По ту сторону дороги

Глава 43

«…и королева не спеша подходит к зеркалу и говорит:

«Зеркало-зеркало, ответь: кто на свете всех милее?

Кто для Города ценнее?»

И зеркало отвечает:

«Вы прекрасны и милы,

И Закону вы верны.

Только зеркалу, к печали,

Все терзания видны.

Не обманешь отраженье,

Вижу я до глубины

Все пороки и сомненья,

Что ещё не рождены.

Вы стараетесь напрасно,

Вера всё ж в Закон слаба,

Есть другая, кто прекрасна,

Та, кто Городу ценна…»

— ша замолчала, погрузившись в глубокие раздумья.

— Читай дальше, ша, — недовольно пролепетал детский голос.

— А на сегодня это всё.

— Всё?! — Сэм и Алиса ахнули одновременно.

— Всё, — твёрдо повторила няня.

— А что же дальше случилось?

— На этот вопрос я вам отвечать не буду. Время покажет, кого в нашей сказке нужно пожалеть больше: королеву или же Белоснежку…»

Мы сидели в самом тёмном углу заведения, куда нас по-хозяйски отправил Томаззо. Он не хотел, чтобы лишние глаза разглядывали Троя, и чтобы он сам не смущал посетителей. Ведь Трой — охотник. Трой — охотник. Охотник…

Конечно, когда оцепенение отпустило, я бросилась к нему в объятия. Мой друг, мой Трой, я думала, что никогда больше его не увижу, а теперь он стоял здесь, он находился в самом центре Пустоши! Он словно ещё больше вырос, и теперь был на две головы выше меня, лицо изменилось — угрюмое, сосредоточенное, в глазах будто застыла вековая печаль, которой он никогда не болел; короткая жёсткая щетина — не знала, что ему так идёт, и эта форма… Охотник. Я резко отстранилась, не сдержав отвращения при виде этой одежды, этих символов. Трой хмыкнул, и в этой усмешке мне послышалось что-то злое, ядовитое, его взгляд на мгновение стал холодным, острым и чужим, мне захотелось спрятаться за спину Двэйна, захотелось попросить его увести меня как можно дальше от этого взгляда, но я сдержалась. Потом губы Троя дёрнулись в неловкой приветливой улыбке, и глаза снова наполнились теплом.

Довольный раскладом дел, Томаззо оставил нас втроём, не забыв при этом подмигнуть Двэйну и напомнить об условиях договора, и теперь я сидела между Троем и старшим, переводя взгляд с одного на другого. Двэйн расслабленно откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, иоценивающим взглядомс полнейшей бестактностью и открытой неприязнью разглядывал Троя. Мне стало не по себе. Интересно, когда в последний раз охотник и изгнанник сидели за одним столом?

Мой друг тоже не отличался радушием, но в отличие от Двэйна, его взгляд был тяжёлым, мрачным и подавленным.

Что же касалось меня… После изгнания я часто вспоминала Троя, вспоминала его поступок, но так и не смогла возненавидеть своего друга. Возможно, я просто не могла до конца поверить в его предательство и винила только Совет и ОБ. Но эта форма… Мне казалось, что по ней растекаются капли крови невинных людей, даже моих биологических родителей, о которых я до сих пор ничего особо и не знала.

— Так это он, — вдруг произнёс Двэйн. Голос звучал жёстко: — Тот, кто сдал тебя, и по чьей милости тебя выгнали?

— Двэйн, не надо, — он проигнорировал мой умоляющий взгляд, а лицо Троя вспыхнуло:

— Много ты знаешь, — процедил он сквозь зубы и сжал кулаки.

— Достаточно, чтобы делать выводы.

— Двэйн!

— А разве ты не счастлив, что вам подогнали ещё одни рабочие руки? А то у вас текучка, наверное, просто кошмар!

На лице старшего застыло такое отвращение, что я даже не смогла смотреть на него.

— Лучше заткнись!

— Перестаньте! — я вскинула руки. Щёки у меня пылали, в коленях ощущалась лёгкая дрожь. Зачем Трой говорит так? — Я прошу вас перестать. Двэйн, — он не реагировал. — Двэйн! — старший прекратил испепелять охотника взглядом и посмотрел на меня. — Я уже говорила, он пытался помочь…

— Какой оригинальный способ!

— Я старался её защитить! — голос Троя дрогнул.

— Значит, плохо старался.

— Можно подумать, ты преуспеваешь в этом деле!

— Ну, как видишь, она сидит здесь. Вполне себе живая, почти здоровая, и всё такая же раздражающе упрямая!

— Эй! — возмутилась я.

— Здесь целая куча охотников, а ваши лица очень даже узнаваемы.

— Ну, так давай, что ты нас не арестуешь? Или хозяева ещё не отдали псу команды?

Трой вскочил, на его лбу вздулась вена.

— Хватит, я сказала! — на мой крик повернулись почти все посетители заведения. — Сядь! Сядь, говорю! — я дёрнула Троя за руку, и тот опустился на стул, но его глаза так и пылали от гнева, на лице старшего же светилась довольная ухмылка. — Сейчас вы оба друг друга стоите. Хотите, чтобы нас турнули отсюда?!

— Меня они не имеют право… — начал было Трой, но Двэйн нарочито громко фыркнул:

— Попробуй, объясни это людям Томаззо. Здесь свой закон, и как бы Советы не грозились, они никогда не уничтожат Рынок, ведь и Города во многом живут на том, чем владеет Пустошь.

Трой не ответил, и за нашим столиком на какое-то время стало тихо.

