Никогда не поздно

Глава 40

— Айрин! Айрин, придите же в себя! — слишком громкий голос канцлера ворвался в мое сознание, смял воспоминания, заставил вынырнуть на поверхность реальности.

Я вздрогнула и моргнула. Мы все еще стояли посреди полуоблетевшей аллеи позади ратуши. Канцлер Брокк вглядывался в мои глаза, точно бы пытался рассмотреть там то, что заставило меня отвлечься от его персоны.

— Вы в порядке? — участливо поинтересовался лорд.

— Д-да, — неуверенно кивнула я и откашлялась, пытаясь протолкнуть застрявший в горле комок. — Да, все в порядке. Простите.

Брокк молчал. Смотрел на меня, чуть прищурившись, и не отпускал мою руку, словно боялся, что я убегу или просто растворюсь в волглом воздухе Орума.

— Хорошо, — наконец кивнул каким-то своим мыслям канцлер. — Продолжим?

Я передернула плечами и тут же отвела взгляд, попыталась в очередной раз вырвать свою руку, но мне снова не позволили этого сделать.

— Айрин, я вовсе не желаю причинять вам страдания или бередить старую рану, но… мне все же требуется внести некоторую ясность в события шестилетней давности.

— Нечего там выяснять, — я качнула головой, продолжая смотреть себе под ноги. — Лемм сказал, что и Камилла и Эван… дали клятву. Они не посмеют ее нарушить. А я… я тоже не могу рассказать. Простите, но… не могу.

Лорд Брокк задумчиво пожевал губами, помолчал немного, затем чуть крепче сжал мои пальчики. И вот я не поняла, что это было — желание подбодрить меня или же демонстрация собственного могущества.

— В таком случае позвольте мне кое-что объяснить, вернее… рассказать.

— Лорд Брокк… — я честно попыталась прервать этот разговор. Мне не хотелось снова ворошить прошлое, в очередной раз испытывать щемящую боль в сердце. Хватило уже того, что я шесть лет живы с чувством вины, пытаюсь притупить боль, которую причиняют мне воспоминания. Но меня ожидаемо никто не стал слушать.

Канцлер на то и канцлер, чтобы самому решать, когда говорить, а когда делать вид, что ничего не происходит. Сейчас лорд Брокк желал выговориться, и его нисколько не заботили чувства собеседника. Впрочем, собеседник из меня сейчас был никакой. Я просто покорно шла рядом, уже не пытаясь отобрать у канцлера свою ладонь.

— Видите ли, Айрин, признаюсь честно, если бы дело касалось исключительно вас, я не стал бы интересоваться этим делом, но… Так уж случилось, что спустя сутки после вашего стремительного отбытия на отработку практики в Северный Край, в управление по надзору за магическими преступлениями столицы пришло уведомление о гибели одного из адептов Академии. И да, предупреждая ваши возражения, скажу, что и этому делу никто не придал бы особого значения, не будь погибший сыном человека, сотрудничество с которым в тот момент было важно для королевства.

Я сглотнула. Да, Маржек Пойдовски был не тем адептом, гибель которого можно было бы замолчать. Однако кто как не я знает о том, что происходящее в стенах Академии всегда остается в стенах Академии. Адепты приравниваются к государственным служащим среднего звена и наделяются всеми положенными этому статусу правами. Мне не надо было рассказывать о том, что в случае происшествия с участием адепта Райенской магической Академии и обычным жителем Сангора, закон всегда будет на стороне адепта. Только руководство Академии имеет право судить и выносить приговор адептам. Только так и никак иначе. Правда, и наказание обычно такое, что… лучше не попадаться, да. Ректор Ангор никогда не страдал особым человеколюбием и карал своих подопечных сурово.

— Его гибель расследовали? — я не интересовалась последствиями тех событий, не пыталась специально узнать, что в дальнейшем произошло с остальными участниками. Нет, я читала в газетах о свадьбе Камиллы и Эвана, но и только. Возможно, это было напрасно, но так я чувствовала себя спокойней.

