По ту сторону дороги

Глава 36

В дороге мы находились уже чуть больше недели, когда к звукам Пустоши присоединились новые — неясный шум Города и шипение электричества. Мы добрались.

Льюис скомандовал остановку в безопасной близости от границ и, захватив бинокль, подозвал меня к себе.

Мы молча прошли немного вперёд и заняли позицию, где смогли, наконец, увидеть город, оставаясь незамеченными среди веток деревьев. Естественно, стальные высокие стены, жужжащие от разрядов тока, скрывали всё, что находилось по ту сторону, но это и не имело значения. Меня охватили противоречивые чувства — я вдруг вспомнила тот страх, что сковывал всё тело, когда такие же массивные ворота захлопнулись за моей спиной, тот ужас, когда я кинула последний взгляд на свой дом. Но теперь во мне поднималась ещё и злость, я смотрела на эти стены, ничем не отличающиеся от стен моего Объединения, и думала обо всех страданиях, что причинили мне они. В голове стучало от напряжения, глаза щипало от слёз, а я всё продолжала буравить взглядом эту крепость, и мне казалось, что мои глаза вполне способны прожечь в ней дыру.

— Ты в порядке? — раздалось над ухом. Голос Льюиса выдернул меня из размышлений.

— Они сидят там, — прошипела я, — попивая чай с конфетками, и придумывают, кого бы ещё уничтожить…

— Тебе придётся успокоиться, Алиса, — мягко произнёс старший, — не то во время дела голову потеряешь. Понимаю, что ты чувствуешь, и разделяю твою злость, но потерпи. Уже сегодня… — в его глазах сверкнул странный огонёк, и я нахмурилась. Боюсь, слова «не терять головы» относятся не только ко мне.

— Как мы пройдём? — этот вопрос интересовал меня ещё с первой встречи с Тенями: как они преодолевают стену?

Льюис усмехнулся:

— Всегда есть выход, моя дорогая, а значит можно найти и вход. Посмотри туда, — он передал мне бинокль, — слева от входных ворот видишь что-нибудь?

— Нет, ничего, — озадаченно ответила я.

— Конечно, нет. Так и должно быть. Под листвой и ветками запрятана крышка люка, которая открывает ход в подземные коридоры, в огромную сеть, что тянется через весь город. Раньше, когда Объединения только ещё строились, эти лабиринты предназначались для укрытия от фокусов Пустоши, но когда Города научились отражать её нападки, надобность в них исчезла, и входы с той стороны замуровали, чтобы… э… не искушать врагов извне, — он усмехнулся. — Но мы всё раскопали, не без труда и риска, конечно.

— Но где вы взяли инструменты и технику, если всё было замуровано?

— О, это не мы, нас с тобой ещё в планах не было, когда Тени нападали на Города. Но ответ я знаю, всё просто — друзей никогда не бывает много, правда? Особенно, если они живут за стеной, — он улыбнулся, а я ощутила лёгкое разочарование. Всего-то и нужно иметь сторонников из Объединений?

— Ожидала крутых историй? — ухмыльнулся Льюис, заметив моё выражение лица. — Думала, мы через стены перелетаем? Мы всего лишь люди, Лис, сказки про сверхспособности оставь детишкам, и к тому же, всё что проще по обыкновению оказывается лучше! Возвращаемся! — и мы юркнули обратно в гущу леса.

— У меня ещё вопрос, — спросила я вдогонку.

— Для тебя всё, что угодно! — весело отозвался тот.

— Неужели ни ОБ, ни Совет ни разу не догадались, что вы используете подземные ходы?

— Разумеется, они в курсе. Поэтому наставили там кучу датчиков движения, но мы не жалуемся на свою коллекцию умных штучек. Кое-что прихватили с собой из Городов, кое-что забрали у охотников, которые наведывались со своими рейдами. Добавь к этому пару человек с мозгами компьютера и вуаля — мы легко становимся невидимыми. Нас же называют Тенями, призраками, нужно поддерживать свою репутацию, — он как-то невесело засмеялся. — Они там за стеной не понимают: чем больше изгнанников попадает в лес, тем больше знаний и умений мы получаем, да и друзей тоже. Стоит разрушить одну семью, и её дух недоверия к системе начнёт распространяться на близких, друзей, соседей. Появятся новые жертвы, и волна станет больше, а мы — сильнее и опаснее. Нам и так уже удаётся изрядно досаждать им своим существованием. Вера людей постепенно пошатнётся, их будет держать в узде только страх, а это не самый верный помощник, страх остёр с обоих концов.

Я с интересом посмотрела на Льюиса — его рассуждения звучали убедительно и здраво, он точно знал, о чём говорил.

Мы легли спать ещё при солнечном свете. До наступления темноты оставалось несколько часов.

Мы крадёмся как звери среди густого леса. Он живёт своей жизнью: где-то слышится шум воды, над головой раздаются уханье и посвистывание, воздух холодный и бодрящий, всё кажется таким мирным. Сложно представить, что мы идём не на прогулку, а на опасное дело.

