Серая Башня

Глава 63 Башня Над Рекой

Мы отправились к Дому Таламор-Арран верхом на ларак’хах, облачённые в церемониальную броню. Я был в моём любимом бронедоспехе насекомого. Наш путь проходил через холмы и долины, через горы и леса, и через опасные места, где водились дикозвери, но нас сопровождала большая группа охотников, и мы с успехом отбивались от всех зверей.

Когда мы достигли границ владений Таламор-Арран, нас встретили воины и охотники Дома и составили сопровождающую процессию, которая поможет без проблем добраться до самого Тэак’х-Морр. Увидев меня, охотники и воины поприветствовали радостными криками и воздали хвалу моему поступку. Пожалуй, уже всё население планеты знало про мой подвиг, и я стал всепланетным героем и любимцем. Что ж, вот и я внёс свою лепту в улучшение репутации нашего Дома.

Путь по землям Дома Т’халамор-Арран пролегал через долины и по пологим холмам, через небольшие рощи, и в пути неоднократно приходилось преодолевать реки — благо, было немало мостов. По рекам постоянно сновали суда, а в самих реках водилась живность — это и был основной промысел, которым занимался Дом Башня Над Рекой — судоходство и разведение водной живности.

Наконец, мы добрались до сердца владений Дома Таламор-Арран.

Огромная река, размерами напоминающая скорее море, омывает скалы, в которых вырезаны ступени, мосты, башни, дома, арки, зубчатые крепостные стены. То — река Арран. На скале над водой возвышается громадный Teak’h Morr. Вверх по склону к нему ведёт дорога, мощённая ровным кирпичом и окаймлённая каменными перилами и фонарями.

Воды реки отводятся в озёрца, в пруды, окружённые по берегам постройками — именно в этих прудах разводят сипсизов и прочую речную живность, которая и является главным промыслом Дома Таламор и которая отражена на их гербе.

По реке Арран плавают судёнышки, лодки с парусами. На набережной — стоят каменные беседки, открытые кафе, где можно выпить и перекусить, любуясь на реку. У дальних берегов виднеются скалы, поросшие лесами. По набережной степенно гуляют д’хаэнэлле, большинство из них — прекрасные девы в прозрачных одеждах.

Система отвода воды из реки и распределения её по прудам и озёрам включает в себя немало искусственных водопадов, которые низвергаются всюду со скал. Они кажутся естественными, но на самом деле вытекают из массивных труб, вделанных в скалы, и мощь потока управляется простыми манипуляциями с вентилями, регулирующими напор.

Некоторые здания, из которых контролируется подача воды в трубы, располагаются прямо в скалах, врезанные в стены, рядом с обрушивающимися потоками водопадов.

Через речушки, ручьи, пруды — перекинуты прекрасные мосты с перилами и фонарями.

Всюду можно видеть дамбы. Огромная статуя д’хаэнэлле стоит на пьедестале возле величественной дамбы. Статуя изображает кого-то из прежних вад’хаэлей Дома. Я не знал, кто это, и в чём заключались его заслуги — возможно, он и возвёл эту дамбу, и за это его решили здесь увековечить?

Мы направились в сторону Теак’х-Морр на вершине утёса. Это комплекс строений, окружённый высокой стеной. Выше всех поднимается одна из башен. Рядом с ней соседствуют две, чуть поменьше. Зданий в комплексе — великое множество, все они огромны, массивны, величественны и имеют строгий, суровый вид.

Здесь мало поздней д’хаэнэлльской изысканности — больше чувствуется старый консервативный стиль, что был в моде ещё до эпохи Возвышения Домов. (В те стародавние времена наш язык был другой — Hainaeh Zaenghvaad, и многие сегодняшние слова звучали бы на нём иначе. Например, Дом T’halamor-Arran-el' назывался бы Tullwmaar-Ar’Wein-al'. А наш Дом D’hala-Rin-el' — звучал бы как Taal'-R’wdan-al'. А моё имя было бы — Taalan-H’iadri-al').

Дома многоэтажны, на каждом красуется множество арочных окон. На стене самой главной башни — давшей название Дому — изображён огромный символ — такой большой, что его хорошо видно издалека. Рыба, согнувшаяся дугой, пытающаяся укусить себя за хвост. Герб Дома.

Мы поднялись на утёс, прошли через огромные врата, имеющие форму вертикально-вытянутой арки, и вошли на территорию Тэак’х-Морр.