— Можно и так сказать, — удостоил меня ответом канцлер. — Так уж вышло, что Райенская Академия магии обладает определенной автономностью, и… власти не имеют права вмешиваться в ее внутренние дела до определенного момента. В данном случае… — лорд Брокк замялся, словно подбирая слова. Он неторопливо вышагивал по усыпанной яркой осенней листвой дорожке, оглядывался по сторонам, глубоко вдыхал пряный воздух орумской осени и выглядел так, словно бы сейчас не в моей жизни копался, а рассказывал… о погоде в столице или светские сплетни пересказывал. — Руководство Академии представило в управление подробный отчет о том, как именно пострадал адепт. Материалы расследования вполне удовлетворили служащих магического контроля. Никакого криминала выявлено не было, виновным в несчастном случае был определен сам пострадавший адепт. На первый взгляд, все в порядке и даже при желании, городским властям зацепиться не за что, да и не любят они вмешиваться в дела Академии, очень не любят. Почти каждый сотрудник управления в недавнем прошлом сам был адептом и… В общем, уверен вы и так все понимаете.

И я понимала, как не понять. Лорд Аргон был слишком влиятельной личностью, чтобы попытаться выступить против него. К тому же, он прекрасно умет делать так, чтобы вопросов не осталось. И не мне его судить, благодаря влиянию ректора и спешке, с которой в свое время профессор Мастерс оформил мое поступление в Академию, я сама избежала каторги и не ответила за то, что при инициации напала на обычного человека и оставила его без руки. И пусть тот наемник был далек от добропорядочного гражданина, я все равно нарушила закон. Однако ни разу за все время моего обучения, ни за прошедшие шесть лет с момента выпуска, никто так и не потребовал от меня ответа. И в этом была заслуга ректора.

— Подобные случаи, — меж тем продолжа канцлер, не обращая внимания на мою задумчивость, — конечно, не являются нормой, но иногда… это все же адепты, молодежь, ветреность… всякое случается. И, стоит заметить, что даже я не обратил бы на это внимания, если бы не несколько факторов, произошедших в то же время в той же Академии.

Лорд Брокк усмехнулся.

— Во-первых, ваш отъезд. Скажу честно, когда Лемм сорвался вслед за вами в Северный Край, я заинтересовался. И тогда же узнал о том, что в ночь перед вашим отъездом в Райенской Академии было сразу несколько посетителей. Лорд Росс, леди Делгар и… моя супруга.

У меня внутри все заледенело. Пальцы так и вовсе задрожали и от канцлера это не укрылось. Он осторожно сжал мои ледяные пальчики своей теплой рукой, легонько пожал, словно подбадривая.

— А потом вы уехали, — молчать он не желал, продолжал свое неспешное повествование, не замечая, что каждое его слово звучит для меня похоронным набатом. — И Лемм, бросившийся за вами вдогонку, вернулся один, разорвал все связи с семьей, стал сам на себя не похож, наплевал на диплом, к которому стремился последние годы своей жизни, даже отказался от хорошей должности и записался обычным ловцом. Помешался на хрониках Древних. Как вы думаете, какие выводы я должен был сделать, после всего?

Канцлер остановился и повернулся ко мне лицом, пытливо вглядываясь в глаза. Он ждал ответа, а я… что я могла ему ответить? Вот что мне надо было сказать, чтобы эта пытка закончилась?

— И что же… — голос сорвался, пришлось откашливаться, извиняющее улыбаться, — какие выводы вы сделали?

— Визит моей супруги, ваш отъезд, возвращение Леммарда и его странное поведение… — канцлер вздохнул. — Простите, Айрин, но вывод напрашивался очевидный.

И он так это сказал, что я тоже вдруг попыталась посмотреть на ситуацию его глазами. Если отбросить эмоции, забыть о том ужасе, который я пережила, об унижении и страхе, об отчаянии…

— Вы решили, что я взяла отступные и сама отказалась от Лемма! — я не узнала свой голос.

Канцлер отвел взгляд.

— Мне жаль, — глухо произнес он. — Но это было самое очевидное объяснение. Единственно из всех, что пришли мне в тот момент в голову.