Льюис поднимает руку, и все замирают. Несколько секунд он смотрит в бинокль, я чувствую, как от лица отливает кровь, тело потряхивает, и потеют руки. Я крепче хватаюсь за свой автомат, боясь, что он выскользнет. Почти за три месяца тренировок я привыкла к его тяжести и ударной силе, но сейчас всё равно чувствую себя неуверенно. Особенно теперь, когда осознаю, что мне, возможно, придется выстрелить в человека. По-настоящему.

Льюис подаёт знак, что охрану на сторожевой башне уже усыпили — в Городе нас ждёт друг. Мы замираем у самой кромки леса, ночь лунная, ещё шаг и нас будет видно во всей красе. Остаётся лишь надеяться, что никакого форс-мажора не случится. Сигнал, и двое наших бегут к люку. Мы ждём. У меня внутри всё сжимается — если их заметят, то не промахнутся. Некоторое время они колдуют над крышкой люка, затем раздаётся тихий скрип, и один из них скрывается под землёй, второй подаёт сигнал, и мы быстро бежим ровным строем. Страх сковывает так, что я едва шевелю ногами, но не отстаю от своих.

Каждый из нас ныряет под землю, едва оказавшись у края люка. Мне мерещится, что это большой червь скрывает нас в своей глотке, но это ощущение пропадает, когда я жёстко приземляюсь на ноги. Боль отдаётся в голову, и чьи-то руки мгновенно оттаскивают меня в сторону. Вокруг темно и сыро, ужасная вонь забивается в нос, хочется закрыть его рукой, но она словно приклеена к автомату. Раздаётся лязг — крышка люка закрыта. Теперь, когда лунный свет не проникает в подземный ход, я различаю во тьме горящие красные точки, и дёргаюсь от испуга. Датчики движения.

— Кое-что я отключил, — бормочет парень по имени Кевин, — не шевелитесь пока, я с остальными расправлюсь.

В его руках светится голубым небольшое техническое устройство. На этом участке мы в безопасности, но пара шагов, и плану конец. Пальцы Кевина летают по дисплею с необыкновенной скоростью, я слежу за ними как заворожённая, и не сразу замечаю, что красные огоньки исчезли.

— Вперёд, — тихо командует Льюис и первым направляется вглубь коридора, я уверена, что парень знает все повороты наизусть.

Пару раз мы ещё останавливаемся, чтобы разобраться с датчиками. Те, что мы оставили за спиной начали вновь работать, отключить их можно было лишь на время.

— Поторопитесь, они врубаются быстрее, чем мы движемся. Могут нагнать, — раздаётся голос Льюиса.

Мы преодолеваем ещё несколько поворотов, пока над нашими головами не появляется новый люк. Старший стучит два раза по крышке — меня снова пронзает дрожь — и тихий скрежет режет слух.

— Точно, как по часам, ребята, — раздаётся сверху шёпот, и мы начинаем выбираться из вонючего подземелья. Снизу меня приподнимают за ноги, а сверху принимают за руки как большую куклу. Я киваю в знак благодарности и осматриваюсь по сторонам: мы в самом центре, в башне Совета. Маленькая комната, заставленная всяким хламом, который слабый свет фонарика вырисовывает из темноты. Незнакомый низенький человек стоит рядом, очки с огромными стёклами делают его лицо несуразным, волосы взлохмачены, на плечах белый больничный халат.

— Это доктор Розен, — тихо произносит Льюис и пожимает ему руку.

— Рад вас всех видеть, — нервно улыбается доктор, и мне кажется, что он совсем даже не рад, — но не будем задерживаться.

— Конечно, иначе они что-нибудь заподозрят, — кивает старший и тут же грубо шутит: — Мёртвым вы нам не пригодитесь.

— Очень смешно, Льюис!

— Есть новости?

— Они снова на нас давят. Понимаете, — вдруг доктор поворачивается ко мне, — я работаю в лаборатории в ботаническом отделе, — я выдавливаю из себя вежливую улыбку. Зачем он это говорит? — Так вот, Льюис, они снова заставляют нас брать пробы, мы всё ищем и ищем что-то, и никто нам не объясняет…

— Но вам ведь известно над чем вы работаете?

— Я изучаю химическую реакцию, но мы это всё уже исследовали множество раз, и ничего нового нет! — искренне возмущается он. — Я думаю… они хотят узнать, что делает Пустошь разумной. Хотят знать…

— Не новая идея.

— И всё же покоя она им не даёт.

— Ладно, у нас нет времени. Спасибо за помощь, держите нас в курсе событий.

Доктор нервно кивает и быстро направляется к двери. Он осторожно выглядывает в коридор, и, убедившись, что всё тихо, рукой призывает следовать за собой. Мы находимся в подвальном помещении, тусклые мигающие лампы освещают однотонные стены и закрытые двери хозяйственных комнат. Находиться здесь неприятно. Железная дверь выводит нас на лестничный пролёт и, вспоминая план здания, я понимаю, что это был запасной пожарный выход. Очень тихо мы поднимаемся наверх, этаж за этажом.

— Третий, здесь мы распрощаемся, — говорит доктор, — слепые зоны, где камеры не работают, я обозначил. Льюис, ты знаешь. Удачи…

— Ещё раз спасибо, доктор, — благодарит старший, — у вас будет час, чтобы уйти. Марк, Бельтран, ваша группа — сюда. На всё — полчаса. Вперёд.

