Тапатум

Пригнувшись, ребята медленно двинулись к тропе, стараясь производить как можно меньше шума. Высокая трава оазиса была не ахти каким укрытием, но все же здесь, в густой зелени тропических деревьев дети чувствовали себя более-менее безопасно: путь же, который им предстоял, пролегал по ровной, как новая скатерть, хорошо просматриваемой со всех сторон пустыне, где они становились идеальной мишенью для врагов.

— Нет здесь никакого Тапатума! — оглядевшись, заявила Вика.

— Тише! Не шурши! — процедил Максим. — Сам вижу.

— Почему же тогда Орех сработал?

— Кто ж его знает…

— А, может, Орех ошибся? Или решил подшутить над нами?

— Вот ты возьми и спроси у него! — Максим рассердился, — Я-то откуда знаю? Может, Тапатум ушел.

— И как нам это проверить?

— Подождем.

Ждать, стоя на коленках на твердой земле, оказалось неудобно и утомительно. Время тянулось медленно, как липкая, тягучая смола, стекающая из надрезанного соснового ствола. Прошло пятнадцать мучительных минут, но таинственный Тапатум так и не появился.

— Эх, была не была! — махнул рукой Максим, поднимаясь на ноги. — Дальше сидеть тут бессмысленно. Тапатумов бояться — в пустыню не ходить. Пойдем, что ли.

— Терпеливее надо быть, Избранный, — поддела его Вика, — А что, если Тапатум только того и ждет, чтобы мы подошли поближе?

Дети вышли на дорогу и огляделись, изо всех сил напрягая слух, но сколько ни вглядывались в горизонт и ни прислушивались, они не обнаружили никаких следов присутствия каких-либо чудищ. Вика не знала, радоваться этому или нет — с одной стороны, им не угрожала никакая опасность, и все же смутное ощущение тревоги не оставляло ее, словно кто-то невидимый преследовал их по пятам, ни единым шорохом не выдавая свое присутствие. Одежда очень быстро высохла, и путешественникам опять стало жарко. Ярко-белый кварцевый песок отражал солнечные лучи, так, что на него больно было смотреть; глаза слезились, отчего весь мир казался раскрашенным в семицветную радугу.

— Горы! — вдруг услышала Вика восторженный возглас.

— Где? — встрепенулась она, моргая и протирая глаза.

— Там, на горизонте… Тебе не видно? Возьми бинокль.

Далеко-далеко — даже при пятидесятикратном увеличении мощного армейского бинокля они были тонкой полоской с зубчатой кромкой вершин, покрытых ледниками, — на самом краю земли высилась главная горная цепь Абсолюта.

— Это Заоблачные горы, — сказала Вика, — Мелани рассказывала мне о них. Кажется, там водятся драконы.

— О нет! — простонал Максим, — Я сыт по горло всякими чудовищами!

— Ладно, не дрейфь. Может, нам и не придется туда идти. А сейчас нам надо быть настороже. Не зря Орех пытался нас предупредить. Дыма без огня не бывает.

— Он успокоился, — с удивлением произнес Максим, похлопав себя по карману.

По обочинам дороги опять стали попадаться старые знакомые — кактусы, такие колючие, что дети благоразумно обходили их за десять метров, не решаясь подойти ближе. А утыканные иголками хозяева пустыни, провожая путников насмешливыми взглядами, откровенно дразнили их, пользуясь своей безнаказанностью.

— Посмотрите-ка, кто к нам пришел! — ехидно хихикал один, — Первый раз вижу такие голые кактусы!

— Ну ты и загнул, приятель! — тут же отзывался другой, — Какие ж это кактусы? Неужели не видишь, что это дети?

— Что ты несешь? Откуда в пустыне дети?

И уже вместе они кричали им вслед:

— Откуда вы, голубчики? Небось, заблудились? Так вы только спросите, мы вам быстренько покажем дорогу!

— Посмотри на их ауры! Им нельзя ничего говорить! Они не здешние, не из наших! Чужеземцы! Чужеземцы!

Вика попыталась было объяснить им, что они пришли с миром, но переубедить упрямые растения оказалось труднее, чем стадо баранов.

— Да ну их! — проворчал Максим, вконец потерявший терпение, — Оставь в покое эти старые мочалки! Не хотят слушать — не надо. Без них обойдемся!

— Кланяйтесь Тапатуму! И пожелайте ему приятного аппетита! У него нынче будет вкусный обед! — зловеще усмехнулся тощий сморщенный кактус, от избытка чувств закрутившись штопором.

Максим помрачнел — последняя фраза ему очень не понравилась.

