Синяя Рыба

Домино

Максим проснулся оттого, что один из грифонов, махнув хвостом во сне, попал прямо в него. Он выплюнул изо рта шерсть и открыл глаза. Вика еще спала. Костер давно погас, и было довольно холодно. Мальчик зябко поежился. Воздух был влажный и прохладный, до предела насыщенный водяными парами. Максим вышел из Башни и огляделся.

Так и есть.

Словно кто-то убавил до минимума яркость и контрастность, и исчезли все цвета, оставив только серый и белый.

Туман. Вязкий, густой туман заполонил все вокруг. Видимость была почти нулевая. Даже солнечные лучи не могли пробиться сквозь туманную завесу. Хотя, очевидно было, что солнце уже встало.

Вика, зевая, подошла к нему.

— Туман? М-да. Кажется, у нас небольшая проблема.

— Ты это называешь «небольшой проблемой?» — воскликнул он, разведя руками вокруг для пущей наглядности. — Мне кажется, ты ее немного недооцениваешь. Это большая проблема! Мы можем сбиться с пути, или вообще заблудиться.

— И что ты предлагаешь?

Максим в задумчивости потер кончик носа.

— Наверное, нам придется переждать, пока туман не рассеется. Мы не можем идти вслепую. Мы можем легко заблудиться, или не заметить опасность в тумане.

Вика запрокинула голову, но неба тоже не было видно: туман, плотный, как стекловата, заслонял собой даже небо.

— Если хочешь, давай поднимемся на Башню, — предложила она, — И посмотрим сверху. На такой высоте не должно быть тумана.

— Хорошая идея, — обрадовался Максим, втайне досадуя, что он не додумался до этого сам. — Пойдем, не будем терять времени.

На Сторожевую Башню они взбирались добрых два часа, поминутно останавливаясь, чтобы отдышаться. Максим с грустью подумал о замечательном, великолепном, чудесном лифте, который был в его доме. Да, много бы он отдал за то, чтобы здесь оказался такой же. А он еще как-то сетовал, что лифт чересчур медленно едет и частенько ломается!

— Угораздило же кого-то построить такое! — отдуваясь, пропыхтел он, — Да еще и без лифта!

Наконец ребята добрались до самого верха, где находилась смотровая площадка. Зубчатая стена огораживала ее по периметру, еще выше располагалась макушка башни, ее островерхая черепичная крыша была увенчана шпилем, на котором когда-то давно, наверное, гордо развевался флаг. Туда вела другая лестница, поменьше.

Задыхаясь, Максим навалился на перила, ноги дрожали от усталости. Древняя каменная кладка угрожающе скрипнула, вниз упало несколько камешков, и Вика поспешно оттащила его от края.

Максим похлопал себя по карманам и произнес упавшим голосом:

— Ты меня убьешь.

— А что случилось? — осведомилась она.

— Я забыл бинокль.

Вика состроила круглые глаза, но, не выдержав, расхохоталась.

— Ладно, — сказала она, отсмеявшись, — И без бинокля ясно: туман повсюду. И видно, что он не собирается рассеиваться.

Над их головами невинно синело безоблачное небо, но внизу во все стороны простиралось море тумана. Вся земля, казалось, была покрыта толстым слоем взбитых сливок.

— Туман, туман, и больше ничего, — произнес Максим с досадой. — Что нам делать?

Снизу до них донесся встревоженный оклик грифона.

— Давай спускаться, — сказала Вика. — Грифоны, наверное, нас потеряли.

Грифоны ходили взад-вперед, уткнув носы в землю и усиленно принюхиваясь.

— Мы здесь, — крикнул Максим. — Доброе утро.

Они обрадовано завиляли хвостами, как преданные сторожевые псы, приветствующие хозяина.

Максим спрыгнул с последней ступеньки и обернулся на Вику.

— Что будем делать? Ждать?

— Нет, нам нельзя медлить! Надо идти, — Вика в смятении всплеснула руками. — Но из-за тумана мы можем потерять дорогу!

— Я знаю, как мы поступим! — Максим вытащил из бокового кармана своего рюкзака походный компас, — Нам надо на юго-восток, так? — его глаза радостно блеснули, — Он нам укажет нам верное направление.

— Здорово! — оживилась Вика. — А ты точно уверен, что он работает здесь?

— Уверен! — заявил он авторитетно, — я проверял.

Мальчик расстегнул кожаный футляр. Стрелка, слегка покачиваясь, на острие иглы, указывала на север.

— Ага, отлично, — Максим перевернул прибор, и стрелка послушно развернулась. — А нам надо сюда.

