Серая Башня

Глава 33 Северный Барон

Хейльза Дунханд всю дорогу улыбалась мне и вела себя так, будто мы не только спали бок о бок в походном шалаше, а занимались ещё и чем-то иным.

Я настроился на Тэ-Сю А’ргаэ и вызвал образ следа вора, и время от времени сообщал Тольскеру куда дальше ехать, что немало удивило Хейльзу.

— Как, вы разве едете не прямо к моему дяде, в Геамградх?

Ответил Тольскер:

— Если путь приведёт туда, то там мы и окажемся. Но, возможно, наша дорога заведёт нас куда-нибудь в другое место. Это не нам решать. Наш поводырь — мастш Рой.

Хейльза взглянула на меня:

— А как вы определяете, куда ехать? Откуда вы знаете, куда вам двигаться? Вы видите какие-то следы?

— Да, я вижу какие-то следы, и по ним мы и движемся.

— И что это за следы? И какова ваша цель?

Тольскер кашлянул и ответил за меня:

— Юная мэдэмэ, я вчера вам уже сказал, что мы не можем разглашать подробности дела, которым занимаемся.

Хейльза капризно хмыкнула.

Мы ехали несколько дионов по землям Северного Барона — по снегу, по лугам с проталинами, через сосновые боры. Нас сопровождало лишь карканье ворон. Мы ехали по протоптанной дороге, но она не была людной. Наш путь странным образом совпадал с путём в столицу области — в город Геамградх. Действительно, теперь не оставалось никаких сомнений: Орсагор Кляча направился прямиком к Северному Барону.

Мои мысли будто прочитал Даид, так как он обратился к Хейльзе:

— Благородная мэдэмэ, не знаете ли вы человека по имени Орсагор?

— Конечно, знаю, — сказала она. — Один из бастардов дядюшки Орлина.

— Орлина? — спросил Тольскер.

— Да, это главный воевода и начальник личной стражи у дяди. У него много детей — бастардов — и он ни от кого из них не отказывается, всех берёт под свою опеку, воспитывает, выращивает отличных воинов. Впрочем, я, наверное, не должна вам всё это рассказывать — это личные дела Тэат-Брон-дор, и чужакам знать об этом не положено.

— Мы чужаки, но мы прибыли по королевскому приказу и заняты делом королевской важности, — возразил Тольскер. — Так что у вас не должно быть от нас секретов. Грамота, что я показывал вчера, юная мэдэмэ, обязывает каждого жителя Стаентрада содействовать нам в нашем деле.

К полудню мы добрались до Геамградх. Хоть город и был столицей всего Тэат-Брон-дор, располагался он на юге области, рядом с границей — будто стремился сбежать из северных земель и не иметь с ними ничего общего.

Город был обнесён высоким частоколом, и с ним была связана одна удивительная странность, о которой знали во всём Стаентраде. А именно: очень часто можно было заметить лисиц, ошивающихся возле частокола. Интересно, что их там привлекало? Мы, подъезжая к Геамградх, тоже стали свидетелями лисьих чудачеств — мы заметили, как минимум, пятерых лисиц, бродящих у частокола так близко и без опаски, будто у собственной норы!

Мы въехали в город.

Геамградх славился потрясающей деревянной архитектурой. Раньше я много слышал об этом, но лишь теперь довелось воочию убедиться. Город был великолепен!

Он целиком состоял из срубов — но это не мешало им быть потрясающими архитектурными объектами. Терема высокие — в три, четыре, пять этажей, с балконами. Крыши, окна, перила — всё украшено резьбой с народным орнаментом. На улицах красовались деревянные резные фигуры — и по мастерству исполнения они не уступали лучшим статуям Аг-Винэоса.

Конечно, на улицах было очень много резных фигур Йолша, и сами улицы и терема были украшены в подготовке к Йолшеву Дню. Повсюду висели гирлянды с фонариками, всё украшено еловыми лапами, прямо посреди улицы некоторые мастера-умельцы вырезали ледяные скульптуры. Деревянные фигуры Йолша были раскрашены — и это отличало их от бесцветных идолов остальной части Стаентрада. Сверху фигуры присыпаны снегом, с некоторых свисают сосульки, и смотрелось это причудливо — например, когда с носа Йолша свисает сосулька.

Кроме образов Йолша на улицах Геамградх можно встретить и иные фигуры — весьма нетипичные для Стаентрада.

Они изображали высоких, худых, имеющих слегка вытянутые тела, человекообразных существ. У них были невероятно длинные волосы — нередко они спускались чуть ли ни до пят, а их уши — что особо подчёркивалось на каждой скульптуре — были заострённые и вытянутые вверх, без мочек.

— Это Высокие Чужаки-из-арок? — спросил Даид.

