Синяя Рыба

Заброшенный город

— Привал! — крикнул Максим. Он ушел далеко вперед и теперь остановился, дожидаясь подругу. Вика сильно отстала, и, несмотря на то, что она изо всех сил старалась держаться бодро, одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что девочка выбилась из сил. Отдых был необходим.

— Обеденный перерыв. Держи, — он протянул ей плод дерева кен-тай, который, как только Вика прикоснулась к нему, раздулся до размеров небольшой дыни.

— Ты такая голодная? — удивленно воскликнул Максим.

— Да. Но кен-тай лучше оставить на потом, — сказала Вика, с тоской глядя на аппетитный плод, — Неизвестно, что ждет нас впереди, и будет ли там, куда мы идем, что-либо съедобное. А плоды кен-тай могут долго храниться и не гниют. Их лучше поберечь, — и она спрятала плод, моментально сжавшийся в горошину, обратно в рюкзак.

— Ты права, — вздохнул Максим, — Нам следует экономнее расходовать наши припасы.

Ребята съели по сухарику, и, отдохнув, продолжили путь. Равнина, по которой они шли, была покрыта густым ковром сочной зеленой травы. Они были здесь одни, лишь вдали паслись какие-то существа, похожие на лошадей, но они были так далеко, что даже в бинокль Максима их невозможно было разглядеть. Земля задрожала, когда целый табун странных существ пронесся на юг, поднимая пыль. Со стороны казалось, что каждый из них словно был частью единой, цельной системы, которая управлялась умелым и опытным руководителем.

Некоторое время в воздухе стоял ровный гул, как от пролетевшего самолета; когда стало тихо, Вика повернулась к Максиму:

— Как ты думаешь, кто это?

Мальчик поднес к глазам бинокль и повертел колесико, настраивая резкость. Он был немного близорук, и ему приходилось каждый раз подкручивать бинокль после Вики, имевшей острое зрение. Несколько существ еще паслись на равнине, крошечные, как муравьи. Они собирались в группы, и, похоже было, о чем-то горячо спорили.

— Какие-то существа. Отсюда не видно, но мне кажется, это лошади. И двигаются они, как лошади. Это странно. Они бежали так, словно боялись опоздать.

— Может быть, они почуяли опасность? — Вика нервно огляделась по сторонам и на всякий случай засунула руку в карман, чтобы заручиться поддержкой стеклянного шарика, позабыв, что талисмана у нее больше нет.

Максим в раздумье вцепился в землю, выдернув с корнем клок травы.

— Вряд ли. Они были больше похожи на преследователей, чем на беглецов.

— Ты думаешь о том же, о чем и я?

— Да, — он кивнул, — Они могут быть пособниками Скор… наших врагов, — он решил не произносить лишний раз это имя, — Кто знает, кого он уже успел перетянуть на свою сторону?

Вика взяла его за руку. Максим вздрогнул, но руку не отдернул.

— Будет война, Максим?

Ему вдруг стало жарко, хотя по равнине гуляли холодные ветры.

— Я не знаю. Надеюсь, что мы успеем до того, как… До того, как случится что-нибудь ужасное.

Всю вторую половину дня путешественники шли, почти не разговаривая — каждый знал, о чем думает другой, так как проблемы у них сейчас были общими, а обсуждения излишни. Они не заметили, как дорога из узкого проселка, изобилующего ямами и колдобинами, постепенно превратилась в удобное и современное шоссе, с идеально ровным асфальтовым покрытием и даже с двойной разделительной полосой посередине. Разумеется, идти по нему было гораздо удобнее, чем по бездорожью, и дети зашагали быстрее, оставляя позади милю за милей.

Как только стемнело, и в небе появилась первая звезда, зажглись невесть откуда взявшиеся фонари. Самые обыкновенные фонари, из тех, что обычно стоят по обочинам дорог в больших и маленьких городах, гордо именуясь «уличным освещением». Но здесь, в Абсолюте, бетонные фонарные столбы выглядели вычурно и неестественно: их серая будничная чопорность вызывала резкий диссонанс с пунцово-фиолетовым небом, с крупными, как лампочки елочной гирлянды, звездами, тонко звеневшими от наслаждения прохладой ночного ветерка, с бесконечно яркими красками этого удивительного мира — фантастически прекрасного, волшебного, совершенного, и при этом такого хрупкого и нежного. Максим подумал, что эти фонари и скоростное шоссе более уместно было бы там, в их мире. В их родном мире…

Сердце вдруг сжалось от непрошенной тоски. Он заметил, как шедшая рядом Вика украдкой смахнула навернувшиеся на глаза слезы — видимо, ее обуревали такие же чувства.

