», приравнивали к путчу, «бессмысленному и жестокому».

Сталкивались с меньшевиками мы и в работе по созданию профсоюзов. Настоящий бой разгорелся на правлении важнейшего профсоюза металлистов. Большевикам-ленинцам удалось изгнать оттуда меньшевиков, укрепить наше влияние.

Однажды на собрании подпольщиков Московского района я увидела смуглую женщину небольшого роста, в круглой шляпке, прикрывавшей густые волосы. Внешним видом она напоминала оживлённого подростка. Женщина подошла ко мне, спросила:

— Товарищ Акушерка? Приятно познакомиться.

Я сразу поняла, что прислали эту женщину те, кто знал мой псевдоним, — Крупская и Менжинская. Это они окрестили меня Акушеркой.

— Вы знаете Надежду Константиновну? — спросила я.

— Да, мы встречались. Вам привет... Но я от горкома. Слуцкая Вера Клементьевна, — представилась женщина.

Как же, слышала! Замечательный человек, профессиональная революционерка, член нашей партии с 1902 года, участница первой русской революции, депутат Петербургской городской думы, член Петербургского комитета партии большевиков...

— И мне приятно с вами познакомиться, — отозвалась я.

— Пришла вот помогать...

Слуцкая на собрании произнесла речь, полностью овладела вниманием слушателей. Она стала моим руководителем, учительницей, старшей сестрой.

Натура у Веры Клементьевны была порывистой, экспансивной. Но когда надо было, она отлично умела держать себя в руках. Чувствовалась ленинская школа. Человек несгибаемой воли, огромной убеждённости, непримиримый к врагу, она была отличным организатором. За ней охотно шли рабочие.

Вера много читала, любила делиться впечатлениями от прочитанного. Забегая вперёд, скажу, что во время социалистической революции 1917 года она работала секретарём Василеостровского райкома партии. 30 октября 1917 года Вера Слуцкая и ещё несколько товарищей из её района отправились на фронт — сражаться против генерала Краснова, угрожавшего Петрограду. Начался обстрел, ударила пушка вражеского бронепоезда. Осколком снаряда была убита Слуцкая. Она погибла на боевом посту.

В Ленинграде есть аллея Слуцкой, фабрика на Васильевском острове названа её именем, над её могилой стоит серый гранитный обелиск.

В петербургском подполье доводилось мне работать вместе со многими товарищами, замечательными революционерами. Они остались у меня в памяти на всю жизнь. Но особенно ярко запечатлелся образ Веры Клементьевны Слуцкой.