Четверо отделяются и скрываются за массивной дверью. Мы поднимаемся выше. Находясь внутри здания, я чувствую себя гораздо спокойнее, но назойливое ощущение неуверенности не покидает. Что, если план провалится? Что, если мы не учли чего-то важного?

Шестой этаж — и ещё четверо ускользают в потёмки. Перед моими глазами — спина Льюиса, от которой я стараюсь не отрывать взгляда. Он идёт уверенно и твёрдо, и меня это немного успокаивает. Девятый — трое уходят, и мы со старшим остаёмся вдвоём. Льюис лукаво подмигивает и без промедления направляется выше. Наша цель — последний этаж, одиннадцатый, где, взирая окнами на мир сверху, расположился кабинет советников.

— Готова? — шепчет Льюис, перед тем как пройти дальше.

Конечно, я не готова, меня вдруг охватывает панический страх, горло пересохло, желудок свернулся в тугой узел, но я решительно киваю. Я пришла не для того, чтобы в решающий момент поджать хвост.

Свет в коридоре на мгновение слепит глаза. Я прищуриваюсь, пытаясь разглядеть всё, что нас окружает, и крепче цепляюсь за своё оружие. Бежевые тона стен, роскошные люстры, тёмно-синие лица дверей, мягкий ковёр под ногами, заглушающий наши шаги. Я слегка удивляюсь: всегда представляла себе интерьер башни Совета по-другому. Изнутри поднимается странное ощущение — я всегда мечтала побывать в главном здании Города, но уж точно не могла предположить, что сделаю это при таких обстоятельствах.

Льюис останавливается посреди коридора и крепит к стене маленький чёрный датчик. Я не вижу, что он делает дальше, так как наблюдаю по сторонам, готовая в любой момент стрелять при необходимости, но звуки кнопок говорят о том, что старший устанавливает необходимые параметры. Через несколько секунд я чувствую руку у себя на плече, и мы двигаемся дальше, избегая коридоров, где работают камеры. Этот этаж на схемах походит на солнышко: круговой коридор, от которого словно лучи ответвляются другие проходы, а в центре — зал собрания, где вершится судьба пятого Объединения. Но в этот вечер нашей целью является совсем другое место.

Поставив ещё несколько датчиков на своём пути, мы, наконец, сворачиваем в нужный коридор. Двери и двери, а за ними — тайны, распаляющие моё любопытство. Мы останавливаемся почти в самом начале «лучика», так что отсюда даже видно длинный коричневый стол и тумбу для спикера в зале собраний. Там темно, и я невольно задаюсь вопросом, почему в такой час освещаются коридоры. Может, о нас позаботился доктор?

Льюис нервно тыкает цифры на панели управления, я замечаю, как его пальцы дрожат, его лицо сделалось бледнее обычного, и я ощущаю от него лихорадочную волну возбуждения.

— Откуда тебе известен код в её кабинет? — шепчу я.

— Он и неизвестен. Кевин уже поработал с системой и объяснил, что сделать, дабы довершить его магию, — в этот момент раздаётся щелчок. — Оп! — он направляет на меня ликующий взгляд. — Заходи быстрее.

Дверь за нами закрывается, и датчики света, мгновенно отреагировав на движение, освещают комнату. Кабинет леди Ребекки Фехер, первого советника пятого Объединения, выглядит строгим и просторным. Изящный стол с полупрозрачной столешницей, кожаное кресло, несколько небольших картин и ступенчатые полки с толстыми книгами. В углу стоит большой дизайнерский диван, но я сомневаюсь, что на него хоть раз кто-то садился, он выглядит неудобным.

Я спешу к столу — компьютер выключен и никаких бумаг рядом, даже отсутствуют ящики для документов. Мои пальцы стучат по клавиатуре, а в голове одна мысль: много ли информации советник хранит в своих папках.

— Пароль? — не отрываясь от экрана, спрашиваю Льюиса, но услышав в ответ лишь молчание, я поднимаю взгляд на старшего. Он как безумный расхаживает по кабинету, полностью погрузившись в свои мысли. — Льюис, пароль? — повторяю я громче.

— Я не знаю, — отвечает он и снова уходит в себя. Меня обдаёт холодом:

— В каком смысле? Мы не хотим влезть в её комп?

— Не совсем так. Подожди и не убирай далеко оружие, — его голос звучит отстранённо.

Он с любопытством осматривается и часто сжимает и разжимает пальцы.

— Что? — я ощущаю, как затряслись коленки. — Льюис, что ты творишь? У нас мало времени…

— Не шуми, — отзывается старший, — я привёл тебя сюда не просто так. Мы пришли, чтобы отомстить…

— Я знаю, но…

— Так что терпеливо жди, когда получишь этот шанс.

Я ничего не понимаю и сверлю Льюиса испуганным взглядом, но тот не обращает на меня внимания, и продолжает мерить комнату шагами. Я снова смотрю на экран, где яркая надпись требует от меня пароль. Внутри поднимается злость, и слова Двэйна о том, что Льюис помешался, вдруг вспыхивают у меня в голове, приобретая совершенно иной смысл. Я гляжу на часы — осталось сорок минут. Снова взгляд на старшего. Я вскакиваю так резко, что он вздрагивает и непонимающе смотрит на меня. Мгновение, и его рация у меня в руках. Я боюсь, что Льюис возмутится и попробует её отобрать, но ему, кажется, всё равно.

