Алая птица

Глава 11 О безумии и слепой любви

Ливень не прекращался ни днем, ни ночью. Черная туча, как пришитая, висела над дворцом, захватив часть озера и несколько городских улиц. Зато по утрам и вечерам все желающие могли наблюдать чудесные яркие дуги радуг, на концах которых особо верующие искали сундук золота, по преданию ниспосланный Всевышним.

Рунар бегал злющий, как сам дьявол, много пил и без стеснения клял весь белый свет. Ценой невероятных усилий и наскоро сочиненных баек ему удалось отвести основной удар от Айрин, выставив ее в нужной степени идиоткой, когда его самого королевский гнев задел лишь по касательной.

Реджинальд хмуро взирал со своего балкона на рокочущее небо.

— Как, во имя Всевышнего, ты это допустил?

— С юными магами подобные стихийные всплески порой случаются. Однако, я не предполагал, что Айрин способна на них. Она не проявляла особых умений во время наших занятий.

— До меня дошли слухи, какого рода эти занятия. Я бы предпочел, чтобы ты помнил про закон и учил ее магии, а не постельным играм.

Рунару стоило больших усилий удержать лицо. Вздорная селянка уже не доводила его до белого каления так, как раньше, но стоило Рунару поймать ее упрямый, отчаянный взгляд, как он тотчас ощущал себя охотящимся на девственниц чудовищем.

Кажется, он перестарался со сплетнями.

— Пустые домыслы, Ваше Величество. Я намеренно распустил несколько слухов, чтобы отвлечь внимание от принцессы…

Король звонко хлопнул ладонью по перилам.

— Моя Мериэл — невинный цветочек! Как ты мог допустить даже мысль о ее порочности?

— В мире хватает злых языков, Ваше Величество. Уверяю, все мои действия направлены лишь на благо короны и Ее Высочества.

— Смотри у меня, — Реджинальд сурово погрозил магу пальцем. — Шарибцы свято чтят невинность.

— Именно поэтому пусть все вокруг болтают про безродную селянку. Люди любят сказки.

— Чем чесать языком, лучше позаботься о дожде. К приезду делегации все должно быть подготовлено идеально. От этой свадьбы зависит будущее Рейненберна! С каждым годом терпеть показное превосходство Шариба и Аймаррских Городов становится все мучительнее. Пираты поставили форт в разрушенной крепости на юго-восточной границе. На мачтах кораблей видели флаги Суртамана. Я собираюсь поднять этот вопрос на Совете. В твоих интересах не проспать его в обнимку со служанкой.

— Что-то еще, Ваше Величество?

— Не опозорься перед шарибским волшебником.

Фани шепотом передавала Айрин, от греха подальше затаившейся в своей комнате, каждую подслушанную подробность о затяжном дожде. Во дворце придерживались версии о неудачном эксперименте Придворного мага, а особо впечатлительные утверждали, что Рунар вызвал дождь из-за ревности к своей ученице, якобы получающей особые знаки внимания от принца.

Сама Айрин, в этот момент умывавшая лицо, едва не утонула в тазу с водой.

Когда потоп грозил смыть замок со скалы, небо очистилось. Это преподнесли как совместные усилия ректората Академии и Придворного мага, а на деле почти три дюжины магов несколько суток меняли воздушные потоки, чтобы рассеять тучи.

Все, включая Айрин, знатно получили по шапке. Из-за манипуляций с ветрами проливной дождь у самой земли превращался в лед, поэтому вся территория замка с окрестными садами превратилась в один сплошной каток, где с удовольствием играли дети прислуги. Позже к ним подтянулись и знатные отпрыски, после чего у придворного лекаря прибавилось работы.

В один из относительно тихих вечеров Айрин тихо прокралась по полупустым коридорам к облюбованной садовой беседке в зарослях снежноягодника. Неряшливое растение, разросшееся почти до украшенной завитушками крыши, удостоилось чести укорениться в королевском саду исключительно за свой розовый оттенок, столь любимый королевой. Нечто похожее обитало в подлесках рядом с Дубовым Перевалом, только с белыми, как снег, ягодками, которые появлялись с первым снегом. Айрин сорвала одну — ярко-розовую — и смяла в пальцах. Почти все растения в саду приняли ее магию за слишком раннюю зиму, от чего садовникам пришлось изрядно попотеть, чтобы спасти жизнь особо прихотливым.

