Стеклянный мост

006 Hex. Jmp Ex:; (Переход туда, не знаю куда)

Они стояли в мягко освещенном облицованном оранжевым пластиком грязноватом туннеле с непонятными надписями на стенах. Зверь принюхался и сообщил:

— Пахнет машинами.

— Это я сам чувствую. Где мы, Кислота?

— Чуть не забыл, — пошутил Кислота, — При посторонних не зовите меня по прозвищу. Не стоит. Называйте, например, товарищем Смогулия. Потому что вообще ведь я в бегах, так что не стоит рисковать.

— Хм! Отчего это грузинская фамилия… Ха, «Смогу ли я»?! Ладно, как-нибудь ты объяснишь, а пока послушаемся тебя, дорогой Смог. Так где мы? — снова спросил Ежи.

— «Смог»? Годится! Здесь хорошее, безопасное место. Тихое до безобразия. И народ тут интеллигентный, занимается своими делами. Словом, любопытство тут не ценят, — фыркнул Кислота, — Это Свободная Крепость, пиратская база в одном из отдаленных уголков Мироздания.

— ПИРАТСКАЯ, бля?! — тут же взвился Зверь, — Да я тебя…

— Да вы не нервничайте, ребята! Вы поглядите сначала, а уж потом, если не понравится, то поищем новый угол. Ну, пошли. Нам все прямо и на втором перекрестке налево. Нас никто грабить не будет, потому что грабить нечего. Ежи, вон у стены лежит кредитная карта, возьми ее. Будет, на что выпить в баре.

Одноместный номер оказался чистым, предельно тесным закутком, но места хватило всем: Кислоту определили под голову Ежи, а Зверь, недовольно ворча на жесткость и узость койки, свернулся калачиком в ногах. Ежи погасил маленькую лампочку в изголовье и сразу же заснул под приглушенный размеренный шум машин станции.

Среди ночи хакера разбудили разнообразные звуки. Тогда Ежи сообразил, отчего это койка расположена на такой высоте: кровать оказалась двухъярусной, и внизу S — образной ниши помещалась постель соседнего номера. Ежи грохнул пяткой по пластику, разделяющему ярусы койки:

— Эй, приятель, потише! Ты меня разбудил.

— Извини, — тут же отозвался смущенный юношеский голос, — Я не знал, что у меня уже есть сосед. Слышь, такса, тихо! Поняла?

— Теперь ты в курсе, — пробормотал хакер. Возня стихла, и Ежи снова уснул.

Утром, когда он заворочался и сел на скрипучей койке, из-за переборки донесся виноватый голос:

— Кажется, вы уже отдохнули? Послушайте, мне в самом деле жаль.

Позвольте начислить оттяг.

— Я только вчера прибыл и еще не освоился, так что… — деликатно намекнул Ежи, — Сейчас.

Парень стоял в коридоре. Он был в мягком, вроде тренировочного, сером костюме и тяжелых, рифленых шнурованных башмаках. Издалека, метров с пятидесяти, никто бы не отличил его от обыкновенного долговязого, бритоголового земного прыщавого подростка. Вблизи же бросались в глаза различия — покрытая мелкой сеткой чешуи кожа, острые иглообразные зубы, вертикальные черточки зрачков темных, без белков, глаз.

— Я Салах, пилот. Хожу на «Шиле».

— А я — просто Ежи, — машинально сказал хакер, удивляясь эффективности работы психополя Сети: его не оставляло убеждение, что все в космосе только по-русски и говорят.

— «Просто Ежи», — повторил змееныш, кивнул на Зверя, — Это твой талисман? Красивый.

— Идем, выпить не мешает, — неожиданно для себя покровительственно сказал хакер, — А вино в баре имеется? Зверю тоже бы не помешало.

Рассмеялся, глядя, как вытянулось лицо соседа:

— Нет, за него я заплачу сам. Я совсем не собираюсь злоупотреблять твоей добротой. Словом, хоть я сейчас без корабля, но деньги пока что есть.

