По ту сторону дороги

Глава 1

«Система обеспечивает нашу защиту до тех пор, пока каждый из нас подчиняется её законам. Любое отклонение порождает опасный ветер хаоса, способный разрушить всё, что было создано с таким трудом. А потому уважение системы — высочайшая необходимость...» — из речи первого советника второго Объединения.

— Ну что за привычка есть на ходу? Разве так подобает вести себя юной леди?

Я закатила глаза, продолжая быстро пихать в себя одну за другой ложку хлопьев с жалкими остатками молока, а точнее какой-то белой воды, которая и без того сто̀ит немало.

— Алиса, ну я прошу тебя!

— Ша, пожалуйста, — пробубнила я полным ртом, — ты же не хочешь, чтобы я опоздала?

— А это уже не моя забота, девочка. У тебя что ни день — так забег через весь Город. Как будто неприятностей не хватает!

Она ещё что-то недовольно поворчала себе под нос, заставив меня по-доброму усмехнуться. Ша — это собирательное звание всех воспитательниц, учителей и нянек Объединений, и обращаться к ним позволяется только таким образом, так что настоящие их имена вскоре совсем забываются. Но ша считаются уважаемыми людьми, и попасть на обучение в их академию довольно непросто. Но вот мою сестру это никак не останавливает. Сэм просто мечтает стать ша, так что она целыми днями просиживает за подготовкой к экзаменам.

Наша няня уже довольно пожилая, я даже и не знаю, сколько ей в действительности лет (держу пари, она и сама не в курсе), но Сэм часто любит повторять втихаря, что ей уже давно перевалило за сотню. Ша воспитывает нас с детства и живёт в нашем доме всё то время, что я себя помню. Она должна была бы уйти, как только Сэм (как младшей) минуло десять, но всё получилось по-другому. Пятнадцать лет назад, когда мне только-только исполнилось пять лет, наши родители погибли за пределами стен. Их уничтожила Пустошь, а точнее то, что там встречается. Родители были охотниками, у них были высшие разряды подготовки, но этого оказалось недостаточно. И только из-за их былого влияния ша разрешили воспитывать нас, а так отдали бы в дома милосердия.

Да, нам повезло, но на этом все привилегии и закончились. Мы живём как все. Живём, как умеем, и никто уже не вспоминает об уважаемых когда-то охотниках. Система удалила их из базы, а значит, они теперь забытые призраки. Система безжалостна и равнодушна, и тот, кто удалён, должен исчезнуть.

Я бросила тарелку в раковину, одновременно с ужасом замечая, как стрелка нависших надо мной часов двигается с какой-то неимоверной скоростью.

— Ша, я всё потом уберу. Надо бежать. До вечера!

— Будь осторожна, девочка! — раздалось в спину из соседней комнаты, и я вылетела на улицу.

Жгучая жара встретили меня с распростёртыми объятиями, так что я едва не повернула обратно. Ах, если бы только могла! Ещё только утро, а воздух уже раскалился. Быстрее, быстрее, не то мои баллы снова потеряют пару цифр.

Жалкое подобие улицы, ряд ровных белых домов, переулок, ещё переулок, остановка. На автобус уже опоздала. Вот зараза! Дальше бегу до большого проспекта, здесь народу становится всё больше, и среди этого моря человеческих тел, чётко вышагивающих в разные направления, трудно пробираться. На меня часто недовольно озираются. Конечно, ведь спешка — признак дурного тона! Но мне и дела нет до их широких шляп, тонких одежд, изящных ботинок и деловитых лиц, к этому возмущающему разноцветью я уже успела привыкнуть.

На дорогах почти бесшумно скользят маленькие автомобили, всё больше и больше высоких зелёных деревьев, так и кичащихся своим изумрудным сочным отливом, вырастают вдоль тротуаров; квадраты и прямоугольники из бетона и стекла постепенно занимают весь вид по правую сторону от меня, словно выскакивают из-под земли; на экранах крутится одно и то же лицо, с улыбкой повторяющее то одну, то другую цитату Закона: «Мы — это Город. Город — это безопасность и покой» или «Служение обществу — залог его вечного процветания, залог его будущего» и прочее, и прочее. Всё чисто, строго, изящно, так что начинает подташнивать.

Вы не подумайте, я не против системы. О таком даже подумать страшно, но всё же её запреты меня невольно душат, и порой хочется послать всех куда подальше. Слышала бы мои рассуждения ша, точно бы посадила под замок и заткнула бы мне рот кляпом. Такие мысли — бесстыдство и признак гниющего сознания. Система — идеальна, и никто не смеет сомневаться в этом.

Наконец, я влетаю в вестибюль офисного здания, где меня мгновенно обдаёт холодной волной, так что я жадно вдыхаю этот лёгкий воздух. Я вся взмокла, блузка прилипла к телу, волосы растрепались и... я опоздала.

— Доброе утро! — откашлявшись, с улыбкой произношу я. — Номер 22378020.

Девушка окидывает меня недовольным взглядом, а затем слышится быстрый стук пальцев по клавиатуре.

— Алиса Кастерли, — произносит она, — ваш рабочий день начался десять минут назад. Вы пришли не вовремя.

— Я знаю. Просто кое-что произошло. Я шла по дороге на автобус и...

— За опоздание с вашего идентификационного номера будет снято пятнадцать баллов, — ровным тоном сообщает та.