С собой девушка взяла прочитанные вдоль и поперек Легенды Ледяного моря. Сказки про неведомые северные земли возвращали ей душевный покой. Каждый раз раскрывая книгу на случайно выбранной истории, Айрин представляла, как правит рыбацкой лодкой и вылавливает из моря волшебного рогатого дельфина. Вода вокруг студеная и черная, как сама ночь, а если свеситься за борт, можно разглядеть в глубине зеленые огоньки угольных удильщиков. Или она поднималась на гору Перфеласиль вместе с отрядом искателей вечно зеленой долины, в сердце которой рос ясень, соединяющий загробный и земной миры. У его корней бродили три могучих вепря, хранителя жизни, а на ветвях дремали два ворона, хранителя мудрости. В народе ходила легенда: если преподнести вепрям ломоть хлеба и крынку кваса, а воронам горсть зерна и горсть земли с порога отчего дома, то путнику дозволялось услышать ответ на любой вопрос.

Порой ей попадались истории об алчных королях, вместе с королевством обращенных в камень, о принцессах, навеки заточенных в башни посреди вечнозеленых лесов под охраной лафэй — высоких человекоподобных существ с бараньими рогами и птичьими крыльями вместо рук. О воскрешенной деве из озера, посреди которого возвышается остров с развалинами замка, скрывающего несметные богатства. Стены того замка выстроены из серебряных кирпичей, в окнах витражи из драгоценных камней, купола отлиты из золота, а в садах растут цветы с прозрачными листьями, способными вылечить любую болезнь. В сердце замка стоит трон из тысячи мечей, который охраняет спящий крылатый змей, покрытый неуязвимой чешуей. Когда-то он был принцем с чистой душой, но со временем его одолела гордыня, и он пожелал все богатства мира. Разбив тысячи армий, разграбив сотни королевств, принц озлобился и в самых близких людях стал видеть лжецов, воров и предателей. Однажды его невеста попросила подарить ей бусы из речного жемчуга, которого в озере вокруг замка водилось больше, чем песка. Принца охватил страх, что невесте нужны его богатства, и в порыве безумия он пронзил ее грудь кинжалом. В тот же миг она обратилась озерной богиней и превратила жениха в змея, до конца времен заточив в его собственном серебряном замке, а сама стала бессменным стражем тех земель.

Неоднократно Айрин возносила хвалу неизвестному благодетелю, сохранившему книгу северных легенд. Однако ей горько было осознавать, что небольшой томик, с легкостью прятавшийся у нее под подушкой — все, что осталось от Эскальта, занимавшего половину рейнского материка.

Устроившись на узкой скамейке, она наугад выбрала страницу и углубилась в чтение, как вдруг услышала возбужденный женский голос. Поначалу она не разобрала слов и невольно пригнулась, опасаясь быть застигнутой врасплох. Рунар не запрещал ей выбираться в сад, но прямо сейчас не хотелось попадаться на глаза ему или кому-то из знати — слишком свеж был в памяти королевских гнев, который наставнику немыслимым образом удалось увести непосредственно от Айрин, поэтому она бы предпочла уйти незамеченной.

Любопытство пересилило, едва она узнала говорившую. Возгласы совершенно точно принадлежали принцессе Мериэл. Ее голос дрожал от радости и напряжения, в то время как собеседник умолял вести себя тише. Что принцесса делала ночью одна в саду в такой холод в компании мужчины, будучи помолвленной с кронпринцем Шарибской Империи⁈

«Точнее, что, кроме очевидного?» — мрачно подумала Айрин.

Ей совсем не улыбалось становиться свидетельницей тайного свидания, ставившего под угрозу мир между Рейненберном и Шарибом. Пробираясь между туями — слава Всевышнему, широкими и густыми — она не могла думать ни о чем, кроме того, что любовнички легко смогут свалить на нее все грехи, если заметят. Интересно, палач заточит топор перед казнью? Она слышала, что если лезвие затупилось, одного удара могло не хватить.

К ее невероятному облегчению, ничем греховным принцесса не занималась. Не считать же грехом ерзанье на чужих коленях? Хотя, сама Айрин еще ни на чьих коленях не ерзала, так что с уверенностью судить не могла.

В кустах было сыро от выпавшей росы, но она упрямо поползла дальше, пока не оказалась прямо напротив скамейки с влюбленными. Вечерний полумрак и затылок Мериэл не давал в подробностях рассмотреть ее спутника. Принцесса бросилась ему на шею и впилась в губы так жадно, будто хотела как минимум откусить парню язык.

