По ту сторону дороги

Глава 44

Когда я проснулась, в комнате было всё так же темно, но сквозь старые занавески пробивалась полоса света. Двэйна рядом не оказалось, но я слышала прерывистый плеск воды в соседней комнате. Я машинально облизала сухие губы: пить хотелось нестерпимо, но бутылки с водой нигде видно не было. Глаза болели, и, казалось, веки весили тонну, сонливость не сходила, и я лениво оглядывала комнату. Ничего особенного: большая деревянная кровать, покрытый трещинами камин, запылённое зеркало и комод для одежды. Интересно, сколько этому месту лет?

Я села, и в глазах зарябило: усталость такая, словно я вообще не спала. И тут меня снова пронзило мыслью: моя семья жива! Наверное, даже «счастье» мало подходящее слово для того, что я чувствовала. Но всё же с этой лёгкостью на душе неуместно соседствовала боль, ей всё уже равно никогда не исчезнуть. Плевать, пусть остаётся, ведь Сэм и ша живы.

Я спустила ноги на холодный пол и, поморщившись, встала. Неужели нет и маленькой кружечки с водой? Немного побродив по комнате в безуспешных поисках, я сдалась и решила раздвинуть шторы. Но едва я коснулась мягкой ткани, как позади раздался голос:

— Не открывай, — я вздрогнула и обернулась. За спиной стоял Двэйн, из одежды только штаны, золотистые волосы взлохмачены, по лицу кое-где ещё стекает вода. Я невольно задержала дыхание, но отвернуться не смогла. Наверное, я рассматривала его слишком долго, потому что на лице старшего вдруг растянулась довольная улыбка, а в глазах появился странный блеск:

— Алиса, — нарочито серьёзным тоном произнёс он, — мы с тобой на задании, нам нельзя отвлекаться.

Я недовольно скривилась:

— Лучше беги, пока я в тебя чем-нибудь не запустила!

— К чему пустые угрозы? Мы оба знаем, что тебе со мной не справиться, — он ухмыльнулся.

— Я бы поспорила.

— Поспорь. Очень хотел бы на это посмотреть.

— Как же ты меня бесишь! — я раздражённо отвернулась обратно к окну.

— Девушка, вы покраснели? — позади раздался тихий смех.

— Вот ещё! Лучше объясни, почему нельзя открыть шторы? — я снова обернулась к старшему. Его лицо ещё сохраняло весёлое выражение, но ответил он серьёзным тоном:

— Нас ищут.

— Кто?

— Охотники, кто же ещё. Здесь их не так много, как жаловался Томаззо, но всё-таки. Нас либо заметили, либо сдали.

— Трой не стал бы, — поняв ход его мысли, твёрдо произнесла я.

— Ты так уверена? В прошлый раз…

— Прошлый раз уже давно в прошлом, так что хватит.

— Можно сказать, ты благодаришь судьбу за то, что всё так получилось? — голос Двэйна прозвучал холодно и, мне даже показалось, расстроено.

— Я не знаю, не спрашивай меня о таких вещах. Радовался ли ты, что попал в Пустошь? Даже спустя долгое время, когда рейт уже стал твоим домом? — Двэйн смотрел на меня в упор, но не мог ответить. — Вот видишь. Мы — потерянное племя, застряли где-то посередине. Так что не задавай вопросов, на которые нельзя ответить.

Он хмыкнул и улыбнулся так тепло, что я невольно ответила тем же:

— Теперь это ты меня учишь, как выживать в Пустоши?

— Но не всё же тебе командовать! Так что мы будем делать? И знают ли охотники о других? — со страхом спросила я.

Двэйн покачал головой:

— Сомневаюсь. Но Томаззо может знать. Я получил записку от Вэнди. Сегодня вечером они уходят в лес, около дома Камиллы стали собираться найдёныши, они не хотят рисковать.

— Найдёныши? — переспросила я.

— Здесь так зовут бездомных детей. Иногда они рождаются на Рынке, иногда их находят в Пустоши, иногда…, — он замялся и добавил: — Их привозят из Городов.

