Никогда не поздно

Глава 54

— Айрин? Айрин, с тобой все в порядке? — встревоженный голос Лемма ворвался в мое затуманенное сознание. Я ухватилась за это ощущение, сконцентрировалась на нем, стараясь выплыть на поверхность собственных ощущений.

Получилось. В ушах все еще шумело, перед глазами прыгали мелкие черные точки, а во рту поселился отвратительный привкус, но я пришла в себя, отогнала неприятные ощущения подальше и смогла вздохнуть полной грудью.

— Нормально, — прохрипела в ответ и, ухватившись одной рукой за шершавую каменную стену, а второй — за Лемма, с усилием разогнулась. Голова тут же закружилась, и если бы Брокк не успел меня вовремя подхватить, рухнула бы как подкошенная. — Ритуал. здесь неподалеку кто-то рвет пространство. Или уже разорвал. Слишком много потусторонней энергии… Здесь все ею буквально пропитано. Она висит в воздухе и… мне трудно дышать.

— Я ничего не ощущаю, — несколько растерянно произнес Лемм, поддерживая меня.

— Ты не демонолог. И никогда не приближался к грани… не знаешь, каково там… по ту сторону… — я захлебнулась болью. Печать снова дала о себе знать. На глазах выступили слезы, рот заполнился солоноватым вкусом крови — видимо, я прокусила губу насквозь.

— Возвращаемся, — Лемм принял решение и даже попытался развернуть меня.

— И куда мы пойдем? Это, — я указала в ту сторону, откуда лился слабый свет, и исходил отвратительно-тошнотворный запах потусторонней магии, — единственный выход.

— И мы понятия не имеем, кто там нас ждет, — не удержался от сарказма Брокк. — Айрин, будем честны с собой, мы не в лучшей форме и вряд ли сможем выступить на равных с кем бы то ни было…

— И потому ты предлагаешь затаиться, как мыши под веником и сдохнуть от жажды? — туман перед глазами медленно, но развеивался, а вместе с ощущением равновесия, ко мне возвращалась уверенность в себе и… в Лемме. — Выхода нет, и ты это знаешь, к тому же…

Я замолчала, пораженная внезапной догадкой.

— Ты сказал… нас ждут? То есть… ты уверен, что все это… что это все не просто совпадение?

Лемм усмехнулся и поднял руку, чтобы поправить волосы, случайно задел рану на затылке и поморщился.

— Подумай сама, все получается. Блуждающий портал, а теперь я уверен, что именно в него семь лет назад попал Эван, эти горы… разливающаяся вокруг энергия потустороннего мира. Мы на пороге разгадки, Айрин. И я уверен в том, что впереди мы встретимся с тем, кто все это затеял. Возможно, мы нашли то самое место, где наш маг и проводил все свои эксперименты.

Я шумно выдохнула и прислонилась спиной к стене рядом с Леммом. Да, все получалось. Слишком хорошо складывалось. Только вот…

— Блуждающий портал, на то и блуждающий, что нет никакой возможности предугадать, где и когда он раскроется и… куда ведет якорь. Не хочешь же ты сказать, что это не так? И на самом деле есть возможность использовать природное явление в собственных целях?

Лемм молча кусал губы. Мне стало не по себе, и я чуть передвинулась, чтобы посмотреть на него.

— Это секретная информация, — наконец, нехотя произнес Брокк. — Но на самом деле, Совет магов во уже несколько десятилетий ведет разработки в этом направлении. Так что… это не совсем, чтобы бессмысленно. Пока, к сожалению, особых подвижек в исследованиях нет, но… Это не так уж невозможно.

— Потрясающе! — Воскликнула я. — Просто потрясающе! У меня нет слов. Ты понимаешь, что твои слова просто перечеркивают все, что я знаю о магии? Ты… да ты… Откуда ты вообще об этом знаешь?

— Я глава отдела магической безопасности королевства, — как-то смущенно произнес тот, кто вот уже целых шесть лет является моим мужем. — Мне положено знать такие вещи.

— Прекрасно, — удержаться от сарказма не вышло. — Мой муж — глава особистов! Просто великолепно! И когда ты планировал рассказать об этом мне? — я оттолкнулась от стены и передвинулась таким образом, чтобы смотреть Брокку в лицо. — Или ты не планировал?

