Серая Башня

Глава 9 Аг-Винэос

Погода не менялась — да и с чего бы, ведь прошли всего пара дионов с того момента, как ко мне заявился Тольскер со своими людьми. Мы двигались по улицам Аг-Винэоса, держа путь в бедные кварталы, пользующиеся дурной репутацией.

Дома там были высокие — до пяти этажей, но стены просто ужасны — облупившиеся, грязные. На улицах стояла вонь, двери домов — под стать стенам и общей обстановке — такие же грязные и облупившиеся. По улочкам бродили люди со злым и тоскливым взглядом, чумазые и тощие, в лохмотьях и обносках. Заметив форму дворцовых стражей, они трусливо расступались, отползая подальше от молодцов Тольскера, но взгляд их оставался злобный, волчий. В тёмных арках таились подозрительные субъекты, лиц не видно, лишь мерцают огоньки раскуриваемых трубок.

— Вот этот дом, — сказал Тольскер, указывая на дверь одного бедного двухэтажного домика, где, видимо, сдавали комнаты средней паршивости за дешёвую плату. На первом этаже была дверь, рядом находилась лестница, которая вела к двери на втором.

Я попросил Тольскера обождать, надел капюшон и пробудил Тэ-Сю А’ргаэ. Я уже был настроен на след воров, так что именно он сейчас и возник передо мной. Я увидел в воздухе светящуюся размытую полосу, висящую примерно в метре над землёй. Полоса вела к двери на первом этаже. Я усыпил сверхчувство и откинул капюшон.

— Они жили в комнате на первом этаже, — сказал я.

Тут сверху что-то скрипнуло. Мы подняли глаза и увидели, как кто-то быстро захлопнул дверь на втором этаже.

— Сэлдэн! Даид! Наверх! — скомандовал Тольскер, и молодчики устремились вверх по лестнице.

Дверь оказалась заперта, но в этом квартале всё было таким хлипким, что после двух хороших ударов ногой она хрустнула и промялась внутрь. Сэлдэн и Даид ввалились в комнату. Кто-то испуганно вскрикнул, послышались шлепки, яростный рык.

Я отошёл в сторону и зевнул. Люди Тольскера выволокли из комнаты испуганного упирающегося толстяка. Втроём они спустились по лестнице, Сэлдэн и Даид поставили человека перед начальником дворцовой стражи.

— Кто ты такой? — рявкнул Тольскер.

— Я владелец этих комнат, — простонал испуганный толстяк. — Сдаю их в наём.

— Снимали у тебя недавно эту комнату трое человек? — Тольскер указал на дверь.

— Да, — владелец комнат скривился, когда люди Тольскера посильнее скрутили ему руки.

— Где они сейчас?

— Съехали, — болезненно простонал толстяк. — Три дня как съехали.

Я сказал Тольскеру:

— Три дня. Это отлично. Я боялся, что мы отстаём от них на неделю, а, оказывается, всего на три дня.

Тольскер кивнул, затем вернулся к владельцу комнат:

— Куда они направились?

— Не знаю. Они быстро убежали, даже расплачиваться не хотели. Последние дни они вели себя странно, всего боялись, из комнаты выходил только один из них — и то, как стемнеет. Я испугался, что они собираются сбежать не заплатив, поэтому позвал шайку знакомых ребят, чтобы они караулили у входа.

— Значит, твои съёмщики всё же тебе заплатили? — усмехнулся Тольскер.

— Им пришлось.

— Умный малый, — хмыкнул один из людей Тольскера.

— Ты понимаешь, почему мы здесь? — строго спросил Тольскер.

Владелец комнат простонал от новой вспышки боли.

— Догадываюсь. Они — участники восстания?

— Верно, — ответил Тольскер, потом скомандовал своим людям: — Отпустите его.

Они отшвырнули испуганного толстяка, и тот плюхнулся в рыхлый жидкий снег. Тольскер подал знак, и самый бешенный из помощников — Сэлдэн (потихоньку я начал запоминать этих людей и присматриваться к их особенностям) — вышиб с ноги дверь. Мы прошли внутрь.

Обстановка была бедноватой. Стены облупившиеся, мебель — трухлявая и хлипкая, в качестве постели — просто матрасы, брошенные на пол. Да уж, не шиковали воры. Неужели у них не было денег на что-то получше — они же кроме трёх реликвий стащили ещё много ценностей, к тому же должны получить плату от норжских агентов. Впрочем, полагаю, они специально поселились в дешёвой комнатушке в бедном квартале — это обычная стратегия людей, которые скрываются и не желают привлекать внимание.