Впереди показались городские кварталы.

— Мы почти пришли, — кашлянув, сказала она, — Добро пожаловать в Заброшенный город!

— Надеюсь, мы сможем отыскать здесь ночлег, — отозвался Максим, — Уже почти ночь.

Город Фантомов был в точности такой, каким его увидел Эриус несколькими часами ранее: серые прямоугольники домов, похожих друг на друга, как братья-близнецы, безликие, безымянные, бесчувственные. Памятуя о предупреждении Хранителя Шкатулки, дети были начеку, и все время озирались по сторонам. Возможно, им даже было бы страшно, если бы не было так скучно. Унылое однообразие улиц и переулков Города фантомов угнетало, тяготило душу, как неинтересный, нудный и бесконечно длинный фильм.

— И что здесь может быть такого страшного? — зевнула Вика. — Если уж здесь и можно от чего-то умереть, так это от скуки.

Максим покачал головой. Он не разделял ее мнения, но открыто заявлять об этом не стал. Вполне может статься, что на этот раз все обойдется.

Все-таки он решил поделиться с девочкой своими опасениями, но не успел открыть рот, как увидел то, что заставило его сердце заколотиться., Проследив за его взглядом, Вика остановилась как вкопанная. На кирпичной стене полуразрушенного одноэтажного здания без окон, похожего на склад или ангар, углем была нарисована тонкая стрелка. Она указывала налево, в узкий переулок, слабо освещенный одним-единственным фонарем.

— Это знак? — прошептал Максим, то ли спрашивая, то ли убеждая в этом самого себя.

— Можем ли мы трактовать это как Знак? — с сомнением прошептала Вика. Она не спешила радоватся: что-то в этой аккуратной стрелке настораживало ее, что именно — она сама не могла понять.

— Но это же не может быть простым совпадением? — убежденно проговорил Максим, — Совпадений не бывает!

— Мы можем проверить это, — предложила Вика, — Лупа Истины!

— Точно! — обрадовался Максим.

Но стоило ему поднести Лупу к стене, как мальчик сдавленно ахнул.

— Что с тобой? — испугалась Вика. — Что ты увидел? Это не знак?

— Самолет… Авиакатастрофа… Двигатели отказали, и он упал в океан… Это сделал тот, кто нарисовал эту стрелку!

— Что?..

— Мы должны немедленно уходить отсюда. И ни в коем случае не туда. Пойдем в противоположную сторону. Скорее!

Он схватил Вику за руку и потащил за собой. За ними не было погони, навстречу тоже никто не попадался, но это безлюдная, молчаливая пустота пугала гораздо сильнее, чем явная опасность. Вика подумала, что уж лучше бы за ними гналась свора разъяренных оборотней, чем эта жуткая, потусторонняя тишина.

Ребята шли быстро, почти не разговаривая — окружающая обстановка не располагала к беседе. Пару раз они упирались в тупик, заканчивающийся глухой стеной, несколько раз поворачивали: каждый раз в сторону, противоположную той, куда показывала злополучная стрелка. Фонари, подмигивая желтыми глазами, с равнодушием глядели им вслед. Они горели так ярко, что в городе было светло как днем. Слева и справа, как призраки из преисподней, вставали дома, пустые, мертвые, с потухшими окнами и распахнутыми настежь дверьми. Складывалось впечатление, что обитатели этого города покинули свои жилища в спешном порядке, спасаясь от приближающейся стихии.

Наконец они вышли на перекресток. Дорога прямо, самая широкая, упиралась в площадь, по краям которой стояли величественные здания, увенчанные изящными шпилями, с портиками из массивных гранитных колонн. Очевидно, это было нечто вроде исторического центра Города. Дорога влево вела к одноэтажным баракам, в которых когда-то, быть должно быть, располагались мастерские или склады. Дорога же вправо сворачивала в спальные кварталы, где ровной шеренгой стояли жилые дома с красными черепичными крышами и опрятными фасадами, украшенными симпатичными декоративными балкончиками. Дети остановились, не зная, в какую сторону повернуть. Вика внимательно оглядела дорогу, ведущую к площади, скользнула взглядом по дороге к баракам, и повернулась в сторону жилого массива. И не поверила своим глазам.

