Синяя Рыба

И тьма падет на землю

Флэйк сидел на подоконнике, уткнувшись носом в стекло, и печально глядел на улицу. Там падал снег. Начавшись ночью, он шел целый день, и, похоже, не собирался заканчиваться. Но не это было страшно — страшно было то, что снег, которому положено быть белым, был черным, как мазут. Абсолютно все — деревья, земля, крыши, — было покрыто толстым слоем этого злого черного снега.

Глава Совета высших подошел к окну, и, молча глядя в пол, присел на краешек софы.

— Никогда не видел Абсолют таким, — убитым голосом прошептал солнечный кот.

— Никто не видел.

— У Скорпиуса напрочь отсутствует вкус.

— Боюсь, что это конец Абсолюта, — вздохнул Ротсен.

Флэйк поежился от холода.

— Нет, не конец. Мы не должны сдаваться! Ведь мы сами всех учим этому!

— От нас уже ничего не зависит. Мы сидим здесь, как шпроты в банке, в то время, как монстры Скорпиуса разоряют наш мир, оскверняя все, до чего могут добраться, и превращают добрых существ в ужасных чудовищ. Мы уже ничего не можем сделать.

— Но Избранный может! Разве не для этого он здесь? Если пророчество не лжет, он спасет Абсолют.

Ротсен с горечью посмотрел на энергета.

— Флэйк, посмотри, как все изменилось! Даже природа чувствует это. Цветы завяли, потому что они не могут без солнца. Сколько солнечных дней ты помнишь за последнее время? Звезды гаснут от холода, и это не обычный холод. Это все из-за Скорпиуса. Его злоба и ненависть так сильна, что все живое ощущает ее. Она как яд, медленно, но верно отравляет наш мир. Ни одно существо не может жить в такой атмосфере. Может быть, ты, Флэйк, еще не утратил надежду, но таких как ты, очень мало. Абсолют не в силах больше бороться с этим. Он сдался.

— Я не сдамся, Ротсен, — прошипел Флэйк, — Никогда. Что бы не случилось, я останусь верен прежнему Абсолюту и тем, кто будет сражаться за него до конца.

— С каждой минутой защита Белого дворца все слабее. Скоро магическая завеса истощится, и мы станем слабее, чем улитка, которую вытащили из ее раковины. И тогда нам останется одно: выступить с остатком войска и дорого продать свои жизни.

— Этого не будет! — энергет вздыбил шерсть на загривке, — Пророчество исполнится! Я верю в Избранного!

— Пророчества исполняются не всегда! — жестко сказал Ротсен, — Вспомни хотя бы это нелепое предсказание о Шкатулке счастья — механизм якобы не будет заведен вовремя…

— …и тьма падет на землю, и все сущее сгинет во мраке, и это станет началом конца.

Ротсен вздрогнул.

— Синяя Рыба! Что у тебя за привычка входить без стука!

— Было открыто.

— Ты вернулась? Но…

— Ротсен, судьба всех миров висит на волоске. Мы обязаны сберечь то, что еще можно сберечь. Сохранить то, что еще можно сохранить. Но все наши старания пойдут прахом, если мы не будем держаться друг за друга. Разногласия приводят к спорам, споры — к непониманию, непонимание порождает раздор, а это — первая ступень лестницы, ведущей к тьме, — ее голос завибрировал от волнения, — Дорога эта тем и опасна, что ее сложно распознать вначале. За все время своего существования силы Зла набрались опыта, и научились искусно маскироваться под благие намерения. Знаешь, почему вы проиграли это сражение?

— Теперь — да, — прошептал Ротсен, — Прости меня, Синяя Рыба. Я был неправ.

— Мы должны быть вместе. Объединиться. Это — то, что отличает нас от Скорпиуса. Мы умеем думать не только о себе. Мы способны заботиться друг о друге. Ему этого никогда не понять. Зло всегда одиноко.

— Но ведь есть еще и Эриус…

— Эриус слеп. Скорпиус околдовал его разум. Он подготовил себе слугу, но он никогда не сможет сделать из него друга. Мне жалко Эриуса. На всем белом свете нет никого несчастнее его.