Айрин обеими ладонями зажала рот, в последний момент успев сдержать вопль изумления, и замерла, боясь потревожить малейшую веточку.

— Мери, Мери, — исступленно зашептал парень в кратких перерывах между поцелуями. — Ты моя жизнь, пламя моего сердца, путеводная звезда, искра, дарующая жизнь!

«Лишь бы эта искра не даровала новую жизнь прежде, чем сюда приедет шарибский принц», — мысленно фыркнула Айрин из своего убежища. У нее по спине поползли мурашки.

— Я тоже люблю тебя! — с придыханием сообщила принцесса, извиваясь в его руках, словно змея. — С каждым разом у нас все меньше времени. Я смогла ненадолго избавиться от фрейлин, но, кажется, тетушка что-то подозревает.

Парень заметно запаниковал.

— Ты говорила, что позаботилась об этом…

— Да-да! — она нетерпеливо перебила его. — Все в замке думают, что я нежно влюблена в Рунара, и в последнее время я щедро подлила масла в этот костер слухов.

— Вот врушка, — прошипела под нос Айрин, пока принцесса упоенно восхваляла саму себя, не забывая дарить возлюбленному нежные поцелуи. — Ну, погоди, я все ему расскажу.

— Ах, если бы я мог попросить твоей руки! — надрывался парень, нежно очерчивая контуры ее лица.

— Это невозможно, — Мериэл небрежно отмахнулась и уронила голову ему на плечо. — Будь ты даже рыцарем, не существует способа…

— Дуэль! — пылко воскликнул юноша. — Знаю, ты просила забыть об этом, но я все обдумал. Великие рыцари обнажали мечи во имя любви! Чем я хуже Лоранса Златовласого или Белого рыцаря? Ты моя Даниера, и я отвоюю тебя хоть у шарибского принца, хоть у Придворного мага!

Лоранс Златовласый и Белый рыцарь были героями известных баллад, которые Айрин считала пошлым любовным бредом. В них чувства воспевались, как величайший дар Всевышнего, достойный того, чтобы ради него, например, пырнуть соперника кинжалом, выпить яд, сразить пару армий и сровнять с землей какое-нибудь королевство. Одним словом, весьма патетично и недальновидно.

— Одумайся, принц Сетар выставит лучшего воина! — Мериэл схватила возлюбленного за ворот камзола, едва не удушив беднягу в своем порыве. — Пусть дуэль — единственный шанс, но я не могу просить тебя рисковать всем ради меня. — Она запрокинула голову, смаргивая слезы. — Не знаю, как жить в мире, где тебя нет!

— Я все решил! — юноша ссадил ее с колен и порывисто вскочил. — Я вызову этого грязного похотливого шарибского пса на дуэль прямо на балу. Во имя нашей любви! Клянусь, он не коснется тебя и пальцем.

И тут Айрин его узнала, по большей части благодаря нашивке на груди. Тайным воздыхателем принцессы оказался паж принца Эдгара, чьего имени она не помнила, но его улыбчивое лицо часто мелькало рядом во время трапез.

Мериэл с причитаниями бросилась ему на шею и напоследок подарила долгий чувственный поцелуй.

Айрин в кустах не сдержала кривой ухмылки, наблюдая за их прощанием: «Мое восхищение, принцесса».

Мурашки не желали проходить, более того, как-то своевольно рассредоточились по ногам и затылку. Айрин раздраженно поежилась и, наконец, разглядела загадочные «мурашки». Затаившись под туей, она не заметила, как влезла в муравейник.

«Всевышний, пусть это будет единственное мое наказание за недостойный шпионаж», — взмолилась она и начала тактическое отступление, которое закончилось, когда девушка задом выползла на дорожку прямо под ноги группе принцессиных фрейлин, которые тотчас разразились громким смехом.

Айрин яростно принялась сбрасывать с себя муравьев, сгорая от стыда. К утру весь замок будет обсуждать, как она ползала в грязи. Гордый маг ей этого не простит.

Любые оправдания прозвучали бы еще более унизительно, поэтому девушка молча отряхнула подол безобразно изгвазданной юбки и, плюнув на оставшихся насекомых, быстрым шагом направилась в замок. Лишь на полпути она вспомнила про книгу, забытую в беседке. Всевышний, что за безумный вечер!

В сопровождении изумленных, пренебрежительных и насмешливых взглядов она добралась до комнаты, в которой застала занятую уборкой Жули, от неожиданности выронившую щетку для чистки камина.