— Да, — ответила Хейльза. — В остальном Стаентраде запрещено их упоминать и изображать, а вот мы здесь хорошо к ним относимся и чтим.

По улицам постоянно сновали сани с запряжёнными лошадьми. Люди ходят в шубах, тёплых тулупах, кафтанах на меху. Мужчины — в меховых шапках. Женщины носят пуховые платки, руки — в муфтах. Щёки у женщин розовые, как бока персиков.

Всюду бегают дети, смеются, лепят снеговиков, бросаются снежками, устраивают борьбу в сугробах. По улицам снуют собаки.

Деревья — все в белых снежных шубах. С крыш свисают сосульки. Из труб валит дым. Улицы в Геамградх — просторные. Всё белым-бело, снег блестит на солнце. Дома обнесены заборами из кольев, ворота — с резьбой, у заборов со стороны улицы стоят скамейки. Некоторые ворота в заборах имеют собственную маленькую крышу. За городом вдали — сплошной стеной темнел дремучий лес.

Мы добрались до терема Северного Барона.

Терем высокий — в три этажа, каждый этаж более четырёх эйтов в высоту. Терем украшен резьбой, завитушками, резным орнаментом, и орнамент напоминал больше то, как украшены стены в Серой Башне, нежели народный стаентрадский стиль. В орнаменте постоянно присутствовали изображения полумесяцев и ветвей, а формы окон походили на те, что у Серой Башни — вытянутые вверх, остроконечные арки. Арки Высоких Чужаков.

Снаружи терема раскинулся просторный двор, он окружён стеной из частокола. Суровые стражи на въезде во двор — здесь их называют «гриднями» — узнали Хейльзу и пропустили нас.

На второй и третий этажи вели наружные ступенчатые лестницы — и сейчас по ступеням к нам спускался сам Северный Барон. С ним было несколько гридней и человек, по чьему виду и манере держаться можно было предположить, что он является советником и занимает высокий пост при бароне. Я сразу решил, что это и есть воевода Орлин.

— Хейльза! — сказал барон, сойдя с последней ступеньки и направившись к нам через двор. — Ты вернулась! Я уж думал послать людей на твои поиски. Почему ты не приехала вчера, как ожидалось?

Хейлгар Дунханд был худым и мрачным. Его голова — выбрита под короткую грубую щетину, такие же его борода и усы. На голове, в бороде и даже в бровях — белели небрежные клочки седины. У Хейлгара были сердитые морщины на лбу, а взгляд мрачный и холодный. На левой руке не доставало по фаланге на трёх пальцах — указательном, среднем и большом.

— Дядюшка, на меня напали сэйгдэранцы. Наверное, люди Слепого.

Хейлгар встревожился.

— А где твои воины? — спросил он.

— Их всех убили, — печально сказала Хейльза.

Он удивлённо вскинул брови.

— А это кто такие? — он кивнул в нашу сторону.

— Эти люди спасли меня, они перебили разбойников, дядюшка. Ты бы видел, как умело они сражаются! А ещё они сказали, что они занимаются королевским поручением и что они — королевские стражи.

Хейлгар нахмурился.

К нему подошёл Тольскер и поклонился, мы остались стоять позади.

— Господэн, я — Адэран Тольскер, начальник дворцовой стражи. Мы с вами виделись несколько раз, когда вы посещали дворец.

— Начальник дворцовой стражи… Что вам здесь нужно?

— Мы заняты поиском человека, участвовавшего в недавней попытке совершить восстание. Вы о ней, конечно же, слышали.

— Да, слышал. И что, вы полагаете, ваш человек прибыл в мои земли?

— Да, господэн, у нас есть основания так думать.

— И что это за человек? Неужели сам начальник дворцовой стражи будет гоняться по стране за простой мелкой сошкой? В бунте участвовало много народу — сотни две-три, как я слышал — вы за каждым из них гоняетесь по всему королевству лично?

— Мы полагаем, это не мелкая сошка. И, кроме того, этот человек украл кое-что ценное из Серой Башни.

Хейлгар удивлённо вскинул брови и охнул, но его реакция показалась мне наигранной.

— Ограбили Серую Башню? Невероятно! Я думал, это невозможно! — вздыхал Хейлгар.

Его племянница тоже изумилась услышанному, и её реакция была настоящей.

— Что же украли, мастш Тольскер? — спросил Хейлгар. — Неужели украли одну из трёх королевских реликвий?

— Нет-нет, господэн, — ответил Тольскер. — С реликвиями всё в порядке, украли кое-какую безделушку, но мы не имеем права раскрывать подробностей — так сам Его Величество приказал, надеюсь, вы меня простите за скрытность.

