По ту сторону дороги

Глава 20

«Пустошь росла и свирепела. Она порождала всё новых и новых чудовищ. Тварей, ужасных и беспощадных. Охотники годами пытались избавиться от них, ведь даже в стенах Города никто не мог быть до конца уверен в своей безопасности. И лес понемногу очистился. Но люди и сейчас верят, что многие из этих чудищ ещё бродят по ту сторону Дороги, словно по зову Пустоши её прислужники день ото дня отправляются на поиски приговорённых к смерти…» — «Легенды и мифы: открытия и разоблачения».

Странные, растворяющиеся друг в друге картинки отравляли мои сны. То у Двэйна вытягивалось и покрывалось шерстью лицо, то мои собственные руки превращались в заострённые мечи, жаждущие порубить всё и всех, то всё вокруг покрывалось толстым слоем золотой пыльцы, осыпавшейся с солнечных лучей, чтобы потом взрастить на полях гигантские кроваво-красные цветы. Моё сознание мучилось и продолжало увязать в этом болоте из нелепых фантасмагорий.

Но что-то меня разбудило. Какой-то неясный далёкий звук, которого, может, и не существовало вовсе. Я резко села, настороженно оглядывая скользящую между деревьев темень.

— Твоя очередь ещё не пришла, — тихо произнёс за спиной Двэйн, но я не обратила на него никакого внимания. Что-то беспокоило меня. Что-то, чего нельзя было объяснить.

— Ты слышал что-нибудь? — не поворачиваясь, прошептала я.

— В лесу всегда есть какие-нибудь звуки, — всё так же тихо ответил он.

— Нет. Я имею ввиду что-нибудь необычное, — я повернулась, — возможно, то, что насторожило тебя сегодня днём.

Он кинул на меня тяжёлый взгляд своих синих глаз, а затем снова перевёл его на потрескивающий между нами костёр:

— Спи.

— Но там ведь что-то есть! — зашипела я.

— Конечно, есть. Ты ведь не единственный источник шума в этих местах.

В ответ я только фыркнула и снова прислушалась. Я не могла различить ни одного подозрительного звука, запаха или силуэта, но что-то настойчиво продолжало меня волновать.

— Ты ведь знаешь, что это, — моя настойчивость оставалась непоколебимой. Двэйн издал глубокий раздражённый вздох:

— Она была рядом. Проползла совсем близко, ведь кому-то так нравилось без конца бормотать о ней!

— Тьма?!

Старший кивнул. Он не выглядел даже слегка обеспокоенным, тогда как по моему телу пробежал неприятный холодок, и я подползла поближе к огню. Двэйн усмехнулся:

— Не бойся. Если бы она хотела, то накрыла нас, и никакое пламя не помогло бы.

— И что было бы тогда?

— Никто не знает. Если однажды кто-то и становился её жертвой, то больше никогда не возвращался. Послушай, Алиса, я не думаю, что эта чернота сама по себе опасна, но тот, кто ходит внутри… В Пустоши его зовут Князем леса, и он — самый большой страх рейтов. Лучше тебе запомнить это. Если будешь много выспрашивать, это сочтут подозрительным. И ещё кое-что: Тьма оставляет след, невидимый для человека, но ощутимый для созданий Пустоши. Так что, лучше нам быть начеку.

Я невольно огляделась по сторонам. Едва различимые контуры кустарников, деревьев и привычный стрёкот ночных насекомых. Всё как всегда. Но всё же что-то оставалось тревожащим, нечто, что мне никак не удавалось понять или разглядеть. Я подхватила свой спальный мешок и передвинула его почти под ноги Двэйну. Пусть он и не самая лучшая компания, но находясь поближе к старшему, я ощущала себя куда в большей безопасности. Он ничего не сказал и лишь окинул меня недовольным взглядом.

— Только не смотри на меня, пока я буду спать, — с напускной серьёзностью произнесла я.

— Ну вот ещё! Созерцать твои стекающие слюни!

— Вот и договорились!