— Госпожа, что стряслось? Мне позвать лекаря?

Она помотала головой и взмолилась из последних сил:

— Жули, прошу, помоги. У меня в волосах муравьи!

Служанка без промедлений проводила ее в ванную комнату в покоях Рунара, отговорившись тем, что с позволения госпожи не будет тащить бадью по всем лестницам.

Комната не представляла собой ничего примечательного: крохотное помещение, в которое втиснули глубокую ванную, уставленный склянками столик и крючок с висящим на нем теплым мужским халатом.

— Рунар меня убьет, — невольно выдохнула Айрин, оглядываясь по сторонам.

— Он не настолько безрассуден, госпожа, — мимоходом отозвалась Жули.

Служанка успела позвать Летисию и Фани, которым раздала многочисленные указания, наполнила ванну почти до краев и вылила в воду успокаивающие настои. По наполненной паром комнате поплыл приятный аромат хвои.

Едва погрузившись в кипяток, Айрин издала стон наслаждения. Глубокая ванная не шла ни в какое сравнение с узкой бадьей, холодной рекой, душной баней или, упаси Всевышний, с подземными купальнями для прислуги, в которые Айрин отваживалась спускаться только глубокой ночью, чтобы наверняка вымыться в одиночестве.

Пока она торопливо смывала с себя грязь и насекомых, Жули позаботилась о чистой одежде и книге. Купание напомнило Айрин о первом знакомстве с со служанкой Рунара. С тех пор их отношения резко изменились в лучшую сторону, что одновременно радовало и настораживало.

Некоторое время она сдерживалась, затем махнула рукой и второй раз за вечер поддалась любопытству, прямо спросив об этом у Жули.

— Прошу прошения, если обидела вас тогда, — улыбнулась служанка. — Я дала волю эмоциям и немного приревновала господина, чего не должна была делать. Он любезно напомнил, где мое место. Больше я не позволю себе лишнего.

Некоторое время Айрин смотрела на нее с выражением крайнего изумления, а затем отмерла:

— Жули, я ни в коем случае не претендую на Рунара, так что ревновать…

— Я говорю не о любви, госпожа, — перебила та и передала Айрин мыло. — Надеюсь, вы извините меня за недосказанность, но я не имею права рассказывать, что связывает нас с господином. Уверяю, это не романтические отношения, а скорее, — она ненадолго задумалась, тщательно подбирая слово, — нечто вроде долга.

Несмотря на то, что разговор добавил еще больше вопросов, Айрин горячо поблагодарила ее за искренность, которой так не хватало во дворце. Неловко было делать это полностью голой, но краснеть и выгонять прислугу казалось еще более глупым. За принцессами во время купания вообще следили сразу по четыре служанки, а за дверями ванной комнаты дежурили в два раза больше.

Так что она с чистой совестью продолжила нежиться в горячей воде.

Идиллию нарушил внезапно вернувшийся хозяин покоев. Рунар рывком распахнул запертую на щеколду дверь и вошел прежде, чем Жули успела остановить его. Едва заметив прямо перед собой обалдевшего наставника, Айрин завизжала и окатила его мыльной водой.

Рунар медленно выдохнул, глядя строго себе под ноги, убрал с лица мокрые волосы и терпеливо сказал:

— Надеюсь, твоему присутствию имеется разумное объяснение, — и удалился, громко хлопнув дверью. Задвижка покачнулась на единственном целом гвоздике и со звоном упала на пол.

Айрин опустила руки, которыми кое-как прикрыла грудь, и встретилась взглядом с опешившей Жули.

— Почему он вошел⁈ Дверь же была заперта!

— Я все решу. Не держите на него зла, госпожа, — виновато отозвалась она. — В последнее время он не слишком… внимателен. Не заботится о… мелочах, — потом еще тише добавила: — и почти не спит.

«Меньше служанок соблазнять надо», — чуть не ляпнула Айрин, но вовремя прикусила язык и в мгновение ока закончила с банными процедурами.

Маг обнаружился за столом со свитком в одной руке и с кубком вина в другой. На его голове красовался тюрбан из полотенца, а мокрую рубашку сменила новая. Суетившаяся у шкафа Летисия смерила госпожу уничижительным взглядом и отвернулась к полкам.

Рунар отложил свиток.

— И так?

— Так, — согласилась Айрин и вздрогнула от удара ладонью по столу.

Маг стряхнул на пол убитого мотылька и поморщился.