— Ты жалеешь Эриуса? — усмехнулся Высший маг, — Лучше б нас пожалела! Я не думал, что когда-нибудь мне придется произнести эти слова, но это факт: мы проиграли. Они оказались сильнее нас.

— Запомни, Ротсен: ни при каких обстоятельствах зло не может быть сильнее добра. Надежда еще жива. Впрочем, как всегда, у нас есть выбор: либо — сдаться, признать поражение и присоединиться к нашим врагам, либо — бороться. Бороться за то, чтобы светило солнце и цвели сады, бороться за любовь и тепло. За то, во что мы верим.

— Мы не предадим Абсолют! — вскричал Флэйк, — Чтоб у меня хвост отвалился, если я вру!

Синяя Рыба посмотрела на взъерошенного энергета, и снисходительно улыбнулась. В этот момент он выглядел так устрашающе, что любые враги, появись они сейчас в Зале Совещаний, испугались бы одного его вида и убежали без оглядки.

— У нас почти не осталось магической энергии, — пробормотал Ротсен устало, — Что нам делать, когда ее не станет совсем?

— Это лишний раз иллюстрирует то, как все мы зависимы от магии. А как в других, материальных мирах, обходятся без нее? Добро, отвага и мужество — вот истинная магия. А заклинания, чары — все это вторично. Будьте честны, храбры, помогайте другим — и ни одна сила в мире не сможет сломить вас. — Синяя Рыба вдруг замерла, а потом взволнованно бросилась к дверям.

— Максим отыскал его. Он справился… Я чувствую это.

— Абсолютное оружие у Избранного?!

— Да.

— Но ведь он не знает заклинания!

— Я полечу туда.

— Ты знаешь, где они?

— Импульс идет с Севера. Помнишь долину к востоку от Драконьей скалы?

— Там, где горячие минеральные источники? Они там?

— Я иду с тобой, — Флэйк решительно спрыгнул на пол.

— Флэйк…

— И не пытайся меня отговорить, — перебил энергет, — Мало ли что может случиться. Я тебе еще пригожусь. Ты будешь телепортироваться?

— Да, но не отсюда, а с вершины холма. Здесь слишком много посторонних вибраций, которые могут отклонить траекторию. Ты знаешь заклинание телепортации, Флэйк?

Солнечный кот обиженно фыркнул.

— Спрашиваешь!..

— Тогда идем!

Холм, о котором упомянула Синяя Рыба, лежал за пределами Защитного купола, на другом берегу реки. Флэйк несся большими прыжками, тяжело хватая открытым ртом стылый морозный воздух, но едва поспевал за своей спутницей.

Черный снег больно обжигал лапы. Они почти на месте. Сейчас пересекут мост, потом — через небольшую рощицу. Совсем недавно здесь был фруктовый сад, и на деревьях не было видно листьев из-за пышного цвета, теперь же их кроны облысели, и несчастные яблони и вишни тщетно протягивали голые ветви к небесам, туда, где должно было быть солнце.

Неожиданно сучья затрещали, и что-то просвистело перед носом у Флэйка. Он инстинктивно рванулся в сторону, когда же пыль осела, то солнечный кот с ужасом увидел, что с ближайшего дерева свисает что-то похожее на сетку, вроде тех, в которых продают апельсины, а в ней бьется Синяя Рыба.

— Нет! — в панике завопил энергет, и бросился к несчастной пленнице.

Синяя Рыба рванулась, но только изранила плавники: сетка оказалась весьма прочной. К тому же, на нее были наложены какие-то неизвестные ей чары, наверняка черномагические, моментально блокировавшие все ее попытки освободиться.

— Флэйк! — крикнула она, — Не приближайся! Здесь могут быть другие ловушки. Беги на холм! Не останавливайся!

— Но…

— Делай, что тебе велят! Найди ребят. Скажи им…

— А ты?

— Я выберусь! Беги, иначе будет поздно!