— Нечего нас стращать! Мы не из пугливых! — крикнул он, обернувшись, но его голос потонул в тонком свисте, оборвавшемся на высокой ноте.

— Вика?

Девочка посмотрела на Максима.

— Что?

Свист повторился, тоньше и пронзительнее, и затих так же внезапно, как начался.

— Ты такое слышала когда-нибудь?

Вика отрицательно покачала головой.

— Будто кто-то зовет нас.

— Кто?

— Не знаю.

— Какие еще сюрпризы готовит нам пустыня?..

Вокруг них лежали затейливо разрисованные барханы, величественные и молчаливые, как истинные короли пустыни. И внезапно Вику пронзила догадка.

— Я знаю, что это! — воскликнула она. — Это — поющие пески! Я читала про них. У бедуинов есть поверье, что услышать пение барханов — дурной знак. Он сулит беду!

— Чушь! — возмутился Максим, — Легенды придумали люди, чтобы объяснить себе то, что выше их понимания! Не смей верить в это! Сулит беду, надо же! Это всего-навсего суеверие, как черные кошки и тринадцатые пятницы!

— Да? — едко протянула Вика, — А что же ты тогда вытащил магический Жезл?

Максим предпочел не отвечать на последний вопрос, и закашлялся, чтобы скрыть смущение. Они уже было хотели идти дальше, но вдруг прямо посреди тропы в песке чудесным образом образовалась небольшая воронка, которая, не теряя времени, принялась увеличиваться, становясь все глубже и шире, пока не выросла до размеров хорошего котлована, как раз такого, какой недавно выкопали напротив Викиной школы под новую высотку. В ту же секунду края стали осыпаться, и дети едва не провалились вниз, в самый последний момент успев отпрянуть назад.

Песок на дне ямы зашевелился, из него показалась чья-то голова, а вслед за ней — и существо, которому она принадлежала. Огромное, как древний ископаемый ящер.

— Без паники, — прошептал Максим, почти не раскрывая рта.

Хотя его предостережение было бессмысленным, потому что зверь, появившийся из-под земли, не мог не оставить равнодушным никого. Рядом с таким чудовищем оставаться спокойным можно было разве что будучи запаянным в пуленепробиваемый скафандр, и имея стальные нервы, а желательно еще и умение быстро бегать.

У Максима с Викой не было ни скафандров, ни бронежилетов, а ноги приросли к земле от страха, так что они не могли сдвинуться с места: — убежать им сейчас удалось бы едва ли. Вся надежда оставалась только на нервы.

— Тапатум! — завизжала Вика, на мгновение пожалев, что не умеет летать, или превращаться в невидимку.

Больше всего существо по прозвищу Тапатум, было похоже на гибрид бегемота с гигантской сороконожкой. Оно было размером со слона, с огромными, как спутниковые тарелки, глазами и длинным хвостом, волочившимся по земле. У монстра было по меньшей мере три десятка ног, и бессчетное количество щупалец, беспорядочно торчавших во все стороны. Тапатум медленно осматривался, щурясь от солнца, словно только что проснулся. Но как только он заметил прямо перед собой двоих перепуганных детей, как мнимая сонливость исчезла, и, отряхиваясь от песка, Тапатум замотал головой из стороны в сторону. Из пасти чудища вырвалось низкое грудное рычание. Его щупальца так забавно болтались, когда он тряс головой, что, наблюдай они Тапатума с безопасного расстояния, ребята не удержались бы от смеха, но сейчас им было не до шуток.

— Враги! — прорычал Тапатум густым, бархатистым басом, — Съесть!

— Бежим, — сказала Вика, — Скорее, пока он не опомнился!

Песок предательски тормозил беглецов, становясь все глубже и глубже, бежать по нему было все равно что бежать по глубокому снегу, или по колено в воде. Тапатум же — тучный и неповоротливый, на деле оказался необычайно проворным, что никак нельзя было сказать по его комплекции. Увидев, что его обед удирает, Тапатум, ловко переставляя все свои конечности, припустил за бедными ребятами с такой прытью, что расстояние между ними стало стремительно сокращаться, хотя дети бежали так быстро, как только могли. Вскоре им стало понятно, что убежать им не удастся. Оставалось одно.

— Максим! — крикнула Вика, — Ты же Избранный! Не позволяй ему сделать из себя бифштекс!

— Но я не знаю ни одного боевого заклинания! — в панике завопил Максим.

Чудовище приближалось.

— Тапатум голодный! — прорычал Тапатум, твердо вознамерившийся закусить аппетитными путешественниками.

— У нас же есть флейта! — Вика лихорадочно принялась рыться в рюкзаке, — Флейта, имитирующая пение феникса! Кантис говорила, что злые существа не переносят этот звук! Должно подействовать!