— В каком смысле? — догадываясь, но не веря, воскликнула я.

— Не все советники, или охотники хранят верность своим мужьям или жёнам, — с омерзением ответил старший. — Но раскрыть правду о внебрачном ребёнке, всё равно, что поставить метку самому себе. Вот они и сплавляют детей сюда.

— Но тогда не проще ли их просто оставлять в Пустоши?

— Проще, но менее выгодно. Найдёныши здесь всегда на побегушках — передать записку, проследить за кем-нибудь, стащить что-то, подсыпать яда…, — я жестом попросила его не продолжать этот ужасающий список. — Это очень удобно. Поэтому советники продают бастардов влиятельным людям Цветного городка, и, получая неплохие деньги, решают свои проблемы.

Мне стало так мерзко, что к горлу подобралась тошнота:

— Неужели никто не пытается это прекратить?

— Кто-то может и пытается, но, как видишь, безуспешно.

Он задумчиво посмотрел вдаль, а потом, снова повернулся ко мне и привычным тоном старшего продолжил:

— Ребята боятся, что Томаззо прознает про них. Стараниями Шона, — он усмехнулся, — Камилла пополнила наши запасы еды и лекарств, поэтому им незачем задерживаться. Встретимся с ними позже. Они знают, куда идти.

— А что будем делать мы? И какой план?

— Ну, решила покомандовать, вот и расскажи, какой у нас план?

— Перестань! Возвращаю бразды правления тебе.

Старший хмыкнул:

— Я счастлив, теперь мы оба можем остаться в живых, — и пока я не успела ничего ответить, продолжил: –Мы могли бы пойти к твоему дружку.

— Не называй его так!

— К твоему дружку пробраться не так уж сложно, уговорить — для тебя — скорее всего тоже. Но боюсь, что для Томаззо этот договор может потерять актуальность. За наши головы предлагают куда более выгодные условия.

— Он нас сдаст?

— Очень вероятно, так что ему нужно предложить нечто уникальное, что не могут дать ни охотники, ни Совет.

— Не представляю, что это!

— Как и я, — тут же согласился Двэйн. — Так что придётся немного опустошить его запасы самостоятельно.

— Нас двое, а там, наверняка, с десяток охраны.

Он покачал головой:

— Люди — это слишком просто, а Томаззо — человек оригинальный. Я жду чего-то большего, чем просто охрану. Так что иди умойся, я оставил тебе немного воды.

— Какая щедрость!

— Пожалуйста! Мы поедим и пойдём на склад, не стоит тянуть…

— А как же Трой?

— А что с ним?

— Я даже не попрощаюсь.

Двэйн скривился и посмотрел на меня с недовольством:

— Это так обязательно?

— Он рассказал о Сэм и ша, хотя бы за это ты не можешь относиться к нему лучше?

— Совершенно не собираюсь. Но раз ты хочешь, тогда собирайся живее. Не хватало ещё потерять время из-за этого придурка!

Двэйн крепко сжимал мою руку — пусть вокруг все видят в нас только парочку — на плечах лежала короткая накидка, наши головы покрывали тёмно-зелёные капюшоны, не слишком глубокие, чтобы вызвать подозрения, но достаточные, чтобы скрыть лица.

Людей сегодня стало ещё больше, и площадь у «Рога минотавра» и «Русалочьей бухты» была куда шумнее, чем вчера. Оказалось, что ночь мы провели в близлежащем миртре — месте, где можно было переночевать за небольшую плату. Трой жил в другом месте — он сообщил Двэйну, когда тот уносил меня подальше от заведения Томаззо — то был более респектабельный район Рынка, для самых важных гостей, а потому самый тихий и самый опасный для нас.

Старший раздобыл мне новое платье, уверяя, что старое могли видеть в «Роге» и по нему легко вычислят меня, а ещё, в этом районе нужно было сойти за своих. Так что теперь платье липло к мокрым от жары ногам, мешало быстро идти и вообще всячески раздражало, хотя, признаться честно, его светящийся на солнце алый цвет завораживал и меня, и, кажется, Двэйна. Я заметила, как он бросает на меня косые взгляды, и не сдержалась от самодовольной усмешки:

— Двэйн, мы с тобой на задании, нам нельзя отвлекаться.