— Айрин… послушай, — Лемм выглядел несколько… растеряно. — Я… сейчас не самое подходящее время для подобных разговоров, не находишь?

— Конечно, — я пожала плечами и попыталась придать лицу равнодушный вид. Надеюсь, получилось. — Кто я такая, чтобы…

— Прекрати! — отрезал Лемм. — Давай лучше подумаем, как выберемся отсюда.

Я лишь развела руками и отвернулась. Несмотря на обиду, я понимала, что сейчас не то место и не то время, но… как же мне хотелось устроить сцену. Но я сдержалась, взяла себя в руки, успокоилась… и извлекла на свет флакон с эликсиром.

— Дай сюда флягу с водой, — протянула руку, отбирая у Лемма требуемое. Отсчитала положенную дозу эликсира, тщательно взболтала сосуд и только после этого вернула его Лемму. — Пей. Силы тебе понадобятся, а откат начнется через несколько часов. Будем надеяться, Камилла успеет вовремя позвать на помощь и нас найдут до того, как станет поздно.

Лемм передернул плечами, но послушно сделал несколько глотков. Прикрыл глаза, пережидая короткий момент, когда магия эликсира начала действовать. А когда снова распахнул глаза, ничего в его внешнем виде не напоминало о ранении.

По тоннелю мы продвигались осторожно, стараясь е выдать собственного присутствия раньше времени. Свет становился все ярче и пришлось развеять светляки. Теперь в них не было необходимости.

Наконец, узкий тоннель закончился. Впереди сиял довольно широкий проход. Вкус магии потустороннего мира становился просто невыносимым. Мне казалось, что я вся пропиталась им настолько, что сама состою из потоков, которые были рождены за гранью. Каждый шаг давался с трудом, а еще… мне вдруг отчаянно захотелось отбросить все предрассудки, забыть о магии, о Лемме и о печати и… рвануть вперед. Броситься с головой в этот омут, почувствовать как чуждая энергия чужого мне мира, захлестывает с головой, проникает в меня… меняет меня… Делает сильнее. Как она стирает все условности, отводит горечь потерь, забирает себе всю боль…

— Айрин! — Лемм схватил меня за плечи и с силой встряхнул. Голова мотнулась, зубы клацнули с отвратительным звуком, который и заставил меня прийти в себя. — У тебя был такой вид, словно ты собираешься сигануть с обрыва. Ты меня пугаешь. Что с тобой происходит?

— Я сама себя пугаю, — пробормотала едва слышно, резко высвобождаясь из его объятий.

Еще несколько шагов и перед нами открылось огромное помещение, отдаленно напоминающее большую пещеру. Высокие своды, каменные стены, отполированные временем или… скорее всего магией до зеркального блеска. Только заклинания могли настолько оплавить камень, сделать его черным и удивительно гладким. Никогда раньше ничего подобного не видела.

Впрочем, не только стены заслуживали внимания. На таком же, отполированном буквально до зеркального блеска, полу, горели четкие линии пентаграммы. Знакомый рисунок, символы, которые врезались в память навечно. Я заворожено замерла на месте, не в силах поверить в то, что вижу перед собой.

— Твою…! — рядом глухо выругался Лемм. Он сделал два шага вперед и стал таким образом, чтобы закрыть меня собой. Впрочем, в этом не было необходимости — пещера оказалась пуста.

— Лемм, ты понимаешь, что это такое? — прошептала я, все еще восторженно разглядывая удивительно сложный рисунок, яркие острые языки синего пламени, которые возвышались по всем восьми углам пентаграммы. Это были не свечи — заклинание. Удивительно мощное, непонятно кем сотворенное и каким образом поддерживаемое в этом месте.

— Я понимаю, что нам нужно убираться отсюда как можно скорее.

— Это же… — я словно не слышала его, рассматривала переплетение линий, сложный, но удивительно понятный рисунок символов. Я никогда не видела ничего подобного. Даже не представляла себе, что такое вообще может существовать в нашем мире. Поймала себя на том, что пытаюсь вспомнить значение символов и их связок, начала досадовать, что не все они мне знакомы. А некоторые так и вовсе располагались в совершенно неправильном порядке, но… Сам по себе рисунок был удивительно гармоничным и цельным. Вся целиком, эта пентаграмма могла означать только одно. — Это стационарный проход в потусторонний мир, Лемм. Ты понимаешь? Это не просто ритуальная фигура. Это — портал к демонам! И он действующий!