— Кевин, — быстро произношу я, — это Алиса. Кевин, ты здесь?

Глухой щелчок на том конце, и голос парня:

— Что случилось? Где Льюис? — он говорит тихо, но обеспокоенно.

— Он занят, — я бросаю хмурый взгляд на старшего, — Кевин, мне нужен доступ к компьютеру Фехер. Её пароль. Ты ещё подключён к системе?

— Да, но к нему нужен специальный доступ. Это займёт время, а разве нет каких-нибудь бумаг?

— Нет, всё пусто. Только компьютер с этим чёртовым паролем!

— Позвольте, я вам помогу, — вдруг раздаётся незнакомый женский голос.

От неожиданности я роняю рацию на пол и моментально направляю оружие в сторону вошедших. Внутри всё переворачивается не столько от страха, сколько от изумления: в кабинете появляются две женщины, одна из них в возрасте, судя по многочисленным морщинам на лице, со светлыми распущенными волосами. Ребекка Фехер, узнаю я. Другая мне знакома не только по фотографиям — худая, чёрные уложенные в пучок волосы, красные губы в довольной улыбке — Анна Сесилия Брон, руководитель ОБ, та, что приговорила меня к изгнанию, та, что могла отдать приказ о казни…

— Вы, — процедила я сквозь зубы, не отрывая от неё взгляда и вцепившись в ствол с такой силой, что пальцы побелели.

— Здравствуй, Алиса, давно не виделись. Как вижу, Совет не ошибся на твой счёт — ты и впрямь мятежница.

— Что вы здесь делаете? — со злостью спрашиваю я. Меня колотит от гнева, весь её вид вызывает во мне бесконтрольную ненависть.

— Дела Объединений тебя не касаются, деточка. Но ты же у нас любишь совать нос, куда не надо, правда? Не то твоя прелестная семейка радовалась бы сейчас жизни…

— Заткнись! — не сдерживаю я крик. В голове стоит шум, в виске пульсация. — Я тебя убью, если ты снова откроешь свой поганый рот!

Брон издевательски улыбается, но молчит, переводя взгляд на Льюиса, чьё оружие тоже поднято, но направлено на Фехер. Его лицо как белое полотно.

— Рада видеть тебя в полном здравии, Льюис, — улыбается советник. Её голос звучит мягче, в отличие от Брон, и мне кажется, искренне.

— Опусти оружие, давай обсудим всё, что ты хотел.

Я перевожу взгляд на старшего, не понимая, за кем лучше сейчас следить. В повисшей тишине слышится голос Кевина по рации:

— Алиса, ты где? Всё в порядке? Ответь!

— Успокой его, — приказывает ровным тоном Льюис. Я стою в растерянности. — Делай, что говорю.

Я приседаю на пол, не отрывая взгляда от женщин и отмечая про себя, что, несмотря на отсутствие охраны, обе они представляют опасность: за поясом у обеих — пистолеты. Дрожащими руками я поднимаю рацию:

— Небольшая проблема, сейчас всё нормально. Если всё сделали, уходите. Мы следом, — говорю я как робот.

— Отлично, — и комнату заполняет шипение. Я отключаю связь.

— Ну, Льюис, — начинает Фехер, — ты отправил мне послание, и я пришла…

— Что? — перебиваю я советника. — Что ты сделал?

— Тебе не сообщили, дорогая моя? — мерзко хохочет Брон.

— Ещё слово, и я всажу в тебя пулю! — рявкаю я. — Льюис, — он слегка поворачивает голову на мой голос. — Объясни!

— Я пришёл, — спокойно начинает парень, — чтобы убить конкретного человека. И он, к счастью, откликнулся на моё приглашение.

— Убьёшь меня? — спокойно спрашивает Фехер. — Свою мать?

Не могу сказать, что до меня сразу доходит смысл произнесённого.

— Ты мне не мать! — взревел старший так, что я невольно вздрагиваю. — Алиса, ты помнишь, как я рассказывал тебе свою историю? Помнишь?

— Угу, — произносить слова мне сейчас не хватает сил.

— Так вот, я немного обманул тебя. Эта женщина предала меня, отца и моего брата! Это Нейт, мой брат, был схвачен ОБ, а не изгнанник, именно за него вступились отец и я, а ты, — в его голосе звенитярость, — ты позволила убить его!

— Он перестал быть нашей семьёй, когда стал шпионом изгнанников, Льюис, — она говорит твёрдо и холодно. — Я — первый советник, кому как не мне оберегать Закон...

— Ты должна оберегать своих детей! И отец… ты предала и его, не моргнув глазом!

— Его действия были глупы и безнадёжны. Кровь и узы не имеют значения, если стоит вопрос о жизни целого мира!

— Но как… — не сдерживаюсь я. — Это ненормально!

— Хочешь сказать, нормально, когда вы, два ребёнка ещё, стоите, направив на нас оружие? — она повышает голос.

