Призраки пропавшего рейса

Глава 34

— Расскажите мне, что тут все-таки произошло, — попросил Джегер.

Он сидел посреди лагеря, который разбили в джунглях Алонсо и все остальные, вырубив часть растительности в том месте, где джунгли вплотную подходили к открытому пространству песчаной косы, и удобно расположив его в тени нависающих над берегом лесных гигантов.

Насколько это было возможно, он вымылся в реке, все так же лениво и угрюмо несущей свои коричневые воды сквозь джунгли. В одном из параконтейнеров Джегер отыскал все самое необходимое, чтобы полностью восстановиться после грандиозного перехода через джунгли: продукты, воду, регидратационную соль, а также репелленты, чтобы защититься от насекомых. В результате он постепенно снова начинал чувствовать себя человеком.

Вся группа, или, точнее, то, что от нее осталось, собралась вокруг Джегера. Все были взвинчены и напряжены. Людям казалось, что какая-то враждебная сила окружила лагерь, затаившись буквально за ближайшими деревьями. Джегер извлек из параконтейнера запасной карабин и держал его под рукой. В своей настороженности он был не одинок. Алонсо и Камиши также не сводили глаз с джунглей и не выпускали из рук оружие.

— Пожалуй, я начну с самого начала, — с того момента, когда мы потеряли вас во время свободного падения, — своим низким рокочущим голосом произнес Алонсо.

Как уже заметил Джегер, Алонсо относился к людям, которые привыкли проявлять чувства открыто. И в каждом слове его рассказа слышалось горькое сожаление.

— Мы потеряли вас практически сразу после прыжка, поэтому группу повел я. Мы приземлились вполне успешно на твердую и достаточно просторную площадку. Все были целы, ни у кого никаких травм. Мы занялись обустройством лагеря, разобрались со снаряжением, договорились о порядке несения вахты и решили, что ничего страшного не произошло, ведь мы находимся на месте первого РВ, а значит, надо просто дождаться, пока сюда подтянетесь и вы с Наровой. Но тут группа разделилась вроде как на два лагеря. Я и мои сторонники — условно говоря, отряд воинов — считали, что необходимо выслать патруль в том направлении, где, по нашим подсчетам, приземлились вы с Наровой. Мы допускали, что вы можете нуждаться в помощи… то есть если, конечно, вы вообще уцелели… Но группа любителей природы считала иначе. В общем, защитники окружающей среды во главе с Джеймсом и Сантос хотели пойти туда.

Алонсо большим пальцем ткнул себе за спину, в сторону запада.

— Им казалось, что они обнаружили тропу, проложенную индейцами. Мы, конечно, все понимали, что они где-то поблизости. Мы чувствовали, что за нами кто-то наблюдает. Ну и наши гринписовцы решили, что необходимо установить с ними мирный контакт. Мирный контакт!

Алонсо посмотрел на Джегера:

— Знаешь, я перед этой экспедицией целый год провел в Судане. Миротворческая миссия в Нубийских горах. Ничего более уединенного и представить себе невозможно. Некоторые из этих нубийских племен до сих пор бродят практически нагишом. И знаешь, мужик, постепенно я полюбил этих людей. Но один урок я усвоил с самого начала — если им нужен мирный контакт, они дадут тебе об этом знать.

Алонсо пожал плечами:

— Короче говоря, около полудня Джеймс и Сантос отправились на поиски индейцев. Сантос утверждала, будто знает, что она делает. Она, видите ли, бразильянка и уже много лет работает с амазонскими племенами. — Алонсо покачал головой. — Но Джеймс… Понимаешь, мужик, он чокнутый. Больной на всю голову. Он нацарапал индейцам какую-то записку и еще пририсовал всякие картинки. — Алонсо перевел взгляд на Дейла: — Ты это снял?

