Алая птица

Глава 24 И возрадуйтесь!

Свершилось правосудие!

Восславьте короля и возрадуйтесь!

(Ритуальная фраза, произносится

после казни преступника на территории

Рейненберна)

Сразу после окончания битвы на Черном рынке, вновь устроившись в карете, Рунар очертил пальцами прямоугольный сверток, спрятанный за пазухой. Разумеется, он всегда осознавал хрупкость своего положения. Зависимость от старых артефактов делала его до отвратительного уязвимым. Потому он предвидел, что рано или поздно артефакты и зелья закончатся, и подготовился.

Рунар подавил вспышку горького сожаления. До рудников у него на самом деле был шанс стать Придворным магом, все до единого учителя признавали его исключительные способности. Только год в магических кандалах не оставил ему такой возможности.

Улучив момент, когда кронпринц отвлекся на руководство гарнизоном и стражей, оперативно заковывающей наемников в цепи, а Айрин уже устроили в карете под надежной охраной, Рунар бегом кинулся к тайному проходу на нижние уровни Черного рынка. Кроме прочего, надземные ряды в основном отводились под игорные и публичные дома, мелкие лавочки, где дельцы торговали незаконным оружием, ювелиркой, зельями и прочей шелухой. Здесь же проводились бои без правил, а наемники могли отдохнуть за кружкой браги и найти заказ на мелкую сумму.

Основная же часть скрывалась под землей в глубоких катакомбах, проходивших даже под городской рекой. Последние Рунар не любил. Его охватывало необъяснимое жутковатое чувство, стоило ему представить, как над головой проплывают тяжелые торговые суда. Однако это был подлинный Черный рынок — целый город под городом. Царство беззакония, где можно было купить что угодно и кого угодно.

Время поджимало. Рунар огляделся по сторонам и скользнул в неприметную дверь, замаскированную под грязную монолитную стену. Едва оказавшись в узком каменном коридоре, через два шага обрывавшимся крутой лестницей, он изменил облик и бросился вниз.

Лестница окончилась большой площадкой со сводчатым потолком, освещенной факелами. В обычное время здесь было не протолкнуться от торговцев мелким барахлом, беспризорников, шлюх и прочей нечисти, с порога зазывающей потенциальных покупателей или потенциальных дураков, которых можно ограбить. Сегодня там стояла тишина. На Рунара сразу же обратились десятки пар глаз и столько же клинков.

— Лис, чтоб тебя! — один из вооруженных мужчин выступил вперед. — Что за дьявольщина творится наверху?

— Я приказал тебе и твоим дружкам сидеть здесь, вот и сидите! — рявкнул в ответ Рунар. — Дерьмо там творится. Про Шумея можно забыть. Ублюдок раскрыл пасть на королевскую колдунью, и гарнизон во главе с принцем с ним разобрался.

— Северянку?

— Не может быть!

— Ее же охраняет Придворный маг!

Толпа наемников зашумела, новые лица нетерпеливо подтягивались из боковых коридоров.

— Молчать! — оборвал их Рунар, уверенно двигаясь к левому тоннелю. — Хотите, чтобы вас услышали наверху? Передайте всем, что этот ход пока закрыт.

— А ты куда так торопишься, а, Лис? — прищурился один из наемников, на что получил ледяной взгляд, от которого свело кишки.

— Не твое собачье дело, Боров. Лучше строй своих людей, пусть будут готовы. Выступаем через пару недель.

Боров покивал, затем смачно сплюнул на чей-то ботинок. Хозяин ботинка не посмел возмущаться, только злобно зыркнул в сторону начальника и смиренно вытер ногу о штанину другой.

— Тут два трупа давеча всплыли, — угрожающе заявил Боров. — Бурый и Каменная Башка. Клык сказал, это ты сделал.

«Ну, что за отвратительная преданность? Убожество», — подумал Рунар, затем выхватил стилет и выставил перед собой так, чтобы стало четко видно клеймо, выжженное на тыльной стороне ладони.

— Передай этому сукину сыну, что когда я найду его, то выверну наизнанку и заставлю смотреть, как крысы обгладывают его собственные потроха.