Нас встретили старшие слуги Дома. Они поприветствовали нас и сообщили, что нас ожидают, и глава Дома выделил нам целое крыло в Тэак’х-Морр, предлагая оставаться гостить столько, сколько мы пожелаем.

После того, как мы проследовали в выделенное крыло, оставили там наши вещи, перекусили с дороги и привели себя в порядок, слуги пригласили нас в зал Гвелтэйнэ для встречи с вад’хаэлем Дома. Они провели нас через множество залов с колоннами и высокими потолками и мы прибыли в Гвелтэйнэ.

Там стоял трон главы Дома, а за троном находилась стена с парящими в тумане полумесяцами и деревом Т’хэкарр.

На троне восседал владыка в величественных и жутких доспехах — Т’ху-Х’ори-Аритааль. У подножья трона стояли его домочадцы: слева — дети Ори-Ари — Эндэлина-Аррия и её брат Т’хаэн-Лор-эль, справа — супруга Ори-Ари, Эолариэлия. А позади неё — двоюродная тётя Эндэлина-Аррии — Цинила-Аррия, и её сын, малыш Сгриэль. Именно ими прежде и шантажировал Ори-Ари свою дочь, но сейчас не хотелось об этом вспоминать.

Мы остановились перед троном. Я стоял в центре нашей группы и оказался прямо напротив Ори-Ари. В голове у меня кричал голос: «Всё это я уже видел! Я видел это во снах на Земле!».

Как могло такое произойти? Как я мог видеть всё это ранее, во снах, когда жил на Земле? Ведь я не обладал способностью к пророчеству, зэя-страат, а только к психометрии.

Стоя в зале Гвелтэйнэ Дома Т’халамор-Арран, я переживал дежавю. Почему я видел это во сне? Почему пророческие сны посетили меня на Земле? Какова их природа? Каково их происхождение? С чего вдруг у меня появились способности видеть во снах будущее⁇

Всё это я уже видел во снах на Земле.

Из-за дежавю я и сейчас чувствовал себя как во сне. Я снял маску-шлем, изображавший голову насекомого (Я всё это уже видел во снах на Земле!) и посмотрел в глаза Ори-Ари.

Он сказал, наклоняясь вперёд и протягивая руку:

— T’hugatar emi Meya-N’raad («Дай мне Мея-Н’раад»).

(Я всё это видел во снах на Земле!)

— G’haabn («Держи»), — ответил я, подошёл к трону и вложил Камень в руку Ори-Ари.

Он покрутил Мея-Н’раад, разглядывая его, довольно усмехнулся, встал с трона и торжественно поднял руку вверх, демонстрируя Камень всем присутствующим. Кроме нашей группы, а также старших слуг и воинов Дома Т’халамор-Арран, там присутствовали приглашённые представители других Домов.

— At’hakcair («Свершилось»)! — торжественно провозгласил Ори-Ари. — Diog’hatlas straat («Возмездие грядёт»)!

Он имел в виду возмездие другим мирам.

— Возмездие всем взбунтовавшимся мирам, что смели в прошлом нас предать и погрузить в тот хаос, в котором мы живём! В миры Ангоф, Гаррае и Геал отправим cinnwelin pferadhair!

Ядерное оружие.

Толпа зашумела, разразилась аплодисментами. Зазвучали выкрики:

— Слава Даланадриэлю! Слава Дому Дала-Рин-эль!

Мне, разумеется, было лестно слышать подобное. Мы встретились взглядом с Эндэлина-Аррией — она смотрела на меня с обожанием.

Ори-Ари продолжал:

— Познают они все наши страданья на шкуре собственной, мерзавцы, подлецы. Даланадриэль, я благодарен вам сердечно. Отныне снова мир царит между Домами вашим и моим, наш Дом прощает ваш за тот поступок прошлого… Прощаю Дом ваш, мы друзья отныне!

Снова раздались аплодисменты и радостные выкрики. Мой отец выглядел довольным, он похлопал меня по плечу.

Ори-Ари продолжал:

— Хотите дочь мою взять замуж? Что ж, вот она, пред вами. Не стану я препятствовать её решенью. Пусть скажет своё слово и решит сама. Эй, дочь, явился твой жених с земель далёких, с другой планеты! И принёс спасение для мира нашего, возможность отомстить врагам, повинным в наших бедах. Что скажешь ты? Согласна стать его женой?