— Неужели ты никогда не можешь придумать что-то своё и просто воруешь чужие фразы?

— От них эффект получается лучше.

— Хочешь меня поддеть?

— Только чуть-чуть.

— Ну, так зря. Я и не отрицаю, что не могу отвести взгляда. Думаешь, часто мне приходилось видеть в Пустоши такие платья?

Я бросила на старшего суровый взгляд:

— Как только вернёмся в лес, с радостью одолжу его поносить.

Он посмеялся:

— Напрашиваешься на комплимент?

— Ничего мне от тебя не нужно!

— Не дуйся. Я давно уже разучился делать комплименты.

— И как же тогда ты охмуряешь всех тех девушек в рейте?

— Неужели ты следила за мной?

— Ну конечно, по углам пряталась.

— Мне вовсе не обязательно делать комплименты, чтобы понравиться девушке.

— Посмотрите-ка на него, какое самомнение!

— Но тебе-то я не делал.

— Что за намёки…

— Тихо!

— Я…

— Тихо! — он дёрнул меня за руку, и я замолчала.

Мимо прошли двое охотников, но даже не повернули головы в нашу сторону. Они что-то бурно обсуждали между собой и размахивали руками.

— Давай поторопимся, — шепнул старший, — нам ещё на склад лезть.

Дом, в котором остановился Трой, выглядел точно такой же развалиной, как и тот, в котором ночевали мы. Мир за стеной есть мир за стеной. Возле узкой входной двери стоял незнакомый мужчина и торопливо докуривал сигарету. Он не смотрел в нашу сторону, и мы, воспользовавшись этим, юркнули между домов в затемнённый грязный тупик. Я подавила смешок: мы маячим у охотников под носом, а они даже не утруждаются это заметить.

Двэйн осторожно выглянул из-за угла и дал знак, что мужчина ушёл. Я уже собиралась выйти из укрытия, как старший преградил мне путь рукой:

— Нас с тобой и на первый этаж не пустят.

— И что тогда?

Старший поднял голову наверх, осматривая окна с торца здания, причудливо сложил руки и издал звук, так похожий на крик вереи — дикой птицы Пустоши, которая своим видом напоминает, наверное, саму Смерть и с которой мне уже не раз приходилось сталкиваться в лесу. Вереи безобидные создания, но если слышишь их крик, значит скоро будет гроза. Я по привычке посмотрела на небо: над головой сияла безоблачная лазурь, раскалённая от палящих лучей солнца, но вдали можно было увидеть сгущающуюся синеву с чёрно-фиолетовыми подтёками. Словно огромный синяк он разрастался на горизонте.

Двэйн повторил свой клич.

— Думаешь, Трой поймёт, что это ты?

— Он сам предложил этот сигнал, вереи не вызывают подозрений. Так что, если он хоть на чуточку умнее, чем я думаю, то поймёт

— Прекрати его оскорблять, — зашипела я. — Это мой друг и…

— И он сдал тебя в ОБ! — резко ответил старший и бросил на меня яростный взгляд. — Откуда мне знать, что он не сдаст тебя и сейчас?!

— Ты имеешь в виду нас, — поправила я. — Мы с тобой тут вдвоём стоим, если ты не заметил!

Двэйн пожал плечами:

— За себя-то я могу постоять, а вот ты можешь повестись на любое его слово!

— Он нас не выдаст! — злобно прошептала я.

Старший закатил глаза и резко подошёл ближе. Я машинально отпрянула и вжалась в каменную стену.

— Знаешь, почему ты злишься? — тихо спросил он. — Потому что ты сама себе не веришь! Я понимаю, что тебе так хочется оправдать его, но, чтобы выжить, надо признать — мы не можем доверять ему!

— А ты не думаешь, — нервно зашептала я, — что иногда дружба идёт дальше должностных обязанностей?!

