Право на выбор (СИ)

2-9

Дом у Мара и правда небольшой. На первом этаже — совмещенное пространство, вроде как кухня и гостиная, в дальнем углу — лестница на второй этаж. Деревянная мебель выглядит привычно, лишь некоторые детали вызывают недоумение. Большие окна, светлый пол и стены из какого-то шероховатого камня… Я осторожно касаюсь — теплый… и пахнет будто-то бы морем… Дом мне нравится — в нем легко дышится, в нем уйма пространства, в нем… ни души. Запоздалая тревога вспыхивает в груди.

— А… ты один живешь?

Ну и что будешь делать, если нет?

Мар поднимает голову — он разбирает содержимое своей сумки, на столе перед ним уже уйма всего.

— Да. Отца уже давно нет. А мать я никогда не видел.

— Вот оно как… — ладно, никаких вопросов про семью. Я прислоняюсь к высокому стулу, на секунду прикрываю глаза.

— Устала? Сейчас я закончу и покажу тебе спальню.

Спальню? А спать мы…

— Я лягу внизу. Не волнуйся.

— Хорошо…

— Присядь пока… воды?

— А… нет, не нужно…

Мар кивает, возвращается к своим вещам, а я неловко взбираюсь на стул — как и думала, ноги до пола не достают.

— Скажи…

Я вздрагиваю — сколько можно уже, успокойся!..

— Да?

— Может быть ты… боишься меня?

Боюсь? Его?

— Нет, — отвечаю быстро. — А… а должна?

— Конечно нет… — он чуть заметно выдыхает с облегчением, но до конца напряжение его не отпускает, и только теперь я понимаю, как сильно он был напряжен… А ведь ему тоже непросто — привести в свой дом незнакомку с другой планеты, от которой неизвестно чего ждать… у которой черт знает что в голове происходит…

Может, как-то еще и можно преодолеть эту тяжесть непонимания между нами… я знаю лишь один способ.

— Я не боюсь тебя, просто не понимаю, о чем ты думаешь. Не понимаю, почему ты делаешь те или иные вещи… И от непонимания мне становится тревожно.

Мар откладывает в сторону рулон серых бинтов и молча подходит ко мне. Когда я так сижу, мне уже не нужно задирать голову, чтобы видеть его глаза… они темные, почти черные… дышать становится тяжело, еще тяжелее — когда он медленно берет мою руку в свою и чуть сжимает.

— Рахшаса предупреждала… — говорит он. — Мне жаль, что я слушал ее недостаточно внимательно. Мы… разговариваем не так много. А для тебя это важно. Я буду стараться, но если тебя что-то тревожит или что-то непонятно — сразу говори или спрашивай, я всегда отвечу. Я молчу не потому, что не хочу говорить с тобой… просто нет такой привычки.

От облегчения мне кажется, что ребра сейчас обвалятся.

— То есть я… не раздражаю тебя?

— Нет.

— И не напрягаю?

— Ну…

— ?!

Мар молча подносит мою руку к груди, прижимает… мне требуется несколько мгновений, чтобы понять: вибрация под моей ладонью — это его сердцебиение. Вены на шее немного блестят в приглушенном свете.

— Кажется, напрягаю… — получается отчего-то шепотом.

— В хорошем смысле.

— В хорошем?..

Во рту — сухо, язык к небу липнет. Мар смотрит не отрываясь, темнота в его глазах пульсирует алым… он как будто еще ближе… еще чуть-чуть и я смогу почувствовать… что?..

А потом он медленно отстраняется, прикрывает глаза… делает медленный вдох… Я невольно вздыхаю с облегчением. Прямо сейчас… я была не готова… пока не готова… И когда он отступает, лишь самую малость чувствую… разочарование.

Спальня на втором этаже довольно просторная — хотя возможно, это мне так кажется. Отдельный санузел, широкие окна, и под одним из них просто огромная кровать, на которой поместится штук пять меня и еще места на целый выводок рахшас хватит. Я устала просто чудовищно, но еще несколько часов лежу на ней глазами в потолок, пока в голове не утихает вихрь. Одно меня успокаивает — мы начали разговаривать. Я не раздражаю тура, я с большой долей вероятности привлекаю его… Это должно пугать, но не пугает — только трепет и волнение провоцирует в животе…

Под утро мне все же удается задремать. Я просыпаюсь от невнятного импульса, и пару секунд пытаюсь сообразить, где вообще нахожусь. Медленно светает, и я могу уже различить деревья за окном — высокие, будто сосны, толстые, как баобабы… В утренней тишине ни единого звука, как будто я одна во всем мире…

Насчет мира не знаю — но в доме я точно одна. Когда я спускаюсь, Мара нигде нет. Отлучился куда-то? Мог бы и предупредить, хоть записку оставить… и как бы я ее прочитала, интересно?.. Нужно будет выучить местный язык… понимать-то я понимаю, спасибо ретрансляторам в ушах, а поймут ли меня? Я ведь не буду все время сидеть дома, рано или поздно придется выйти и начать знакомиться с местными… Языки мне давались, хотя это было на Земле и было давно, так что никаких гарантий, что я справлюсь, но постараться нужно…

Пользуясь отсутствием хозяина я исследую дом. Назначение каких-то вещей интуитивно угадываю — холодильная камера и на Тавросе холодильная камера — какие-то решаю на всякий случай не трогать. Их на самом-то деле немного, вещей в этом доме, да и выглядит он в утреннем свете как будто необжитым… может, Мар тут почти и не жил?

Покончив с осмотром, я возвращаюсь наверх — изучить содержимое коробки, которую мне дали в приданое. Провозившись с замком минут пятнадцать и взмокнув, я хотела бросить это неблагодарное дело, но голос Рихты в голове обзывает меня тупицей и сразу все получается. Ух, ничего же себе… Коробку явно собирала не она… или не только она…

На самом верху — пачки пищевых капсул и добавок, которыми меня кормили на станции, несколько сменных комплектов одежды и, боже-боже-боже, нижнее белье!.. С корабля шерхов меня забрали в чем мать родила, и одежду подбирали из того, что было у дарган, а белья они не носили. Рихта долго пыталась понять, зачем мне одежда под одежду, а потом просто назвала ненормальной. Мне неуютно было ходить без белья, поэтому простым шортикам и топу я радуюсь, как новогоднему подарку. Коробку точно собирала Шерша, нужно написать ей… да вот прямо сейчас и напишу… Только в конце-концов переоденусь…

… То ли на радостях, то ли от недосыпа — но шаги за дверью в спальню я слышу за секунду до того, как она распахивается и впускает незнакомый голос:

— Мар, шерхов сын, ты почему не…

Незнакомый тур застывает на пороге и давится словами. Я застываю тоже, как была — со спущенными штанами.

… Вот и начала знакомиться с местными.