— Хорошо, — кивнул солнечный кот, — Я все сделаю.

Когда энергет достиг вершины холма и исчез в пространственно-временном вихре, Синяя Рыба облегченно вздохнула.

— Он успел… Хорошо все-таки, что я взяла его с собой.

— Так-так. Что мы имеем? Рыбка попалась в сеть. Улов на славу!

— Добрая охота, Скорпиус, — спокойно сказала Синяя Рыба, — С почином тебя.

— Нет, она еще и насмехается! Твоя песенка спета, рыбка. Теперь ты уже не сможешь строить мне козни! — Скорпиус самодовольно ухмыльнулся, — Как ты считаешь, стоит пригласить Ротсена на уху?

— Думаю, не стоит утруждаться. Ротсен вегетарианец.

— Говорят, ты знаешь тайну управления Абсолютным оружием. Ты мне расскажешь все!

— Нет никакой тайны, Скорпиус. Ты в очередной раз оказался в заблуждении. А единственное, что я знаю, вряд ли обрадует тебя.

— И что же ты знаешь?

— Абсолютное оружие подчиняется лишь Избранному, потому что создавалось для него. Ты никогда не сможешь воспользоваться им в своих целях.

— Это ложь!

— Это правда, к сожалению. И другой правды нет. Увы, не всегда то, что ты надеешься обрести, соответствует тому, что ты находишь. Странно, что ты до сих пор этого не понял.

— Дерзкая маленькая рыбка! — зарычал Скорпиус, — Прекрати читать мораль! Ты мне уже достаточно насолила. Отныне ты не сможешь больше путаться у меня под ногами! Прощайся со своей жалкой жизнью!

Глаза его полыхнули яростью, и в сетку с Синей Рыбой полетел залп мощнейших боевых заклинаний. После такого обстрела от Синей Рыбы не должно было остаться ничего, но произошло то, что в планы Скорпиуса никак не входило. Ни одна молния не достигла своей цели. Сеть оплавилась и почернела, но Синей Рыбе заклятия не смогли причинить ни малейшего вреда. Она грустно посмотрела на незадачливого мага, который до сих пор не мог прийти в себя от потрясения.

— Почему? Почему я не могу убить тебя? Что это за фокус? Защитная магия, да?

— Когда-то я спасла тебе жизнь, Скорпиус, — прошептала Синяя Рыба, — Это не магия, это — энергия. Энергетический должник не может уничтожить своего кредитора.

— Хочешь сказать, я у тебя в долгу? Что за вздор!

— Как ты думаешь, сколько в мире тех, кто мечтает о втором шансе, и сколько тех, кому удается его получить? У тебя был второй шанс, Скорпиус. У тебя было достаточно времени, чтобы поразмыслить об этом, и понять.

— И что я должен был, по-твоему, понять?

— Что власть и могущество — это еще не все. Что мир не станет плясать под твою дудку, и рано или поздно судьба все уравновесит. Но ты даже не попытался понять этого. И предпочел оставаться во тьме.

— Ты не можешь диктовать мне, что я могу делать, а что нет! — процедил Скорпиус.

— Здесь ты прав, не могу. Всем даются равные возможности, но каждый выбирает сам, как воспользоваться ими. И каждый должен будет нести ответ за свою жизнь и за свой выбор. Ты свой выбор сделал, Скорпиус. Придет час, когда тебе придется держать за него ответ.

— И перед кем? Может быть, перед тобой?

— Нет, — Синяя Рыба развела плавниками, — Перед всеми ними. Перед всеми, кому ты причинил незаслуженные страдания. И я здесь не при чем: эти законы выше нас, магов. Это законы Вселенной.

Скорпиус схватил сеть в охапку и что есть силы тряхнул.

— Довольно. Хватит! Мне надоело слушать твою проповедь. Как ты верно заметила, каждый сам решает, как ему жить. Жаль, я не могу убить тебя сам, но с этим прекрасно справится мой ученик. И знай: такая участь постигнет всех, кто осмелится встать у меня на пути!