— Это же мой дом, — прошептала она.

— Твой дом?! — недоверчиво повторил Максим, но девочка не слушала его.

— Мой дом. Я узнала бы это место даже во сне. Вот газетный киоск на углу. И деревянная скамейка у крыльца. А это мое любимое дерево, видишь, у него ствол раздваивается почти у самой земли? В детстве я часто залезала на него: когда мы играли в разведчиков, здесь был мой наблюдательный пункт. Даже скворечник есть, точно на том же самом месте! Я должна подойти поближе.

— Вика, нет! — крикнул Максим, не на шутку испугавшись, — Не надо! Лучше уйдем отсюда!

— Ни за что! Как ты не понимаешь, это мой дом! — Вика упрямо топнула ногой и сломя голову понеслась в темноту двора.

— Постой! Это ловушка! Вика, вернись! — завопил Максим, но девочка уже была далеко, и он побежал следом, коря за безрассудство и Вику, и себя.

Вика стрелой летела вперед, казалось, все мысли покинули ее сознание, уступив место одной-единственной: ее дом, ее родной дом. Скоро она откроет дверь, зайдет в свою комнату, прижмет к груди любимого плюшевого мишку. Она не вполне понимала, где находится, и, конечно, совсем позабыла предостережение ворчливого гнома. До парадной оставалось всего десять метров, три, два… Но когда Вика хотела повернуть ручку входной двери, ее пальцы схватили лишь пустоту.

Она ожидала чего угодно, но не этого, тем не менее, она сделала несколько шагов по инерции, но не ударилась о стену, а прошла сквозь нее. По идее, сейчас она должна была оказаться внутри дома. Но это было не так. Когда Вика поняла, что произошло, ей показалось, что на нее выплеснули ушат ледяной воды. Внутри ничего не было. Только тьма, кое-где украшенная желтыми лентами света уличных фонарей. Дом же ее с этой стороны выглядел в точности так же, как и с обратной, только все поменялось местами, как в зеркальном отражении. Страшная, невероятная мысль пронзила ее: дом был плоским, как лист бумаги. Это была всего лишь картинка, двухмерная картинка, висящая в воздухе.

Вика безуспешно пыталась успокоиться, но дрожь в коленях не утихала, а сердце колотилось в груди, как набат. Стены дома вдруг начали таять, растворяясь во мраке, скоро они стали такими прозрачными, что через них можно было смотреть, как сквозь стекло, и в конце концов исчезли совершенно. Вместе с домом пропали и киоски, и скамейка, и деревья, — остался только пыльный асфальт дороги и черная бездна ночного неба над головой.

— Он исчез, — потерянно прошептала Вика, — Словно и не было ничего.

— Вика? Слава Высшим, ты цела! — подоспевший Максим сердито уставился на девочку, но, поймав ее отсутствующий взгляд, осекся.

— Все в порядке, — тихо сказала Вика.

— Но… где же твой дом? Мне хотелось взглянуть на него. Здесь же…

— Ничего нет, я в курсе! — оборвала его Вика, — Это была иллюзия. Он исчез как раз в тот момент, когда я почти поверила, что он настоящий.

Максим опустил голову.

— Прости, что накричала на тебя. Я не то хотела сказать, — Вика покосилась на друга, — Ты оказался прав, а я тебя не послушалась. Теперь мы знаем, что в Городе фантомов нельзя ничему верить. Надо поскорее уносить отсюда ноги, пока не случилось настоящей беды.

— Давай вернемся на перекресток и поищем другую дорогу, — предложил Максим.

Они повернулись в сторону, откуда пришли, но дороги не было: на ее месте стояла высокая стена, выросшая словно из-под земли. Стена совершенно незнакомого дома.

— Но где же дорога? — Максим старался не поддаваться панике, но чувствовал себя так, словно летит в пропасть с нераскрывшимся парашютом за спиной, — Мы же отсюда пришли!

— Начинается, — севшим голосом пробормотала Вика.