— Это не наша вина, это вы сделали! — рычит от злости Льюис. — Когда я сказал тебе, Алиса, что семью убили у меня на глазах, я не хотел пугать тебя историей о матери, но её я тоже тогда потерял. Эта идиотская система отняла у меня семью! И ты, Алиса, ты тоже можешь отомстить! Я знал, что Брон придёт. Я позаботился и о тебе!

Я перевожу взгляд на эту мерзкую женщину, замечая, как её издевательская улыбка сходит с лица. Мой палец застывает на курке, я могу нажать на него в любой момент, я очень хочу этого, но всё же что-то сдерживает меня.

— Что вы хотели украсть, Льюис? — спрашивает Фехер. — Что ищут ваши друзья? Хватит, эта игра уже затянулась! Положи оружие, у тебя ещё есть шанс остаться жить в Городе, я могу это сделать…

— Почему же ты в прошлый раз этого не сделала? Почему ты не убила и меня тоже? Или ты думала, что лучше чтобы Пустошь помучила меня, а потом сама убила?! — его голос срывается.

— Ты остался единственным, кого я люблю, поэтому…

— Ты… никогда… меня… не любила! — его руки трясутся от ярости. — Как и Нейта, а отца ты терпела лишь из желания не испортить свою репутацию. Я тебя ненавижу!

— Хватит, Льюис! — голос Фехер звучит на это раз властно. — Хочешь — стреляй! Давай! Но что это тебе даст? Кого это вернёт тебе? Ты потом сможешь жить, зная, что убил собственного родителя?

— А как живёшь ты…

— И к тому же, — продолжает она, — моя смерть не изменит того, что твои друзья погибнут или окажутся на допросах в ОБ! Им не выйти. Думаешь, доктор Розен такой умный шпион? Брось, мы давно его раскусили и благодаря твоему слепому желанию мстить, из-за которого ты отправил мне послание, мы подготовились к вашей выходке заранее!

Моё сердце бьётся так, что готово прорвать грудную клетку. Мы в ловушке! Холод наполняет внутренности.

— Так ты не знаешь, — улыбается Льюис, — выходить вовсе не обязательно!

Фехер бледнеет, да и я впадаю в шок. Мы это не обговаривали!

— Льюис, — шепчу я и в этот момент замечаю, как руки Брон тянутся к своей рации. Мой разум даже не успевает ничего обдумать, прежде чем палец уверенно нажимает на курок, раздаётся выстрел, и раненая Брон с криком падает на пол.

— Ненормальная! — верещит она.

— Только попробуй взять рацию, я буду целиться в голову! — мой голос звучит уверенно и жёстко, но внутри всё колотится от напряжения. Я даже не понимаю, что почувствовала, когда выстрелила в человека.

— Вам не выйти, — заверяет Фехер, — все ваши оборванцы умрут, и вы составите им компанию, если… — она делает резкий шаг в сторону Льюиса, её рука поднимает пистолет, и комнату оглушает новый выстрел.

Брон ошеломлённо смотрит на рухнувшее рядом с ней тело. Первый советник лежит мёртвой. Старший не шевелится, оторопело глядя на свою мать. Тишина оказывается такой звенящей, что мне хочется заткнуть уши. Мысли ворочаются с невероятным трудом, но я смутно понимаю, что мы в опасности.

— Льюис, — вырывается из моего горла сдавленный хрип, — уходим.

Ноги не слушаются, мне с трудом удаётся отвести взгляд от убитой. Я дёргаю парня за руку, но тот не реагирует, в его глазах застыло удивление.

— Времени не осталось…

— Взрыва не будет, пока я не нажму кнопку, — отстранённым голосом отвечает старший.

— Разве он не на таймере?

— Взрыв?! — раздаётся с пола сдавленный голос Брон.

С искажённым от боли и страха лицом она поднимается на ноги и, прикрывая одной рукой рану, другой направляет на нас своё оружие. Но я оказываюсь быстрее. Короткий оглушающий звук, она вскрикивает и роняет пистолет. Из раны на ноге течёт кровь — мне не хватило сил выстрелить ей в голову.

— Прочь! — кричу я не своим голосом, и, сильно хромая, женщина спешит покинуть кабинет. Меня не интересует, успеет она выбраться или нет, но я дала ей шанс. Дала шанс человеку, которого так хотела уничтожить. Изнутри поднимается дурнота, я снова дёргаю Льюиса за руку:

— Сюда сбежится охрана, идём…

— Я не собирался… она… просто она шагнула…

— Знаю, но не сейчас!

— Странно… Знаешь, я почти ничего не чувствую…

— Это шок, Льюис, идём! Умоляю! Мы умрём здесь!

Он медленно переводит взгляд на меня:

— Да…. Да, ты права. Рация у тебя? Свяжись с Кевином, Марком, кем-нибудь. Вы должны встретиться…

— Мы должны? Вот только не нужно…

— Я не пойду, Алиса, — тихо говорит он. — Я и не собирался возвращаться.

— Прекрати! Хватит нести чушь! Пойдем! — я тяну его за рукав, но Льюис мягко вырывается.