— Конечно-конечно, мастш Тольскер. Фу-ух, у меня прямо от сердца отлегло, когда вы сказали, что три королевские реликвии в порядке. Вы представляете, какой это был бы скандал — если бы королевские ценности пропали из Серой Башни! Представить невозможно! А что, если бы какая-то из ценностей попала в руки норжскому императору? Вообразите, что было бы, если бы на наше королевство пошёл войной норжский император и предъявил бы народу одну из королевских ценностей. А другие реликвии — попали бы в руки каких-нибудь дворян. Не слишком благонадёжных, не поддерживающих Отатисов — и они бы тоже предъявили их народу и объединили силы с Норжией. И вместе атаковали бы столицу! Вы представляете, что бы было, мастш Тольскер! И что бы подумал народ про короля, который потерял королевские реликвии? Да кто бы пошёл за него сражаться после такого⁈ Слава Йолшу, мастш Тольскер, что три сокровища не пропали.

— Совершенно с вами согласен, господэн, — сказал Тольскер. — А ещё я очень рад, что преступник, которого мы разыскиваем, отправился именно сюда, в ваши земли, а не в другую область, ведь в вашей лояльности трону сомневаться не приходится, так что преступник не найдёт в вашей земле поддержки и защиты, и нам — с вашей помощью, господэн — будет не трудно его изловить.

— Конечно же! — с широкой дружелюбной улыбкой сказал Северный Барон. — Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь, поддержку и протекцию, мастш Тольскер. Все жители моих земель с радостью помогут вам в поисках и поимке вора.

— Большое спасибо, господэн, — с улыбкой ответил Тольскер.

— Дядюшка, хватит обмена любезностями, эти мастши спасли меня от сэйгдэранцев. Разве не стоит их наградить? — сказала Хейльза.

— О, конечно. Я благодарен вам, отважные мастши, за спасение моей племянницы. Кроме неё — у меня нет родных. Вам полагается награда. Я велю выдать денег.

— Не стоит благодарности, господэн, — сказал Тольскер. — Мы просто делали своё дело — выручили человека в беде.

— И всё же. Заветы Йолша велят всегда вознаграждать деньгами тех, кто оказал нам помощь. Не знаю, как у вас в столице, но у нас тут на севере заветы Йолша чтят твёрдо.

— И культ Чужаков-из-арок? — вырвалось вдруг у Даида, и он тут же потупился и постарался сделать вид, что ничего не говорил. Тольскер злобно на него зыркнул.

— Да, и Чужаков-из-арок мы тоже чтим, — холодно ответил Хейлгар и посуровел. — Мы, северяне, не забыли тех, кто принёс блага и Золотой век на эти земли. Кто построил Серую Башню. Кому посвящены народные сказки, песни и легенды. Отатисы пытались уничтожить, стереть память народную о Чужаках-из-арок, но мы, северяне — люди упёртые. Так просто нас памяти не лишить.

Он улыбнулся, лицо его чуть повеселело, и Тольскер облегчённо выдохнул.

— Как бы там ни было, — сказал Северный Барон, — чем бы ни окончились ваши поиски, мастш Тольскер, я настаиваю, чтобы вы со своими людьми остались тут до тех пор, пока не отпразднуем Йолшев День. Я настаиваю, чтобы вы встретили Йолшев День с нами, со мной, с моей племянницей и моими людьми, здесь, в моём доме. Не смейте отказываться, Тольскер — иначе обидите меня. А обида северянина страшна, вы должны это знать.

Хейльза Дунханд улыбалась и сияла и бросала на меня загадочные взгляды. Я улыбнулся ей в ответ и подмигнул. Девушка хихикнула и потупилась.

— Конечно, господэн, — поклонился Тольскер. — Мы не посмеем отказаться от столь щедрого предложения. Мы обязательно останемся здесь пока не отпразднуем Йолшев День.

— Ну вот и отлично. А теперь — пройдёмте в терем, мне надлежит задать вам пир с дороги.

И мы проследовали за бароном в терем. Поднялись по ступенькам и вошли под изысканные резные своды, попав на первый этаж.

Внутри было просторно, светло, тепло, пахло деревом и смолой. На полу лежали коврики и шкуры. В некоторых помещениях звучала приглушённая музыка — играли на гуслях. По-видимому, люди готовились ко Дню Йолша, репетировали.

Почти все женщины носили кокошники, по бокам с которых свисали толстые меховые помпоны.

Мы прошли по длинному коридору и вошли в просторный зал для пиров. Здесь нас рассадили за длинным столом, во главе сел сам барон, слуги принялись спешно накрывать на стол. В углу трапезной села девушка, положила гусли на колени и тихо заиграла — так, чтобы создавать приятный фон, но не заглушать разговора. Рядом с бароном за стол уселся старший воевода.

— Ну-с, Тольскер, — сказал барон, — представьте мне своих людей.