Я грустно улыбнулась. Обижаться даже не думала, кричать и бить себя кулаком в грудь — тоже. Он прав, как ни крути, но он прав. Вероятно, так бы подумал каждый, окажись по другую сторону. Даже я сама пришла именно к такому выводу, когда посмотрела на ситуацию со стороны. И… именно так и было, если уж быть честной. Только вместо денег, мне предложили нечто куда более ценное, несоизмеримо ценное и я просто не могла отказаться. Так что да, канцлер не ошибся, я взяла отступные и сама оставила Лемма.

— Но потом мне доложили о смерти адепта, — продолжил канцлер, а у меня снова нехорошо сжалось сердце. Так это еще не все? — И о том, что и леди Камилла Делгар и молодой лорд Росс покинули стены Академии одновременно с вами. Картинка вырисовалась на удивление интересная. Когда мои люди нашли вас, прошло чуть больше полугода. Вы только стали матерью, числились на особом счету у градоправителя Орума и…

— Вы решили, что мы с Антуаном любовники?! — вот теперь я возмутилась. Просто… просто эта сплетня не давала мне спокойно жить первые годы в Оруме. Стараниями леди Шариан только глухой не слышал о наших отношениях с Антуаном, только немой не обсуждал подробности. Даже сейчас, по прошествии шести лет, я уверена, некоторые кумушки все еще судачат о наших «особых отношениях». Известие не ново, но… как же неприятно слышать об этом от лорд Брокка.

— Именно. К тому же, выяснить что-либо о причинах того, что произошло в Академии, не получилось. Стоило мне надавить посильнее, как лорд Аргон тут же бросился к Его величеству и потребовал оставить внутренние дела Академии за собственно руководством Академии, лорд Делгар и Росс вторили ему, требуя не тревожить нежную душевную организацию их отпрысков. Доказательств не было, фактов — тоже. Вы же использовали хитрость и объявив себя погибшей во время нападения нечисти, практически сбежали с места прохождения практики. Расследование пришлось приостановить. Кстати, — канцлер вдруг улыбнулся проказливо так и вдруг на мгновение стал похож на своего сына. У меня дрогнуло сердце. — Вы в курсе, что все еще обязаны отработать пять лет в уплату обучения в Академии? И что за прошедшие годы, на ту сумму, которую вы должны наросли штрафные проценты и если относиться к делу со стороны законы, сейчас вас требуется взять под стражу?

Я задохнулась от возмущения.

— Что?!! — мой крик спугнул стайку птиц, что расположились среди чудом удержавшейся листвы на ближайшем дереве. — Что я должна? Под стражу? Да вы шутите?!!

— И не думал, — качнул головой канцлер. — Увы, но комендант Ашрадара не оформил все как должно и официально вы так и не прибыли на место службы. А поскольку обучались за счет короны… дальше делайте выводы сами.

Мне стало нехорошо. Перед глазами потемнело, в груди все сжалось.

— Айрин, Айрин, прошу вас, успокойтесь, — канцлер видимо все же впечатлился моим состоянием, потому что осторожно придержал под локоть одной рукой, а второй обхватил за плечи. — Только не надо падать в обморок, простите, но мне не с руки будет тащить вас через всю площадь. Приди в себя, все не так страшно. Этот вопрос я уладил еще четыре года назад, когда все и выяснилось.

— Что?

— Когда вскрылся факт вашего уклонения от отработки, я все уладил, честно. У короны нет к вам никаких претензий, поверьте.

Зажмурилась и резко выдохнула сквозь сжатые зубы. Желание придушить второго человека в королевстве стало просто нестерпимым, а догадки относительно того, что он просто издевается надо мной, превратились уверенность.

— Простите, — раскаяния, кстати, на лице канцлера не было и в помине. — Не хотел вас пугать, но… ваша реакция сказала мне о многом, так что… да вы правы, я совершенно не раскаиваюсь.