Наскоро позавтракав медовыми сотами, они пустились в путь. Ребята шли очень медленно, все время сверяясь с показаниями намагниченной стрелки. Периодически они останавливались и напряженно вглядывались в туманную пелену, но, кроме густой белой массы, ничего не было видно. Кроме этого, коварный туман скрадывал звуки: Вика и Максим шли в полной тишине. Изредка до них долетали отдаленные шорохи, шумы и голоса, природу которых определить было невозможно. А богатое воображение живо рисовало путникам их свирепых обладателей.

Вика обернулась и встретилась взглядом с грифоном, он подмигнул и улыбнулся ей в ответ. Грозные звери неотступно следовали за ними, не отставая ни на шаг. Со стороны они выглядели чем-то вроде почетного караула. Удостоверившись, что они с Максимом под надежной охраной грифонов, Вика немного успокоилась. Но все равно ее тревожило какое-то странное чувство: словно она забыла, что-то важное.

«Белый слон!»

— Максим! — она тронула его за рукав. — Ты уверен, что мы идем правильно? Помнишь, что сказала Лина? Мы должны держаться правее, иначе мы можем встретиться, — она понизила голос, — с Белым слоном.

Максим резко остановился, и грифоны, шедшие позади, не успев вовремя затормозить, чуть не сбили ребят с ног.

— По-моему, мы слишком забрали влево, — прошептала Вика.

Максим, нахмурившись, уставился в компас. Потом огляделся по сторонам, что, впрочем, было бессмысленно. В самом деле, по его расчетам, они должны были уже прийти в Белый Дворец. Но вокруг не было ни души.

— Давай признаемся в этом хотя бы самим себе! — Вика с иронией посмотрела на него. — Мы ходим по кругу.

Максим опустил голову.

— А все из-за этого твоего компаса! — продолжала она, все больше распаляясь, — Никогда не доверяла технике!

— Да уж, девчонки и техника — вещи несовместные, — усмехнулся Максим.

Вика рассержено сверкнула глазами:

— Здесь техника не работает! Мы не дома, не в нашем мире! Ты же сам это знаешь! Если ты не забыл, твои часы остановились сразу же, как ты попал сюда!

— Часы — другое дело! — возразил Максим. — А компас — в нем нет никакой электронной начинки. Что там может сломаться?

— Я не знаю! — яростно воскликнула Вика. — Может, здесь магнитные полюса все время меняются? А может, кто-то хочет, чтобы мы заблудились, и нарочно водит нас за нос, а?

Грифоны переглянулись и один из них неуверенно произнес:

— Может быть, нам лучше не ссориться? Давайте успокоимся и решим, что делать.

Вика искоса взглянула на грифона и отвернулась, бросив с деланным равнодушием:

— Ладно, идем. Надо выбираться отсюда.

Они шли в тумане еще какое-то время, как вдруг заметили, что им на пути стали попадаться деревья. Деревьев было все больше, и вскоре ребята оказались в роще. Сразу было видно, что это не лес, а сад, правда, весьма запущенный и заросший. Здесь были яблони и абрикосы, вишни и сливы, и даже апельсины, но их плоды росли так высоко, что их было не достать.

Туман постепенно начал редеть, показалось солнце, и скоро перед глазами ребят открылся весь пейзаж.

— По-моему, мы в саду Белого Слона, — пробормотал Максим.

— Спокойно, — ответила Вика, не разжимая губ.

Кусты зашевелились, и из зарослей, пыхтя, вылез хозяин сада.

— Это и есть Белый Слон? — изумленно воскликнул один из грифонов.

— Очевидно, да, — отозвался его напарник.

И оба расхохотались. От смеха они повалились на землю, и принялись кататься по влажной траве.

Э-э-э, — нерешительно протянула Вика. По правде говоря, она не знала, что и сказать. Видимо, и Максим чувствовал то же самое, потому что не говоря не слова, глядел на Слона.

«Чудовище» оказалось размером чуть больше барсука, но это, несомненно, был слон: об этом красноречиво говорили большие, как паруса, уши, длинный хобот и короткий хвостик. Его белую, как снег, шкуру покрывал нежный полупрозрачный пух. Он удерживал хоботом жестяную банку из-под чая, в которой что-то гремело.

— Привет, — Максим шагнул навстречу и протянул руку.

— Осторожнее! — предостерегающе крикнула Вика. — Не смотри на размер. Вспомни, пчелы предупреждали нас о нем.

— Тише ты! — шикнул Максим и медленно подошел к удивительному существу. — Ты не боишься меня?

Слоненок вытянул хобот и обнюхал его руку. Его прикосновение было щекочущим и теплым.

— Привет! — рот его растянулся в радостной улыбке.

— Я Максим, а девочку зовут Вика. Мы не враги. Мы не причиним тебе вреда, — проговорил Максим.