Бар оказался неподалеку от жилой палубы. Хакер оглядел невысокое мрачное помещение с несколькими десятками столов и стульев, со стойкой и подумал о том, что во всей вселенной, верно, питейные заведения одинаковы.

Неожиданно для себя Ежи увидел среди бутылок, стоящих в «горке» за спиной барменши, поллитровку — чебурашку с бледной этикеткой на русском «Первач КОМИССАР КАТАНИ» и отреагировал, рассудив, что это пойло наверняка менее опасно, нежели загадочные соседние емкости не то со ртутью, не то с термоядерной плазмой:

— Пьем вон то! А вино у вас есть?

Старая, битая жизнью баба неведомой породы твердо глянула в глаза хакеру:

— Чел, чего-то я голова дырка… Всех знаю, кто этот шнапс начисляет, а тебя — не знаю. Ты доезжаешь, как он весит?

Ежи нагло бросил на стол кредитную карточку, рассудив, что Кислота не просто так попросил вставить кредитку в его прорезь на всю ночь.

Баба усмехнулась, провела карточкой над прилавком. Перестала усмехаться. Пожала плечами:

— Да я что, нет? Если худеешь. Вино как бы жирное? Салах, ты припаси кадра, мало чего, он не тощий. Может, из тех.

И все устроилось. Вино «Бледная Звезда О'Натай», бутылка которого, по словам Салаха, обошлась в стоимость заправки корабля среднего тоннажа, Зверю понравилась, и он неспешно прикладывался к блюдечку, зорко поглядывая, чтобы никто не покусился на содержимое длинной конической емкости полупрозрачного синего пластика. Ежи обнаружил, что выбранный для себя напиток бьет под дых не хуже легендарного комиссара. Его «Первач Катани» оказался зверским, кристально прозрачным семидесятиградусным самогоном. Салах пил что-то свое, рубиново светящееся сквозь стенки матового высокого бокала. При этом, они, естественно, говорили. Салах пытался базарить культурно, но то и дело спадал на дикий пилотский сленг.

— На тренажерах-то?! Да я и не считал. Много. Несколько лет, — фыркал хакер, подливая Зверю и себе, — А сколько тебе надо?

— У нас меньше равно полгода чистого времени, — воинственно отвечал Салах, — А по жизни шестнадцать поставил, а ты?

— Чужих не надо, и своих не отдам! — грозно хмыкнул Ежи, — Сейчас допьем и пойдем поглядим твой аппарат. Охота мне посмотреть, на чем это ты летаешь. А тебе что, не охота своей ласточкой похвастать?

— После шара «Катани» ты собрался проветриться? — в ужасе спросил Салах, — Ты разобьешься еще на взлете! Ты собрался трахнуть мою кормилицу?!

— Ты так думаешь? — неожиданно трезво спросил его хакер.

Усмехнулся, — Да, возможно, что ты прав. Но я не полный идиот, чтобы пьяным лететь на незнакомой посудине. А посмотреть аппарат можно в любом состоянии, правда?

— Интересно, как ты понимаешь? — скептически пробормотал Салах, — Если падать в раму это приказ машине раскуриться и дунуть? Или я не прав, и ты не хочешь упасть?

— О, это аргумент! — столь же ядовито буркнул Ежи, — Все пьяные механики спят именно там. Отчего ж они не взлетают? Он испуганно подумал:

«Боже, что за ерунду я несу! Я же попадусь!», но вслух наставнически заметил:

— Все дело в программном обеспечении. На своем старом корыте, когда я падал в люльку, компьютер всегда так вежливо интересовался, нужно ли стартовать, а если нужно, то куда? И ни разу мой храп не приняли за приказ лететь!

