Нас ленинская партия вела... Воспоминания

Ходынка раньше и теперь

Вместе с другими товарищами я ездила в казармы поднимать солдат на восстание. Часовые пропускали нас, как только узнавали, что мы большевики. Солдаты собирались охотно, шли к штабам Красной гвардии.

На нашу сторону перешли самокатчики, они разъезжали по Москве, развозя на мотоциклах приказы центра. Офицеры же находились по другую сторону баррикад. Конечно, были и среди офицеров товарищи, примкнувшие к нам в самом начале революции. Пришёл к большевикам прапорщик Реутов. Он храбро сражался, но был убит шальной пулей. Штабс-капитан Ушацкий и поручик Богославский привели 196-ю запасную дружину, сами они стали работать в одном из штабов восстания. Там, где офицеры уходили к белогвардейцам, солдаты выдвигали из своей среды смелого и хотя бы чуточку грамотного товарища, вверяли ему свои жизни, шли за ним в смертный бой.

В те грозные часы мне несколько раз довелось побывать у солдат, стоявших на Ходынском поле. Оно простиралось почти на девять квадратных километров на запад от нынешнего Ленинградского шоссе, вплоть до Хорошевского. Более ста лет Ходынское поле служило местом расквартирования, учений и парадов царских войск.

В день коронации Николая II царские заправилы устроили здесь массовое гуляние с бесплатным «угощением». Туда хлынули почти все москвичи и приезжие. Полиция растерялась. Из-за преступной нераспорядительности властей произошла давка, во время которой погибло около двух тысяч человек и получило увечья более десяти тысяч. С той поры слово «Ходынка» стало синонимом кровавого царствования последнего Романова.

К началу семнадцатого года в Ходынских казармах стояли артиллерийские, пехотные и казачьи подразделения царской армии. Во время Февральской революции первой перешла на сторону народа запасная артиллерийская бригада, в которой было восемь тысяч солдат.

Расположенные на Ходынке солдаты избрали ротные, дивизионные и бригадный комитеты. Их представители заседали в Московском Совете солдатских депутатов. Мы участвовали во многих солдатских массовых митингах, проходивших на Ходынке. На экстренном заседании солдатского комитета было решено примкнуть к общегородской забастовке 12 августа, не подчиняться приказу командующего округом и не посылать охрану контрреволюционному Государственному совещанию. Перед Октябрём большевики настояли на избрании единого Военно-революционного комитета, ставшего хозяином Ходынки. Офицеры, лишившись доверия солдат, покинули свои должности.

В тревожную ночь 27 октября отряд юнкеров внезапно налетел на расположившихся на Ходынке самокатчиков, захватил часть их пулемётов. По-пластунски подкрались юнкера к месту расположения второго дивизиона артиллерийской бригады, застигли солдат врасплох.

— Стой! Кто идёт? — успел только крикнуть дежурный по дивизиону и пал, пронзённый штыком. Дневальный услышал голос дежурного, выбежал из помещения и был тяжело ранен. Падая, он успел выстрелить из нагана. Выбежали ещё несколько солдат, началась перестрелка. Изо всех казарм и бараков, одеваясь и заряжая на ходу винтовки, бежали на выстрелы солдаты.

Юнкера кинулись к орудиям, подводили к ним лошадей, отстреливались от наседавших солдат. Офицер волновался:

— Запрягай скорее! Тяни! Подталкивай! — кричал он. Юнкера хотели вывезти орудия. — Снимай замки! — приказал офицер, видя, что надо уходить. — Отступаем!

Отстреливаясь, юнкера оставили Ходынку. Всё же им удалось увезти с собой две пушки, испортить несколько орудий.

Налёт юнкеров вызвал в артиллерийской бригаде взрыв негодования. Никто уже не сомкнул глаз до утра. Военно-революционный комитет Ходынки призвал солдат к бдительности, предложил немедленно возвести полевые укрепления. Солдаты дружно принялись за дело и к утру возвели их. Батарейцы были на страже, атаки белогвардейцев уже не могли застать их врасплох.

Но воевать солдатам довелось не на Ходынке. Вскоре примчался на автомобиле представитель городского ВРК:

— Юнкера захватили бывший дом градоначальника, угрожают Моссовету, помогите нам выкурить их!

По тревоге поднялась 5-я батарея, зацокали по мостовой копыта лошадей-тяжеловозов, затарахтели колёса орудий, загремели ящики со снарядами... У Страстной площади (ныне площадь Пушкина) батарею обстреляли на марше. Артиллеристы спешились, отогнали врага винтовочным огнём. Навстречу по Тверской улице бежали солдаты 193-го революционного полка и красногвардейцы.

У Страстного монастыря были установлены орудия. Лошадей отвели в укрытое место. Командир батареи скомандовал:

— Прямой наводкой, по врагам революции огонь!

Командиры орудий повторили его команду.

Выстрелило первое орудие, второе, третье... С воем полетели снаряды. Юнкерам пришлось оставить дом градоначальника. Артиллерийские залпы воодушевили красногвардейцев и солдат, наступавших на линии Садового кольца (от Каретного ряда до Новинского бульвара).

По требованию Московского ВРК другая батарея артиллерийской бригады прибыла в Пресненский район и выставила орудия на Кудринской площади — у зоопарка и у Горбатого моста. Эта батарея поддерживала отряды Красной гвардии и осуществляла контроль над Александровским (Белорусским) вокзалом, откуда кадеты ожидали подкрепления с Западного фронта.

Орудия первой запасной артиллерийской бригады обстреливали Александровское военное училище, штаб белых на Пречистенке, поддерживали огнём красногвардейские отряды, наступавшие на гостиницу «Метрополь» и здание городской думы. А в решающий час сражения меткие залпы артиллеристов заставили самого полковника Рябцева с его свитой ретироваться из Кремлёвского штаба...

Героями вернулись на Ходынку артиллеристы.

После победы Великой Октябрьской социалистической революции Ходынское поле назвали Октябрьским. На его обширной территории был построен Центральный аэропорт имени Фрунзе, спортивные сооружения.

А когда Советское правительство переехало в Москву, Ленин не раз выступал на этом поле с речами.