— Я никогда в тебе не сомневался, Айрин, — неожиданно раздался знакомый голос. Тьма у противоположной от нас стены, сгустилась, заволновалась, а затем просто расползлась в стороны, обнажая фигуру мужчины. — Ты всегда подавала большие надежды. Жаль, что так и не поняла собственную ценность.

Я пошатнулась, схватившись рукой за Лемма. Сердце сжалось от боли и горечи понимания. Да, я готовила себя к тому, что подобное возможно, что тот, кто когда-то был опорой и поддержкой может оказаться предателем. Но реальность оказалась намного ужаснее, чем я себе представляла.

Слишком больно. Неправильно. Горько было осознавать, что человек, одним из первых протянувший мне руку помощи, желал лишь одного — моей смерти.

— Такой дар, — он вышел вперед, чуть откинув с лица капюшон добротной кожаной куртки, — такие возможности… Сила, которая могла совершить настоящий прорыв, искра, от которой слепит глаза… Дар… истинный дар мага… Во что ты превратила все это, Айрин? Так бездарно распорядилась тем, что даровала тебе сама магия. Это преступление! Вопиющее надругательство над самой Магией!!

— А вы станете именно тем, кто приведет в исполнение приговор? — голос Лемма прозвучал жестко. — Возомнили себя высшей силой? — Брокк стоял чуть впереди, на две трети закрывая меня от подавшегося навстречу мага. Я не могла видеть его лица, но была уверена, что светлые глаза горят презрением, а лицо стало невозмутимо-спокойным. Лемм был собран, спокоен, невозмутим и уверен в себе. По крайней мере, именно такое впечатление он производил.

И если бы я не знала о наполовину опустошенном резерве и ране на голове, ни на минуту бы не усомнилась в том, что он полностью контролирует ситуацию.

— Леммард Брокк, — задумчиво произнес профессор Майерс, полностью откидывая капюшон на плечи, — не могу сказать, что испытываю радость от нашей встречи, но в то же время, я ничуть не удивлен. Ваша семейка всегда стремилась из любой ситуации возыметь свою выгоду. Урвать кусочек пожирнее.

Лемм только неопределенно хмыкнул в ответ. Я почувствовала, как напряглась его спина — он готовил заклинание.

— Не стоит, — на губах профессора Майерса появилась знакомая улыбка. А взгляд сделался таким… понимающим, проникновенным. Он всегда так смотрел на адептов, когда понимал, что сидящий перед ним студиозус совершенно не подготовлен по предмету, но пытается выкрутится изо всех своих сил, тем самым закапываясь еще глубже. У меня защемило сердце. Горечь стала невыносимой. — Здесь мои владения. Твоя магия в этом месте не причинит мне вреда.

Лемм ничего не ответил, но заклинание демонстративно развеял. Слишком демонстративно, надо признать.

— И что дальше? — собственный голос показался мне чужим, незнакомым. — Что вы будете делать дальше? Убьете нас? Призовете потустороннюю сущность, чтобы напитать ее? Что дальше?!!

— Айрин, Айрин, — профессор покачал головой и посмотрел на меня с сожалением. — Ты все такая же импульсивная. Доверчивая. Прожитые годы ничему тебя не научили. Ты по-прежнему предпочитаешь бросаться на тех, кого считаешь врагами с открытым забралом и поднятым вверх мечом.

Он говорил и говорил. Смотрел мне в глаза, улыбался такой знакомой улыбкой.

А я вспоминала… картинки сменяли друг друга перед глазами и они были настолько яркими, отчетливыми, словно я переживала все те события заново.

Я вспоминала тот день, когда профессор Мастерс притащил меня в Академию. Словно наяву видела высокие своды парадного холла. Длинные галереи и коридоры, устланные ковровыми дорожками. Портреты выдающихся выпускников на стенах. Там был и портрет моего отца. Я потом нашла его, много позже. И долго простаивала напротив, вглядываясь в суровое лицо боевого мага, героя Райены, погибшего, спасая жизни своих сослуживцев.

Я вспоминала тот самый момент, когда Мастерс втолкнул меня в кабинет ректора.