— Ничего, — произнес Максим как можно бодрее, — Мы просто пойдем в другую сторону.

— Это город — ужасное место. Он злой, — Вика прерывисто вздохнула, — И мы ему не понравились. Я чувствую, что он не хочет нас выпускать. Максим, умоляю, пойдем! Куда-нибудь, лишь бы только не стоять на месте!..

Фонари оскорбленно моргнули, словно Заброшенный город услышал ее слова.

— Не отпускай мою руку, — сказал Максим.

Некоторое время они шли, не глядя по сторонам, не останавливаясь ни на мгновение. Максиму казалось, что они блуждают по Городу фантомов уже целую вечность, хотя в действительности не прошло и часа. Широкие проспекты сменялись узкими улочками, на которых с трудом смогли бы разъехаться два экипажа. Кварталы, застроенные типовыми панельными высотками, мирно соседствовали с шедеврами архитектуры самых разных эпох и государств, словно собранных для грандиозной международной экспозиции, и посреди всего этого великолепия вызывающе-заносчиво торчала несуразная закопченная труба сталелитейного завода. Кое-где на обочине стояли припаркованные машины. Глядя на них, можно было проследить всю эволюцию транспортных средств — от дилижансов и трамваев до современных легковых автомобилей. Большинство из них было в плачевном состоянии и годилось разве что на металлолом, однако некоторые, судя по виду, были еще на ходу и вполне могли бы использоваться по назначению. Но стоило задержать взгляд на чем-нибудь или подойти поближе, как и автомобили, и здания становились прозрачными, и, повисев несколько мгновений в воздухе дрожащим маревом, растворялись, уступая место другим.

Максим и Вика чувствовали себя, как зрители, случайно оказавшиеся на сцене, среди декораций к какой-то нелепой трагикомедии. Казалось, Город играет со своими жертвами, желая вдоволь насладиться их отчаянием и страхом: каменные стены, которые то и дело вставали у них на пути, сначала были плотными, осязаемыми и выглядели абсолютно реальными, но стоило несчастным пленникам отойти хоть на полшага, как дома казавшиеся самыми настоящими, таяли, как туман на ветру.

— Я думаю, мы уже почти пришли, — с оптимизмом сказала Вика, когда они остановились передохнуть на тротуаре широкой, прямой, как стрела, улицы, вдоль которой тянулись ряды домов, стоящих вплотную друг к другу, и сверху донизу увешанных пестрыми рекламными вывесками.

— Мы ходим здесь уже всю ночь, а карлик сказал, что Заброшенный город совсем небольшой. Уверена, что за это время мы могли пересечь его вдоль и поперек несколько раз. Мне очень не хочется произносить это вслух, но все-таки мне кажется, что мы заблудились, и наматываем круги, и… — Максим замолчал на полуслове, не отрываясь, глядя на вывеску ближайшего к ним магазина.

— Но как он здесь?.. — непонимающе пробормотал он.

— Что?! — ужаснулась Вика, — Теперь ты?

— Зоомагазин. Здесь я купил своих первых рыбок. И здесь я впервые увидел Синюю Рыбу… Это самый лучший магазин на свете! Мы должны непременно зайти, — Максим решительно направился к двери, потянув за собой Вику.

— Максим, опомнись! Приди в себя! — закричала она, — Это обман, это иллюзия! Не верь!! — она попыталась оттащить его в сторону, но Максим, конечно, был сильнее — он словно не замечал тяжести девочки, повисшей на его руке, и упрямо шел к двери с явным намерением стать посетителем эфемерного магазина. Но в тот момент, когда он дотронулся до призрачных дверей, его ладонь выскользнула у Вики из рук.

А в следующее мгновение ребята потеряли друг друга из виду.

На какое-то время Максим очутился в густой темноте; когда же свет появился, мальчик с ужасом осознал, что стоит в совершенно незнакомом месте. Первой его мыслью было недоумение, как он попал сюда, но вразумительного объяснения этому он придумать не успел, потому что вслед за первой мыслью появилась вторая, и она обожгла его сердце каленым железом:

«Где Вика?»

— Вика? — позвал он, и долго вслушивался в безмолвие ночи, но даже эха не было от его голоса — липкая, вязкая тишина Города Фантомов жадно поглощала любые попытки нарушить ее хладнокровное безмолвие.