Слоненок, по всей видимости, воспринял эти слова с огромным удовольствием.

— Меня зовут Шаузен де Виллиард, но вы можете называть меня просто Шау.

— Ты — Белый слон?

— Да, — Шау вдруг погрустнел, улыбка мгновенно слетела с его мордочки. — Так меня прозвали за мой цвет. Вообще-то, слонам положено быть серыми, но я не виноват, что родился альбиносом — я такой, какой я есть, и не могу ничего с этим поделать. Мне часто бывает грустно, и, наверное, поэтому я никак не могу вырасти.

— Но ведь ты еще слоненок, — Максим попытался его утешить, — Ты вырастешь, вот увидишь, надо просто набраться терпения.

Он думал, что Шау улыбнется, но вместо этого слоненок всхлипнул и печально покачал лобастой головой.

— Не все так просто. В Абсолюте, чтобы вырасти, нужно быть любимым. Любовь — единственная сила, которая может повлиять на развитие чего бы то ни было. Меня никто не любит, и поэтому я никогда не вырасту. Я должен был стать взрослым слоном сто равноденствий назад!

Он вытер хоботом слезы.

Максим оглянулся на Вику, но она только пожала плечами, не зная, как отвлечь слоненка от невеселых мыслей.

— Что это у тебя? — наконец спросил мальчик, и поднял с земли жестянку.

— Что? Ах, это. Мое домино, — сказал Шау, и громко шмыгнул носом. — Давай сыграем!

— Э-э… Вообще-то, мы спешим, — пробормотал Максим, Вика энергично закивала, чтобы поддержать его, — Давай как-нибудь в другой раз.

Услышав это, Шау зарыдал еще громче прежнего.

— Вот так всегда! — причитал он. — Никто не хочет сыграть со мной! А все потому, что я лучше всех играю в домино, и всегда выи-и-игрываю! Ясное дело, никто не хочет проигрывать, и все отказываются!

— Но, — Максим запнулся, — Мы отказываемся, потому что у нас действительно мало времени. Мы и понятия не имели, что ты хорошо играешь в домино.

— Неправда! — крикнул Белый слон, — Вы только что это придумали, чтобы обмануть бедного Шау. Все так говорят! Все выдумывают какие-нибудь причины, все меня пытаются успокоить, утешить. Как мне опостылело все эти лицемерие! Никто не скажет правду: Шау, у тебя нет друзей, никто тебя не любит, и мы в том числе!

— Но это не так, — начал Максим, но их новый знакомый вдруг выхватил у него банку и вывалил на землю ее содержимое.

— Вы должны сыграть со мной партию! — умоляюще всхлипнул он, — Вы должны выиграть у меня, хоть один раз! Пожалуйста!

Последний раз Максим играл в домино еще в детском садике, и напрочь позабыл правила этой настольной игры.

— Послушай, я не гроссмейстер, — он еще разок попытался вразумить Шау, но, встретившись с ним взглядом и увидев глаза, в которых, казалось, отражалось горе всех миров, он понял, что не сможет отказаться.

— Ладно, — Максим сел на траву, скрестив ноги. — Но только один раз.

Вика примостилась рядом — прямо посередине поляны был круглый пятачок голой, плотно утрамбованной земли, на котором не росла ни одна травинка. Наверное, каждый день расчищает ее для своего домино, подумала она.

Шау проворно перевернул фишки изнанкой вверх, тщательно перемешал и разделил на две одинаковые кучки.

Грифоны тактично держались в стороне, чтобы не напугать чрезмерно чувствительного слоненка.

— Посмотри-ка на его ауру, — шепнул один другому, — Он же боится проиграть!

— Погоди, погоди! — засуетился его напарник, — Он же вроде бы сказал, что хочет проиграть?

— Нет, ты гляди! — перебил его первый. — В самом деле, боится! Но как можно одновременно хотеть чего-либо и бояться этого?..

— Заткнись ты, телепат, — толкнул его в бок второй. — Еще услышит, чего доброго.

Максим озабоченно перебирал свои фишки. Он был так поглощен этим занятием, что не поднимал головы и не приглядывался к ауре Шау.

Единственное, что он помнил про домино, это то, что надо было вовремя крикнуть «Рыба!». «Рыб» — фишек без точек, у него было целых две. Но несмотря на это, он почти сразу истратил их, и очень скоро понял, что проигрывает. У него каким-то удивительным образом остались именно те фишки, которые некуда было подставить. Все-таки Шаузен действительно очень хорошо играл в домино. Или ему невероятно везло.

«Помоги мне, Синяя Рыба», — прошептал Максим. Но не успел он договорить, как внезапно на него словно снизошло озарение: он вдруг увидел, что может выиграть всего лишь в один ход. Максим со стуком ударил фишкой по земле и радостно воскликнул:

— Партия!