— А ты не думаешь, — передразнил он, подходя ещё ближе, — что когда он тебя сдал, на нём ещё не было формы охотника?!

Я открыла рот, чтобы ответить, но не смогла подобрать слов. Раздражённо фыркнув, я отвернулась. Не хочу, не хочу, не хочу, чтобы Двэйн был прав! Это… это неправильно!

Послышался тяжёлый вздох, и я снова повернулась к старшему.

— Мне жаль, что приходится говорить тебе это, — произнёс он, — но ты должна понять, кто такой Трой на самом деле. Ложные ожидания тебе не помогут. Я дам вам поговорить, обещаю, что не стану вмешиваться, но потом мы уйдём. И в следующий раз, я буду смотреть на него только как на охотника, а не как на твоего друга. Если он даст повод, я убью его.

От жёсткого и уверенного тона Двэйна по коже побежали мурашки. Я закусила губу и, опустив голову, молчала.

— Алиса, — его голос прозвучал так мягко, что я вздрогнула и подняла глаза. Старший смотрел на меня с сочувствием, от которого было тошно и одновременно хотелось плакать, — я не могу заставить тебя выкинуть его из своих мыслей и не хочу этого делать. Тебе решать, будешь ты доверять ему или нет. В любом случае, я буду защищать тебя, — внутри всё сжалось, — но ты должна позаботиться и сама о себе. А это значит не только научить драться или стрелять, но и отпускать из жизни некоторых людей.

Снова молчание.

— Ладно, — он снова посмотрел на верхние этажи здания. — Он собирается вообще выходить, или нет?

Двэйн ещё раз изобразил птичий свист, а я вдруг поняла, что теперь боюсь встретиться с Троем.

— Мастерски, — прозвучало вдруг голос в нескольких метрах от нас, — ничего не скажешь.

Я резко обернулась. Трой неловко мялся около стены. Сегодня его взгляд пугал ещё большей печалью и усталостью.

— У нас есть минут пять, не больше, — твёрдо произнёс Двэйн, проходя мимо охотника. — Только вздумай поднять тревогу, и я прострелю твою башку!

Трой недовольно скривился, а старший отошёл подальше, чтобы дать нам возможность поговорить наедине. Меня накрыл прилив благодарности, но я испуганно осознала, какой беззащитной и неуверенной почувствовала себя в этот момент.

Трой подошёл ближе, озабоченно посмотрел на меня и спросил:

— Тебе лучше?

— Да, всё хорошо. Спасибо, что ты рассказал мне правду о Сэм и ша! Я… я просто счастлива, что они живы…

— Я… я не знал, что о них распустили такие слухи.

— Это всё Советы, — я в гневе сжала кулаки. — Ненавижу их!

— Лиса, — устало потянул Трой. — Не говори так при мне… пожалуйста.

— А как ещё мне о них говорить?!

— Давай не будем, — поморщившись, произнёс он и приблизился: — Что у тебя на шее? — он аккуратно потянул за верёвочку, и на свет показался деревянный лис. — Так ты не потеряла его?! — его лицо засветилось.

— Конечно, нет! Это же твой подарок, — тихо ответила я.

Трой горько усмехнулся, опустил украшение и вдруг нежно провёл пальцами по моей шее. Я вздрогнула, и снова мне вспомнился тот прощальный поцелуй. Неужели Трой на самом деле был влюблён в меня все эти годы? И он решил показать это только под конец. Мой взгляд сам собой скользнул в сторону фигуры Двэйна, и я мягко отстранилась.

— Сегодня мы уходим, — сказала я, и Трой, уронив руку, скривился:

— Снова в Пустошь, да? Снова будете создавать проблемы Объединениям?

— Не говори так, мы просто хотим справедливости, — внутри всё снова заныло.

— Справедливости? Здорово вы это демонстрируете.

— Не начинай опять, — раздражённо отозвалась я. — Послушай, у нас есть одно большое дело, и после него всё может измениться…

— Даже знать не хочу! — он отпрянул. — Молчи! Не смей мне говорить о ваших мерзких планах!