Еще раз оглядев притихших наемников, он круто развернулся и зашагал во тьму коридора. В спину едва слышно донеслось: «…нервный. Ему бы бабу хорошую». Данный комментарий Рунар милостиво оставил без внимания. У него и без того не было времени.

Посыльный уже ждал в условленном месте. Щуплый мальчишка прятался в тени торговой палатки с крадеными тряпками. Едва заметив заказчика, он нетерпеливо подскочил и сунул ему небольшой сверток.

— Папка сказал, все, как надо! — отчитался парнишка, утирая сопливый нос. — Дядь, монетку бы за срочность?

Рунар мельком осмотрел покупку и бросил золотой. Мальчишка на лету подхватил монету и, попробовав ту на зуб, умчался прочь. Маг сунул сверток за пазуху скрытого магией многослойного кожаного доспеха с золотым тиснением и поспешил на поверхность. Не было нужды напоминать посыльному о молчании. Один из неписаных законов Черного рынка гласил: анонимность клиента превыше всего. Иначе можно было с легкостью нажить себе весьма могущественных врагов.

Он успел как раз вовремя, чтобы незаметно забраться в карету незадолго до Эдгара.

Айрин по-прежнему лежала без сознания, и Рунар, повинуясь порыву, бережно приподнял ее и устроил у себя на коленях, укутав сверху плащом. Девушка тяжело вздохнула и болезненно нахмурилась.

Маг украдкой выглянул за занавесь на окне, заметил идущего к карете Эдгара и ловко вытянул из свертка карту.

На полпути к замку экипаж взяла под конвой королевская стража. В карете воцарилось тягостное молчание. Айрин собиралась поделиться с наставником тем, что произошло с ней в мире духов, но тот шикнул на нее и указал на силуэты скачущих неподалеку гвардейцев.

— Среди них есть маги. Наверняка, срочно вызванные из Академии.

— Как ты узнал? — удивилась Айрин.

— Уловил заклинание, — уклончиво ответил Рунар. Не мог же он сказать, что ощутил знакомую магию, часть которой обитала в нем самом? На Черном рынке за внушительную сумму можно было зачаровывать артефакты или сдавать насыщенную магией кровь, которая шла по десять золотых за флягу — опасный и незаконный, однако, жизненно необходимый способ восстановить силы.

Стало быть, кто-то из конвоиров не чурался легких денег.

Кронпринц почти не слушал их. Его губы были плотно сжаты в тонкую бескровную линию, а взгляд устремлен на бархатную шторку, прикрывавшую окно кареты. Лишь в самом начале он обмолвился, что оставшихся преступников поведут во дворец, где Цептор Кентли с удовольствием вытянет из них признания.

— Кто такой Цептор Кентли? — шепотом поинтересовалась Айрин у наставника.

— Королевский палач и мастер пыток, — тот напряженно повел плечами. — Будь у меня выбор, я бы предпочел смерть визиту в его владения.

— Раньше Цептор Кентли был старшим надсмотрщиком на южных рудниках, — бесцветно бросил Эдгар. — Подозреваю, у тебя с ним особые отношения.

Рунар промолчал.

Стоило экипажу миновать ворота, как подъемный мост с противным скрежетом поднялся за их спинами. Такого не случалось со времен объявления военного положения. Внутренний двор наводняла стража и около пятнадцати магов разных возрастов, которых Айрин узнала по нашивкам на куртках и черно-белым мантиям Академии.

Взглянув на почетный караул, Эдгар сдвинул брови.

— Зачем столько магов?

— По мою душу, — отозвался Рунар. — Притащили сюда всех боеспособных. Я даже немного польщен!

— Нет, — Айрин оглядела напряженную толпу и обхватила себя руками.

Шарибский наряд неплохо согревал, но уже стояла глубокая осень. Заморосил мелкий мокрый снежок, и сразу стало как-то серо и тускло.

— Это для меня.

Она оказалась права: стоило ей пошевелиться, как в руках магов замерцали боевые заклинания. Рунар оттеснил ученицу за спину.

— Что за шутки? — Эдгар разъяренно сжал кулаки. — Какого дьявола вы торчите здесь, когда аймаррцы едва не разнесли городскую площадь⁈

— Приказ Совета обезвредить и сопроводить северянку и Придворного мага для аудиенции с Его Величеством! — ответил один из магов, по виду самый титулованный, с сияющим лассо наизготовку.

