Стеклянный мост

04D Hex. INC A;;(Добавить единицу к А)

— Где мы?

— В другой вселенной, естественно, — донесся до Джея добродушный голос Дэвида Эдвина Ли, — Бразелон, система Большое ОГО, планета Мардук.

В воздухе над Городом парила радуга, а по ней бежали искрящиеся буквы: «Войди в Вечность сегодня! Сеть от провайдера БОГ, ДУХ и СЫН.

Неограниченная ответственность, мгновенное подключение и ПОЛНАЯ ХАЛ-ЛЯВА!»

— Да, — улыбаясь сказал Дэвид, глядя как вытянулось лицо читающего рекламную надпись Джея, — Да, это Бразелон.

— Красиво, хоть и чудно, — хмыкнул Джей, глядя на дворцы и хижины Города, широко раскинутого на холмах. Дэвид и Джей стояли на старинной крепостной стене, окружающей дворец.

— Не расслабляйся, у тебя еще суд, — сказал Дэвид, — Взял бы у Барбары индульгенцию — не пришлось бы тратить время на всю эту ерунду.

— Ты так говоришь, — хмыкнул Джей, — Очередной фарс?

— Ты предпочитаешь быть растерзанным в застенках или получить вечное одиночное заключение? — поднял брови Хозяин Гдема, — Еще не поздно, парень. Так что не нарывайся.

Они шагнули, сразу оказываясь в суде, причем Джей обнаружил себя в железной клетке, а Дэвида на боковом балкончике среди зрителей. Джей осмотрелся. Да, это явно был легендарный Бразелон. Прямо перед клеткой располагался небольшого роста медведь, суетливо перекладывающий с места на место бумаги. На скамье присяжных негромко переговаривались самые разнообразные разумные. О видах большинства Джей не имел никакого понятия.

Но разглядывать общество ему не дали. Рядом с клеткой возникла девушка в джинсовой робе от Дизеля, соплеменных кроссовках и шапочке с никелированной эмблемой «DSFI Grunemeer». Джею показалось, что он ее уже где-то видел.

Девушка просунула в клетку блокнот и карандаш:

— Служба доставки. Если вы — Ежи, распишитесь.

Джей вспомнил самое начало своих приключений, пляж на Голденгейте и улыбнулся, несмотря на всю окружающую обстановку:

— А в прошлый раз вы не потребовали расписываться.

— В прошлый раз вы только обручились с Сетью, — пошутила она, взяла блокнот и карандаш, и передала Джею пергаментный прямоугольный сверток:

— Положите это за пазуху. И еще у вас есть маленькая зелененькая штучка. Счастливо!

Джей смотрел, как девушка мигнула и исчезла, словно выключили холопроектор, при этом он машинально запихал куда сказали сверток. Он попытался сосредоточиться на происходящем в зале.

На возвышении появился некто в мантии и парике, постучал молотком по деревяшке, призывая к порядку. В зал торжественно внесли огромные весы.

С другой стороны вошел мускулистый человек в красном, несущий неприятно острый меч. К этому времени все замолчали.

— Слушается дело «Вселенная против…» Эй ты, как там бишь тебя зовут?

Джей не сразу сообразил, что вопрос относится к нему. Медведь при всеобщем замешательстве извернулся к клетке и прошипел, обдавая Джея запахом жвачки «Стиморол»:

— Ну назовитесь же! В конце концов это невежливо!

— О! Простите, я задумался, — улыбнулся он, — Мое имя Оларих Тотенкопф.

— Слушается дело «Вселенная против Тотенкопфа!» — объявил Некто в мантии, хлопнул молотком по деревяшке и сел:

— Обвинение, прошу вас!

Спавав поднялся длинный, унылый горбоносый субъект в мантии, открыл верхнюю из находящихся перед ним папок:

— Высокий суд! Я НЕ буду перечислять статьи Галактического законодательства, которые нарушил обвиняемый. Проще перечислить статьи, которые он еще не успел нарушить хоть однажды! Мы подсчитали, что за совершенные деяния он должен быть подвергнуть минимальному суммарному заключению на срок свыше четырех триллионов Стандартных лет! Максимальный же срок превышает четыре вечных заключения!

— Ну — ну, — проворчал Медведь, — Вы хоть на сто лет доказали бы.

Только тогда Джей понял, что это его адвокат. Медведь повернулся и подмигнул ему, снова окатывая стиморольным дыханием:

— Не вешай нос, малыш, я готов дать им бой! И ни в коем случае не говори ничего, пока я не скажу, что это сказать им можно. Сейчас он будет красиво говорить так примерно полчаса, пытаясь убедить всех, что ты воплощение мирового зла. Потом я буду трепаться примерно столько же, чтобы выставить тебя ангелом во плоти. Потом будет обед. Так что можешь спокойно вздремнуть. Пока что это визорное шоу для программы новостей. Работа начнется после обеда.