Максим размахнулся и в слепой ярости ударил кулаком в стену, но рука прошла сквозь монолитный камень как сквозь воздух, не встретив ни малейшего сопротивления. Мальчик не удержал равновесие и полетел на землю, которая, к счастью, пока еще оставалась плотной. Понимая, что другого выхода нет, он встал и огляделся. Он непременно должен найти ее, даже если для этого ему придется прочесать весь этот город.

— Вика, Вика, где же ты? — сокрушенно причитал Максим, — Что же мне делать? Где мне тебя искать? Вика, Вика, пожалуйста, найдись!

Но Заброшенный город оставался безучастным к его мольбам, напротив, казалось, что смятение Максима доставляет ему удовольствие, и город-признак подпитывается его страхом и отчаянием, как энергетический вампир. Он бросился бежать, и ему мерещилось, что темнота гонится за ним по пятам. Иногда он видел вдалеке какое-то движение, а несколько раз успевал заметить темную фигуру, похожую на человеческую, которая всякий раз скрывалась за поворотом. Но когда Максим поворачивал за угол, то видел лишь еще одну пустынную улицу, обрамленную пунктиром вездесущих фонарей. И не было конца и края этому кошмару.

Внезапно на фоне угольно-черного неба он увидел силуэт, показавшийся ему знакомым. Здание городской ратуши, с флюгером, насаженным на длинную иглу шпиля. Это же совсем рядом с тем перекрестком! Окрыленный надеждой, мальчик побежал к нему. Запыхавшись, он перешел на шаг, но шпиль по-прежнему маячил вдалеке, не приблизившись ни на метр.

— Еще немного, и я сойду с ума. Скорее бы настало утро! — взмолился он, — Будет хотя бы не так страшно.

— Ты ошибаешься, — негромко сказал голос над его головой, такой знакомый и родной, что его сердце радостно подпрыгнуло, — Днем будет еще страшнее.

— Синяя Рыба! — с неимоверным облегчением воскликнул Максим. Никогда прежде он не был так рад ее появлению, — Как хорошо, что ты нашла нас!

— Заметь, это стоило мне немалых трудов, — строго осадила его Синяя Рыба, — И как вас только угораздило сунуться в Город Фантомов?

— Но…

— Ты даже представить себе не можешь, насколько это опасно! Поверь, я была о тебе лучшего мнения, но, как выясняется, ты такой же беспечный и легкомысленный, как все в твоем мире. Полагаться на авось, находясь в Заброшенном городе?! Ничего глупее и представить нельзя.

— Прости нас, Синяя Рыба, — промямлил Максим, уставившись в землю. Он чувствовал себя виноватым, но в душе его словно взорвалась хлопушка с разноцветным конфетти — теперь, когда Синяя Рыба здесь, можно ничего не бояться.

— Тебе не за что извиняться, — прошептала Синяя Рыба, — Напротив, это я должна просить прощения у тебя. Я должна была сопровождать вас и оберегать от несчастий, но увы, сейчас я не могу этого себе позволить. К сожалению, обстоятельства изменились, и мне, как ни крути, приходится находиться там, где не обойтись без моей помощи. А вы, я вижу, уже освоились в нашем мире, и можете двигаться дальше без проводника.

Максим хотел было спорить, но Синяя Рыба остановила его:

— Не пытайся умалить свои способности. Ты сильнее, чем ты думаешь, и, к тому же, с тобой девочка. Нам всем очень повезло, что вас двое, мой тебе совет — почаще прислушивайся к ее словам. Покуда вы вместе, врагу очень сложно будет вас одолеть. Город фантомов понял это, и попытался разъединить вас, чтобы расправиться с каждым по отдельности.

— Ты так говоришь, — встревоженно произнес Максим, — Будто он…

— Да, этот город живой, — Синяя Рыба кивнула, и вверх полетела стайка крошечных, — Он живет своей жизнью, и все время меняется. Фантомы ушли, и город опустел, но в нем все еще теплилась жизнь — жизнь, которой его наделили фантомы энергией, пламенем своих душ. Город начал деградировать, и неизбежно должен был исчезнуть, но не исчез. Город научился обходиться без них, черпая энергию из живых существ, населяющих Абсолют, которые по неосторожности попадаются в его сети.