Эта последняя фраза гулко прозвучала в полной тишине. Разговоры в баре прекратились, и люди повернули лица к их столику. Зверь на всякий случай приподнялся над столом и немного порычал, так, ни к кому персонально, но волдырь на носу и горелая шерсть превратили грозное в комическое.

Из-за соседнего столика низкий начальственный голос спросил:

— Паренек, ты нам спел, что разбираешься в этом самом софте?!

Ежи уловил смутную угрозу и поспешно сманеврировал:

— Я?! Ничего подобного! Я просто пользовался готовым, и только. И вообще, кому какое дело? А что, здешние механики не пользуются люками в стартовой программе?

— Я узнал про них, про эти люки, случайно, — продолжал он в гробовой, но уже вроде бы не враждебной тишине, — Когда сам, изрядно поддатый, приполз проспаться в корабль, и что ж увидел? Дивную картину привольно раскинувшегося маслопупа в своем родном ложементе. Конечно, это меня малость заинтересовало. И он таки раскололся, взяв с меня ужасное обещание никому не раскрывать секрет пить и не попадаться начальству.

— А где этот корабль? — спросил Салах. Ежи кивнул на Зверя:

— Гляди сюда, парень. Мы горели! Или ты думаешь, что он от природы копченый с волдырями? Удача — она девка непостоянная. Ничего, еще встретимся, Вселенная — штука тесная.

«Так, пора пустить слезу и прикинуться пьяненьким, пока не поздно!» — подумал Ежи и шмыгнул носом, наливая себе еще:

— Ты хороший парняга, Салах, и тачка, верю, у тебя хорошая, но то, что спалили эти твари, эх! Ты, небось, таких никогда и не видел. Простой корабль вторжения: скорость перехватчика, вооружение крейсера, дальность разведчика. Как противник страшен, потому что защита у него тоже как у крейсера. Разную мелочь тонн по тридцать можно просто стукать, и ни вмятинки на броне. Одна беда: внутри тесно, и грузов он не берет.

Обитаемость у него на год. Экипаж — один пилот. Ох, чего-то я устал.

Пойдем, Зверь, домой. А таргона я сюда приволоку. Просто похвастаться настоящей, красивой машиной.

Хакер нетвердо поднялся. Зверь красноречиво кивнул на свою синюю бутылку и зарычал.

— Я прихвачу, — поспешно сказал Салах, — Конечно.

Зверь величественно покинул сиденье и оглянулся, ревниво следя, как бы Салах не сделал глотка из драгоценной бутылки. Зверя тоже слегка покачивало. Они вышли из бара преувеличенно твердым шагом в полном молчании. Затем тот начальственный голос, что спросил про программы, подытожил:

— Если не соврал, понятно, отчего не листал корабли. Он знает как, а значит, может взять любой. Заноза!

— Да, босс.

— Возьми с собой Гада и Удавку, сгоняй куда-нибудь и привези несколько техов. Пока алкаш проспится, мы можем проверить, соврал он или нет. После бутылки «Катани» он очухается нескоро.

— Ладно, босс, — кивнул невысокий коренастый пилот в черном плаще тонкой кожи, наброшенном поверх формы, одел такую же черную кику и вышел.

— А если он не соврал, то мы можем чисто брать любую посудину, прямо на загрузке, — тихо сказали из дальнего угла.

— Хорошо бы. Гуляешь это себе по порту и прицениваешься, как на базаре, где будет повыгодней, — хохотнул от стойки бледный тощий человечек.

— А не может ли быть нестандартных программ? — осторожно спросили от стены напротив.

— Ерунда! Софт, он везде одинаков. Кому может прийти в голову мысль снова изобретать стартовую программу, когда под каждым камнем есть готовая по бросовой цене? Да и зачем? — авторитетно проворчал Босс, — Да и кто знает программирование, кроме самих машин?

— Хакеры, — сказали от стены напротив. Босс расхохотался:

— Ну, чел, ты хоть раз видел живого хакера? Это все белый шум, треп портовый. Легче найти живого Старого.