Джей постарался последовать совету адвоката, который показался ему существом циничным, но толковым.

Он незаметно задремал под размеренное бормотание. Проснулся же только от заключительного аккорда Медведя:

— Смотрите все! Разве мог бы спокойно спать в Высоком Суде человек с малейшим пятнышком на совести? Нет и нет! Только человек невинный, всецело доверяющий Высокому Суду мог бы спокойно заснуть, ибо он уверен, что его и в малейшей степени не касаются недоказанные инсинуации!

Джей выпрямился на жестком сиденье, когда Медведь буднично сказал сидящему наверху субъекту с молотком:

— У меня все, и как раз вот-вот начнется обеденное время.

Тот кивнул, поднял молоток:

— Заседание прерывается на перерыв и будет продолжено после обеда!

Как только молоток ударил по деревяшке, в зале началось оживление.

Медведь повернулся к Джею:

— Сейчас тебя отведут в камеру. Можешь заказывать все, что душа пожелает. Счет из ресторана я присоединю к своему. Приятного аппетита!

— Хм! А ведь толковый совет! — заметил про себя Джей, когда к клетке подошли два увешанных оружием как новогодняя елка игрушками бойца, а третий начал ковырять ключом в ржавом замке. Один из бойцов прикоснулся стасис — генератором к Джею:

— Я задал мягкий режим, парень, — меланхолично сказал он, — Так что не дергайся и будет казаться, что ты на свободе.

— Годится, — кивнул Джей. Он знал достаточно об этих полицейских штучках. Компьютер проверял, что объект собирается сделать, и если действие не являлось запретным, то человек в мягком стасисе почти его и не чувствовал. Джей лениво почесывался, ожидая, когда копание в замке приведет хоть к какому — то результату, но судя по озабоченной физиономии процесс отпирания затягивался.

— Между прочим, — невинно сказал Джей, — Мне уже пора бы посетить туалет. Может, помочь с замком?

— Попробуй, — боец вытащил ключ из скважины. Джей высунул руку из клетки, ощупал замок, сунул мизинец в скважину. Замок неохотно скрипнул.

Джей извлек руку назад в клетку и вопросительно посмотрел на бойцов. Они неохотно открыли дверку и повели его через зал суда к небольшой дверке. За дверкой была крохотная клетушка с микроскопическим оконцем у самого потолка, засиженная мухами лампочка в забранной толстой решеткой нише, в углу бесстыдно желтел фаянсовый давно не чищеный унитаз, так же из мебели имелось приваренное к полу железное сиденье и такой же стол.

— Обед казенный или? — спросил один из бойцов.

— Или, — улыбнулся Джей, подошел к унитазу и помочился, — Мое присутствие в суде — дело историческое, поэтому… Хмм… Что-нибудь особенное, например черепаховый суп-аллегри, куропатки под белым соусом с гарниром из французских шампиньонов, шампанское «Дом Периньон» обязательно урожая 1955 года. Тюрбо и красное вино к нему. Тарелку красной икры по-нанайски, только чтобы ни в коем случае не горбуши, а симы либо кижуча, батон хлеба, к нему пристойное количество крестьянского сливочного масла, ну и на дессерт китайские пирожки с предсказаниями и кофе с коньяком.

Охранники помолшчали. Потом один из них сдавленно сказал в ком:

— Он тут какой-то суп из черепах хочет. Да, записал. Пересылаю.

Через три минуты в камере возникло обалдение. У Джея оно носило характер судорожного веселья, охранники просто остолбенели, а у возникшего официанта это обалдение носило явно брезгливый характер. Впрочем, официант справился с ним быстрее всех. Он махнул салфеткой по грязному столу, расстелил заранее перекинутую через локоть скатерть, исчез и тут же появился с распространяющей умопомрачительный аромат тарелкой супа.

— И к супу водки «Смирнов» граммов сто пятьдесят, — попросил Джей.

Официант как ни в чем ни бывало кивнул. Он мелькал, как плохо смонтированный видеоклип, так что самое долгое через минуту стол был накрыт.

— Красиво, — кивнул Джей, — К кофе, пожалуйста, сигару и книгу отзывов, я хочу благодарность написать.

Ел он неспешно, наслаждаясь прекрасной кухней и не менее прекрасными напитакми. К концу обеда официант подал ему сигару, поднес огонь и открыл перед ним заложенную ручкой книгу. Джей посмотрел на сафьяновую обложку, поднял бровь и начал писать, попыхивая сигарным дымом.

