Шрамы, что превратились в морщины

Эпилог

32 года спустя

[Ияков: А за луно-о-ой,

Там звёзды скачут в облаках.

А за луно-о-ой,

Летаю я в наивных снах.

А за луно-о-ой…]

Жилистый и всё ещё мускулистый седой старичок напевал выдуманную самим же собой песенку себе под нос и методично взмахивал метлой, убирая белую пыль с пола.

Вокруг не было ничего кроме широких полей, лесов на горизонте, тропинки, ведущей к городу, и небольшой белокаменной церквушки.

[Ияков: А за луно-о-ой,

Ночь, словно девушка, нежна.

А за луно-о-ой,

Моя церквушка, как звезда,

А за луно-о-ой…]

Голубые глаза старика уже изрядно выцвели, а лицо обзавелось морщинами. Однако бицепсы и кубики пресса остались таковыми: он до сих пор регулярно занимался. У него ничего не болело, не страдал слух или зрение. В общем-то, старел он только внешне.

[Мэнхэрд: Добрый день, Ияванне.]

По тропинке к церквушке подскакал кудрявый зрелый мужчина со слегка кривоватым носом и грузным выражением лица.

[Ияков: Ваше Высочество, я же просил вас не называть меня Ияванне.]

[Мэнхэрд: А я просил не называть меня Вашим Высочеством.]

Мужчина решил не слезать со своего седла, но, тем не менее, он улыбался и даже пожал руку старичку.

Это был тот самый принц Мэнхэрд. Его отец Лондауэр умер уже как десятилетие назад, так что он носил теперь корону. За эти 32 года ничего такого в мире и не случалось: все потихоньку восстанавливались после того, что учудил Ияков, только и всего.

По-хорошему, люди должны были предать его смертной казни за такие ужасные преступления, но Лондауэр, как последний живой из трёх императоров, заступился за Иякова, и тот остался в живых.

После этого мужчина пустился в отшельничество, а совсем недавно вернулся и решил организовать свою религию – некий Авагарлийский Крест.

Из городов рядом от церквушки были только деревушка Вирдэлл да гора Лемонт, рядом с которой какой-то безумец пас овец.

[Мэнхэрд: Как твоя церковь?]

[Ияков: Почти готова. Осталось только вымести всю эту пыль и можно будет запускать людей.]

[Мэнхэрд: И кому же они будут молиться? Кто их бог? Тот самый Дью?]

[Ияков: Люди не должны молиться богам. Люди должны жить счастливо, а для этого им надо порой находить наставление и утешение. И в этом помогает молитва.]

[Мэнхэрд: Но нельзя ведь молиться просто так.]

[Ияков: Скажи, если слепцу показать три робы и сказать, чтобы он молился лиловой, то что он будет делать?]

[Мэнхэрд: Молиться наугад, судя по всему.]

[Ияков: И будет ли тогда он счастлив? Будет ли ему легче?]

[Мэнхэрд: Нет.]

[Ияков: А если мы скажем, что он молится правильно, то он будет счастлив… Даже если это не лиловая роба.]

[Мэнхэрд: Не понимаю твоих аналогий.]

[Ияков: Вместо того, чтобы всю жизнь мучаться из-за выбора правильной робы или вовсе отрицать существование лиловой робы, нужно верить и от этого становиться счастливей.]

[Мэнхэрд: Ну… В общем, рад, что у тебя всё получается.]

[Ияков: Я лишь встал на месте и не придамал ничегт лучше, чем как наставлять пробегающих мимо путников… О том, что дальше бежать не стоит – я вернулся оттуда.]

[Мэнхэрд: Мудро, Ияков… Как и всегда… Я не удивлён, что отец доверился тебе… Я, правда, был так напуган в тот день, что желал, чтобы ты был мёртв.]

[Ияков: Твой отец бвл гениальным и рассудительным человеком.]

[Мэнхэрд: Я знаю. Мне не хватает этих качеств.]

[Ияков: Меньше думай о том, что в небе нет облаков, и тогда не заметишь, как польётся дождь.]