— Пятнадцать?! — у меня аж дыхание перехватило. — Но почему так много?

— Это ваш не первый случай опоздания. Ко всему прочему по завершению ваших рабочих часов вам будет назначена отработка. Вы получите всю подробную информацию к обеду. Возьмите свой пропуск и проходите на ваше рабочее место. И хочу напомнить вам, что третье нарушение повлечёт за собой исключение с практики и отказ от предоставления характеристики. Хорошего вам дня и помните, что дисциплина — это фундамент жизни Города. Спасибо за ваше понимание!

Я молча забрала свой пропуск и пошла к охранному пункту. «Спасибо за ваше понимание! — передразнила я про себя. — А где же ваше понимание, что-то не пойму?!»

Если моя сестрёнка Сэм хотела стать ша, то моя дорога повернула совсем на другое направление. Я учусь в сфере городского управления (без понятия, как меня туда занесло) и в данный момент прохожу практику в КаЗНе — так в народе называют управление по Контролю За Населением. Я же частенько называю её по-другому — просто КаЗНь, по мне, так это больше подходит. Вообще, я с детства мечтала стать охотником, как и родители, но наборы в их ряды проходят крайне редко, а попасть к ним практически невозможно — нужно быть сильным, выносливым и даже немного бесчувственным, если можно так выразиться. Ведь если охотников отправляют за пределы стен, то они должны быть готовы встретиться с Пустошью. Нужно сдать сотни различных тестов и экзаменов, которые должны подтвердить твою пригодность, да и баллов на их обучение должно быть не меряно, так что мне туда не попасть, и это всё осталось только в моих мечтах. Сэм меня не понимает. Она ненавидит Пустошь всем сердцем и ненавидит тех, кто там живёт, тех, на кого устраивается охота, за то, что они забрали у нас нашу семью, и сестра не видит никаких положительных сторон в жизни охотника. Я же не испытываю к землям за стеной такой сильной злобы, скорее после смерти родителей она стала навевать на меня ещё больший ужас, но это уже совсем другое.

Я плюхнулась на свой стул и откинулась на спинку, закрывая глаза. «Пятнадцать, пятнадцать баллов! Это же моя трёхдневная зарплата!»

— Эй, Лѝса, ты где была? — раздался рядом тихий обеспокоенный голос. Это была моя подруга. Ох, как я рада услышать её!

— Привет, Бетти, — вымученным голосом отозвалась я и повернула к ней голову.

— Тебя оштрафовали, верно?

— А ты как думаешь?!

— И сколько?

— Пятнадцать!

— Ох, Лис! — на её лице отразилась сразу масса неописуемых эмоций. И из этого многообразия она решила остановиться на строго-поучительном выражении. — Тебе не стоило так пренебрегать правилами. Ещё одно нарушение и...

— Да знаю! Думаешь, я нарочно?

— Нет, конечно. Но, — она огляделась по сторонам и, нагнувшись ко мне, прошептала: — твои утренние забеги к башне, они же до добра не доведут.

— Я бы успела, как и всегда. Просто в этот раз слишком много дежурных стражников бродило по улицам. Не хотела попасться им в руки.

— С чего бы им так усиливать охрану? — она нахмурилась.

Я загадочно улыбнулась и промолчала, дабы раздразнить в Бетти ещё большее любопытство.

— А всё потому, — зашептала я, — что Трой был прав. Сегодня утром несколько машин охотников отправились за стену! — подруга ахнула и быстро прикрыла рот ладошкой. Когда она пугается, то выглядит как настоящий ребёнок.

Трой — это ещё один мой друг. Его отец занимает высокую должность в ОБ (Отдел Безопасности) и обычно осведомлён обо всех тайнах и секретах стражей и охотников. Трой подслушал разговор отца по телефону и сообщил мне о грядущей миссии. Сам он не смог бы сбежать из дома — у него охрана такая, что и мышь не проскочит. Да, на самом деле, он не особо в восторге от моих похождений. Трой будет преемником своего отца, а может, даже охотником, и потому пропитан их установками до мозга костей. Ша частенько причитает, как бы моё влияние не попортило паиньку Троя!

Мы подружились благодаря знакомству наших родителей, так что знаем друг друга с малых лет, и что особенно замечательно — Трой помнит о моих родителях гораздо больше, чем я сама, так что иногда мне удаётся выуживать из его памяти что-нибудь интересное.

— Но зачем им отправляться на Дорогу? — округлила глаза Бетти, до последнего не веря.

— Мне-то откуда знать! — я поднесла свою карту к компьютеру и вошла в рабочую систему. — Может, их отправили в другое Объединение. Связь ведь всегда поддерживается.

— Но сейчас существуют более безопасные пути для этого. По крайней мере, туннели или другие направления. Северный тракт считается полностью очищенным.

— В Пустоши нет ничего полностью очищенного, ты знаешь, а туннели ещё не так хорошо функционируют.

— Но ты ведь на самом деле не веришь в то, что они просто отправились в другое Объединение?

— Нет, я не верю.

Я уткнулась носом в экран, обрывая наш разговор. Скоро наступит час приёма, а нужно сделать ещё столько работы. Вот только мысли об утренних машинах всё никак не хотели уходить из головы. Что если это новая охота? Что если они снова ищут теней? Но это всё потом, потом... Нужно сосредоточиться!