— Как вас зовут, мисс? — поинтересовался маг, чуть скривив губы в улыбке. — Расскажите нам о себе. Откуда вы родом? Кто ваши родители? Как получилось, что ваша искра проснулась так поздно?

Я молчала. Растерялась, не знала с чего начать. Сидела, опустив голову, и теребила подол платья.

— Господин ректор, — произнес вдруг второй из присутствующих магов. Он был явно старше и лорда Аргона и, уж тем более, профессора Мастерса, Миленький такой старичок, располагающий к себе, — вы пугаете эту юную леди.

— Эта юная леди, профессор Майерс, маг. И маг сильный. Ей не пристало пугаться кого бы то ни было.

Я сглотнула и еще ниже опустила голову, едва не упираясь лбом в собственные колени. Как-то непривычно было, когда о тебе вот так говорят. Странно так.

— Рассказывайте, мисс, — это было уже мне.

— Меня зовут Айрин Лайрон, я сирота. Родители погибли, когда мне было пять лет, и с тех пор я воспитывалась в приюте. Про магию и эту… искру ничего не знаю. Даже не подозревала, что во мне это есть, пока сегодня… сегодня… — я замялась, не зная, как продолжить. Понятия не имела, рассказал ли Мастерс о происшествии в трактире и обстоятельствах, при которых эта искра во мне пробудилась, — все не случилось.

— Вам повезло, милочка, что профессор Мастерс оказался рядом и сумел погасить всплеск. В противном случае вы могли пострадать сами и покалечить кого-нибудь еще, — участливо произнес профессор Майерс.

Остальные просто закивали.

— Ну что же, — ректор покачал головой, — все ясно. Профессор Мастерс, уж коль вы приняли такое участие в судьбе этой юной леди, то будьте так любезны, потратить на нее еще немного вашего времени. Отведите мисс… Лайрон к госпоже Дортиз, пусть она оформит все необходимые бумаги.

Я тут же вскочила на ноги, намереваясь как можно скорее покинуть сиятельных магов. Вот неуютно мне было в их присутствии.

— Еще минуточку, юная леди, — остановил меня как это ни странно именно профессор Майерс, — вы не знаете, ваш батюшка, он случаем не был магом?

— Не знаю, — пожала плечами. — Мне пять лет было, когда родителей не стало. В приюте рассказывали, что отец мой на границе воевал и не вернулся, а мама заболела и умерла. Родственников, желающих взять меня на воспитание, не нашлось, так я и оказалась в приюте, — я не испытывала никаких сильных эмоций, рассказывая об этом. Давно уже пережила и отболела. Да и родителей помнила плохо, отца так и вообще никак не могла припомнить, как ни старалась, а мама… только голос иногда слышала во сне и песню, которую она часто пела мне перед сном.

— Мне почему-то знакома ваша фамилия, — нахмурился профессор. — Память уже не та, что раньше, всех и не упомнишь, но… Лайрон… Лайрон… к тому же такая искра не могла появиться сама по себе, скорее всего… — он что-то еще бормотал себе под нос, потирая рукой подбородок.

А я… смотрела на него и… не знаю… не могу даже описать, что именно чувствовала в этот момент… Безразличие? Отстраненность? Я знала, что мои родители умерли, знала, что они меня не бросали и… я смирилась с тем, что одна на всем белом свете, а теперь вот этот незнакомый мне по сути маг, пытается воскресить демонов, которых я давно уже спрятала в самых потаенных уголках своей души.

— Лайрон… — снова пробормотал маг и вдруг подскочил. — Ну конечно же, как это я сразу запамятовал. Помните, господин ректор, Анри Лайрон, очень талантливый мальчик. По вашей, Мастерс, части проходил, боевик. Он еще женился на последнем курсе. Девочка была… ее не помню, из целителей вроде или… артефактор? Нет, уже не вспомню.

Ректор только плечами пожал. Впрочем, я его не винила — попробуй, упомни всех выпускников? А профессор Майерс обернулся ко мне:

— Если хотите, я попробую поискать в старых выпускных альбомах что-нибудь о ваших родителях. Устроитесь и приходите ко мне.

И ведь я потом пришла. И он рассказал мне об отце. И взял надо мной негласное покровительство. Помогал. Давал работу, когда я в ней нуждалась. Учил… Уговаривал поступить именно на факультет демонологии, на котором преподавал сам. Убеждал, что у меня исключительные способности именно к потусторонней магии.