Дейл схватил камеру, открыл боковой экран и, пролистав сохраненные на карте памяти цифровые файлы, нажал «воспроизведение». На экране появилось изображение записки крупным планом. Затем зазвучал низкий голос Джо Джеймса, который с сильным австралийским акцентом читал текст вслух:

— «Привет, обитатели Амазонки! Вы хотите мира, и мы хотим мира. Давайте заключим мир! — В кадре появилась окладистая, как у бен Ладена, борода Джеймса и его грубые черты профессионального байкера. — Мы идем в ваши владения, чтобы поприветствовать вас и установить с вами мирный контакт».

Дейл ошарашенно покрутил головой:

— Можете себе такое представить? «Привет, обитатели Амазонки!» Как будто индейцы умеют читать по-английски! Он точно не в себе. Слишком много времени провел в одиночестве в своей хижине в лесу. Для камеры он, конечно, идеальный типаж. Но не для экспедиции!

Джегер сделал знак, что он увидел достаточно.

— Он, конечно, своеобразный тип, — согласился он. — Но то же самое можно сказать и обо всех остальных. Любой находящийся в здравом уме человек в эту экспедицию точно не отправился бы. Так что легкая степень помешательства нам тут не повредит.

Алонсо потер заросший щетиной подбородок:

— Ну да, оно, конечно, так, но этот тип, Джеймс, он малость зашкаливает. Как бы то ни было, но они с Сантос ушли. Двадцать четыре часа спустя их все еще не было, как и признаков того, что с ними что-то могло случиться. В общем, на розыски Сантос и Джеймса решил отправиться второй уровень любителей дикой природы — эта француженка Клермонт и, как ни странно, немец Краков. Вот уж кого ни за что не принял бы за гринписовца, так это его. Я не должен был их отпускать, — пророкотал Алонсо. — У меня было дурное предчувствие. Но, черт возьми, тебя и Наровой не было, и мы остались без командира экспедиции и без его заместителя. Около полудня, час спустя после того, как Клермонт с Краковым ушли, мы услышали крики и стрельбу. Походило на перестрелку — засаду и ответный огонь.

Алонсо снова посмотрел на Джегера:

— Вот так и закончились объятия с индейцами. Мы отправились в качестве поисково-спасательной группы по их следу, но не успели пройти и полумили, как наткнулись на место схватки. Весь подлесок был смят. Повсюду была свежая кровь. И еще мы нашли несколько вот таких штуковин.

Алонсо достал что-то из рюкзака и подал Джегеру:

— Осторожно. Я так понимаю, это какой-то яд.

Джегер начал рассматривать то, что вручил ему Алонсо. Это была тонкая палочка около шести дюймов длиной. Она была искусно вырезана из дерева и заострена на конце. Упомянутый наконечник был испачкан какой-то темной тягучей жидкостью.

— Мы пошли дальше, — продолжал рассказывать Алонсо, — и вскоре наткнулись на след Джеймса и Сантос. Мы даже лагерь их нашли. Вот только их самих там не было. Их вообще нигде не было. Следов борьбы тоже. Ни крови, ни дротиков, вообще ничего. Как будто их куда-то телепортировали пришельцы.

Алонсо помолчал.

— А потом мы нашли вот это. — Он вынул из кармана пустую гильзу. — На обратном пути. Заметили ее совершенно случайно. — Алонсо протянул гильзу Джегеру. — 7.62 мм. Скорее всего, пулемет или АК-47. Но то, что не наша, это точно.

Джегер покрутил гильзу в пальцах.

Когда-то патроны такого калибра были на вооружении войск НАТО. Во время вьетнамской войны американцы начали экспериментировать с меньшим калибром — 5.56 мм. С учетом более легких пуль солдаты могли носить с собой больше боеприпасов, что означало бóльшую длительность стрельбы. Во время продолжительных вылазок в джунгли это было жизненно важно. С тех пор НАТО пользовалось боеприпасами калибра 5.56 мм. Ни у одного из тех, кто находился рядом с ним, не было оружия с патронами 7.62 мм.