Однажды в детстве, я хорошо помню ту ночь, мне никак не удавалось заснуть: ветер гудел за окном, как сорвавшийся с цепи зверь он бился снаружи, надеясь, наверное, ворваться в наш дом. Я была ещё ребёнком, и моя маленькая кроватка, мой спасительный кораблик, уже не в силах был меня защитить. Я хотела добраться до комнаты родителей, но нас разделял коридор. Ужасный, длинный, холодный и дикий. Стоя в дверях, я вглядывалась в его темноту, где обитали (я точно знала) огромные двуглавые волки, которые умели ползать по стенам и даже потолку. Пока я бежала по коридору до спальни родителей, я слышала, как монстры неслись за мной, клацая зубами. Перед тем, как они могли схватить меня, я успевала забежать в спасительную комнату, громко захлопывала дверь, отчего родители с испугом просыпались.

Я знаю, откуда во мне родился этот страх. Однажды в Городе объявился бешеный пёс. Домашние животные в наше время большая редкость, а чтобы по улицам бегал облезлый дикий зверь, такого вообще не могло быть. Говорили, он пришёл из Пустоши — хотя как он пробрался за стену, никто не мог объяснить. Это событие всполошило весь Город. Я видела этого пса. Огромный, взлохмаченный, слюни брызжут в разные стороны, язык вывалился как червяк, глаза выпученные и красные. Он был от меня далеко, но его вид так напугал меня, что в воспоминаниях он словно всегда присутствовал рядом. Бедное животное пристрелили, людей успокоили. Откуда он взялся на самом деле, конечно, никому неизвестно, но спустя годы мне вдруг показалось, что собака вовсе и не была бешеной, просто до ужаса напуганной.

Разумеется, монстры вскоре исчезли из моей головы, но во мне так и осталась нелюбовь к собакам. В другой раз в одном из богатых домов умер хозяин, и пёс сбежал на улицу. Его отловили, но до этого момента тот успел изрядно пощекотать мне нервы своим заунывным воем посреди ночи. Вот и сейчас я проснулась от настоящего, пробирающего до дрожи воя, только на этот раз я находилась не в Городе, а посреди леса, где навряд ли было так уж много собак.

Я вскочила, мгновенно стряхнув сонное оцепенение. Вой повторился, протяжный и зловещий.

— Собирай всё живо, — скомандовал Двэйн и сам принялся торопливо укладывать вещи в рюкзак. Он зажал в руке пистолет, проверив его на наличие патронов. Я испуганно покосилась на оружие, оно вызывало у меня странное ощущение чего-то гадкого. — Поторопись. Это были только разведчики. Слышала, они собирают всю стаю, — его голос звучал непривычно взволнованно.

Двэйн соорудил что-то вроде факела и сунул мне в руки:

— Отбивайся, когда они догонят.

— Когда или если?

— «Если» быть не может. Мы сейчас с тобой побежим, не отставай. Нужно добраться до Дороги.

— Не лучше ли просто забраться на дерево? — в панике предложила я.

— Тогда мы просидим там до скончания веков. Эти волки — звери Пустоши, у них особое отношение к человеку. Они будут выжидать хоть месяц, отправляясь на охоту по очереди. И когда наши запасы кончатся, когда мы ослабнем, то свалимся прямо к ним.

Мы быстро покинули наше место ночлега, моё сердце бешено стучало, а этот вой, казалось, раздавался прямо внутри черепушки. Все мои страхи детства вдруг вернулись ко мне с какой-то новой угрожающей силой, и желание разреветься поднималось изнутри. Мне становилось тяжело дышать.

— А Дорога нам чем поможет? — ускоряя шаг, спросила я.

— Они не подходят к ней. Дорога как часовой механизм: если ступишь, то через какое-то время — секунды, часы, а, может, даже дни, непременно столкнёшься с какой-нибудь опасностью. По ней нельзя ходить долго, а животных и вовсе там не найти. Их не пускают инстинкты, — скороговоркой ответил Двэйн, но я едва слышала, что он говорит — мы перешли на бег. Пламя факела расплывалось у меня перед глазами. В голове стучало, а кожа неприятным холодком отзывалась на эти оглушающие лес завывания.