Эндэлина-Аррия выглядела удивлённой. Она в изумлении уставилась на отца, потом на меня, затем сказала:

— Конечно же, отец, согласна я! Ждала его я возвращенья с нетерпеньем, терзалась муками и грезила о дне, когда с любимым Даланадриэлем мы справим свадьбу, и он мужем станет мне!

Ори-Ари довольно крякнул и веско заявил:

— Так решено же! Дан-Таерин-эль, коль вы согласны, то мы детей поженим же сегодня, прямо здесь — в нашем Тэак’х-Морр. Что скажете вы?

Мой отец:

— Согласен. Свадьбе быть сегодня!

Странно, но отец не выглядел удивлённым. Это навело меня на подозрения, что все изначально были в сговоре и заранее запланировали всё то, что сейчас происходило. Только мы с Эндэлина-Аррией ни о чём не знали.

Ори-Ари скомандовал своим людям:

— Отдайте слугам распоряженье, чтоб к пиру свадебному подготовили сей зал!

Толпа снова загудела, радостно зашумела, зазвучали аплодисменты, возгласы ликования. Эндэлина-Аррия смотрела мне в глаза, она выглядела удивлённой, слегка испуганной, но и обрадованной. Я, наверное, в тот момент выглядел так же.

Отец сказал мне:

— Распоряжусь, чтоб наших вызвали сюда из Дома: Н’ри, и друзей твоих с Земли, и всю родню.

И ушёл.

Нам пришлось бы ждать четыре-пять vaire или больше, пока наши доберутся до Тэак’х-Морр Дома Таламор-Арран, однако они явились уже через четверть vair, и были хорошо подготовлены к празднеству, наряжены, и даже прихватили с собой кое-какие вещи, нужные для церемонии. Это сильнее убедило меня в том, что о свадьбе знали заранее, и группа выехала почти сразу же после нашего отъезда вслед за нами. Там действительно был Н’ри, а также я встретил Дозэфа и Мэлис.

Они выглядели, как настоящие д’хаэнэлле — высокие и стройные, молодые, кожа их была серебриста, волосы белы, глаза — лунически желты, а уши — остроконечны и вытянуты вверх.

Я заговорил с ними:

— Дозэф и Мэлис, рад вас видеть на свадьбе моей! Как же вы похорошели!

Дозэф:

— Всё брат ваш — юный мастер Н’ри. Провёл он процедуру Глэйморр, сделав нас выше, и красивей, и моложе.

Мэлис:

— Теперь мы эльфы, как и вы. Так рада я, что на мир-Родину попала! Теперь не Мэлис я, мастер Х’аадри.

— А как тебя зовут?

— Мэлисан’эльда! Отец ваш родовую мне частицу добавил к имени. За то я благодарна. Мэлисан’эльда тор Дала-Рин-эль.

— И кроме того — теперь ты видишь! — сказал я.

— Вижу! Вижу! — радостно воскликнула она и принялась вертеть головой, осматривая зал Гвелтэйнэ Дома Таламор-Арран. — И какую красоту!

Дозэф:

— И я не Дозэф уж, мастер Х’аадри. Дан-Вери-эль тор Дала-Рин-эль — зовут теперь меня!

«Дан-Вери-эль» — что значит: «Верный». Это имя Дозэфу подходит.

Я:

— Как славно! Рад, что вы вступили в Дом наш! За помощь вас, друзья, благодарю! Пируйте, празднуйте, танцуйте, веселитесь! Сегодня моя свадьба! Яркий день! А вы, друзья, всех благ, что обрели теперь — их заслужили! Я счастлив, что вы здесь, со мной! Я счастлив, что вы достигли то, к чему стремились! И обещание, что дал вам — я исполнил.

Зал заполнялся гостями, представителями Старших и Средних Домов, роднёй нашей и Дома Таламор-Арран. Отец сказал мне, что молодым — нам — даётся некоторое время побыть вместе перед свадьбой. И я поспешил к Эндэлина-Аррии — она стояла посреди зала в окружении снующих туда-сюда гостей, всё ещё удивлённая и растерянная. Время от времени мы встречались с ней взглядом, и её глаза буквально умоляли меня подойти к ней и оказать поддержку. Иногда с ней заговаривал кто-то — слуги их Дома, её мать, другие родственники, гости, но девушка коротко, быстро отвечала им, и они её оставляли одну. И она оставалась одна — одна среди суетящейся толпы. Глядящая на меня растерянно.