Я надел капюшон, попросил всех отойти подальше и вошёл в состояние Тэ-сю А’ргаэ. Я отмотал время назад на трое суток и вскоре увидел бродящие по комнате фигуры трёх воров. Они что-то обсуждали, спорили — я не стал вслушиваться в их разговоры, мне это было ни к чему. Честно говоря, мне вообще не нравилось то, что сейчас происходило. Тольскер со своими допросами, посещениями темниц, расследовательской самодеятельностью — только напрасно тратил моё время. Мне — с моей способностью к психометрии — всё это не требовалось.

Я дождался, когда воры покинут помещение, и последовал за ними. На выходе они действительно столкнулись с людьми, нанятыми владельцем комнат, повздорили с ними, потом уплатили хозяину деньги и двинулись дальше. Я последовал за ними, за мной шёл Тольскер. Мы двигались неспеша, потому что мне не требовалось идти поблизости от воров — от них оставался световой след-линия в воздухе, и я просто двигался вдоль неё.

Мы покинули бедный квартал, световой след вёл дальше через Аг-Винэос и вскоре свернул прямиком к окраинам города. Затем он покидал столицу и двигался на запад — в сторону побережья, где Стаентрад граничит с Морем Пфортуны. Очевидно, воры взяли курс на какой-то портовый городок или поселение, чтобы оттуда отплыть в Норжскую империю.

Я ещё раз отметил для себя этот след и вышел из состояния Тэ-сю А’ргаэ. Теперь, когда я в следующий раз активирую состояние — мне будет доступен именно этот след. К сожалению, я не мог отслеживать больше одного следа одновременно, но и этого было достаточно.

Я вернулся к Тольскеру, что стоял чуть поодаль. Он был один.

— Где ваши люди?

— Я велел им обыскать ту комнату и подробней расспросить хозяина. А вы что выяснили, мастш Рой?

— Я выяснил, что всё обстоит именно так, как я и боялся, мастш Тольскер. Воры покинули Аг-Винэос и направились на запад — очевидно, в сторону побережья. Они планируют добраться до одного из портовых городков и отплыть с сокровищами в Норжию или они должны будут передать сокровища тому, кто ожидает их в порту и отплывёт в Норжию, какому-нибудь агенту императора.

Тольскер сжал зубы и прорычал:

— Проклятье… Бар-р-ранья голова… Желван Гжавчик… Как мы и опасались.

— Да. Очевидно, за всем этим стоит Гелуинн Гзаэвэк. Я даже предположу, мастш Тольскер, что бунт он устроил лишь для того, чтобы воры могли стащить сокровища во время шумихи и хаоса. Он не надеялся на удачный исход бунта.

— Если это так, мастш Рой, то Желван Гжавчик — чертовски хитрый сукин сын. Какие наши дальнейшие действия, мастш Рой?

— Очевидно, мастш Тольскер, нам следует отправиться в погоню. Именно поэтому я и сказал королю, что главной проблемой этого дела — будет вопрос скорости. Это не столько расследование, сколько… преследование.

— Но куда? На побережье полно городков и поселений, которые являются пфортами. Воры могли двинуться в любой из них.

— Это так, но вы забываете, мастш Тольскер, что с вами работает самый лучший сыщик, Легендарный Детектив — Гордон Рой. Я узнаю, куда они направились. Буду знать, когда это потребуется. Всё, что нужно сейчас — это отправиться в путь.

Мы вернулись обратно к дому, где воры снимали комнату, там нас встретили Сэлдэн и Даид.

— Что-нибудь выяснили? — спросил Тольскер.

— Нет, господэн. Халупа — как халупа, ничего особенного, никаких намёков ни на то, куда они отправились, ни вообще на дело, которое провернули.

— Умные, мерзавцы, — проворчал Тольскер. — Баранья башка! Наверное, что-то у них всё же было — записи, письма… Просто они взяли это с собой или уничтожили пред тем, как покинуть столицу.

— Мы их изловим, господэн! — браво выкрикнул один из подчинённых, Сэлдэн.

— Да… — мрачно вздохнул Тольскер. — Дерьмо…

Когда мы покинули комнату и вновь оказались под густым снегопадом, Тольскер обратился к своим людям:

— Ступайте во дворец, сделайте доклад королю, начните приготовления.

— К чему?

