Право на выбор (СИ)

2-7

… На плантациях мы надолго не задерживаемся — начинается время полива, и мирно журчащие установки начинают гудеть все громче и громче, рассеивая вокруг плотную дымку воды. Вода на Рахе отдает какой-то сладостью, но пить ее мне можно — концентрация веществ в ней настолько низкая, что даже чужеземке не навредит.

Мы забираемся обратно в мобили, и те сразу стремительно набирают высоту — у меня горло обваливается в желудок, и я невольно прижимаю руки к животу. Мы летим на воздушные водопады, одно из чудес этого сектора, хотя по-моему Рах весь одно сплошное чудо. В глазах уже все срастается в один сплошной ворох красок — как будто смотришь в бешено вращающийся калейдоскоп. Жить тут… не представляю даже. Рехнуться можно, наверное.

… Но водопады стоят того, чтобы рехнуться. Окутанные дымкой скалы извергают тонны розоватой воды, что с грохотом исчезают в тумане и появляются снова; в прорехах этого тумана — буйство зелени, что пожирает влагу из воздуха с чудовищной силой и скоростью, вырастая буквально на голых камнях. Пики скал рассеяны по огромному плато, а на самом дне его — огромное озеро насыщенного, почти красного цвета, сплошь усеянное белыми цветами. В этих цветах обитают самые маленькие птицы на Рах — размером чуть больше земного шершня, они теплокровны, живородящи и имеют две пары полупрозрачных перепончатых крыльев. Сами цветы считаются священными, а озеро — заповедным; в нем запрещено купаться и брать воду. По местным верованиям, звезды пролили свой свет в начале времен на землю и породили эти озера, из которых вышла вся жизнь на Рах.

Все это мне рассказывает Шерша, пока мы стоим на одной из безводных скал, где разрешено оставлять транспорт. Камни под ногами скользкие, а воду можно втягивать прямо из воздуха — у меня уже влажные волосы, как после душа.

— Можем спуститься чуть ниже, там будет лучше видно, — предлагает рахшаса. Я неуверенно оглядываюсь, а потом одергиваю сама себя: я что, маленькая — спрашивать разрешение?

Осторожно ступая на каменистый спуск, я следую за Шершей вниз, практически к самой воде. Спуск очень узкий, и местами я с трудом протискиваюсь боком. У самой воды — небольшой каменистый бережок, розоватая вода плещется, выкатывая разноцветные камушки. Шерша проворно скачет к берегу, вытягивает у волны один такой и протягивает мне. Я смотрю на нее в немом изумлении: только что она сама рассказывала о заповедности этого места, а теперь тащит мне сувенир?

— Возьми. На удачу.

— Но ты же сама говорила…

— Камни брать не грешно. Только воду и растения. Бери, пусть… оберегает.

Это очень важно для нее, понимаю я внезапно, и молча прячу круглый розовый камушек, не больше ногтя величиной, в нагрудной карман. Шерша улыбается и тянет ладошку.

— Идем? Капитан наверное уже волнуется.

При упоминании Мара я спотыкаюсь на ровном месте.

— С чего бы ему…

— А ты как будто не видишь.

— Ничего я не…

Рахшаса прячет смешок в кулачке.

— Ладно-ладно. Говори, как хочешь.

Подъем обратно затягивается: камни словно стали еще мокрее, а воздух — еще тяжелее, хотя куда уж больше. И это я еще в специальной маске, которая регулирует влажность и фильтрует воздух… С ума сойти можно, как остальные так резво без масок?.. Уф, еще шажок, и еще один, и еще ступенька… перед глазами уже расходятся разноцветные круги, когда подбадриваемая Шершей я наконец взбираюсь на площадку. Там уже ждут, и стоит нам показаться, как тут же все оглядываются. А у меня же вечно все через одно место, когда на меня смотрят…

Я даже не удивляюсь, когда камень под ногами скользит, а рука по инерции хватается за торчащий рядом корень, с силой проезжая ладонью по его бугристой поверхности. Дернув и отняв руку, я онемело смотрю на порез, стремительно набухающий красными каплями. В голове какая-то дурь: вдруг он ядовитый, и мне осталось десять секунд, Рихта опять будет материться, рука отвалится, сделают ли мне протез или так буду теперь жить… кровь сочится по ладони, срываются капли и падают на без того достаточно влажные камни…

— Дай руку.

На лице Мара — ни единой эмоции. Он усаживает меня на какой-то камень, раскрывает судорожно сжатую руку легким давлением больших пальцев… Как он вообще оказался рядом, он же был в десяти шагах?..

— Сделай глубокий вдох, — командует тур, и я послушно втягиваю влажность и запах камней, а он с силой давит на ладонь, заливая её кровью. Перед глазами скачут мушки, но он уже убирает руки, достает из поясной сумки пузырьки и серые бинты… осторожно промакивает кровь, протирает края раны сильно пахнущей жидкостью, чем-то еще смазывает и быстро перематывает.

— Вот и все.

— А…ага…

Он не отнимает рук — в его ладонях моя кажется детской. Они в моей крови — он не торопится её вытирать. Мар сидит передо мной на корточках, и наши глаза на одном уровне. Это так странно, что даже шум воды на мгновение кажется тише. А потом он встает, и передо мной — взволнованное лицо рахшасы.

— Испугалась? Сильно болит?

Я смотрю вслед удаляющемуся туру… спина его ровная и кажется расслабленной — но ладони крепко сжаты.

— …Все в порядке.

В порядке ли?..

… Прощание с Шершей выдается очень эмоциональным. Рахшаса трижды берет с меня обещание отвечать на её сообщения, проверяет контакты в моем планшете столько же, перламутр глаз её переливается всеми цветами радуги. Рихта уже ругается, Секран её увещевает, а остальная команда уже давно скрылась на корабле и готовится к запуску. Одни мы с Маром остались на платформе — после того, как я поранилась, он от меня не отходит, и мне даже стыдно.

— Не забудешь про меня?

Как будто это возможно.

— Конечно нет.

Лапки у нее теплые и немного влажные, когда она меня обнимает, а я осторожно обнимаю её в ответ. Маленькое красное тело чуть вибрирует под моими ладонями… да и сама я… внутри все дрожит и кажется — сейчас обвалятся ребра, посыпятся позвонки… Как будто можно забыть кого-то вроде неё…

Шерша машет с платформы до тех пор, пока мы можем её видеть — я хочу отойти от смотрового люка, но не могу этого сделать, пока маленькая красная фигурка не превращается в едва различимую точку.

— Так, подобрали сопли! Все земляне такие плаксы? Ты же не хоронишь её!

— Ри, ну что ты как…

— А ты чего меня затыкаешь?! Разма… ладно-ладно, молчу…

Перепалка за спиной быстро стихает, Секран уводит ворчащую Рихту, только и слышен голос её да стук протеза по полу. Мар остается рядом, но к счастью ничего не говорит.

Корабль выходит в открытый космос и становится на новый курс. До системы Шерхентас — пять стандартных суток полёта.