— Мерзких?! А ложь о Сэм и ша — это не мерзко?!

Двэйн обернулся на мой голос и тут же подошёл к нам, с подозрением поглядывая на охотника.

— Я не знаю, в чём тут дело, но нет даже никаких доказательств, что эту ложь придумали в Городе.

— Упёртый баран! — фыркнул Двэйн, и лицо Троя мгновенно ощетинилось:

— Я могу без всяких проблем арестовать тебя! Ты знаешь, что на твоё имя отдан один единственный приказ: убить на месте? Тебе вынесен приговор — казнь, и его уже никто не отменит. У тебя весьма малые шансы выжить.

— Так было всегда, — на лице старшего даже мускул не дрогнул.

— Трой, — я снова посмотрела на друга, — охотники не знают жалости, они — настоящие убийцы, и ты теперь один из них!

— Мои руки чисты, — высокомерно заявил он.

— И ты думаешь, что тебя не заставят?

— Лис, в отличие от тебя я не убивал и не собираюсь, — выпалил Трой, и у меня внутри всё содрогнулось.

Я смотрела на друга, не отрываясь, изучала его серо-голубые глаза. Он сожалел о том, что ляпнул, но слов уже не вернёшь, и я понимала, даже против воли Трой осуждает меня, не может оправдать то, что я сделала, не может смириться. Что ж — пусть будет так.

— Было здорово увидеть тебя, Трой, — механическим голосом произнесла я.

— Лиса, прости! — его лицо исказила мука. Мне было больно не меньше, но сомневаюсь, что на моём лице присутствовало хоть какое-то выражение. Холодная маска — лучше всего. Теперь я понимаю Двэйна.

— До свидания, Трой!

— Лиса, стой! — он перехватил мою руку и затараторил: — Всё можно исправить. После того, что случилось в пятом, Объединениям пришлось несладко, ведь ты знаешь — Город защищён от изгнанников. Народ забеспокоился, и чтобы всё сгладить, Советы решили объявить амнистию для одного человека из каждого Объединения, только при условии, что они не состоят в сопротивлении. Нужно только заслужить милость Города, рассказав об ужасах Пустоши и доказав, что только в пределах стены есть жизнь. Лис, они снимут все обвинения, но только не с тех, кто приговорён к казни, — он покосился на Двэйна, — уже двое воспользовались милостью Советов, и с ними всё хорошо. В нашем Объединении я отвечаю за эту работу, но пока никто не обращался. Я могу оставить это место тебе. Лис, всё станет как прежде, ты вернёшься к нормальной жизни, никто тебя больше не тронет, рядом будут Сэм и ша. Лисёнок, прошу, это твой шанс!

Я привычно скривилась от этого прозвища, но в душе что-то робко колыхнулось, когда я представила свой дом, свою семью. Никаких облав, никаких убийц, никакой Пустоши.

— И взамен расхваливать Закон, чернить рейты и работать на Совет? — безучастным голосом спросила я.

— Тебе вернут прежнюю жизнь! Пожалуйста, Лис, вернись домой! Ты нужна нам… ты мне нужна!

Я покачала головой:

— Моей прежней жизни нет, и её никогда не вернуть. Поначалу я мечтала, что снова окажусь дома, снова буду ходить на работу, снова буду в окружении стены. Но всё изменилось. Я больше не могу вернуться. После всего, что со мной произошло, после всего, что я видела, я больше никогда не смогу жить как прежде. Я — изгнанник, вот кто я такая, нравится тебя это или нет. До свидания, Трой, надеюсь, в твоей жизни всё будет хорошо.

Я развернулась и, не оборачиваясь, пошла прочь, Двэйн последовал за мной. Прежде чем мы вышли из тупика, позади раздалось:

— Время — до декабря, потом амнистию уже не получить. Я приберегу для тебя место.

Я не ответила. Как бы я ни любила Сэм и ша, как бы ни скучала по Бетти, я не вернусь в Город. Никогда.