— Летисия, проверь все мантии в шкафу. Если хоть одна пострадает от моли, я спрошу с тебя. А теперь ты, — его палец уперся в ученицу. — Я не люблю, когда в мои покои кто-то пробирается без моего ведома. Жули только что в общих чертах описала причину, но я не нахожу ее достаточно основательной. Может, у тебя получится лучше.

Она поежилась, на этот раз от настоящих мурашек. Наставник не предложил ей сесть, так что она переступила с ноги на ногу и принялась рассказывать все по порядку. Стоило ей упомянуть старшую принцессу, как Рунар прервал ее и выставил обеих служанок вон, после чего продолжил слушать с куда большим вниманием.

— Хитрая врушка, — на его лице расползлась злобная усмешка. — Весь двор мотает мне нервы из-за ее якобы влюбленности, а она крутит тайный роман с пажом принца. Отвоевать он, значит, решил? Сдалась она мне! — казалось, еще немного, и маг начнет кидаться заклятьями. — Заложу обоих королю, посмотрим, как запоют. Дуэлянты ху… кхм, — Рунар кашлянул в кулак.

Айрин сделала вид, что не заметила оговорки, и рискнула вставить свой медяк:

— Мериэл выстроила все очень изящно.

— Глупая, что изящного в дуэли?

— Не в дуэли дело, а в том, как Ее Высочество подтолкнула своего ухажера на этот сомнительный подвиг. Ответьте, господин Придворный маг, что произойдет, если они прилюдно кинутся в ноги королю с королевой с криками о вечной и нерушимой любви до скончания времен? И принцесса еще с десяток раз подчеркнет, как умоляла любимого не губить свою жизнь. Согласитесь, это будет история, достойная баллад, и простой народ их не осудит.

Рунар отчего-то помрачнел и после краткого молчания произнес:

— В любом случае, с их играми надо кончать. Я доложу Реджинальду. Не стоит рисковать шатким миром с шарибцами из-за какой-то влюбленности. Очень жаль, что Мериэл не понимает таких простых вещей.

— Согласна, — кивнула Айрин и поймала его взгляд, — она не в том положении, чтобы думать о личном счастье.

— Немного двулично с твоей стороны, — заметил маг, складывая пальцы домиком. Айрин с легкостью поняла намек.

— Ничуть. Мою семью очень уважают в нашем селе, и никто не пойдет против Нарса. А я всегда была немного… не от мира сего, и с меня взятки гладки. Считайте, отдельный социальный элемент.

— Чтение пошло тебе на пользу, хвалю.

— Я стараюсь.

— Тогда почему столь виноватый вид?

Скрепя сердце, она рассказала ему про группу фрейлин. Маг устало откинулся назад, покачнувшись на стуле.

— Чудовище, тебя надо заслать в Шариб в качестве секретного оружия. У тебя талант создавать проблемы на ровном месте. Неужели ты не могла придумать оправдание ползанью в грязи?

— Например, что соскучилась по прежней жизни?

Маг расхохотался.

— Заметь, не я это сказал! А теперь иди. У меня много дел, — с этими словами, он махнул в сторону двери и вернулся к свиткам.

Безответно пожелав ему доброй ночи, она вернулась к себе и наткнулась на жаждущую подробностей Фани, которую как можно более вежливо отправила восвояси. Сборник легенд уже ждал ее на прикроватном столике, и Айрин снова открыла его на неизвестной странице. На этот раз она попала на притчу о безумии и слепой любви.

Проснувшись следующим утром, она ожидала услышать логичное завершение истории с запретными чувствами, но замок молчал, из чего Айрин сделала закономерный вывод, что правящая семья решила проблему в узком кругу. Однако паж Эдгара продолжал маячить перед ней во время тренировочных боев между принцем и наставником. Раз в три дня мужчины упражнялись в фехтовании во внутреннем дворе рядом с плацем. Там, недалеко от оружейной, был очерчен дуэльный круг. Эдгар ежедневно практиковался с разными видами холодного оружия, но в спарринге с магом всегда выбирал затупленный боевой меч.

Айрин нравилось наблюдать за их поединками. Противники двигались слаженно и уверенно, а их бои больше напоминали шарибский танец с саблями. Сама она тоже приходила не просто так — училась управляться с кинжалами, а однажды рискнула опробовать лук и короткий меч.

Тетива оказалась слишком тугой, и стрела улетела в землю. Отдыхающие после тренировки солдаты встретили ее неудачу смешками. Идею с мечом также ждала неудача: уже через пару взмахов Айрин почувствовала, как ноют мышцы.