— Ты слишком наивна, Айрин, — голос профессора заставил меня вынырнуть из воспоминаний. — Совершенно не умеешь юлить и не чувствуешь подводных течений. Признаюсь, в годы твоей учебы, меня подкупала в тебе эта открытость, способность к самопожертвованию. Совершенно несвойственное магам твоего уровня стремление к справедливости. Так сложно отыскать подобные черты в молодежи. И в этом ты так похожа на своего отца.

Меня словно молнией шибануло. Прострелило от макушки до кончиков пальцев на ногах.

— Вы… что вы можете знать о моем отце?! — я давно отболела этой потерей. Смирилась и перестала оглядываться на прошлое. Родители ушли, и я отпустила их. Не винила в том, что они бросили меня. В том не было их вины. Ничьей вины в том не было. Так распорядилась судьба.

— Анри Лайрон, — профессор произнес имя моего отца с таким выражением, что стало понятно — он не просто знал его, не только преподавал ему в академии (а для боевых магов краткий курс демонологии был обязателен, как и заклинания противостояния, которые тоже преподавал Майерс). Их связывало нечто большее. Куда большее. — Такой потенциал. Такая сила. Искра, до которой тебе, его дочери расти и расти. Ты не взяла от него и половины. Но… к счастью, его дар универсала передался тебе. Хоть что-то..

— Мой отец был боевым магом, — прохрипела я. — Он… он никогда не имел дело с демонологией. И он погиб как герой!

— Он погиб как дурак! — зло выкрикнул Майерс. Выражение его лица резко изменилось. Он больше не походил на доброго дедушку-профессора, который когда-то показывал мне выпускные альбомы и сетовал, что я не желаю заниматься демонологией и предпочла куда более приземленную и грубую боевую магию. — Если бы он послушался меня, если бы только поступил так, как я ему говорил, то был бы сейчас жив. И развил бы свой дар до немыслимых пределов. Он был лучшим моим учеником! Самым талантливым, самым способным. Впитывал знания, как губка. Умел управлять своим даром. И что в итоге? Что? Сдох как собака под обстрелом северян в богами забытой глуши! Захотел славы! Почета! Спасал чужие жизни, не позаботившись о своей! Дурак!!!

В этой проникновенной речи было столько злости, столько горя и отчаяния, что я непроизвольно поежилась. Я плохо помнила отца. Вообще ничего не знала о нем, как о маге, кроме того, что в свое время рассказал мне генерал Тармашесс, но… Но я определенно точно знала, что мой отец, Анри Лайрон, не имел никакого отношения к демонологии. Он был сиротой. Вырос в одном из приютов Райены. Не знал, кем были его родители.

В отличие от меня, его искра разгорелась, как и положено, в совсем юном возрасте и из приюта, его направили в королевскую школу магов. А уже потом — Анри Лайрон поступил в Райенскую Академию. Как выпускник королевской благотворительной школы, его зачислили на испытательный курс. А уже через год, блестяще сдав экзамены, он получил стипендию.

Генерал Риго Тармашесс, который лично знал моего отца, служил с ним и являлся его командиром несколько лет, всегда однозначно говорил о том, что боевая магия была мечтой моего отца.

Со своей стороны, я прекрасно понимала этот выбор. Выпускнику боевого факультета, не имеющего ни родных, ни денег и связей, было куда как проще устроиться на государственную службу. А для парнишки из приюта обязательное трудоустройство, жалование от государства и казенное жилье — верх мечтаний. Я сама сделала точно такой же выбор в свое время. Поступила на боевой факультет не потому, что тяготела к силовым заклинаниям и изнуряющим тренировкам. Просто у меня не было выбора. Как не было его и у моего отца.

— Мой отец был боевым магом, — твердо произнесла я. — Он был героем. Его имя вошло в историю Райены. Он. Был. Боевым. Магом.

— Он мог стать моим преемником! — Майерс распалялся. — Мог получить могущество. Силу. Власть, о которой и не мечтал. Но отказался от всего этого из-за… — профессор саркастически хмыкнул. — А ведь он отказался от всего из-за тебя. Я как сейчас помню тот день, когда он пришел ко мне и сказал, что не будет продолжать наши занятия. Что ему стоит подумать о собственном будущем. Что он не станет переводиться на факультет демонологии, потому что его жена ожидает ребенка и ему нужно думать о семье и о том, чтобы обеспечить им достойную жизнь. он загубил свой дар, бездарно растратил силу, что была дана ему свыше… И глупо умер, спасая других таких же идиотов! Дурак!

