Первый год

ГЛАВА 36

Домой Виктор Петрович вернулся поздно.

Митревна еще не спала и вышла к нему из своей комнаты.

— А ведь была я нонче у вашего директора! — не скрывая радости, заговорила она. — Принимает. В раздевалке работать буду. Велел на старом месте расчет брать. Очень даже уважительный человек: руку подал, на диван усадил, расспросил все как следует. Слыхал, говорит, про вас, Лукерья Дмитревна, много хорошего слыхал! И ребят, говорит, ваших, Василя и Витюшку, прекрасно помню. Настоящие орлы! Школа гордится ими… Про письмо спросил, что я надысь вашему Алешке показывала. Мы, говорит, то письмо золотыми буквами напишем и в школе повесим на самом видном месте, чтоб все читали. И карточки велел принесть. Патреты, говорит, срисуем. Нехай все с ваших сынов пример берут. — Митревна подняла к глазам уголок своей косынки и замолчала.

Логов подумал, что директор нашел именно те слова, которые нужны были матери, потерявшей детей на войне: он не стал утешать ее, а по достоинству оценил ее материнский подвиг. Виктор Петрович вспомнил свой разговор с Иваном Федоровичем о Митревне. Директор сказал тогда:

— Вашу соседку мы обязательно возьмем на работу. Если она сумела таких славных парней воспитать, значит и нам поможет. Нужно, чтобы в школе все были воспитателями: и уборщицы, и гардеробщицы, и сторож, и дворник. Прежде всего воспитателями! А техническими служащими… пусть они будут ими по совместительству. Вы это сами понимаете. Вот и добро.

Митревна между тем успокоилась и продолжала:

— Так что решилась я. Буду с ребятками заниматься. Оно вроде бы и по мне.

— Вот и отлично! А работа эта точно по вас.

— Ну, вы закусывать будете? Я вот оставила на столе.

— Спасибо, спасибо! Не беспокойтесь. Идите отдыхать. — Проводив соседку до ее двери, Виктор Петрович вошел в свою комнату, разделся и тотчас лег в постель.

На дворе светил молодой месяц, но его не было видно через морозные стекла. Казалось, что кто-то затянул окно серебряной парчой.

Спать Логову не хотелось. Он лежал с открытыми глазами и думал о ребятах. Светлов… Какой он все-таки славный парнишка! Действительно светлая душа. Теперь Алексей перейдет к нему с Первого Шурфа. Они станут друзьями. Это хорошо. А Люба! Она очень похожа на Светлану. Нужно выгадать на каникулах день-другой и обязательно съездить в Р.

«Ты угадал…»

Когда Светлана чуть слышно прошептала эти слова, Виктор Петрович, как он теперь вспомнил, долго не мог ничего говорить. Он только до боли крепко сжал в своей руке руку девушки. Не то чтобы Логов не поверил своему счастью — нет, он верил ему, верил Светлане, верил ее любви, но счастье было так огромно, что не вмещалось в его сознании. И хотя счастье было огромно, оно все-таки было не полно. Пришедшая однажды мысль о том, что он самый обыкновенный человек, а она — талант, что в Москве она может встретить лучших людей, но уже будет связана, эта мысль не давала ему покоя. Он высказал Светлане свои сомнения и этим не на шутку обидел ее. Девушка стала говорить, что и он талант и пишет прекрасные стихи (чему Виктор Петрович никогда не верил) и что, если бы он даже не был талантлив, она бы все равно любила его.

— Ты просто разлюбил меня! — сквозь слезы говорила Светлана. — Ты ищешь предлога… Ты нашел здесь другую. Я знаю. Та, что внизу, когда ты знакомил. Что ж, она хороша! Я по одному взгляду поняла, что она тебя любит. Уходи! Уходи к ней! Я тебя не держу.

Виктор Петрович испугался и растерялся. Но, поразмыслив, счел вспышку Светланы хорошим признаком.

Они помирились и решили, что летом станут мужем и женой.

«В июне, значит через полгода». И Виктор Петрович уже представлял себя семейным человеком, как они будут жить со Светланой, какие у них установятся отношения. И в этих новых их отношениях было много такого, о чем Логов никому не решился бы рассказать. Созревшая сила мужчины тревожила его. Наедине с собой, в тайных мыслях и мечтах он уже давно стал мужем любимой девушки.

Виктор Петрович уснул только под утро.