— Старый интриган, — прошипела я сквозь зубы, отворачиваясь и отстраняясь от канцлера. И кто бы мог подумать — он меня, конечно же, услышал:

— Это моя работа Айрин. Интриги, заговоры, их раскрытие… В этом вся моя жизнь, я настолько сросся с этой своей маской, что она стала моим настоящим лицом.

Я выдернула ладонь из руки канцлера, тут же засунула обе руки в карманы и, отвернувшись, медленно направилась по дорожке. За разговорами, мы с лордом Брокком не заметили, как обогнули по кругу Главную площадь Орума и теперь находились неподалеку от входа в главную достопримечательность Орума — трактир «Три дуба». Запах жареных на открытом огне ребрышек разливался в холодном осеннем воздухе, щекотал ноздри и будоражил сознание. У меня тут же наполнился слюной рот, а желудок несмело подал голос.

— Потрясающе пахнет, — произнес за моей спиной канцлер и тут же снова ухватил меня под локоть, — а давайте-ка пообедаем, дорогая. Составьте мне компанию, будьте так любезны.

И не давая мне никакой возможности отказаться, канцлер потащил меня к высокому крыльцу трактира.

Трактир «В трех дубах» являлся одной из достопримечательностей Орума и по праву считался семейным заведением. Поговаривали, название свое он получил от тех самых дубов, что росли на этом самом месте и были спилены ушлыми братьями Минари, которые вознамерились во чтобы то ни стало, открыть на этом месте трактир.

Им это удалось, и заведение процветает, и по сей день, хоть самих братьев уже давно нет в живых, а владеет сим заведением их потомок. Кстати, легенда о том, как братья вручную пилили дубы, рассказывается в обязательном порядке всем приезжим.

В настоящее время трактир принадлежит господину Натану Минари, внуку тех самых братьев, что неделю пилили дубы для того, чтобы на их месте построить свой трактир. Невысокий, плотный, добродушный мужичок, обладавший зачатками магического дара, он сам по себе являлся достопримечательностью, поскольку всегда был в хорошем настроении, а еще имел некоторые зачатки магии, используя свой слабый дар, умел расположить к себе любого. Наверное, оттого в его заведении никогда не случалось драк, а в городе его вообще любили. К сожалению, его искра была настолько слаба, что стать полноценным магом господину Натану не грозило ни в какой степени, но не настолько, чтобы он не научился использовать свои способности на благо собственному бизнесу. И да, «В трех дубах» оставалось по-прежнему семейным предприятием, поскольку помимо самого господина Натана, в трактире трудились подавальщицами две его дочери и невестка, единственный

сын, Патро, выросший, вопреки всем законам наследования в высокого плечистого мужика, исполнял обязанности вышибалы и практически каждый день сидел за неприметным столиком у самого входа, супруга господина Натана на пару с ним занималась готовкой и даже зять, служивший в гарнизоне, в свободное от основной службы время частенько подменял Патра на его посту.

— Магиана Лайрон! — стоило только нам с лордом канцлером переступить порог трактира, как сам хозяин выскочил навстречу. Он так широко улыбался, так старательно кланялся, что у меня не осталось сомнений — личность моего спутника уже известна всем и каждому в Оруме. Просто, с таким радушием и количеством поклонов, здесь не встречали даже градоправителя. — Какая приятная неожиданность! Как мы рады видеть вас и вашего спутника в нашем заведении! Прошу, прошу, лучший столик для вас! — продолжал любезничать господин Натан, не давая мне и слова вставить.

Он провел нас к одному из столиков у стены, раз десять поклонился, выслушал пожелания, чем мы желали бы отобедать и, заверив, что вот сию же минуту принесет нам наш заказ лично, исчез.

— Вас любят в этом городе, — произнес канцлер, усаживаясь напротив меня. — Такое радушие…

— Эта демонстрация была устроена специально для вас, — спокойно парировала я. — Поверьте, за шесть лет я далеко не первый раз обедаю в этом месте, и хозяину вовсе нет нужды так расшаркиваться передо мной. Так что да, такая любезность — это целиком и полностью ваша заслуга.