— Почему ты сделал это? — мой голос прозвучал сдавленно. — Почему стал охотником? Я знаю, ты всегда хотел, но после того, что со мной случилось… Разве это тебе ни о чём не говорит? Как после этого ты всё равно захотел стать одним из них? — в моём голосе проскочила обида.

— Алиса, — со стоном ответил он, — ты же знаешь, мой отец не позволил бы…

— Ты всё ещё зависишь от своего отца? Тебе что, пять лет?!

— Алиса, не надо, ты знаешь, как всё непросто. Не делай это ещё сложнее.

— Охотники убивают.

— Изгнанники тоже.

— Они напали на рейт без повода, без каких-либо угроз с его стороны, просто решили перебить невинных людей! Там были дети, Трой, старики, я видела, как это произошло, я была там! — я сжала кулаки до боли.

— Но а что насчёт вас? Что насчёт пятого Объединения, Алиса? — его голос притих. — Ты была там, ты была среди них.

Он смотрел на меня ожидающим и каким-то молящим взглядом, словно надеялся, что я смогу всё объяснить, скажу, что меня подставили или я оказалась там по ошибке. Жаль, что я не могла этого сделать.

— Я не говорю, что поступила правильно…

— Правильно?! Вряд ли тут вообще применимо это слово! Может, правду говорят, — прошептал Трой, — за стеной умирает человечность.

— Не чаще, чем в её пределах, — сухо ответил Двэйн, — да и к тому же много ли можно думать о сохранении человечности, когда просто пытаешься выжить?

Повисло молчание. Комок, застрявший в горле, не давал дышать, но я всё-таки произнесла:

— Они убили Сэм и ша, всё было ради них.

— Разве? — голос Троя прозвучал слишком спокойно, и я в недоумении посмотрела на него.

— Будто ты не знал!

— Не знал. Вот только перед отъездом заходил к ним в гости.

Меня захлестнуло негодование:

— Как ты можешь так издеваться?

— Я не издеваюсь, — округлил он глаза, — это правда! Никто их не собирался убивать, что за бред?!

Я ещё долго изучала лицо Троя. Как же болит голова!

— Не смей врать мне! — процедила я, чувствуя, как всё внутри колотится.

— Они живы, Лис.

— Если… если… Их номера… номера удалили из системы.

— Да, их поменяли после твоего ухода.

— Но это просто невозможно…, — я произнесла это так тихо, что сама едва услышала себя.

— Это новое правило, ничто не должно связывать жителей Города с Тенями. Да и…

— Помолчи! — прервал его Двэйн.

Их голоса раздавались как из-под воды, мелькали какие-то лица, подносили что-то к губам и вливали какую-то горькую и жгучую жидкость. Сэм и ша живы! Почему-то я не испытывала ни радости, ни облегчения, вообще ничего. Мысль о том, что моя семья жива, казалась ненастоящей, всё казалось ненастоящим. Это просто очередной кошмар! Точно, я просто сплю, и мне будут снова и снова говорить, что они живы, я буду сходить с ума от счастья, а потом мне буду снова сообщать об их смерти. И если я не проснусь, то сама умру. Я провела рукой по лицу и удивлённо посмотрела на ладонь: оказывается, я уже давно плачу. Странные ощущения движения, тускнеет свет, потом наступает полная темнота.

Сколько времени прошло, не знаю, но, когда я открыла глаза, то увидела незнакомые стены, комната кружилась, к горлу подступила тошнота, хотелось пить, а в голове крутилась одна мысль: где Двэйн?

— Двэйн? — позвала я, и он тотчас оказался рядом, словно прошёл сквозь стену. А нет, наверное, там была дверь.

— Лежи, не вставай, — его голос звучал непривычно нежно, — тебе дали немного выпить, но не знаю, то ли это шок, то ли ты не такая крепкая, как мне казалось.

— Двэйн, — шепнула я, — меня обманывают. Они издеваются…Сэм и ша…

— Алиса, это правда. Трой не солгал, они живы, — он опустился рядом, и мне ужасно захотелось прижаться к нему и обо всём забыть.

— Они живы?

— Да, — терпеливо повторил он.

— Ша убьёт меня, когда узнает, как далеко я зашла, — и тут поток рыданий прервал мои мысли. Они живы, живы!

Двэйн обнял меня, и, почувствовав тепло его тела, я уткнулась ему в грудь и дала волю своим слезам. Сэм и ша… Сэм и ша… Сэм и ша… Старший ещё крепче прижал меня к себе, и мне показалось, что он способен стереть из моей головы все самые страшные воспоминания. Может, отчасти так оно и было…

Постепенно я успокоилась и поняла, что едва могу держать глаза открытыми. В голове гудело, всё тело казалось тяжёлым и неподъёмным. Такой невыносимой усталости я не чувствовала уже давно.

— Ты спишь? — раздался над ухом тихий шёпот.

— Нет, — не открывая глаз, промямлила я. — Страшно…

— Не бойся, — прошептал старший, и мне показалось, что его пальцы легко и нежно касаются моей щеки, проводят по виску, около уха, по волосам. Я судорожно вздохнула, но в полусонном бреду так и не смогла понять, реальны эти ощущения или нет. — Я обещаю, что, когда ты проснёшься, ничего не изменится, — продолжал он. — Они будут живы. Это не сон.

— Точно? — я едва шевелила губами.

— Точно. Ты должна верить своему старшему, — он чуть усмехнулся и пробормотал что-то ещё, но я уже не смогла понять слов. — … слышишь? — нет сил отвечать, ничего не соображаю. — … спи…

Я до боли в пальцах вцепилась в его футболку и сильнее вжалась в его руку. Раздался тяжёлый вздох, а потом стало тихо.