— Завтра мы отправляемся в путь. Мы покинем столицу и двинемся на запад, к морю. Отправляемся вчетвером — вы, я и мастш Рой. Соберите всё необходимое для путешествия. Мы не будем привлекать внимание дворцовой формой, чтобы не вызывать лишних вопросов, да и просто не смущать народ. Должна быть обычная одежда путников, что-нибудь скромное, простое. Пусть нам приготовят оружие, коней, еды, денег. Путь будет не близкий, так что запастись нужно как следует.

— Да, господэн, — ответили ему.

— Передайте всё, что мы выяснили, королю, расскажите о том, что завтра мы отправляемся в погоню за ворами, и начинайте приготовления.

— Слушаемся, господэн.

— Свободны.

Помощники Тольскера ушли, мы остались с начальником дворцовой стражи вдвоём.

— Что теперь, мастш Тольскер? — спросил я.

— Давайте-ка пройдём в какой-нибудь сносный трактир и перекусим, мастш Рой. А заодно и обсудим наши дальнейшие действия.

Я прислушался к своим ощущениям. Есть, действительно, хотелось. Холод, длительная ходьба, стресс, да ещё и применение Тэ-сю А’ргаэ — всё это порядочно подстёгивало аппетит, и нужно было восполнить энергетические запасы организма.

— Хорошо, — ответил я. — Ведите, мастш Тольскер. Полностью полагаюсь на ваш выбор.

— Вот и отлично. Я — большой знаток трактиров в центре столицы, так что моему вкусу можно доверять. Идёмте.

И мы пошли. Тольскер вёл, я следовал за ним. Снег продолжал валить сплошной густой пеленой. Мы покинули бедные кварталы и вскоре вышли к центру города.

Народ продолжал толпиться, лавочники зазывали клиентов, всюду вокруг бойко шла торговля — казалось, ничто не способно остановить торговую жизнь в этом городе.

Тольскер будто услышал мои мысли и сказал:

— Удивляетесь, мастш Рой, что в такую непогоду на улицах полно народу?

— Да, — ответил я. — Я не северянин, и мне вообще непривычна такая погода. Снег и холод я впервые увидел — и почувствовал на себе — лишь когда прибыл в Стаентрад. И хоть и живу тут уже шесть лет — всё равно до конца никак не могу привыкнуть к зимам и снегу. И меня удивляет, что люди в такую метель продолжают толпиться на рынке, а не сидят по домам у очага за чашечкой чего-то горячего.

Тольскер усмехнулся.

— Такие уж у нас нравы, мастш Рой. У стаентрадцев. Мы любим рынки, любим продавать, покупать. Торговля, как вы знаете — часть нашей религии, торговля для нас — сакральна, а покупка и продажа — это, можно сказать, ритуальный акт.

Это правда. Основное языческое божество, которому в Стаентраде поклоняются — благоволит торговле. И ещё много чему. Изначально это божество было богом скотоводства — в основном, овцеводства — и отвечало за то, чтобы овцы не терялись и не разбредались, и чтобы лесные звери — например, волки — не резали их. Со временем божество стало получать всё больше полномочий — стало благоволить всему сельскому хозяйству вообще, потом и сельским ремёслам, а потом и торговле. Божество называлось Йолш, хотя в некоторых местах Стаентрада его имя могло принимать разные вариации — например, Влашиц. Все имена этого бога происходят от слова «волос, волосы».

То же можно сказать и о стаентрадских деньгах — монеты тут называются «хоры» — и происходит это слово от старо-стаентрадского «хэйрэ» — «волосы, грива».

Вся эта «волосяная» терминология, разумеется, уходит корнями в образ жизни скотоводов — народов, населявших эту местность в старые времена. Речь, прежде всего, идёт об овцеводстве: Стаентрад — страна разведения овец. Именно на овечью шерсть намекают все эти «волосатые» слова.

Тем временем мы продолжали путь по центру столицы. Вокруг всё так же толпились люди, в воздухе пахло копчёностями. Тольскер взял курс к большому трактиру, стоявшему на углу рыночной площади, я следовал за ним.

С крыш продолжали валиться комки сырого снега, один из них угодил прохожей по голове. Женщина вскрикнула, но не пострадала. Тольскер прошёл мимо, даже не взглянув на неё.

Трактир был двухэтажным и могучего вида. Нижняя часть здания собрана из каменных булыжников, остальное — из брёвен. К выступам, торчащим из-под крыши и на стенах, привязаны красные ленточки, болтающиеся на ветру, как флажки.