[Мэнхэрд: …]

[Ияков: …]

[Мэнхэрд: …]

[Ияков: Удачи.]

[Мэнхэрд: Спасибо.]

Король развернул лошадь и медленно затрусил обратно.

[Ияков: …]

Тем не менее, одним королём сегодняшние гости не заканчивались.

[Ияков: Я слышал тебя, знакомый гость… Мы не виделись с тобой уже 40 с лишним лет. Странно, что ты решил навестить меня в такой самый обычный день.]

[Человек в цилиндре и галстуке: …]

За спиной старичка стояла высокая мрачная фигура. Она была вся укрыта в чёрный нуарный костюм, голова и шея полностью были закрыты огромным цилиндром, а полосатый галстук свисал, наверно, до колен.

[Человек в цилиндре и галстуке: Ты же понимаешь, кто я?]

[Ияков: Да. Ты Ничто. Самый сильное создание за всю историю.]

[Ничто: Нет. Не самое сильное. Ты сильнее меня. Потому как ты Сила. А я Ничто. Ничто не может быть сильным и не может быть самым. Ничто не может быть.]

[Ияков: Так что же ты здесь хочешь найти?]

[Ничто: Я узнал о планах Дью. Он посылает в этот мир пророков. Пророки хотят привнести Порядок. Пророки хотят сделать нечто новое на смену Порядку.]

[Ияков: Так он ничему не научился… Этот вечно бегущий бог.]

[Ничто: Я хочу заключить с тобой сделку.]

[Ияков: ???]

[Ничто: Ты будешь убивать всех пророков, а я просто исчезну из этого мира.]

[Ияков: Зачем мне это?]

[Ничто: Потому как я есть неопределённость. Я есть то, что невозможно понять, но оно есть. Все мои действия необъяснимы и от того ужасны… Я уничтожил уже 563962 миров. Хаотично. Неопределённо… В твоих руках сделать так, чтобы я не повторил это с твоим миром.]

[Ияков: А в чём тебе выгода этого?]

[Ничто: Не должна оставаться лишь одна идея. Всегда должен быть и Порядок, и Хаос… Иначе будет катастрофа.]

[Ияков: …]

[Ничто: …]

[Ияков: …]

[Ничто: …]

[Ияков: Я уже отвык убивать, но сделаю всё возможное.]

[Ничто: Рад это слышать.]

[Ияков: …]

[Ничто: Меня не будет. Можете жить спокойно. По крайней мере, до тех пор, пока не останется одна идея.]

[Ияков: …]

Несколько столетий спустя

[Ияков: ...]

Была ночь. Сумерки всё сгущались, а тучи прятали под собой белоликую луну.

[Ияков: …]

В темноте Ияков заметил небольшую щель в скале. Он незамедлительно проследовад туда.

[Ияков: …]

Присогнувшись, старичок пролез внутрь. Здесь было довольно темно, для обычного дикого места.

На полу лежало два человека: одна: черноволосая юная девушка с родинкой под глазом – сбежавшая Сюзанна Вигирфаль. Но Иякова не интересовало возвращение блудной принцессы домой.

[Ияков: …]

Рядом с ней лежал рыжий парень с сельской рожей и небольшой щетиной. Он храпел так, что было поразительно, как на такой шум ещё не собрались все дикие звери в этом лесу.

[Ияков: …]

Это был Сергей. Восьмой пророк.

[Ияков: …]

Ияков вонзил пятку и размозжил его голову.

[Ияков: …]

Тут же ночь резко как будто поменялась, и теперь уже старичок сидел у себя в церквушке, перебирая ветхие книжки. Крови на ноге не было.

[Ияков: Хммм… Получается, что у восьмого пророка способность заключается в том, чтобы возвращаться обратно во времени, да и ещё подгонять реальность под вариант развития событий, где он выжил… Интересно.]

Ияков закрыл книгу и пошёл спать.

[Ияков: Выходит, что я проиграл, Ничто. Мне нечего противопоставить Сергею.]