Его взгляд проясняется, и он с улыбкой произносит:

–Дело не в этом. Рейт, Пустошь — всё это не моё. Я оказался там случайно. Мне предназначено было умереть ещё тогда с отцом и братом. Я лишь отсрочил момент… Я давно не живу. Внутри ничего не осталось А теперь… — он тяжело вздыхает и бросает взгляд на Фехер, — она была права: я не смогу жить, зная, что убил мать, даже такую… как эта. Датчики не сработают на расстоянии, я должен быть здесь, чтобы случился взрыв.

— Да брось ты его! — меня трясет как в лихорадке, я даже не замечаю, что снова цепляюсь за одежду Льюиса.

— Пожалуйста, Алиса, не трать время. Я устал, не мучай меня, пожалуйста. Я… я больше не хочу.Наверное, я слаб, раз так поступаю. Ну и пусть. Моя жизнь началась в Городе и здесь закончится. Я не хочу большего. Иди.

Мои руки холодеют, я вот-вот упаду, но глядя Льюису в глаза, я понимаю: он не уйдёт, он хочет смерти. Духи Пустоши, что мне с ним делать?! Я не могу оставить его здесь, не могу! Но старший решает за меня сам. Он резко стискивает мне плечо, так что я взвизгиваю от боли, и одним махом вышвыривает в коридор. Я больно ударяюсь об пол, дыхание сбивается, и пока я пытаюсь прийти в себя, в двери громко щелкает. Я в ужасе вскакиваю и бросаюсь к кабинету. Закрыто. Я не знаю пароля, я не могу войти! Охваченная паникой, я принимаюсь колотить в дверь.

— Льюис, открой! Пожалуйста, пойдем с нами! — я безудержно бью кулаками о стальную поверхность. Слезы катятся сами собой, так что я почти ничего не вижу. — Ну пожалуйста!

— Алиса, — раздается его спокойный голос с той стороны. — Мне жаль, что я обманул тебя. Я…я думал, что ты захочешь её убить. Хотел помочь тебе… Может, я ошибся. Но свой выбор я сделал. Пожалуйста, не заставляй меня. У вас будет не больше десяти минут, пока охрана до меня не доберётся. Может, меньше.

— Льюис… — хриплю я.

— Ты обещала слушаться любого моего приказа, так что уходи сейчас же! Чем дольше ты здесь стоишь, тем больше подвергаешь опасности других. Больше ждать нельзя. Пожалуйста!

— Хорошо, хорошо…, — с трудом выдавливаю я. Мольба в его голосе вызывает дрожь. Я не могу отговорить его, я ничего не могу сделать! — Спасибо, Льюис… за все, — выдавливаю я.

— Удачи, Алиса!

— И тебе! — тихо отзываюсь я.

— Десять минут! — грозно кричит старший, и я срываюсь с места.

Слёзы застилают глаза, и я несусь практически вслепую.

— Кевин, Марк, Терри! — ору я в динамик. — Кто-нибудь!

Поворот, поворот, выход на лестницу. Эхо разносит мои шаги по пролёту. Я прыгаю через ступеньки, падаю и снова встаю. Нет времени. Совсем нет времени. Рация отзывается голосом:

— Алиса! — слышится шум перестрелки. — Здесь засада. Давайте к запасному выходу, мы туда же. Через люк не получится! Охрана уже там!

Я несусь с такой скоростью, что не чую ступеней под ногами. Неожиданно в сумраке между этажами появляется полоска света, и в открывающейся двери вырисовывается какой-то верзила. Я машинально стреляю, он громко падает на пол. Я бегу, не оборачиваясь и даже не задумываясь, был ли он один и сильно ли я ранила его. Все мои действия инстинктивные, я не отдаю отчёта в том, что делаю. Мир перестал казаться реальным. В горле пересохло, ноги ноют, колено саднит, видимо я разбила его, упав на лестнице.

Запасной выход. Я открываю дверь на улицу, но тут же закрываю обратно — у входа машина охотника, и мужчина с оружием прогуливается около неё. Я делаю два глубоких вдоха и выдоха, слегка приоткрываю дверь, протискивая в щель дуло автомата. Снова вдох. Этот идиот ничего не видит. Я прицеливаюсь. Руки трясутся, кружится голова. Он замечает меня, и я стреляю. Охотник падает мгновенно, но с другой стороны выбегает второй, он стреляет в ответ, но попадает в дверь. Я выпускаю несколько пуль. Охотник прячется, но я успеваю его ранить. Он падает, хватаясь за лодыжку, и я стреляю снова. Попадаю лишь с пятого раза. Меня колотит, тошнит, и я не сразу понимаю, что в самом деле убила их. Я, чуть пригнувшись и озираясь по сторонам, бегу к машине, ныряю в неё и хватаюсь за руль, но тут же замираю в недоумении — я не умею водить и даже не представляю, как можно завести эту махину.

За дверью, откуда я только что выскочила, слышится шум, и я вжимаюсь в сиденье. Секунда, и из здания выбегают несколько человек во главе с Кевином.

— Сюда! — надрывно кричу я. — Быстрее! Быстрее!

Они врываются в салон, и Марк заводит машину без лишних слов. Из одиннадцати вернулись шестеро.

— Льюис?