Я направлялся к моей невесте, и на ходу меня нагнал Н’ри.

Я сказал:

— Брат, скажи честно, ты знал о том, что свадьба состоится в этот день? Заранее отец наш с Ори-Ари всё обговорил? Отправились вы в путь за нами сразу, как только мы отъехали подальше?

— Всё так. Такой мы подготовили сюрприз вам с Эндэлиной. У меня есть тоже для тебя сюрприз. О нём узнаешь позже ты. Надеюсь, тебя порадует он очень — как меня.

Я кивнул. Интересно, что же Н’ри приготовил?

Я подошёл к Эндэлина-Аррии, и она со вздохом облегчения обняла меня и поцеловала.

— Любимый мой! Мой дорогой! Даланадриэль! О, три луны, как я люблю тебя! Как рада этому я дню! Мы будем вместе! Наконец-то! О, всё закончилось! Все беды наши позади! Мы вместе, ничто нам больше не препятствует любить друг друга, рядом быть!

Она слегка отстранилась, глазами, полными слёз, взглянула на меня и спросила:

— Рад ли ты, любимый мой? Быть может, не готов ты был к тому, что спланировали наши отцы? Поверь, не знала я о том, что заготовили они для нас сегодня! Но как относишься ты к мысли о нашей свадьбе в этот день? Готов ли ты? Быть может, не готов? Быть может, хочешь ты повременить, и чувствуешь, что давят на тебя? Скажи, любимый мой, хочу я знать!

Я улыбнулся.

— Дорогая моя. Моя любимая. Я ждал этого дня шесть лет. Ты — мой приз, к которому я так долго шёл. Лишь ты вела меня в пути том трудном, что предстояло мне пройти. Лишь мысли о тебе. Тебя люблю безумно. И счастлив, что мы вместе, наконец. Я рад, что ты сегодня станешь мне женою. Никто больше не сможет разлучить нас, никто не встанет между нами. Я счастлив, дорогая Эндэлина, счастлив я!

Она опять расплакалась и бросилась мне в объятья.

Постояв так некоторое время, она отошла от меня и поманила за собой:

— K’hegate.

Она привела меня в роскошное просторное помещение, где в центре стоял длинный обеденный стол с красной скатертью. Дева усадила меня за стол и поставила передо мной кубок с вином. Я отпил из него — напиток был удивительно сладок и приятен.

Она взяла струнный инструмент deilynn, уселась прямо на стол рядом со мной, заиграла и запела для меня. Голос её был чист и прекрасен, нежен и ласкал слух. Она пела:

'A

D’horiolly,

d’horiolly

Meale

milis caraid

D’horiolly

mealary

Yarm

doethynn laoid’h

A

T’hali pfoen

ans oik’h

Pfoen

ans dork’hatu lon

Sinne asnam’h

ans b’hdaew

Ne

tonne aepf lime'

(Я всё это уже видел раньше!)

Закончив петь, она сказала:

— Vaenlae’h b’hen h’aes lad’hael' lebhate («Сегодня будет наша красная постель»). Sinne b’hen dravuk lloin gadharna («Мы убьём свадебного дикозверя»), aen b’hen lymne ans lad’hael' lebhate («а потом будем заниматься любовью на красной постели»). Samhail' hae’h aarsladt’h («Прямо как в песне»)! Vaen sinne aoin emi amrail' («Наконец-то мы вместе, любовь моя»)!

(Я всё это уже видел раньше!)

Дева слезла со стола, взяла меня за руку и спросила:

— Doethynnarr ze emi lloin-adai («Хочешь увидеть меня в свадебном наряде»)? Doethynnarr yarm crwynn ans ag’h t’hou cil’deryk’h («Хочешь увидеть, как я разденусь перед тобой»)?

Я кивнул, и она, лукаво улыбаясь, взяла меня за руку и повела за собой.

— K’hegate.

(Я всё это уже видел раньше!)

Мы покинули помещение и вышли в просторный длинный коридор. Мы двинулись по нему, и с обеих сторон мимо проплывали изящные остроконечные арки — дверные проёмы, ведущие в различные помещения. Я не обращал на них внимание — вместо этого я любовался прекрасной нежной обнажённой спиной девы, идущей впереди.

Наконец, Эндэлина-Аррия дошла до арки, ведущей в нужное помещение. Обернувшись и хитро взглянув на меня, она скользнула в арку, и я последовал за ней.