Джегер поднял глаза на Алонсо:

— Вы не нашли больше никаких следов кого-нибудь из этих четверых?

Алонсо покачал головой:

— Ни малейших.

— Так что это, по-вашему, было? — продолжал расспрашивать его Джегер.

Лицо Алонсо потемнело.

— Мужик, я не знаю… Тут, кроме нас, присутствует какая-то враждебная нам группа, это уж наверняка. Но пока что она представляет для нас абсолютную загадку. Если это индейцы, то как тут оказалось замешано оружие 7.62 калибра? С каких это пор затерянное в джунглях племя пользуется автоматами?

— Скажи мне, — попросил Джегер, — как выглядела та кровь?

— На месте засады? Да так, как она обычно выглядит. Там были целые лужи крови. Уже свернувшейся.

— Много крови? — уточнил Джегер.

Алонсо пожал плечами:

— Достаточно.

Джегер поднял вверх тонкую палочку, которую ему вручил Алонсо.

— Это явно дротик для духовой трубки. Мы знаем, что индейцы ими пользуются. И они предположительно отравлены. Знаете, какой яд они используют для своих дротиков? Кураре, который готовят из коры некоторых растений. Он убивает, парализуя дыхательные мышцы. Другими словами, при ранении дротиком, смазанным ядом кураре, жертва погибает от удушья. Не самая приятная смерть. Я немного изучил этот вопрос, когда работал в Бразилии, — обучал ребят полковника Эвандро. Местные племена используют это оружие для охоты на обезьян, находящихся высоко на деревьях. После ранения дротиком обезьяны падают вниз, племя собирает обезьян и вынимает из них дротики. Каждый дротик вырезается вручную, и индейцы ими обычно не разбрасываются. Но самое главное то, что, если в вас попали таким отравленным дротиком, он вонзается, как булавка, и крови практически нет. Я уже не говорю вот об этом.

Джегер сунул дротик в рот и попробовал черную смазку на кончике, заставив своих слушателей поморщиться.

— Отравиться, употребляя кураре внутрь, невозможно, — успокоил их Джегер. — Он убивает лишь при непосредственном попадании в кровь. Но дело в том, что у него весьма специфический горький вкус, который невозможно перепутать ни с чем. Что это такое? Рискну предположить, что сироп из жженого сахара. — Он криво усмехнулся. — А теперь сложите все вместе. Что у вас получается?

Он обвел взглядом лица оставшихся членов своей группы. Алонсо: квадратная челюсть, открытое лицо, излучающее простодушие и честность, — до мозга костей бывший «морской котик». Замерший в выжидании, но напряженный, как сжатая пружина, Камиши. Дейл и Краль — две восходящие звезды телевидения, твердо решившие снять свой блокбастер.

— Из духовой трубки никого не убивали, — сам ответил на свой вопрос Джегер. — Засаду устроили люди с огнестрельным оружием. Об этом говорит наличие крови. Так что, если только этому неизвестному племени не удалось каким-то образом серьезно вооружиться, мы имеем дело с какой-то загадочной силой. Тот факт, что они оставили вот это, — он показал им дротик, — и попытались собрать после себя гильзы, указывает на то, что они хотели свалить ответственность за свое преступление на индейцев.

Джегер несколько секунд смотрел на дротик.

— Кроме нас и этого неизвестного племени, здесь никого не должно было быть. В настоящий момент мы понятия не имеем, кем являются эти загадочные стрелки, как они сюда попали и чем объясняется их враждебность. — Он поднял глаза, угрюмо глядя в пространство перед собой. — Ясно одно — характер этой экспедиции изменился, причем самым необратимым образом. Мы потеряли пятерых, — медленно произнес Джегер. Теперь его глаза светились холодной решимостью. — Мы не успели толком даже войти в этот лес, а половины экспедиции уже нет. Необходимо тщательно обдумать все варианты наших последующих действий.