— Нет. Остальные тоже?

— Ага.

Вид у всех сумасшедший, кто-то ранен, на одежде расплываются пятна крови. Машина срывается с места так резко, что я падаю на кого-то. Раздаются выстрелы, и дробный стук по кузову каждый раз заставляет вздрагивать.

— Гони! — орёт кто-то. Голоса кажутся мне одинаковыми.

— Как мы выберемся? — спрашиваю я, слыша позади рёв машин. И снова дробный стук, затем стекло разлетается вдребезги, и я с криком оказываюсь на полу, закрывая голову руками.

— Я им сейчас… — кто-то бурчит рядом и стреляет в ответ.

— К главным воротам! — командует Кевин. — Я их открываю!

— С ума сошёл? — возмущаюсь я. — Там же охотников, как…

— Они почти все за нами гонятся, — невозмутимо отвечает парень. — Давай быстрее, я почти в системе, там сейчас всё полетит. Минута не больше.

Я с удивлением понимаю, что с того момента, как оставила Льюиса, прошло не больше десяти минут, а показалось, целый час, не меньше. Стена всё ближе, и я уже вижу открывающиеся двери. Сверху сыпется град пуль.

— Только бы не пробили шины. Быстрее! — снова чей-то голос.

Мы гоним на предельной скорости, быстрее только ветер, но я понимаю, что шанс не погибнуть стремится к нулю. Могло быть и так, что нам попали бы в колёса, и путь к спасению стал бы недосягаем, но в этот момент раздаётся взрыв, по земле пробегает дрожь, волна ударяет по машине, выбивая оставшиеся стёкла и едва не опрокидывая её. Охранников на вышках сбивает с ног, и обстрел прекращается. Ночь озаряется ярким пламенем с клубами чёрного дыма. Я оборачиваюсь: башня в коконе из огня стремительно разрушается, не прекращая стонать от боли. Я в ужасе думаю о людях, что остались внутри. Так не должно было случиться. Ночью в башне никого не бывает, а вокруг лишь правительственные учреждения, никаких жилых домов, да и сила взрыва была рассчитана так, чтобы уничтожила только здание Совета. Но Фехер думала, что мы придём за информацией. Сколько стражей она прислала туда? И пусть они тоже безоговорочно служат системе, но всё-таки... От этих мыслей мне становится плохо, и я вдруг вспоминаю, что лично убила кого-то из них. Я не помнила, много или мало, я практически не помнила, как жала на курок. Мы превратились в таких же монстров, мы ничем не отличаемся от Объединений. Внутри всё колотится, перед глазами всплывает лицо Льюиса, и слёзы текут сами собой.

Мы вырываемся через образовавшуюся щель в дверях, проскрежетав о них корпусом. Не сбавляя скорости, мы едем по Дороге, пока не становится ясно, что погони нет. Мы бросаем машину и бежим в лес. Он принимает нас в свои объятия, и мы бежим до тех пор, пока хватает сил.

Неделя обратной дороги прошла как в бреду. Я не хотела ни говорить, ни думать, мне хотелось стать невидимой. Но я вела себя до подозрительного естественно и пугалась своей бесчувственности. Ведь за это время я не пролила ни одной слезинки, мне будто стало всё равно.

Рейт встретил нас обеспокоенными и скорбными лицами. Они уже все знали, новости из Городов быстро распространяются даже в Пустоши.Вокруг нас начала собираться толпа. В задних рядах я увидела Ли, застывшего на одном месте с испуганным выражением лица. Рядом с ним Мисс и Шон тревожно переглянулись и о чем-то пошептались, разглядывая нас. Я заметила и Вэнди, пытающуюся пробраться ко мне через толпу. У нее были красные и опухшие глаза, и такой пронизывающий болью взгляд, что у меня подогнулись коленки. Меня вдруг охватило неимоверное чувство вины, и мне захотелось куда-нибудь спрятаться. Я не могу с ними встретиться, не могу… Но внезапно весь обзор мне загородила чья-то фигура. Я вздрогнула и медленно подняла голову, встречаясь с глазами Двэйна. Я ожидала увидеть в них злость или раздражение, даже обвинение или ненависть, но не этот полный беспокойства взгляд. Я застыла. Пару мгновений старший просто смотрел на меня, а потом тихо произнёс:

— Пойдем со мной.

Он мягко обхватил меня за плечи и, прикрывая от любопытных взглядов толпы повел прочь. Я попробовала что-то сказать о Вэнди, но Двэйн тут же перебил меня:

— Пока не нужно. Она поймет.

Тепло его тела и лесной запах окутывали меня. Мне было и хорошо, и плохо одновременно. Я чувствовала себя в безопасности, казалось, что теперь все встанет на свои места. Но с другой стороны, я боялась посмотреть на него. Мне хотелось разрыдаться и убежать подальше в лес, чтобы никого и никогда больше не видеть.

Двэйн завел меня к себе в дом, закрыл дверь, усадил на стул и сунул в руку что-то горячее. Я машинально отпила, замечая, как трясутся руки, и поперхнулась. Старший сел напротив и вздохнул.

— Скажешь, что предупреждал? Скажешь, говорил, ничего хорошего не выйдет? — с внезапной злостью выпалила я.