Стаентрадцы любили так украшать дома, они считали, что движение болтающихся на ветру предметов как бы «разбавляет» статичную, застойную энергию, делая места с такой «разбавленной» энергией более благоприятными для удачи и здоровья. Стаентрадцы верили, что весь мир вокруг пронизывает энергия, и с помощью предметов, слов и символов можно влиять на неё — и, соответственно, влиять на свою удачу и судьбу, здоровье, процветание и успех.

Над входом в трактир висел шест, к которому прицеплен небольшой бочонок. Также над дверью красовалась вывеска — вырезанная и обожжённая надпись на деревянной доске гласила: «Путевой Камень Йолша».

Тольскер толкнул дверь и вошёл, я следом. Внутри было тепло, в нос тут же ударили запахи еды, зазвучал гул посетителей. Было светло — благодаря огромным окнам и множеству фонариков и свечей. Мы двинулись вперёд.

Большинство столов было занято. На Тольскера смотрели с тревогой — форма начальника дворцовой стражи пугала, особенно в нынешние времена, когда стража лютует, хватая всех, кто может показаться причастным к неудавшейся попытке восстания.

Меня посетила мысль: наказывать за неудавшуюся попытку — всё равно, что наказывать за неудачу. А что если преступников наказывают не за преступление, а за то, что они попались⁈ Я усмехнулся этой мысли. Довольно забавная философия, не так ли?

Мы прошли к свободному столу у окна, сели напротив друг друга. К нам подошёл половой, поклонился Тольскеру, учтиво произнёс:

— Спадэн Тольскер.

Тольскера знали в этом заведении. Он сказал:

— Принеси-ка нам, дружище, горячего супа с клёцками и перцем. А для аппетиту — принеси по кружечке подогретого вина.

— Сейчас всё будет, спадэны, — поклонился половой и исчез.

Я почти не обращал внимания на Тольскера и обстановку в трактире — как только мы уселись за стол, я уставился в окно. Метель не останавливалась, люди, припорошённые снегом, словно сладости присыпанные сахарной пудрой, продолжали сновать по улицам. Из окна не было видно Серой Башни, но мне казалось, что я её чувствую. Пока я живу в Аг-Винэос — Серая Башня постоянно присутствует в моей жизни, довлеет надо мной, давит на меня.

Вернулся половой, поставил перед нами по бокалу вина. Тольскер поднял свой, сказал мне:

— Ну, ваше здоровье, мастш Рой.

— Ваше здоровье, — ответил я, подняв бокал. — И за успех нашего предприятия по поимке воров.

— Да, за это точно стоит выпить.

Мы принялись за вино. Оно было красным, тёплым, густым и весьма уместным в такую промозглую погодку.

— Хорошо! — сказал Тольскер, оторвавшись от бокала.

Я заметил, что там у него осталось уже почти на дне. Видимо, он был не дурак выпить. Впрочем, чему удивляться — обычно стражи и вообще служивые люди славятся безудержным пристрастием к алкоголю. Не знаю, возможно это военная профессия, образ жизни, связанный с постоянными сражениями, так влияют на людей.

Вновь появился половой, поставил перед нами по чашке с горячим супом, а также два крупных ломтя ржаного хлеба и несколько кусков сыра. Суп был овощным, в нём плавали клёцки, ароматный густой пар поднимался над чашками. Тольскер склонился и шумно втянул носом пар.

— Да! — сказал он. — Острый суп — что ещё нужно в такой паршивый день!

Я взял деревянную ложку — в Стаентраде чаще всего использовали деревянную посуду — и попробовал супу. Он действительно был острый. Уже после третьей ложки прошиб пот. Но это и правда работало — такое блюдо прекрасно согревало в холодный день. Мы ели суп молча, лишь жадно сопели, чавкали и утирали выступавшие на лице капли пота.

Добравшись до середины супа, мы сбавили темп и наконец подняли головы от чашек.

Я отпил немного вина, потом взялся за трубку, набил её курительной смесью, зажёг. Тольскер тоже закурил — с собой он носил толстую короткую трубку со здоровенным чубуком и курил обычный крепкий табак, мощный запах которого разносился вокруг и у некурящих вызывал кашель и слёзы.

— Мы отправляемся лишь вчетвером, мастш Тольскер? — спросил я.

— Да, мастш Рой. Было бы неплохо взять с собой отряд бойцов и двинуться следом за ворами — но такой отряд будет медленным, это во-первых, и привлечёт внимание, это во-вторых. Народ не знает о пропаже королевских реликвий — пусть это так дальше и остаётся. Сейчас положение короля не такое, чтобы можно было давать массам повод думать, что сама судьба отвернулась от короля, раз он потерял символы власти.