Джегер замолчал. Его лицо окаменело. Таким его еще никто из них не видел. Он не был близко знаком ни с кем из исчезнувшей четверки, но ощущал личную ответственность за каждого из них.

Его привлекала открытость и бесхитростность большого странноватого австралийца Джо Джеймса. И его терзало осознание того, что Летисия Сантос представляла в его группе полковника Эвандро.

Сантос была удивительно хороша собой и внешне походила на бразильскую актрису Таис Араужо. Темноглазая, темноволосая, импульсивная и острая на язык, она была полной противоположностью Ирине Наровой.

Для Джегера утрата одного человека — Наровой — стала трагедией. Он и представить себе не мог, что уже в первые двое суток экспедиции потеряет сразу пятерых.

— Мы можем решить, что задача невыполнима, и попросить забрать нас отсюда. У нас неплохая связь, здесь можно посадить вертолет, так что ничего невозможного в этом нет. Угроза жизни каждого из нас будет устранена, но мы бросим тут своих друзей, а в настоящий момент мы понятия не имеем, живы они или мертвы. Второй вариант — мы можем отправиться на розыски исчезнувших друзей. Действовать будем исходя из того, что, пока у нас нет доказательств их гибели, они считаются живыми. Преимущество этого варианта — мы поступаем правильно по отношению к своим товарищам. Мы не бросаем их в беде при первой же опасности. Недостаток заключается в том, что нас мало, мы плохо вооружены и наш противник, по всей вероятности, располагает большей огневой мощью. Кроме того, у нас нет ни малейшего представления о его численности.

Джегер помолчал и продолжил:

— И наконец, третья возможность — продолжить экспедицию согласно плану. У меня есть ощущение, ничем, правда, не подкрепленное, что это позволит нам выяснить, что случилось с нашими пропавшими друзьями. Как бы то ни было и кто бы нас ни атаковал, можно предположить, что они сделали это с целью помешать нам достичь цели. Продолжив экспедицию, мы вынудим их раскрыть карты.

— Это не военная операция, — продолжал Джегер, — поэтому я не могу отдавать вам приказы. Мы — группа штатских людей, и нам необходимо прийти к единому решению. Насколько я понимаю, других вариантов, кроме тех, которые я уже перечислил, у нас нет, поэтому придется проголосовать. Но сначала я хотел бы выслушать всех вас. Может, у кого-то есть предложения, вопросы? Можете говорить свободно, потому что камера выключена.

Джегер угрожающе посмотрел на Дейла:

— Камера точно выключена, мистер Дейл?

Дейл откинул ладонью назад свои длинные прямые волосы:

— Эй, вы же сами запретили мне снимать, забыли, что ли?

— Не забыл.

Джегер обвел группу взглядом в ожидании вопросов.

— Я вот хотел спросить, — тихо произнес Камиши с едва уловимым японским акцентом, оттеняющим его в остальном безупречный английский. — Если бы это была военная операция, какой приказ вы бы отдали своим людям?

— Я бы выбрал третий вариант, — без колебаний ответил Джегер.

— Вы не могли бы объяснить почему?

У Камиши была странная манера говорить — он тщательно подбирал и не менее тщательно выговаривал каждое слово.

— Это было бы вопреки здравому смыслу, — ответил Джегер. — Нормальная человеческая реакция на стресс и опасность — борьба или бегство. Попросить забрать нас отсюда было бы бегством. Преследование плохих парней — это борьба. Третий вариант наименее вероятный, а потому я рассчитываю на эффект неожиданности, который заставит их занервничать, обнаружить себя и совершить ошибку.

Камиши слегка поклонился:

— Спасибо. Это хорошее объяснение. Я с ним полностью согласен.

— А знаешь, дружище, мы ведь потеряли не пятерых, а шестерых, — зарычал Алонсо. — Вместе с Энди Смитом выходит шестеро. Я никогда не верил в то, что смерть Смита была случайностью. А после того, что тут произошло, убедился в этом окончательно.