— Нет, — его голос звучал мягко, и от этого внутри всё задрожало ещё сильнее. — Просто расскажи мне.

Я прикусила губу и, опустив глаза, покачала головой.

— Не могу.

Я почувствовала, что он сел ближе. Очень близко. Потом ощутила теплое прикосновение к своей руке, и он тихо повторил:

— Расскажи.

И меня словно выдернуло из сна. Я без умолку говорила и говорила. Слёзы катились по моим щекам, впервые за эту неделю, и Двэйн не прерывал меня и никак не реагировал на мои слова.

— Дура! Зачем я пошла туда? — под конец я уже кричала. — Он был помешан! А теперь… теперь его нет! И те люди! Мы так не хотели! Ну, может, он понимал… Но он же свихнулся! Я разговаривала с ним каждый день, но не смогла понять, что всё настолько плохо! Но он… Он погиб там! Я его оставила! Я его оставила там! И я… я ведь стреляла, Двэйн! Я… — рыдания захлестнули меня.

— Иди сюда, — он подтянул меня за руку, и я уткнулась лицом ему в грудь. Духи, какой же он тёплый!

— Ты не виновата, — тихо прошептал он мне в ухо. — Льюис сам так решил, ты не можешь отвечать за его поступки.

— Но могу отвечать за свои, — всхлипнула я.

Двэйн немного помолчал, а потом хрипло произнес:

— Когда я отправился мстить за Кристину, то убил пять человек. Если бы не Рейган, может, убил бы и больше, — я невольно прижалась к нему сильнее. — Я благодарен ему. — Пауза. — Прости, что не смог помочь тебе.

— Это невозможно, Двэйн, не в тот момент…

— Может быть, — неуверенно отозвался он. — Но… я помогу тебе сейчас. Хочешь?

— Хочу, — тут же отозвалась я.

Он ещё крепче прижал меня к себе.

— Только не убегай от меня больше, хорошо? Не прячься от меня.

Я молчала только долю секунды:

— Не буду, — пообещала я.

Он разрешил остаться в его доме до вечера, и никого больше не пускал пообщаться со мной. Я то засыпала, ворочаясь в бреду, то просыпалась снова. И чувствовала, что Двэйн всегда где-то рядом, на кухне или же в комнате. Только ближе к ночи, старший впустил в дом Вэнди и Ли. И встреча с ними чуть снова не заставила меня разрыдаться. Духи Пустоши, как же я была счастлива не просто видеть их, а быть с ними, снова чувствовать их дружбу.

Позже к нам присоединились Мисс и Шон, и я с удивлением осознала, что их тоже не хватало мне все это время. Никто не обсуждал случившееся, никто не косился на меня. И от этого чувство вины разрасталось немерено. Но и чувство благодарности тоже. Мы болтали о всякой чепухе, обсуждали свежие сплетни рейта и пили горячий чай. Хотя вопросы к тому, что пил Шон, у нас всё-таки остались. Ли упросил Вэнди, а та упросила Роуз выдать нам лишние порции сладкого, и у нас получился настоящий пир. Разговор побежал ещё быстрее, Шон перешёл на неприличные песни и вопросы к его питью тут же разрешились. Мисс принялась ругаться, а старший устало отобрал у него кружку и отправил их обоих домой. На мой молчаливый вопрос он только покачал головой, и мы оставили эту тему.

Рейт уже затих, когда Вэнди и я вышли из домика старшего. Небо исполосовали росчерки звёзд, листва тихо шелестела вокруг поселения, где-то ухнула сова, а затем пронёсся протяжный волчий вой. Я глубоко вдохнула тёплый весенний воздух и прикрыла глаза. Всё такое знакомое…. Родное? Я крепче зажмурилась и стиснула зубы.

Кто-то легонько коснулся моей руки, я вздрогнула и открыла глаза. Рядом со мной стоял Ли. Он смотрел на меня испуганно и даже немного обиженно. В этот момент он казался даже младше, чем был.

— С тобой всё будет в порядке? — шёпотом спросил он. Внутри всё содрогнулось от смешавшихся в его голосе страха и надежды.

Я слабо пожала плечами и честно ответила:

— Не знаю. Но я постараюсь, — и крепко сжала его руку.

Ли нахмурился:

— Старайся получше. Эти недели были ужасными! Никогда в жизни мне не было так скучно! — он состроил недовольную гримасу.

Я улыбнулась:

— Я скучала без тебя!

Его лицо просветлело, но он опять заставил себя нахмуриться:

— Иди лучше спать! — деловито скомандовал он. — На тебя смотреть тошно!

Я усмехнулась, а за спиной раздалось:

— Кажется, команды тут всё ещё раздаю я, — голос Двэйна был тихим и непривычно мягким. Ли только пожал плечами, а старший добавил: — Но в этот раз я полностью поддерживаю Ли. Идите уже.

Вэнди попрощалась за нас обеих и потянула меня за собой. Обернувшись, я встретилась взглядом с Ли, а потом и с Двэйном, и мне стало невыразимо спокойно. Я была не права, когда решила, что у меня больше никого не осталось. Моя семья куда больше, чем думают советники. И это радует и пугает одновременно.