Канцлер хмыкнул что-то неразборчивое и принялся оглядываться. В этот момент в зале появилась младшая дочь господина Натана, Анника. Девушке едва исполнилось восемнадцать лет. Она была мила, свежа и довольно привлекательна: длинная пшеничная коса, тонкий стан, чуть курносый носик и ореховые, широко распахнутые, глаза. Анника не имела недостатка в кавалерах и, пожалуй, единственной причиной, по которой ее еще не выдали замуж, было то, что она одна из всех детей хозяина, унаследовала его дар, слабую, едва мерцающую искру. к

Несколько лет назад, сам господин Натан появился на пороге моего кабинета и просьбой обучить его дочурку основам магической науки. К счастью, сама Анника учиться совершенно не желала и известие о том, что яркости ее искры все равно не хватит для того, чтобы поступить в магическую школу приняла с облегчением. Быть магичкой ей не хотелось совершенно. Но несколько слабеньких заклинаний, я ей все же показала. Ничего сложного или серьезного, так пара-тройка плетений для того, чтобы поставить на место зарвавшегося кавалера. И стоит признать, эти уроки, девица усвоила на отлично и не стеснялась демонстрировать тем из своих поклонников, кого обычное «нет» оставляло равнодушным.

Анника легко впорхнула в зал, скользнула мимо нашего столика, поприветствовав меня улыбкой, а моего спутника книксеном и так же легко направилась мимо — собиралась заняться уборкой освободившегося до нашего прихода столика.

Канцлер проводил тонкую девичью фигурку заинтересованным взглядом. Возможно, будь на его месте кто-то другой, я бы промолчала или не придала этому факту никакого значения. Быть может, находись мы в столице, я и вовсе не заострила бы на этом внимания. Возможно, виной всему были воспоминания о Райене, аристократах, их нравах и повадках. Или же основную роль сыграло мое несколько растрепанное состояние, но огонек заинтересованности, что всего на миг мелькнул в глазах лорда Брокка, его взгляд, которым он проводил Аннику, подействовали на меня, как удар молнии.

Я чуть наклонилась вперед и тихо, но твердо произнесла:

— За свою дочь, лорд Брокк, господин Натан вполне может оторвать все, что только может оторваться.

Канцлер перевел на меня удивленный взгляд. Чуть прищурился, затем улыбнулся и, повторив мой маневр, тоже наклонился вперед, чтобы быть ближе ко мне и иметь возможность говорить так, чтобы у его слов не было иных свидетелей, кроме меня.

— Вы действительно думаете, что если мне будет угодно, то какой-то провинциальный трактирщик станет помехой?

И столько превосходства было в этих словах, столько откровенной издевки, что я почувствовала, как внутри у меня разливается ледяная волна ярости. Я растянула губы в вежливом оскале и тем же тоном ответила:

— Орум — город маленький, здесь каждый друг другу брат, сват или внучатый племянник. Столица от нас далеко, да и что скрывать, столичным лордам нет никакого дела до того, что происходит в каком-то маленьком, забытом богами городке. А места здесь суровые, магический фон не стабилен, нежити в округе столько, что поневоле приходится держаться друг друга, — я продолжала улыбаться и смотреть прямо в светлые глаза канцлера, — вот мы и держимся и дорожим этой связью почище, чем иные аристократы своими предками.

Темная бровь моего собеседника взметнулась вверх, но по лицу ничего нельзя было понять. Вежливое удивление, интерес — и только.

— И часто у вас случаются подобные… моменты взаимной поддержки?

Я только плечами пожала. Вот уж точно развивать эту тему и дальше не собиралась. Пусть думает, что хочет.

— Айрин, Айрин, — покачал головой канцлер, когда понял, что я не собираюсь продолжать, — мне расценивать ваши слова, как угрозу?

— Что вы, лорд Брокк, — я изобразила на лице деланное удивление и даже почти испуг. Надеюсь, хорошо получилось, к сожалению, не имела возможности видеть себя со стороны. — Это всего лишь… предупреждение, не более того.