Не лучше дела обстояли и с кинжалами. Даже постоянно сопровождавшая ее Фани на время прекратила строить глазки принцу и парой ударов выбила оружие у Айрин из рук. Не успела девушка опомниться, как служанка со свистом запустила оба кинжала точно в мишень, стоявшую в двадцати шагах, и под одобрительный свист поклонилась зрителям.

— Ох, прекратите! — хихикала она, кокетливо отмахиваясь от развеселившихся солдат. — Я вообще никогда раньше такого не делала, просто повезло!

Айрин попыталась повторить ее фокус, но один кинжал выскользнул и упал в песок прямо перед ней, а вторым она случайно порезала ладонь. Фани тем временем подняла упавший кинжал и отправила его вслед за двумя предыдущими, затем успокаивающе похлопала Айрин по плечу:

— Попробуйте еще, госпожа! Тут нет ничего сложного.

— А ты хороша, — к ней с широкой улыбкой обращался принц. — Из тебя вышел бы прекрасный Теневой стражник.

Фани польщенно зарделась и использовала этот шанс, чтобы заговорить с Эдгаром об оружии. Все-то она умела!

Рунар проводил служанку ничего не выражающим взглядом, потом передал меч оружейнику и направился к Айрин. Она тут же отвернулась, чтобы ненароком не быть обвиненной в пускании слюней на полуголого наставника.

Маг глотнул воды из любезно поданной слугой фляги, накинул поверх тонкой рубашки шерстяной жилет и отобрал у ученицы последний кинжал.

— Не мучайся, все равно ничего не выйдет.

— Приятно слышать.

— Дело в тебе, — Рунар демонстративно взял Айрин за запястье. — У тебя хрупкие руки, — он с легкостью сомкнул вокруг самого тонкого места большой и указательный пальцы. Свободного пространства хватило бы еще на такую же руку. Затем раскрыл ее ладонь и взглянул на порез. — И слишком уязвимые, особенно, для крестьянки. Считай, тебе повезло родиться магом. Конечно, можешь упражняться, сколько влезет, но магии плевать на мышцы.

— Заметно, — не удержалась она, невольно бросая косой взгляд на его фигуру, словно выточенную из мрамора по образу и подобию древних героев.

— Я предпочитаю держать себя в форме просто на всякий случай, а тебя все равно не выпустят дальше внутренних ворот, так что можешь не тратить время.

Кинжал плавно поднялся над ладонью наставника, а затем стрелой пролетел через весь плац точно между кронпринцем и Фани и вонзился в голову соломенного чучела, на котором новички отрабатывали удары. Разговоры и смех тут же стихли.

— Решил впечатлить меня? — поинтересовался Эдгар, пока служанка материлась сквозь зубы и хваталась за сердце.

В ответ Рунар учтиво поклонился.

— С вашего позволения, мой принц, я закончу тренировку и вернусь к прямым обязанностям.

— Постой, мне надо переговорить с тобой.

Эдгар передал меч пажу, затем поспешил к ним, на ходу вытирая разгоряченное лицо платком.

Вопреки ожиданиям, некоторое время мужчины шли молча. Повинуясь знаку Рунара, Айрин с Фани немного отстали, украдкой переглядываясь между собой. Как только они вышли на безлюдную галерею, Эдгар закинул руку магу на плечо:

— Ты сильно занят? Может, пропустим по бокальчику?

— Сильно. Да и тебе стоит заняться государственными делами.

— Советники разберутся без меня, — отмахнулся принц и с новой силой принялся подначивать друга. — Давай! Расслабимся, сыграем партию. У меня уже голова кругом, эти документы мне в кошмарах снятся!

— Напомнить, чем все закончилось в прошлый раз? — в голосе Рунара проскользнули предупреждающие нотки. — Меня без того обложили со всех сторон.

Эдгар в ответ фыркнул:

— Как знаешь. Выходит, я зря припрятал бутылку таурукской белой?

Маг устало ущипнул себя за переносицу.

— Не соблазняй. И сам не соблазняйся.

— Какой ты стал правильный, — принц разочарованно вздохнул и покосился назад, на девушек.

— Это не из-за нее, — быстро ответил Рунар.

Эдгар неопределенно хмыкнул и, не прощаясь, ушел вперед. Маг проводил ееготяжелым взглядом, затем поманил свиту за собой.