Он как раз положил ручку в книгу, когда один из охранников придушенно сказал:

— Пора, заседание начнется через минуту.

— Еще раз благодарю, — Джей достал из кармана купюру, не глядя подсунул под тарелку и вышел из камеры.

Народ рассаживался по местам. Джей шел к своему месту спокойно, поглядывая по сторонам, сам открыл незапертую клетку, сам ее изнутри прикрыл. Охранники снова начали возиться с замком. Джей перестал обращать на это внимание. Медведь возник за своей конторкой в самый последний момент, коротко поинтересовался:

— Как обед?

— Удался! — кивнул Джей под стук молотка.

После обеда обвинение и защита наконец скрестили шпаги. То и дело вызывались какие-то свидетели, большинство которых Джей видел впервые. Под действием плотного обеда и напитков он опять заснул на неудобном сиденье.

Проснулся он опять от выступления Медведя, в окнах темнело, и судя по выражениям лиц, дело шло к концу. Медведь раскачивался над конторкой:

— Конечно, решаю здесь не я, а многоуважаемые присяжные! Однако, я бы хотел с удовлетворением отметить, что НИ ОДНО из инкриминируемых моему подзащитному деяний Обвинение так и не смогло доказать! А согласно Закону обвинить кого-либо можно только доказав умышленную или неумышленную вину этого лица! Я призываю вас признать присутствующего здесь Тотенкопфа невиновным и тем самым оградить этого уважаемого гражданина, отца своих детей и мужа своих жен от необоснованных инсинуаций!

Джей понял, что обошлось без того, чтобы спрашивать у него лично хоть что-то. Тем временем Медведь поклонился и сказал обыденно:

— Я закончил.

В зале неуверенно захлопали, но Некто в мантии хлопнул молотком по стукалке:

— Тишина! Прошу Высокий Суд удалиться на совещание!

— Перерыв тридцать минут, — это он добавил уже тоном ниже.

Медведь обернулся со скромным торжеством на физиономии:

— Ставлю весь свой гонорар против пары грязных носков, что мы победили, мальчик! Впрочем, что удивляться! Я же не кто-нибудь, я Ришкин Прутва! Слабоват, слабоват в этом сезоне хваленый Мадо Фистолетто!

— Ну, как я понял, это очень удачно, что вы меня защищали, — вежливо сказал Джей, — Знакомство с хорошим юристом — иногда очень полезная штука в моей профессии.

— Да? Спасибо. Кстати, чем вы собственно занимаетесь? — рассеянно поинтересовался Медведь. Джей потерял дар речи. Адвокат сочувственно взглянул на него и вдруг напустился на бойцов охраны:

— Чего стоите? Между прочим, объявлен перерыв, то есть пора вывести моего клиента в камеру, чтобы мы могли поговорить наедине!

Медведь почесал выглядывающие из-под мантии космы и добавил:

— К тому же в зале суда нельзя курить.

Они благодушно пообщались, перекурили и познакомились. Медведь оказался профессором с глубочайшими познаниями в обоих Галактических Кодексах, он преподавал в одном из наиболее престижных университетов Бразелона. На вопрос Джея, каковы его расценки, Ришкин Прутва ответил коротко и ясно:

— Каждое слово — один галакс. В вашем деле я уже наговорил на семнадцать с лишним тысяч.

— Прямо-таки золотые уста, — улыбнулся Джей. Ришкин кивнул:

— Именно так меня и зовут — Златоуст.

Тут их позвали. Присяжные готовы были вынести свое решение. Каждый из них проходил мимо весов. Каждый из них ложил по камню в белую и черную чаши. По мнению Джея, весы должны были оставаться в равновесии, однако они то и дело колебались. Медведь пояснил:

— У каждого из них есть по два камня. По виду они одинаковы, но один легкий, другой же тяжелый. Как только на весы будут положены последние камни, решение увидят все.

Как раз в это время мимо весов прошел последний из присяжных. Он положил камни на весы, и под нарастающий ропот весы застыли в горизонтальном положении.

— ТИХО! — Некто в мантии стукнул молотком, — Тишина в зале!

Присяжные вынесли неопределенный вердикт! Им неясно, виновен или невиновен обвиняемый. Следовательно, решение о вердикте передается в Небесный Суд!

— Протестую! — взвился Ришкин.

— Протест отклонен, — отрезал материализующийся в зале суда высокий силуэт в черном. Он посмотрел горящими рубиново глазами на клетку. Медведь как-то сразу уменьшился в размерах. В резкой после шума, почти звенящей тишине Джей услышал шаги мягких подошв. Он понял, что фарс заканчивается.