— А вы мне нравитесь, — вдруг произнес канцлер, вгоняя меня в ступор. Меньше всего я сейчас ожидала услышать от него нечто подобное. — Вы молоды, уже не юны, но и до зрелости вам далеко, умны, довольно привлекательны. И я все больше и больше склоняюсь к мысли о том, что ваше общество мне приятно. Что скажете, Айрин? Готовы променять этот… как вы там сказали? Забыты богами уголок, где все за исключением вас друг другу родственники, на мою благосклонность? Вам, с вашими амбициями и талантом, здесь совершенно нечего делать.

Слова канцлера прозвучали до того двусмысленно, что я сразу опешила. Сидела, уставившись на него в немом изумлении, и раздумывала о том, не послышалось ли мне. Но лорд Брокк был серьезен, даже не улыбался, просто смотрел на меня и ожидал ответа, ну или реакции на свои слова.

И именно это вернуло меня в чувства.

Потянувшись к правому запястью, я, продолжая смотреть прямо в глаза канцлера, расстегнула манжет и отогнула рукав, обнажила полоску кожи, на которой серебрилась руна.

— А это вас никоим образом не останавливает?

Лорд Брокк опустил взгляд на мою руку, улыбнулся и… обхватил мою ладошку собственными пальцами, осторожно погладил запястье в том месте, где был рисунок.

— А должно? — ответил вопросом на вопрос. Что и убедило меня в несерьезности его предложения. Провокация? Желание проверить мою реакцию? Или просто мелочная месть за мои слова об Аннике. Но точно не то, о чем можно было бы подумать сначала.

— Пытаетесь меня соблазнить?

— А получается?

— Не очень, — усмехнулась я.

— Вот же, — притворно вздохнул канцлер, — старею, совсем сноровку растерял.

Я промолчала. Просто вдруг подумала о том, что наш разговор напоминает плохую комедию, из тех, что разыгрывают бродячие комедианты на улицах во время праздников. Канцлер видимо, тоже что-то такое сообразил, потому что откинулся на спинку стула и теперь смотрел на меня из-под полуприкрытых век, улыбался еще… загадочно так и осторожно поглаживал большим пальцем мое запястье. Было щекотно и я попыталась высвободить руку. Он не отпустил. На мгновение сжал пальцы чуть сильнее, удерживая мою руку.

— Чего вы добиваетесь? — никогда не умела ходить вокруг да около, плохо ориентировалась в подводных течениях и не умела вести долгие двусмысленные разговоры.

Брокк пожал плечами и ничего не ответил, только продолжал улыбаться.

— К чему весь этот разговор? И ваша исповедь? Я не понимаю.

— И не нужно, — канцлер отпустил, наконец, мою руку. — Считайте, что мне необходимо было выговориться. И потом, мы пришли сюда для того, чтобы пообедать, так давайте поедим, тем более, что наш замечательный хозяин уже несет заказ.

Я обернулась, увидела, как к нашему столику спешит господин Натан с подносом, уставленным тарелками. Смотрела на него и интуитивно чувствовала тревогу. Что-то было не так. Что-то насторожило меня, заставило сжаться и непроизвольно выпустить сканирующее заклинание. Вокруг произошли какие-то изменения, а я, поглощенная разговором с канцлером, не обратила на это внимания.

Господин Натан приближался, он был в двух шагах от нашего столика, а я все смотрела на него и хмурилась, не понимая, что же заставило меня насторожиться. И почему так тревожно сжимается сердце, и магия… ее стало слишком много вокруг, и она казалась мне знакомой. Магический фон вдруг дрогнул и это отозвалось звоном в ушах. Сердце заколотилось еще быстрее. Я попыталась подняться, но почему-то не смогла двинуться с места.

Она накатила внезапно. Тяжелая, оглушающая волна силы, дезориентировала на несколько мгновений. Я глубоко вздохнула, непроизвольно схватилась ладонью за шею, ощущая на коже невидимую удавку. Время будто остановилось. Растянулось между двумя ударами сердца.

Всего на миг. На одно только мгновение, которое показалось мне вечностью. В лицо пахнуло жаром потустороннего мира, в ушах загудело невидимое пламя, набирающее обороты. Раскаленный до невозможности воздух окружил, причиняя невыносимые мучения

А затем время сорвалось вскачь.