Вика ожидала, что Шау обрадуется, но вместо этого он стал еще печальнее и убитым голосом выдавил:

— Поздравляю. Ты обыграл бедного Шау.

Его уши безвольно обвисли, он плюхнулся на землю, слезы градом хлынули из его глаз.

— Знаешь, по-моему, мы бессильны что-либо сделать, — сказала Вика вполголоса, чтобы Шау ее не услышал, — У него просто ядерный пессимизм.

— Что с тобой, Шау? Ты же этого хотел! — Максим обошел вокруг Белого слона и остановился напротив него.

— Почему ты опять расстроился?

— Ты выиграл, — рассеянно повторил он, словно не веря своим словам.

— Знаешь, мне кажется, твоя беда в том, что ты просто не умеешь проигрывать.

— Я никогда не проигрывал! — отозвался Шаузен.

— Вот видишь, значит, ты сам все понимаешь. Ты действительно очень хорошо играешь в домино, но даже чемпионы иногда терпят поражение Нельзя достичь абсолютного совершенства. На то оно и совершенство, что к нему мы можем только стремиться. Тебе нужно научиться проигрывать, и не расстраиваться из-за этого. Посмотри, ведь солнце, и небо, и земля — все это осталось на месте. И это никуда не денется. Мир прекрасен сам по себе, и он был, есть и будет всегда, а победы и поражения — мимолетны, как ветер. Ты еще тысячу раз выиграешь, Шау, поверь мне. Просто будь увереннее в себе, и все.

— Правда? — с надеждой прошептал он.

— Правда.

Шау огляделся по сторонам, так, словно видел все впервые в жизни: он смотрел на мир по-новому, и наконец-то был счастлив. И тут случилось неожиданное: маленький слоненок вдруг стал расти, постепенно увеличиваясь, пока не стал размером со взрослого слона, каким он и должен был стать давным-давно.

Не веря собственным глазам, он восхищенно ощупывал себя хоботом с ног до головы. Когда же убедился, что это не плод больного воображения, Шау подпрыгнул вверх, и, встав на задние лапы, громко протрубил в хобот фирменные слоновие позывные, звук которых разнесся далеко вокруг.

— Я большой! Я вырос! Я действительно вырос! Вы спасли меня! — Слон был вне себя от счастья. — И теперь у меня наконец-то появились друзья!

Вика хотела было собрать домино и сложить в коробку, но Шау крикнул:

— Нет-нет! Оставь их! Мне они больше не нужны. С сегодняшнего дня мое хорошее настроение больше не зависит от горстки деревянных пластинок с точками. Знаете что? Я, наверное, брошу домино, и займусь лучше чем-нибудь более творческим — например, балетом, — он запрокинул голову, выгнул хобот, немыслимым образом балансируя на одной ноге и поджав остальные три.

Представив себе Слона танцующего балет, Вика не выдержала и громко фыркнула.

— Ну, нам пора, — попрощался Максим, — Рад, что у тебя все хорошо закончилось.

— Спасибо! Вам желаю того же! — улыбнулся Шау.

Он развернулся, но вдруг спохватился, и побежал догонять друзей.

— Постойте! А как же цвет?

— Цвет? — Вика остановилась.

— Я — Белый. Слонам положено быть серыми, а я белый. Что мне делать?

Максим зевнул.

— Да ничего.

— Как ничего?!

— А так. Считай, тебе повезло. Белые слоны рождаются один раз в сто миллионов лет. Вот какой ты уникальный. Радоваться надо, а ты превращаешь это в проблему.

— Точно! — кивнул Шау. — Я так и поступлю! — Шау еще раз громко протрубил и убежал.

Некоторое время ребята шли молча: Максим впереди, за ним Вика, грифоны замыкали шествие. Фруктовые сады Белого слона остался позади, и путники выбрались на широкую дорогу, вымощенную булыжником.

— Эта дорога ведет в Белый Дворец! — обрадовались грифоны. — Теперь мы не заблудимся.

— Я думала, здесь нет обычных животных, вроде слонов, — задумчиво проговорила Вика. — Только сказочные существа, и чудовища, вроде грифонов.

— Это мы-то — чудовища? — вскинулся один из грифонов и с чувством уязвленного достоинства вздернул подбородок, впрочем, тут же споткнувшись о корень. — Да вы еще наших драконов не видели!

— Да уж, мы по сравнению с ними — безобидные котята, — поддакнул второй.

— Я видел белку, — сказал Максим. — И даже разговаривал с ней. Ее зовут Ариса. Мы в Абсолюте. Здесь есть все. Почему бы здесь не водиться обычным животным?