Он глубоко затянулся и выпустил огромное облако крепкого дыма.

— Поэтому в путь мы отправимся вчетвером и под видом обычных путников. Никакой формы королевской стражи, никаких знаков отличия, ничего примечательного. Вы хорошо держитесь верхом, мастш Рой?

— Неплохо, — ответил я. — Хоть и отвык от долгого сидения в седле. Боюсь, завтра у меня отобьётся весь зад.

Тольскер рассмеялся.

Мы допили вино, и Тольскер решительным командным голосом позвал полового и велел ему принести ещё. Мы взялись за вторую порцию выпивки.

— Вы, мастш Рой, — сказал начинающий хмелеть Тольскер, — тоже подготовьтесь к завтрашнему отбытию.

— Что от меня требуется? И поможет ли мне в этом дворец?

— Конечно, — кивнул Тольскер. — Основное обеспечение берёт на себя полностью дворец, все дорожные расходы. Дворец выделит нам денег, ещё мы возьмём особые грамоты, чтобы можно было их предъявить при необходимости — грамоты доказывают, что мы выполняем королевское поручение, они обеспечивают полную протекцию и принуждают любого гражданина королевства к сотрудничеству. Коней нам выделит опять же дворец. Провизию в путь мы возьмём тоже во дворце. Но вы, на всякий случай, захватите что-нибудь с собой. Нужно взять в путь также одежду. У вас есть оружие?

— Я же говорил, мастш Тольскер, оружия не ношу.

— Хорошо, дворец выдаст вам меч. Сами выберете по своему желанию, как и коня. Это не обсуждается — я хочу, чтобы у всех участников поездки при себе обязательно был меч.

— Хорошо.

— Как вы владеете мечом? Справитесь?

— Надеюсь, что справлюсь. Я давно не брал меча в руки, но фехтовать умею.

— Надеюсь, вы вспомните навыки. Потому что это умение вам пригодится. Я боюсь, нас подстерегает немало опасностей в пути. Как мы выяснили, эти воры работают на императора Желвана Гжавчика, а у этого человека масса своих людей в Стаентраде — шпионов, лазутчиков, диверсантов. Они могут нам серьёзно попортить кровь в этом деле. Ну, да надеюсь, справимся, с милостью Пфортуны.

Я кивнул.

Он, усмехнувшись, продолжил:

— Вы сказали, что неплохо ездите верхом, и неплохо владеете мечом. Какая интересная у вас подготовка!

Я пожал плечами.

— В том месте, откуда я родом… у нас в семье первым делом всех детей учили боевому искусству и охоте.

Тольскер крякнул.

— Ха! Так вот в чём ваш секрет! Вы осматриваете место преступления, применяя навыки охотника-следопыта — вот почему вы Легендарный Детектив! Я прав?

Я скромно улыбнулся и потупился. Пусть думает, как хочет, я не стану отвечать.

Мы ещё некоторое время посидели за выпивкой, пока за окном не стемнело, и я сообщил, что мне пора возвращаться домой.

— Нужно ещё подготовиться к завтрашнему путешествию, мастш Тольскер, — сказал я.

— Т’чно, — пьяно ответил он. Язык его уже заплетался.

Нельзя сказать, что вино в этом трактире слишком уж пьянило — просто тёплое вино после холода снаружи, а также насыщенный событиями день, действительно серьёзно опьяняли. Я, в отличие от Тольскера, не был слишком пьян. Я стараюсь всегда держать себя в руках и не расслабляюсь, я всегда настороже.

С тех пор, как я прибыл в эту местность, я не расслаблялся ни дня. Разве что только во сне.

— Д' встр’чи, м’стш Рой! — пьяно произнёс Тольскер. — Н' з’будьте: з’втра с утра вы д’лжны пр’быть во дв’рец.

Я кивнул.

— Б’дьте в пятом-ш’стом дионе, я’сно?

Я снова кивнул.

Тольскер встал и полез обниматься на прощание.

— Хор-р-роший вы ч’ловек, м’стш Рой. Пр’ятно было с вами п’знакомиться, — пьяно лепетал он, хлопая меня по спине.

— Взаимно-взаимно, — отвечал я, мечтая лишь, как бы поскорее от него отделаться.

Тольскер, наконец, отцепился и грузно плюхнулся на стул. А я покинул трактир и направился в Район-за-Рекой, к своему домику.