Рассыпалась удавка, стягивающая мою шею. Спала пелена, что зависла перед глазами. Я шумно выдохнула, растирая ладонью кожу…

— Айрин! — крик канцлера за моей спиной заставил вздрогнуть, но не отвести взгляда от подноса, который держал в руках господин Натан.

Тяжелая конструкция опасно накренилась, сам трактирщик пошатнулся, широко распахнул рот, захрипел и принялся заваливаться на спину. В следующее мгновение послышался звук бьющейся посуды — это Анника уронила свой поднос и теперь хрипела, согнувшись над ближайшим столом, одной рукой пытаясь удержаться за столешницу, а второй растирая себе грудь.

— Айрин! — крик канцлера за спиной подстегнул меня к действию. Я вскочила на ноги, пошатнулась и чтобы не распластаться на полу, ухватилась обеими руками за стол. Меня повело в сторону, так что если бы не стол, лежала бы сейчас рядом с трактирщиком. Но я устояла, правда, едва не перевернула тяжеленный дубовый стол, который в обычном состоянии даже с места сдвинуть не могла без магии.

Я замерла на миг, прикрыв глаза и пережидая головокружение. Дождалась, когда слабость отступит, и только потом бросилась к трактирщику.

— Господин Натан! — рядом с ним я оказалась в тот момент, когда его спина только соприкоснулась с дощатым полом — казалось, что прошел как минимум час, а на самом деле, всего лишь несколько мгновений. — Господин Натан!

Сбоку закричала Анника, увидев в каком состоянии отец. Несчастная девчонка, просто застыла на месте, прижимая к губам пальцы и глядя на происходящее широко распахнутыми глазами.

— Не стой столбом! — рявкнула я на нее, разрывая рубашку на груди трактирщика. Он уже только хрипел и судорожно царапал ногтями доски пола. — Бегом в гарнизон. Нужен лекарь! Быстро!

Мой крик привел все в движение. Со своего места у двери подскочил Патро, кто-то из посетителей трактира тоже вскочил на ноги, перевернул стул и бросился к выходу, перевернув по пути стол, стукнула о косяк створка двери и в обеденный зал ворвалась супруга господина Натана.

А еще подле меня и трактирщика на колени опустился лорд Брокк.

— Держите голову, — спокойно произнес канцлер, отталкивая мои руки и дорывая рубашку. — Крепко держите, чтобы не дернулся и не навредил сам себе.

— А вы… — я недоуменно следила за тем, как лорд Брокк прикладывает ладонь к груди Натана аккурат напротив сердца. Его пальцы слабо засветились.

— Я целитель, — скупо ответил Брокк. — Дар врожденный.

Я моргнула. Свечение канцлеровской ладони стало сильнее, перекинулось уже на кожу, оно осторожно, шаг за шагом распространялось по всей грудной клетке несчастного трактирщика. И я смотрела на эту магию, не в силах оторвать взгляда, не обращая внимания, что вокруг столпились домочадцы несчастного господина Натана, не слыша тихих завываний его супруги и сдавленных ругательств сына.

— Сердечный приступ, — коротко бросил Брокк, вызывая новый виток рыданий у супруги трактирщика. — Сейчас…

Свечение становилось все интенсивнее и интенсивнее, вызывая боль в глазах, и я отвернулась. Канцлер действовал уверенно, чувствовалось, что не в первый раз использует целительские заклинания. Это успокаивало и внушало уверенность в том, что все еще может хорошо закончиться.

— Все, — наконец прохрипел Брокк, обрывая плетении и откидываясь назад. Он сидел на полу, опираясь на руки, и тяжело дышал. — Теперь ему нужен покой. И лекаря все же пригласите, пусть осмотрит и пропишет лечение. Но кризис миновал.

Госпожа Минари, заламывая руки, принялась благодарить спасителя своего мужа, мужчины тут же подхватили несчастного трактирщика на руки и потащили его наверх, где располагались хозяйские комнаты. Анника поспешила за ними, боясь оставить отца даже на мгновение.