— Двэйн, — прохрипела я, но он не услышал. — Двэйн… — старший резко обернулся, и моя рука ухватилась за его локоть. — Я… боюсь волков…

— Да что ты?! Бегом! — он потянул меня вперёд.

— Нет, я по-другому боюсь…

Меня охватывали неконтролируемые ужас и паника, мне не хватало воздуха, и я боялась свалиться в обморок. Двэйн понял.

— Что б тебя, Алиса! — то ли растерянно, то ли обречённо воскликнул он и сжал мою ладонь. — Держись и беги, поняла? Дорога недалеко, мы должны успеть!

Он бросил быстрый взгляд мне за спину и сорвался с места так неожиданно, что я едва не повалилась на землю. Мой огонёк затух, и нас окутала густая ночная чернота. Позади послышался шум, вой становился громче. Мы неслись быстро, как два обезумевших призрака в ночи. Но вот огромный силуэт промелькнул справа от нас, потом ещё один с другой стороны. Чужое дыхание послышалось за нашими спинами. Нас окружали чудовища.

Тени, тени. Вокруг только тени. Я вижу всё чётко и ясно, но едва не задыхаюсь от быстрого бега и ещё больше от страха. Выстрел разрывает ткань тьмы, прорывает эту плотную удушающую плёнку. Раздаются жалостливые поскуливания. Позади меня вибрирует злобный рык.

— Быстрее, они окружают! — кричит Двэйн, и я вдруг понимаю, что у нас не остаётся шансов.

Один из волков подбирается ближе, и теперь он движется прямо рядом со мной, не нападает, не скалится, а просто несётся на своих здоровенных лапах. Запах зверя забивает мне нос. Это чудовище намного больше, чем я могла себе представить, его вытянутая морда маячит на уровне моей головы; выступающие из пасти клыки напоминают кинжалы, и эти красные, горящие злобой и жаждой наживы глаза разглядывают меня и будто насмехаются. Мне мерещится, что его пасть растягивается в ухмылке, и тогда из моего горла вырывается исполненный ужаса крик. Волк подхватывает его своим воем. Он издевается. Этот странный зверь как человек глумится над моим страхом. Я машинально замахиваюсь своим погасшим факелом и ударяю зверя куда-то между глаз. Тот шарахается от неожиданности и боли, и я замечаю проступившую на его морде кровь.

Внутри меня всё бурлит и пылает, тело наливается какой-то силой. Два новых выстрела гремят рядом. Двэйн даже не целится, надеясь просто отпугнуть. На какое-то время получается, но вскоре эти монстры снова начинают всё сильнее зажимать нас в кольцо. Я размахиваю своим «оружием» во все стороны, изредка попадая по головам. Мне словно пришили новую руку — она не знает пощады, она смертельно боится, но ужасно хочет выжить. Это не моё тело, мне оно едва ли знакомо.

Наконец, я вижу просвет среди деревьев. Это Дорога. Мой взгляд жадно ловит её пустоту. Мы почти спасены, почти, но… Один из волков неожиданно прыгает и заваливает нас на землю. Я вскрикиваю, удар выбивает остатки воздуха из моей груди. Вновь раздаются выстрелы. Одна из пуль попадает в напавшего зверя, и тот падает замертво. Волки скалятся, но теперь боятся нападать.

— Вставай! — кричит Двэйн. — У меня только две пули, — мы пятимся назад, а чудовища медленно напирают.

— Только две? — я не могу оторвать взгляда от этих голодных налитых кровью глаз.

— Пока они боятся. Нам нужен огонь, аккуратно достань из рюкзака спички. Только без резких движений.

Волки обнажают клыки, приглушённо рычат, а Двэйн продолжает направлять на них свой пистолет. Я не могу оглянуться, чтобы понять, далеко ли осталось до Дороги, я могу смотреть только на этих мохнатых гигантов. Мне удаётся вытащить спички, когда один из зверей пытается атаковать. Осталась одна пуля.

Мои руки трясутся, я роняю спички одну за другой, пока, наконец, не зажимаю в ладони последнюю.

