Там, между Тигром и Евфратом,
Сказали: юности конец.
Брат будет смертно биться с братом,
И сына проклянет отец…
Е. Кузьмина-Караваева
После Октябрьской революции жизнь Елизаветы Юрьевны приняла совершенно неожиданный оборот. Еще весной 1917 года поэтесса (видимо, желая в таком качестве послужить народу) вступила в партию правых эсеров. В 1942 году она, уже называясь матерью Марией, напишет о своем участии в революции: С моим народом вместе шла на бунт, / В восстании всеобщем восставала…
Унаследовавшая многие идеи и методы народников, организация эсеров стала к середине 1917 года самой массовой и популярной среди партий. Радикализм привлек в ее ряды многих из тех, кто впоследствии перешел к большевикам. Разницу между эсерами и большевиками Елизавета Юрьевна определяла так: «Эсеры говорят – пусть вчерашний господин и вчерашний раб будут сегодня равными, а большевики говорят – пусть вчерашний раб будет сегодня господином, а господин – рабом». Конечно, партия эсеров в целом выражала интересы мелких и средних собственников, но считала-то себя партией крестьянской, что и подкупило в ней многих.
Объясняя своим читателям, почему Елизавета Юрьевна не примкнула к большевикам, кубанский автор Николай Веленгурин пишет в книге «Пути и судьбы»: