Право на выбор (СИ)

5-2

— Не жмет? Нормально?

— Да… вроде бы…

— Тебе очень идет этот цвет.

— …

— Ну что ты? Правда идет. И фасон, и цвет…

В зеркало Гриды наверное что-то добавлено — иначе отчего я кажусь себе как будто подсвеченной изнутри?.. В любом случае, платье из легкого плетения с поясом под грудью мне и правда идет. Еще и белое…

— Похожа на урным — молодую жену.

И правда похожа…

— А здесь тоже белое на свадьбу надевают?

— Здесь в самое красивое платье наряжаются, красное, черное, зеленое… но на Уйриме принято в белом.

— На Земле тоже…

Мое бракосочетание провели давно, но невестой я чувствую себя сейчас. Сегодня вечером мы втроем идем на праздник, и Мар, неловко и запинаясь, предложил зайти в храм — “на удачу”. Я и так планировала туда заглянуть, по своим причинам, поэтому вопросительно мы смотрели на Раша, а он взял и согласился — так легко, как будто не говорил о традициях со скепсисом.

На последнем занятии Грида сама предложила одолжить нарядное платье для праздника, и у меня не было причины отказываться — вся одежда была повседневной и довольно простой. Когда я упомянула об этом дома, Раш’ар только пробухтел что-то с досадой, а Мар покопался в планшете, после чего отдал его мне с коротким “выбирай”.

— На будущий год… пускай будет, а то в самом деле неудобно.

Неловко и неудобно стало уже мне при виде ценника — в местных ценах я уже что-то понимала.

— Я выучу язык… и найду себе что-нибудь…

— Ты о чем?

— Работа. Ну, чтобы на шее не сидеть…

— На моей можешь сидеть сколько угодно. И не только на шее.

— Раш.

— Ну что? Глупости не говори.

— Но…

— Тебя забрали не по твоей инициативе. И принимая на Таврос, мы взяли на себя определенные обязательства. Обеспечение тебя всем необходимым — одно из этих обязательств, — неожиданно очень серьезно произносит Мар.

— …ладно…

И вот я в невестином платье мнусь на пороге, уйримка посмеивается, пока я поправляю волосы, поправляю подвешенную к поясу сумку. Как будто на первое свидание, ей-богу…

В каком-то смысле и правда — первое свидание…

— Сейчас кто-то выломает нам дверь, так что поторопись пожалуйста, — сквозь улыбку протягивает Грида.

— Уф… да, хорошо. Спасибо за платье.

— Не за что.

Она провожает меня со странным прищуром — как будто что-то знает. У меня у самой чувство…. странное. Как будто я тоже знаю — что-то произойдет.

— Раздери меня мроки…

Я краснею — сразу всем лицом, ото лба до шеи. Раш ругается, нервно смеется, а Мар просто молчит и смотрит.

— И… идем?..

— Идем. Давай руку.

— А мне?

— …

— Вот спасибо.

Странно… как первоклашка с родителями… только от них жаром ведет и запах, который я ни с чем не спутаю, горло щекочет изнутри. Лицо пылает — как хорошо, что Шерхентас уже скрывается за горной грядой, и с нее опускаются быстрые густые сумерки. В городе горят огни, слышны голоса и, кажется, музыка — ритмичная, ударная. В животе подрагивает, струится холодный пот по спине. Мы идем молча — хотя уже научились разговаривать втроем.

Кажется, пришло время научиться вместе молчать.

Ближе к центру становится понятно, что на праздник собрались не только жители Рум'ры, но и окрестных деревень и хуторов — потому что если местные уже привыкли к моему лицу и волосам, то приезжие во всю таращились и разве что пальцем не тыкали. Я смущенно отворачивалась, пряталась то за одного тура, то за другого, и этим, подозреваю, привлекала еще больше внимания. Маленький мальчик с мамой-дарган (их среди женщин на Тавросе больше других) даже выронил свою сладость, протянул руку и залепетал что-то на детской тарабарщине. Его мама закатила глаза, подхватила ребенка на руки и направилась к нам с выражением отстраненной решимости. Мар оказался передо мной быстрее, чем я успела моргнуть, но женщину это не поколебало.

— Это дитя хочет потрогать твои волосы. Можно? — обратилась она ко мне, минуя настороженные взгляды Мара и Раш’ара. Крепкий и не очень молодой уже тур в стороне наблюдал за нами с напряженным вниманием. Отец, наверное…

— …да, конечно.

— Только пусть не дергает, — вставил Раш из-за спины, кладя ладони мне на плечи. Мар лишь молча отступил, позволяя дарган поднести ребенка ко мне.

Мальчик был весь темненький, смуглый, круглолицый — ничего в нем не напоминало расу матери… Пока он неловко водил мягкими ладошками по лицу и волосам, вокруг нас в толпе образовалась мертвая зона — никто не подходил близко, но многие задерживались, чтобы посмотреть. Лицо тут же вспыхнуло краснотой, и по толпе прокатился легкий рокот, в котором я без труда узнала “Миршельнасс”. Такому, наверное, положено радоваться, но я от стыда и неловкости не знала, куда себя деть.

— Хватит, дарган. Нам нужно идти.

— Благодарю, — с непривычным для ее расы почтением ответила женщина. — Благослови Серменара вашу Шер-аланах.

— Благослови она твой род и твое дитя, — с этими словами Мар взял меня за руку и расколол окружившую нас толпу подобно ледоколу.

— Она сказала, нашу Шер-аланах, — донеслось из-за спины, когда мы оказались в менее людном месте.

— …

— И ты не стал возражать.

— …

— А еще месяц назад…

— Прекрати его подначивать, — я легонько пихнула тура в бок, да он уже довольный, как таракан, только усиков не хватает. — Мар, все хорошо?

Тот оглянулся с натянутой улыбкой, сжал мою руку.

— Не волнуйся. Я справляюсь. Куда хочешь пойти?