— Но почему он такой? Что мы ему сделали плохого?

— Ничего. Просто он не хочет умирать, и поэтому он борется за свою жизнь, как может. Фантомов, даривших ему свою энергию, больше нет, поэтому единственный источник энергии и необходимое условие его существования — жизненная сила живых существ.

Максим задумался. Ее слова пробудили в нем одно воспоминание.

— Послушай. Мы нашли стрелку, нарисованную углем на стене, — сказал он, — Но когда я посмотрел на нее через Лупу Истины, то увидел нечто ужасное, — и он рассказал Синей Рыбе о видении, — Ты считаешь, это сделал Город фантомов? Но я не видел в Абсолюте таких самолетов. Мне кажется, я видел наш мир. Выходит, Город Фантомов может влиять на него?

Синяя Рыба побледнела.

— Так вот оно что! Это многое объясняет. Теперь мне понятно, как он сумел воплотиться. Спасибо, Максим.

— За что? — удивился он, — Я не понимаю, о чем ты говоришь…

— До того момента Эриус был нашим главным и единственным врагом. Но сейчас он не один: с ним его наставник и единомышленник, и он вдесятеро сильнее и стократ коварнее своего союзника. Если, конечно, слугу можно считать союзником.

— Скорпиус? — Максим вздрогнул, испугавшись своей догадки.

— Да. Теперь их двое, и силы стали неравны. К несчастью, это неравенство не в нашу пользу — пока вы не отыскали Абсолютное оружие, перевес на стороне наших врагов. К тому же Теней с каждым днем становится все больше, Мелани в плену, многие в страхе разбегаются, прячась в пещерах и лесах. Но все же мы не собираемся сдаваться.

— У тебя есть какой-то план? — спросил Максим.

— Еще нет. Единственное, что мы сейчас можем противопоставить врагу — это наша отвага и вера в справедливость. Мы предлагаем всем, кто способен найти в себе силы бороться, и кому небезразлична судьба мироздания, стать добровольцем и вступить в наши ряды, чтобы защитить все то, что дорого для каждого из нас. Я обещаю тебе, Максим: мы сделаем все, что в наших силах, но будем стоять до конца. Если, конечно, Скорпиус все-таки решится напасть на нас.

— Напасть? Но это будет означать, что…

— Он выдвинул нам жесткий ультиматум, — отрезала Синяя Рыба, — Или мы сдаемся, принимая все его условия, или он оставляет за собой право действовать так, как посчитает нужным. Через шесть дней он придет за ответом.

Максим почувствовал, будто у него внутри что-то оборвалось.

— Шесть дней? Мы не успеем…

— Да, со временем туговато. Поэтому не стоит его тратить на бесполезные разговоры. Словами делу не поможешь. А теперь слушай меня внимательно. Кто вам посоветовал идти в Заброшенный город?

— Один карлик, — Максим наморщил лоб, припоминая подробности разговора, — Он назвался Хранителем шкатулки Счастья, но какое это имеет отношение…

— Вы с Викой попали в пространственную аномалию. Город Фантомов — одно из таких мест. Это явление старо как мир, но, несмотря на банальность, многие не знают, как избежать ее и не попасться в ловушку. Но к любому замку можно подобрать ключ. Выбраться из такого закольцованного пространства можно, если знаешь код. И он должен был вам его сказать.

— Код? Какой код? Он ничего нам не говорил.

— Не шевелись.

Максим застыл на месте.

— Двадцать шагов вперед, тридцать пять — влево, семнадцать — назад, — инструктировала его Синяя Рыба, — Потом повернешься трижды против часовой стрелки. Запомнил? Смотри, не перепутай! Если ты все сделаешь верно, то вы с Викой встретитесь. После этого идите в любом направлении, но все время в одну сторону, не сворачивая.

— Погоди, не бросай нас! — горячо воскликнул Максим, боясь, что Синяя Рыба может исчезнуть в любой момент, — Ты нужна нам! Там, в Долине Сахарных облаков мы бы не справились сами, без твоей помощи! Ты спасла нас тогда, и сейчас ты спасла нас вновь!

Синяя Рыба подняла на Максима глаза, полные бесконечной любви.

— Не бойтесь. Я буду приглядывать за вами. Верь мне, все будет хорошо. Я обещаю.