Джегер кивнул:

— С Энди Смитом выходит шестеро.

Он больше не видел никакого смысла скрывать свои подозрения относительно убийства Энди Смита. Последние события практически убедили Джегера в том, что Смита убили люди, не входящие в его группу.

— Так когда все-таки мы узнаем координаты этого самолета?

Это подал голос словак-оператор, Стефан Краль, говоривший по-английски с сильным скандинавским акцентом. Джегер перевел взгляд на него. Невысокий, коренастый, такой белесый, что его можно было принять за альбиноса, с изрытой оспинами кожей, Краль исполнял роль Чудовища при Красавце Дейле. Он был на шесть лет старше, хотя внешне это было совершенно незаметно, и уже по праву старшинства должен был возглавлять их небольшую съемочную группу.

Но Карсон возложил всю ответственность на Дейла, и Джегер отлично понимал почему. По его мнению, так Дейл и Карсон были два сапога пара. Но пробивной и хладнокровный Дейл великолепно освоил правила выживания в телевизионных джунглях. На его фоне вечно взвинченный Краль казался неуклюжим, а временами и просто занудным. Джегеру вообще было непонятно, каким ветром его занесло в телеиндустрию.

— После исчезновения Наровой я назначил своим заместителем Алонсо, — ответил Джегер. — Я сообщил координаты им обоим.

— И что? А как насчет всех остальных? — не унимался Краль.

Что бы Краль ни говорил и какой бы серьезной ни была обсуждаемая тема, на его лице всегда играла странная кривоватая полуулыбка. Джегер решил, что это одно из проявлений его неуверенности в себе, но тем не менее эта особенность словака необъяснимым образом сбивала его с толку.

В армии ему попадались такие, как он, — наполовину интроверты, которым было трудно сходиться с людьми. Джегер взял себе за правило всячески поддерживать тех, кто служил в его подразделении. Чаще всего они оказывались достойными бойцами, а когда красный туман застилал им глаза, они и вовсе превращались в настоящих демонов.

— Если мы проголосуем за третий вариант, то есть решим продолжить экспедицию, вы получите координаты на реке, — сообщил ему Джегер. — Таков мой договор с полковником Эвандро: вы получаете координаты, как только мы начинаем спуск по Рио-де-лос-Дьос.

— Как вы все-таки умудрились потерять Нарову? — продолжал допытываться Краль. — Что именно произошло?

Джегер холодно посмотрел на него:

— Я уже объяснял, как умерла Нарова.

— Я хотел бы услышать это еще раз. — Его кривая улыбка все шире расползалась по побитому оспинами лицу. — Чтобы развеять любые сомнения и чтобы всем все стало окончательно ясно.

Утрата Наровой потрясла Джегера до глубины души, и он не собирался обсуждать это еще и еще раз.

— Все с самого начала пошло просто ужасно. И поверьте, я пытался ее спасти, но мне это не удалось просто потому, что это было невозможно.

— А почему вы так убеждены в том, что она мертва, — упрямо произнес Краль, — но допускаете, что Джеймс, Сантос и остальные все еще живы?

Джегер прищурился.

— Тебя там не было, тебе не понять, — тихо ответил он.

— Неужели вы совсем ничего не могли предпринять? Это был первый день, вы переплывали реку…

— Может, я его сразу пристрелю? — пророкотал Алонсо. — Или лучше сделать это чуть позже, после того как мы отрежем ему язык?

Джегер долго смотрел на Краля, а затем угрожающе произнес:

— А знаете, мистер Краль, забавная штука получается: складывается впечатление, что вы меня интервьюируете. Вы ведь этого не делаете? Я хочу сказать, не берете у меня интервью?

Краль обеспокоенно затряс головой:

— Я просто кое-что уточняю. Чтобы внести полную ясность…

Джегер перевел взгляд с Краля на Дейла. Камера последнего лежала рядом с ним на земле, и он невольно дернул в ее сторону рукой.