— Попробуй! — крикнул Максим.

Вика приложила флейту к губам и издала несколько громких трелей. Тапатум остановился в замешательстве, озадаченно глядя на девочку, но через мгновение с рычанием бросился на нее. Вика упала и выронила флейту.

— Почему она не подействовала? — закричала она, — Она должна была сработать!

— Наверное, он слишком большой и тяжелый! Магия флейты не рассчитана на такую тушу!

Его жуткие, остро отточенные зубы клацнули совсем близко, Вика перекатилась по земле, и это ее спасло — вместо того, чтобы перекусить девочку пополам, Тапатум схватил зубами лишь подол ее платья.

— Пусти меня, невоспитанное чудовище! Максим, сделай что-нибудь! Скажи ему, что меня нельзя есть!

— Послушай, Тапатум, — начал Максим, — Ты, наверное, перепутал нас с кем-то. Мы — друзья Абсолюта и друзья всех его жителей. Извини, что побеспокоили тебя, нам очень жаль, правда… А-а-а!

Чудовище которому, видимо, наскучило слушать болтовню своего будущего десерта, одной лапой прижал Вику к земле, а другой — схватил Максима за шиворот.

— Тапатум нашел лакомый кусочек! Тапатум хочет ням-ням!

— Тапатум! — крикнул Максим, — Я — существо!

Рычание внезапно прекратилось. Громадный зверь медленно повернул лобастую голову к мальчику и посмотрел на него так, словно увидел в первый раз.

— Я — существо! — повторил Максим, глядя ему в глаза, — И ты — существо! Мы — существа!

На морде Тапатума появилось задумчивое выражение, словно он пытался осмыслить услышанное. Что-то промелькнуло в его сознании, что-то давно позабытое всплыло из глубин памяти, то, что веками хранилось в ее недрах в качестве ненужного, неиспользуемого балласта. А ведь когда-то он помнил это, помнил и любил…

— Мы — существа! — Максим, затаив дыхание, смотрел на Тапатума. Он и сам не знал, почему сказал ему именно это, но отчего-то был уверен, что Тапатум поймет его правильно. Чудовище сосредоточенно буравило его немигающим взглядом, словно сомневаясь, что он действительно существо. Мыслительная деятельность давалась ему с трудом, поэтому на это ушло несколько бесконечно долгих секунд. Наконец пасть его открылась, обнажив два ряда страшных зубов, и Максим в ужасе зажмурился, но чудовище вместо того, чтобы проглотить его, медленно, нерешительно пророкотало:

— Мы — существа?..

Это был скорее, вопрос, нежели утверждение.

— Мы — существа! — поддержал его Максим. Ты — существо.

— И ты — существо, — откликнулся Тапатум, — Мы — существа!

Максим весело рассмеялся. Тапатум аккуратно положил его на землю и смущено отошел в сторону.

— Как ты сделал это? — Вика не верила своим глазам, — Он же хотел нас съесть!

— Тапатум добрый, — возразил Максим, — Просто он забыл об этом. Он забыл, что он — существо. Все привыкли видеть в нем чудовище, свирепого монстра, и постепенно он стал таким, каким его считали окружающие. Никогда нельзя забывать, кто ты на самом деле. Тапатум не злой, он несчастный. Потому что всю жизнь был вынужден носить чужую маску — маску кровожадного хищника.

Тапатум стеснительно переминался с ноги на ногу, негромко ворча.

— Тапатум голодный. Пустыня большая, но еды мало. Только колючие кактусы. Тапатум не любит кактусы.

Максим взял плод кен-тай и положил на песок.

— Ешь. Угощаю. Он вкусный.

Кен-тай тут же стал размером с автомобильное колесо.

Тапатум долго жевал фрукт, зажмурившись от удовольствия.

— Почему ты прячешься в песке? — спросила Вика.

Монстр неуверенно улыбнулся.

— Пустыня. Жарко. Тапатум не любит жару. В песке прохладно.

— А где заканчивается пустыня?

— Там, — Тапатум вытянул щупальце и указал вдаль, на тонкую ниточку горизонта, — Холмы. Озера. Виноградники. Тапатум туда не ходит. Там много разных существ. Они боятся Тапатума.

— Теперь тебя никто не будет бояться, — твердо сказал Максим, — Просто будь собой, и все. Помни: ты — существо. Все мы — существа.

Тапатум расправил плечи, выпрямился, и в его облике появилось даже что-то похожее на гордость.

— Спасибо, друзья! Тапатум не забудет вас! — протрубил он на прощание и потопал в сторону оазиса.

Загрузка...