А я поднялась на ноги и медленно направилась к выходу. Я шла медленно, пытаясь воскресить в памяти каждую секунду до того, как это случилось, каждое мгновение, свои ощущения, запахи, колебания магического фона, который сканировала постоянно, даже не обращая на это внимания. Вышла из трактира, остановилась в шаге от крыльца и огляделась. На площади царил хаос. Бегали солдаты, кричали люди, кто-то плакал, возле ратуши бесновались лошади. Животные тоже очень чувствительны к проявлению магии, тем более такой магии.

— Айрин! — канцлер тоже покинул трактир и остановился позади меня.

— Я не могу понять, что это было, — хрипло произнесла в ответ.

— Чистая сила, — спокойно произнес канцлер. — Вы знаете, что это означает, Айрин.

— Это была смерть, — качнула я головой. — Не просто сила, вырвавшаяся из ритуального круга. Это была смерть. Чистая смерть.

Произнесла все это и задумалась. Что-то все же было не так. Что?

Попыталась еще раз прокрутить в голове воспоминания о своих собственных ощущениях, наблюдая за тем, как со стороны ратуши в нашу сторону несется Антуан.

— Леммард, — произнес за моей спиной канцлер и я, вздрогнув, отвлеклась.

Лемм тоже появился на площади, в сопровождении ловцов. Он резко осадил лошадь, огляделся, явно выдохнул с облегчением, заметив меня, и только после этого спешился и направился в нашу сторону, по пути отдавая ловцам короткие команды. Элитные бойцы споро распределились вокруг, помогая справиться с беспорядками, вызванными выплеском сырой силы.

Антуан оказался возле меня чуть раньше, налетел, схватил за плечи, встряхнул, пытаясь заглянуть в глаза:

— Айрин! Айрин! — он снова встряхнул меня. — Ты в порядке?

— Все в порядке.

— Айрин, — в следующее мгновение, оттеснив градоправителя, меня обнял Лемм. Просто обнял, сжав с такой силой, что перехватило дыхание. — Я испугался.

— Почему? — удивленно посмотрела на него. Я решительно не понимала, по какой причине они всполошились. Вон и Марк бежит в нашу сторону с выражением искреннего беспокойства на лице. А ведь он не маг, так что теоретически почувствовать выплеск не мог.

— Выброс, — коротко сказал Лемм.

Я пожала плечами.

— А я тут при чем?

— Слишком сильный удар, — встрял Антуан. Ему определенно не понравилось, что я не отстранилась от Лемма. — В прошлый раз было намного слабее.

Я удивленно посмотрела на него.

— Что?

— Ты тогда не почувствовала, потому что была истощена, — принялся объяснять Антуан, — но когда убили ту девушку, я ощутил колебания магического фона и выплеск силы. Правда, очень слабый. На этот раз все… острее, что ли.

Я открыла было рот, хотела что-то сказать… но тут же его захлопнула. Понятно теперь почему и Лемм и Антуан так всполошились. Они решили, что что-то случилось со мной. Но… почему?

— Вы все это почувствовали? — я резко развернулась и стала так, чтобы видеть их всех.

— Не только мы, — ответил, как ни странно, канцлер. — Все, у кого есть искра, должны были почувствовать. Все инициированные маги. Слишком сильная была волна. У трактирщика было больное сердце, и оно не выдержало нагрузки. Для остальных же магов ощущения были… да вы же и сами знаете, какие были ощущения.

Я качнула головой. Закусила губу, все еще пытаясь понять, что же было не так? Что меня насторожило? Ведь я же ощутила несоответствие чуть раньше. На долю секунды до того, как пришла волна. Почему? И почему мне показалось, что такое уже было

— Я отдам команду ловцам, — хмуро бросил Лемм, — пусть прочешут город. Надо найти жертву. Сомневаюсь, что получится схватить самого мага, но хотя бы узнаем, где именно он проводил свой ритуал.

— Я знаю, что это был за ритуал, — выдохнула я. — Он пытается открыть проход. Вызывает демона.