— А знаете что, парни, — внезапно прохрипел Джегер, я тоже хочу кое-что прояснить. — Он смотрел на камеру Дейла. — Вы заклеили красную лампочку записи черной лентой и положили камеру на землю объективом в мою сторону. Включили ее вы, я полагаю, заранее.

Он поднял глаза на Дейла, который от его взгляда даже съежился.

— Я скажу это один раз, — произнес Джегер, — и повторять не буду. Попробуй только повторить этот трюк, и я засуну камеру так глубоко тебе в задницу, что вместо зубов ты будешь чистить объектив. Это тебе ясно?

Дейл пожал плечами:

— Да. Думаю, что да. Только…

— Только ничего, — оборвал его Джегер. — И когда мы закончим эту беседу, ты сотрешь все, что успел записать, а я лично за этим прослежу.

— Но если я не смогу записывать ключевые сцены наподобие этой, то у нас не получится шоу, — запротестовал Дейл. — Заказчики… представители телевидения…

Джегеру хватило одного взгляда, чтобы заставить его умолкнуть.

— Вам необходимо кое-что понять: в настоящий момент мне нет ровным счетом никакого дела до ваших представителей и заказчиков. Все, что меня интересует в настоящий момент, это необходимость сохранить жизни как можно большего числа участников экспедиции. Сейчас мы недосчитываемся сразу пятерых… шестерых… Так что я получил подсечку и падаю. И это делает меня опасным. Это приводит меня в ярость. — Он ткнул пальцем в сторону камеры. — А когда я в ярости, вещи имеют тенденцию ломаться и разбиваться. А теперь, мистер Дейл, выключите это к чертовой матери.

Дейл дотянулся до камеры и нажал на пару кнопок, остановив запись. Его поймали на горячем, но, судя по его недовольному виду, пострадавшим он считал себя.

— Ты заставил меня задать кучу идиотских вопросов, — вполголоса пробормотал Краль, обращаясь к Дейлу. — Твоя очередная тупая затея.

Джегеру уже приходилось сталкиваться с такими парнями, как Дейл и Краль. Кое-кто из его боевых товарищей по элитным вооруженным подразделениям попытался сделать карьеру в этом мире — мире телевидения и реалити-шоу. Они слишком поздно обнаружили, насколько он безжалостен. Он перемалывал людей и выплевывал их кости. Такие качества, как честь и верность, спросом там не пользовались.

Это был мир жестокой конкуренции. Таким ребятам, как Дейл и Краль, не говоря уже об их боссе Карсоне, чтобы выжить и забраться наверх, приходилось идти по головам и трупам. Их не смущало, что нужно снимать людей, когда они вынуждены принимать решения, от которых зависит жизнь или смерть товарищей. И они нисколько не заботились о том, что нарушают обещание забыть в этот момент о камере, ибо к этому их обязывала профессия. Им приходилось это делать, чтобы получить сенсацию или создать шоу.

В этом мире операторы были готовы вонзить нож друг другу в спину, если это позволяло подняться ступенью выше по иерархической лестнице. Джегер ненавидел царящие в этом мире порядки. Именно этим в значительной степени объяснялась его изначальная антипатия к съемочной группе.

Он добавил Дейла и Краля к списку явлений и вещей, с которыми необходимо быть начеку, — наряду с ядовитыми пауками, гигантскими кайманами, дикими племенами, а теперь еще и неизвестным вооруженным отрядом, судя по всему, готовым убивать.

— Ну хорошо, теперь, когда камера действительно выключена, давайте голосовать, — предложил Джегер. — Первый вариант — мы прекращаем экспедицию и покидаем джунгли. Кто за?

Никто даже не шелохнулся.

Джегер вздохнул с облегчением: во всяком случае, в ближайшее время они не сбегут из Серры-де-лос-Дьос с поджатыми хвостами.