— Нужно зажечь факел, но они могут налететь быстрее, чем ты успеешь это сделать. Волки знают, что такое огонь.

Я чиркнула раз, другой, и только на шестой раз спичка вспыхнула. Волки рыкнули и бросились вперёд, раздался выстрел, и я подожгла факел. Пламя осветило их страшные морды, но в тот же момент один зверь напал на Двэйна. Старший с громким криком рухнул на землю, а волк вцепился клыками в его ногу.

— Прочь! — заорала я, ударяя чудовище по морде. Шкура вспыхнула, и волк с визгом отскочил. Двэйн тяжело дышал и сдавленно стонал от боли.

— Вот чёрт! — он выругался.

— Прошу тебя, ползи, как сможешь! — я отбивалась факелом, прикрывая спиной старшего. От запаха крови волки становились всё решительней. — Быстрее! Я не смогу их долго сдерживать!

Один зверь попытался цапнуть меня, но лишь оторвал клок рукава от кофты, слегка оцарапав руку. Я запаниковала. Нам конец, конец! Я не хочу, чтобы меня сожрали заживо. Не стоило ли оставить те две пули для себя? Я двигалась спиной, в моих вытаращенных от ужаса глазах отражался прыгающий из стороны в сторону в бешеном ритме огонь.

— Алиса, мы почти у Дороги, но они окружают!

Я не могла повернуться назад, но нужно было что-то предпринять. И тогда у меня мелькнула безумная мысль. Я подожгла куст. Он вспыхнул, как фитиль, затем загорелась сухая трава, воздух наполнился гарью, огонь быстро пополз по лесу. Волки заскулили, опалив шерсть, и бросились прочь.

— Не знаю, гений ты или больная на всю голову! — прохрипел Двэйн.

Мне трудно было что-то ответить, меня трясло. Я помогла старшему подняться, и мы поплелись к Дороге. Он жутко хромал, его рана сильно кровоточила.

Мы выбрались из леса, повалившись на каменную поверхность, и только тогда обернулись. Лес горел. Чёрный дым клубами поднимался к небу. Воздух наполнился горькой вонью. Что же я наделала!

— Алиса, — Двэйн говорил прерывисто, — я… я ранен… ты должна…

— Хочешь сказать бросить тебя и спасаться самой?! — в ужасе закричала я.

— Да что за бред? — процедил он сквозь зубы. — Ты должна помочь мне обработать и перевязать рану.

Я посмотрела на свои руки: грязные и трясущиеся. Мне всё никак не удавалось унять дрожь, я даже не успела ещё осознать, что нам всё-таки удалось спастись, и постоянно оглядывалась, ожидая увидеть подбирающихся волков.

— Давай, возьми это и делай то, что я говорю, — скомандовал Двэйн.

Я вымыла руки и затем принялась за рану. Разорвав штанину, я еле сдержала подкатившийся к горлу комок.

— Желательно, чтобы тебя на меня не вывернуло, — сквозь боль усмехнулся Двэйн, а я смерила его недовольным взглядом.

Старший часто и тяжело дышал, его тело взмокло, но он продолжал командовать. Зажав палку в зубах, он показал на пузырёк. Резкий запах ударил мне в нос, и Двэйн дёрнулся, издав сдавленный крик, когда я полила его рану. Кровь зашипела и запенилась, и старший вдруг расслабленно повалился на спину.

— Двэйн? — я склонилась над его лицом. — Двэйн, ты здесь?

Он не откликался, и те секунды, за которые я успела подумать, что он умер, едва не лишили меня рассудка. Нет, нет, нет! Я приложила пальцы к его шее, стараясь почувствовать бьющуюся жилку. Раз… два… три… Я не смогла удержать слёз, сердце старшего по-прежнему билось. Слёзы катились по моим пылающим щекам, пока я перевязывала его рану. Не знаю, были они от облегчения или страха, но рыдания никак не прекращались. Я наблюдала сквозь мокрую завесу за полыхающим лесом, думая о том, что Пустошь никогда нам этого не простит. Она обязательно отомстит за огонь.