— Не смейте так говорить. Мой отец был замечательным человеком и хорошим магом. Он погиб героем, спасая жизни. И не вам судить его! — я разозлилась. Даже сделала шаг вперед, выходя из-за спины Лемма и остановилась рядом с ним. Плечом к плечу, как учил нас Мастерс. Это не было глупостью. Наставник постоянно пытался вбить в наши головы понимание того, что наша сила — в полном слиянии, абсолютном доверии и равенстве. — Лучше расскажите о другом вашем ученике, профессор. Сэмюэль Сианор. Я вижу вам знакомо это имя. Это ведь вы отправили ему мой дипломный проект. Вы… направляли его, учили. И вы отвернулись от него, когда он оступился и почти потерял дар.

По лицу профессора прошла судорога. Рот искривился в оскале, руки, до этого спокойно лежавшие на поясе, нервно дрогнули, пальцы сжались в кулаки.

Своим вопросом я вывела его из равновесия и собиралась расшатать уверенность в собственной непогрешимости этого злого гения еще больше.

— А Эван? О нем вы не желаете мне рассказать? — я сделала короткий шажок в сторону, отходя от Лемма. — Сколько лет вы держали его под ментальным внушением? Практически свели с ума. Заставили предать все, во что он верил и к чему стремился. Давайте поговорим о них, профессор? Они ведь тоже были вашими учениками? — и еще один шаг. Почти незаметный. — И они тоже уже мертвы!

Мои слова задели старого интригана. Я видела это. Осознавала. И била точно в цель. Отвлечь, заставить его полностью сконцентрироваться на мне и перестать пристально следить за Леммом. Всего на миг. На несколько коротких мгновений, равных удару сердца. Нам нужно было всего лишь одно мгновение. Я точно знала, что Лемм готов. Слишком демонстративно он сплетал нити того, первого заклинания. Грубо, совершенно неизящно, и так не похоже на филигранную работу с потоками, которой всегда славился Леммард Брокк.

У нас почти получилось.

Маейрс пристально следил за мной и Лемм ударил. «Лезвия» сорвались с его пальцев в одно мгновение, я даже не сразу заметила след заклинания. Лишь только краешком сознания почувствовала слабое колебание магических потоков.

Смертоносное заклинание. Настолько энергозатратное, что маг, слабее меня или самого Брокка уже валялся бы на каменном полу без сознания. Но действенное. Одно из немногих, известных нам, исключительно боевых заклятий. Только чистая энергия, почти сырая магия… никаких примесей.

Я чуть расширившимися глазами следила за Майерсом. Ждала того самого момента, когда невидимые лезвия соприкоснутся с живой плотью, пройдут насквозь, вспарывая кожу, разрывая мышцы и сосуды…

Еще мгновение.

Вдох…

… И ничего не произошло. Майерс лишь взмахнул кистью руки, словно отгоняя надоедливую мошку, и заклинание развеялось.

— Ай-яй-яй, Лемммард, — усмехнулся старый маг, — как невежливо. И как глупо. В духе истинного тупоголового боевика, который привык действовать силой, а не думать головой. Я же говорил — здесь моя территория. Здесь я — Хозяин! Неужто ты думал, мальчишка, что сможешь меня одолеть таким топорным способом?

Он качнул головой, взмахнул рукой снова. Я затаила дыхание, ожидая подлянки. Мое заклинание так и осталось висеть на пальцах левой руки — спускать его я не видела смысла. Раз «Лезвия» просто рассыпались прахом, то «Петля» не поможет.

А в этот момент тьма по углам пещеры шевельнулась, стала расползаться, стелиться по полу и вдоль стен. Огненные язычки пламени, что по-прежнему тянулись вверх по углам пентаграммы вспыхнули, удлинились, точно бы готовились достичь острием каменных сводов пещеры. К нам со всех сторон шагнули темные фигуры.

Они прятались у стен, укрываясь тьмой, как покрывалом, а теперь, получив приказ своего хозяина, зашевелились и стали наступать.