— Эти два оболтуса, — он указала на Даида и Сэлдэна, — мои помощники. Тот — Даид Макпетус, изрядная деревенщина и надоеда. А этот — Сэлдэн Тольскер, мой племянник. У него горячий нрав и глупая голова. А вот этот мастш — знаменитый на всю столицу частный сыщик, Гордон Рой.

Северный Барон с интересом взглянул на меня.

— И чем же вы знамениты, мастш Рой? — спросил он.

Я скромно улыбнулся и потупился.

— Я не потерпел ни одного поражения за всю свою карьеру частного сыщика, господэн.

— А много у вас было дел?

— Семьдесят. Семьдесят за шесть лет.

Барон присвистнул, а его племянница сидела с таким гордым и довольным видом, будто мои успехи были её заслугой и это она презентовала меня своему дяде.

— Вы не стаентрадец, мастш Рой? — спросил барон.

— Да, господэн, я из Талессии. В Стаентраде живу всего шесть лет.

— Вы интересная личность, мастш Рой: за шесть лет раскрыли семьдесят дел. Судя по всему, вы действительно талантливый сыщик.

В комнату вошла старушка, в руках она несла корзинку. Она встала возле стола и обратилась к барону:

— Господэн, пусть гости отведают моих нуток.

— Хорошо, Хильда, угости их.

Старушка по очереди протянула корзинку каждому из нас, и мы взяли по нутке. На нутках, разумеется, изображалась руна «Кубок Йолша».

Мы славно пообедали, а потом пришёл черёд вина и хизга. Племянница барона попросила позволить ей сыграть на гуслях, показать своё умение гостям. Барон согласился, и она села рядом с девушкой в углу, взяла себе вторые гусли, и они вместе заиграли. Во время игры Хейльза частенько посматривала на меня и улыбалась.

Играли они замечательно, и музыка словно уносила куда-то в далёкие дали. Расслабляющее вино тоже способствовало наведению мечтательного состояния — и вот уже звуки гуслей увлекли меня туда, где леса покрыты жёлтой травой, и растут кривые деревья с красной листвой. Где в воздухе плывут клубы желтоватого тумана. И где в небе пролетает огромная крылатая рептилия. И капает мелкий дождь. И рядом бежит ручей, и в нём плещется панцирная рыба. А где-то поблизости гигантский ящер свернулся клубком и спит. А в руках у меня меч по имени «Звёздный», и я любуюсь бликами, пляшущими на нём. А рядом кто-то сидит на камне и играет на гуслях deilynn…

Наваждение покинуло меня, и я вернулся в трапезную барона.

— «Великий Айтрайенборр», — сказал барон, когда девушки кончили играть. — Так называется эта мелодия.

— Кажется, это что-то, связанное с Высокими Чужаками-из-арок? — заметил Тольскер.

— Верно. Это мир, где они живут. Великий Айтрайенборр.

— Кто автор этого произведения? — спросил я.

— Это народное произведение. Оно было создано несколько столетий назад и в неизменном виде передавалось из поколения в поколение. Как я сказал, мы, северяне, чтим традиции, и память наша крепка.

После пира Северный Барон велел разместить нас в гостевом доме — это строение находилось поодаль от главного терема. Это был добротный просторный сруб, основание у которого было из крупных необтёсанных булыжников, а перед входом стояли колонны из гигантских толстых стволов деревьев, поддерживающие козырёк над входом. Окна и дверной проём в срубе были в виде арок как у Серой Башни.

Внутри сруба было просторно, имелось несколько комнат и несколько коек, стоял добротный большой камин-очаг, стол, лавки для сидения, сундуки для вещей. Полы и лавки устланы толстыми шкурами — волков, медведей и прочей мохнатой живности, обитавшей в здешних лесах. На стенах висели чучела-головы зверей. В доме пахло древесиной и смолой. В камине весело потрескивали дрова, звук успокаивал и создавал ощущение уюта.

— Итак, мастш Рой, что скажете? — спросил Тольскер, когда мы остались вчетвером в гостевом доме.

— Следы вора, мастш Тольскер, ведут в терем барона. Путешествие вора закончилось там.

Тольскер мрачно кивнул.

Заговорил Даид:

— Да барон сам нам всё прямым текстом и выложил, когда рассказывал про бунтующих дворян, про пропажу реликвий. Он ведь самого себя имел в виду?

— Конечно, — ответил Тольскер. — И он не оговорился, а хотел, чтобы мы это поняли. Вероятно, он так завуалированно предложил нам присягнуть ему и отказаться от поисков вора и пропавших ценностей. Он дал понять, что здесь мы на его земле, он тут хозяин и царь, и лучше нам присоединиться к нему, иначе нас просто прикончат.

— Что же будем делать? — спросил Даид.

— Мы должны оставаться здесь ещё два дня. Послезавтра будет Йолшев День. К тому времени мы должны что-нибудь придумать.