Свет земной любви. История жизни Матери Марии – Елизаветы Кузьминой-Караваевой

В своих воспоминаниях Елизавета Юрьевна подчеркивала, что невинных людей казнили как большевики, так и белогвардейцы, а настоящим негодяям часто удавалось избежать наказания при той и другой власти…

Совет народных комиссаров возглавлял некий Павел Протапов, латыш по национальности, с которым у Елизаветы Юрьевны установились неплохие отношения. Когда товарищ Кузьмина-Караваева в пылу очередного спора среди членов Совета чувствовала, что победа явно не на ее стороне, она со свойственной ей дерзостью заявляла:

– Я добьюсь, что вы меня арестуете!

Большевик Протапов реагировал на это оперативно и решительно:

– Нет, никогда! Это означало бы, что мы вас боимся!

Однажды матросы-анархисты, якобы делегированные от Черноморского флота, прибыли в Анапу с требованием контрибуции в 20 тысяч рублей. Елизавета Юрьевна не привыкла разбрасываться городскими деньгами, и на митинге, созванном Протаповым, попросила слова. При ее появлении в зале воцарилась мгновенная тишина. Мэр Анапы, к удивлению заезжих «грабителей», оказался молодой и вполне мирной на вид женщиной. Но женщина эта подошла к кафедре и внезапно ударила по столу кулаком:

– Я хозяин города, и ни копейки вы не получите!

Осторожный Протапов втянул голову в плечи. У одного из матросов вырвалось:

– Ишь, баба!..

Елизавета Юрьевна вновь стукнула кулаком:

– Я вам не баба, а городской голова!

В результате собравшиеся на митинге почти единогласно проголосовали: контрибуции анархистам не давать. Немного покуролесив в Анапе, матросы вскоре исчезли из города…

Но спокойствие в Анапе так и не воцарилось: в середине апреля был убит Протапов. После его похорон 19 апреля Елизавета Юрьевна выехала в Москву по партийным делам. Там же в конце мая проходил VIII совет партии правых эсеров, где Кузьмина-Караваева участвовала с правом совещательного голоса от Новороссийска. Она была в составе комиссии по охране золотого запаса партии, заведовала ее паспортным бюро. Выполняя поручения, побывала во многих русских городах: Нижнем Новгороде, Казани, Самаре, Сызрани, Хвалынске, Пензе, Тамбове. Не оказались забытыми и литературные связи: оставшись в Москве на целое лето, Елизавета Юрьевна часто общалась с Алексеем Толстым, Ильей Эренбургом, поэтессой Верой Меркурьевой.

Осенью Кузьмина-Караваева вернулась в Анапу, уже занятую белогвардейскими войсками генерала В. Л. Покровского. По доносу одного из буржуазных лидеров, владельца анапских санаториев, Елизавета Юрьевна была арестована. По иронии судьбы именно горячее участие в переустройстве жизни в Анапе на посту городского головы, затем в качестве местного комиссара по здравоохранению и образованию привело ее на скамью подсудимых. Деникинцы обвинили молодую женщину в содействии большевикам (конечно, припомнили ей и «дружбу» с одним из них, товарищем Протаповым!), в том числе и участии в национализации здравниц.

Судьбу Елизаветы Юрьевны должен был решить военно-полевой суд, который начал заседать в Екатеринодаре 2 марта 1919 года. Ход судебного разбирательства подробно освещался газетой «Утро Юга». Вот выдержка из обвинительного заключения: