Стеклянный мост

041 Hex. EXCNG D, E;;(Обмен информацией D и E)

Буквально через минуту из-за бочек вышел стройный зеленоволосый одноглазый человек в совершенно неуместном здесь черном мундире Тайной полиции Гдема.

— Барон Рик Хаш дир Шангу-Дуум, куратор Ахайя. Пройдемте, сударыня.

Барон взял ее под руку, мир мигнул, и Барбара обнаружила себя стоящей в большой комнате с лестницей снизу и дверью в стене.

— Вашим пребыванием в заповедном мире мы займемся позже, — негромко, но веско заметил одноглазый, — Ведите себя прилично во время беседы с госпожой Смирновской.

Распахнул дверь, приглашая Барбару войти.

Это был кабинет наверху крепостной башни. В окна виднелись заснеженные горные пики, жарко полыхали дрова в камине, но сидящая за столом Наталья была холодней жидкого гелия. Она кивнула на кресло напротив:

— Присаживайтесь. Почему вы уверены, что Борода — галаксмен?

Выслушала ответ Барбары, прикрыла глаза. Вздохнула:

— Барон, попросите принести вина.

— Сию минуту, — кивнул одноглазый и вышел. Наталья вновь подняла глаза на Барбару:

— Девочка, ты ошиблась. Он не галаксмен. Он… нечто другое.

Галакса у него нет и не было, как и юниомнекса, как и… ничего подобного.

Мы проверяли. Я думаю, теперь тебе понятен весь наш к нему интерес?

Наталья поджала губы, неожиданно улыбнулась:

— Значит, он не взял дармовую индульгенцию?

— Не взял, Ваше…

— Не надо титулов, — отмахнулась Наталья, — Я здесь тоже неофициально. Так вот, я хочу, чтобы он ее взял. Ты меня поняла, девочка?

— Да.

— Умница. Если он это сделает, и если он этого не сделает, и в том и в другом случае это повлияет на твою судьбу. Но совершенно по-разному.

— Догадываюсь, — кивнула девушка.

Дверь открылась, барон внес дымящиеся деревянные кружки по поллитра каждая.

— Спасибо, дорогой, — мягко улыбнулась Наталья, барон молча чуть небрежно поклонился. Посмотрела на Барбару, кивнула на кружки:

— Угощайся, вино у Рика всегда отменное, — взяла сама, сделала осторожный глоток и сказала, тщательно подбирая слова:

— Вопрос об этом человеке держат под контролем на Самых Высоких Уровнях. Мы поможем его отыскать. Я свяжусь с тобой в ближайшее время. Но он должен сделать то, что я хочу. Это уже твоя задача. Меня не интересует, как ты его уговоришь.

— Но… — Барбара запнулась. Глаза Натальи немедленно обледенели:

— Это что еще за «Но»?!

— Я только хотела сказать, что если он так быстро перемещается, то как я за ним успею?

— С этим поможет наш друг, не правда ли, барон?

— Буду счастлив, — изящно поклонился тот, ухитрясь не расплескать ни капли из своей кружки.

— Ну, это все, — Смирновская резко хлопнула ладонями по столу, встала, — Вопрос о нелегальном пребывании в заповеднике Ахайя пилота Барбары Юкке мы оставляем открытым до результата ее переговоров. Пока же она гостья барона в этом симпатичном замке. Мне пора, счастливо оставаться.

Наталья Смирновская исчезла с легким хлопком.

— Что же, девушка, — сказал барон, — Если не хотите топить нос, пойдемте, покажу ваши апартаменты. Удобства у нас не очень, сами понимаете, феодальные времена, но в замке есть пара комфортабельных комнат, куда я рискну вас поселить.

— Таким образом, я под домашним арестом? — уточнила Барбара.

— По собственной глупости, — усмехнулся барон, — Ведь можно было взлететь и связаться сверху? Можно же было не акцентировать внимание на своем посещении заповедного мира? Однако не думаю, что где-либо на планете вы нашли бы лучшие условия, чем у меня.

В кабинете на миг стало темнее, Барбара успела увидеть бесшумно взлетающий белоснежный корабль.

— И это заповедный мир? — иронично спросила она. Барон прищурился:

— Не забывайте, я его куратор. Если контрабандист работает со мной, это же почти индульгенция. Ну уж а если сам по себе, тогда пусть побережется, а то вдруг да произойдет несчастный случай?

— «Раковина» Бледного Лиса, я узнала ее, — укоризненно сказала Барбара.

— Ерунда, вам показалось. Пойдемте же, — предельно вежливо сказал барон, — И запомните, если вы будете проявлять ненужное любопытство, это может вредно отразиться на вашем драгоценном здоровье. А здоровье нужно беречь смолоду, чтобы дожить до мудрой старости.

Они спустились вниз по старинной деревянной лестнице, там, в холле третьего этажа, их встретил сухощавый старик с пронзительными зоркими глазами на покрытом мелкими морщинами темном худом лице.

— Очень хорошо, что ты здесь, — кивнул старику барон, — Это Барбара Юкке, моя гостья. А это дворецкий замка, его зовут Хвалл. Мы поселим леди в тех комнатах, которые недавно закончили.

— Да, милорд, — поклонился старик, отодвинул рукав камзола и сказал в наручный ком: — Пошлите Экси и Плирку в новые гостевые комнаты. Растопить камин, приготовить для леди.

Спросил:

— Леди обедает с милордом? — Увидев кивок, распорядился в ком: — Добавьте прибор на обеденном столе. Меню номер два, напитки обычные.

— Спасибо, Хвалл, — кивнул барон, — Ну, мы пройдемся по галерее, а вы уж сообщите, как все будет готово.

— Разумеется, милорд, — поклонился Хвалл и неслышно растворился в полумраке.

— Чудесный старик, — сказал барон, ведя под руку Барабару к обитым темной кожей высоким двустворчатым дверям, открывающимся при их приближении, — Право, не знаю, как бы я без него управлялся со здешним огромным хозяйством.

— Если вы настоящий барон, то как же с формой тайной полиции Гдема? — чуть иронично спросила Барбара. Ее спутник изящно отмахнулся:

— Ах, это! Ну, вы же понимаете, что в феодальном обществе проще управлять, будучи аристократом. Но барон я самый настоящий, точно так же и самый настоящий офицер по особым поручениям Тайной полиции Гдема. Будучи куратором заповедного мира, это опять-таки многое облегчает, знаете ли.

Посмотрите, какой отсюда прелестный вид.

Они приблизились к застекленной плоскости галереи, охватывающей часть третьего этажа здания и по сути превращенной в длинную просторную застекленную лоджию. Барбара кивнула, рассматривая открывающийся с высоты пейзаж. Прямо под ними расстилался по холмам долины небольшой городок, жмущийся к крепостной стене, перекрывающей долину вплотную к почти отвесным скалам. За городком зеленели прямоугольники огородов, еще ниже и дальше простирались поля херши. Ворота в крепостной стене были открыты, в них неспешно вступал караван вьючных животных, издалека схожих с верблюдами или андскими ламами. Караван двигался к большому двухэтажному деревянному зданию, жмущемуся к крепостной стене. На верховых животных сидели закутанные по самые глаза люди в черном. Их уже увидели, и из здания вышли несколько подростков.

— Торговый караван? — спросила Барбара. Барон кивнул:

— Сейчас это не редкость. Привезли нам разные лекарственные травы, кое-какое минеральное сырье. Увезут изделия наших кузниц, ткани и деревянные детали для своих нужд. У нас здесь хорошее географическое расположение, роем каменный уголь, добываем железо, делаем из привозного сырья товары для кочевников, собираем и перерабатываем херши, — с гордостью сказал он, — Знаете, треть зимних пальто и половина теплых стеганых одеял на этом континенте набита ватой, выращенной здесь. Зато вынуждены ввозить керамику. У нас совершенно нет пригодной для нее глины!

Один из всадников что-то сказал ближним и поехал к замку. Барон отодвинул рукав полицейского мундира, сказал в коммуникатор:

— Это я, Хвалл. Кажется, у нас сегодня день посещений. Пожалуйста встреть миледи Энотикину внизу. Она как раз подъезжает к крыльцу.

— Да, милорд, уже иду, — донесся бесстрастный голос слуги, — Проводить ли ее к вам?

— Разумеется. Да, и распорядись приготовить ее комнаты, если она у нас заночует либо захочет отдохнуть.

— Уже сделано, милорд, — донеслось до Барбары. Барон тряхнул рукой, закрывая коммуникатор.

— Значит, приехала Энотикина, — задумчиво сказал он.

Караван внизу все втягивался в ворота, постепенно исчезая в здании.

— Торговля, ремесла, — обобщила Барбара, — Вам досталось неплохое место.

— Досталось? — саркастически повторил собеседник, — Это все сделано на месте полудикой деревни горцев и развалин, к которым и прислониться-то без опасности для жизни и костюма было нельзя. Наши люди десять дет тяжко трудились от темна до темна, чтобы все стало таким, каким вы видите. Знаете ли, какие здесь холода? Огонь в камине мерзнет! У нас в летнюю-то ночь человек может насмерть замерзнуть, — Барон вздохнул, покачал головой, — Впрочем, что это я? Сам не без греха. Однажды позавидовал одному человеку, а тот почти так же возмущенно сказал, что райские пейзажи вокруг — плод адски тяжелой многолетней работы. Наверное, такое и райские кущи сильно обесценит. Зато у нас теперь все живут в теплых, идеально подходящих к суровому климату домах, едят мясо каждый день и ругают своего доброго, но непрактичного барона. А раньше тряслись от холода и страха в ветхих хижинах и ели кашу-затируху, приправленную сушеными листьями херши. И молчали.

Двери распахнулись, в них быстро вошла смуглолицая черноволосая черноглазая дама средних лет, небрежно кивнула Барбаре и звонко расцеловала барона:

— Рик Хаш, гром и молния! Сколько мы не виделись?

— Четыре с половиной зимы, Энни, — барон мягко обнял ее и чуть отстранил от себя, рассматривая, — Все такая же.

— Если бы, дорогой. Мы все стареем, один ты как был упругий и румяный, так и остался, — вздохнула дама, — Я погощу у тебя день или два, хорошо?

— Гости, сколько захочешь, — он пожал плечами, — Позволь познакомить тебя с Барбарой Юкке, она пилот и гостит здесь, пока решается ее дело. Барбара, это миледи Энотикина, одна из вождей кочевников шарани.

— Как поживает твоя Ди? — улыбнулась Энотикина, — Не растолстела?

— Поживает прекрасно, — кивнул барон, — Ударилась в науки, защитила магистерскую диссертацию по механике в нашем университете.

Засмеялся, отмахнулся:

— Как говорится, чем бы дитя не тешилось, лишь бы с тоски не вешалось.

Пискнул коммуникатор, голос Хвалла сообщил:

— Милорд, комнаты для дам готовы. Не желаете ли переодеться к обеду?

— Хорошее предложение, — кивнула Энотикина, — И очень вовремя.

— Спасибо, мы сейчас спустимся, — сказал в коммуникатор барон.