Принц шагнул к нему навстречу, оказавшись точно на линии огня.

— А я приказываю опустить оружие!

Маги и стража заколебались. Некоторые воины опустили мечи, другие не шелохнулись. Маг с сожалением качнул головой.

— Извините, Ваше Высочество, но вам лучше уйти с дороги.

Эдгар в изумлении отступил на шаг.

— Ты понимаешь, с кем говоришь? Я твой принц и будущий король!

Воздух зазвенел от напряжения. Личная гвардия Эдгара вскинула оружие, готовая защищать своего командира. Регулярная королевская армия же осталась на месте, на стенах появились арбалетчики. На первый взгляд казалось, что весь замок вымер, но в окнах из-за портьер то и дело выглядывали испуганные и любопытные лица.

— Фандрар, — окликнул мага Рунар, — не советую ссориться со мной. Убери заклинания, и мы добровольно, как и собирались, предстанем перед королем, чтобы доложить об успешной зачистке Черного рынка и о пленении аймаррских самозванцев.

— Хорошо, но прежде вы наденете Оковы. Таково распоряжение Совета.

По знаку Фандрара его помощники вынесли две пары Магических оков. Айрин невольно схватила Рунара за руку и почувствовала ответное рукопожатие.

— Как будет угодно Совету, — в его тоне явственно читалась угроза, которую Фандрар встретил гримасой высокомерного превосходства.

На этот раз блокирующий магию артефакт представлял собой не два тяжелых браслета, а настоящие кандалы, соединенные толстой цепью с широким кольцом посередине. Наверняка, к ним присоединялись ножные браслеты или даже ошейник. Оковы оказались настолько неподъемными, что Айрин едва могла удерживать на весу руки, а грубо обточенные края безжалостно впивались в кожу. Казалось, еще немного, и Оковы сломают ее тонкие запястья. Даже те, что надели на нее в городской тюрьме, причиняли меньший дискомфорт.

Рунару достались более соответствующие статусу браслеты без цепи. Пока сразу два мага возились с замками, он взирал на окружающих, как герцог на челядь.

Фандрар спрятал в усах усмешку.

— Думаю, мне стоит передать Магистру Эберхарду, что скоро место Придворного мага станет вакантно.

— Смотри, чтобы место начальника магического гарнизона таковым не оказалось.

Мужчина раздраженно цыкнул и поторопил подчиненных.

Оглянувшись по сторонам, Айрин заметила, что принца нигде не было видно. Как она могла пропустить его уход? И почему он ничем им не помог? Незаметно вокруг нее образовался круг отчуждения из стражников и магов с оружием наготове. Она обнаружила это только, когда Рунар предпринял безуспешную попытку приблизиться к ней.

— Бросьте маяться дурью! — раздраженно выплюнул наставник. — Айрин в Оковах, или вы боитесь, что она вас укусит?

— Говорят, у северянок есть ядовитые клыки, — выпалил кто-то.

Рунар закатил глаза.

— А еще говорят, что в кладовых живут гномики, по ночам ворующие еду. Как с такими идиотами в армии нас еще никто не завоевал? — он бесцеремонно оттолкнул вооруженного стражника с пути и взял Айрин под локоть. — Ведите нас и побыстрее! Я хочу еще успеть принять ванну до обеда.

Айрин с благодарностью оперлась на его руку. Как только ее магический поток оказался заперт, она ощутила невыносимую слабость. Ступени плыли у нее перед глазами, когда она поднималась все выше и выше, словно к самым небесам, а на деле в большую приемную, где пленников внезапно встретил только ряженый шут. Стража закрыла за собой двери, оставив Рунара и Айрин наедине.

Девушка сразу опустилась на колени, уперевшись ладонями в ковер. Вопреки ее ожиданиям, Рунар не произнес ни слова, а принял официальную позу Придворного мага, заведя руки за спину.

Большая приемная выглядела не намного меньше тронного зала. В центре комнаты располагался стол из блестящего черного дерева, полы устилали толстые ковры, а вдоль покрытых гобеленами стен стояли полупустые стеллажи, уставленные в большинстве своем драгоценными статуэтками и безделушками, призванными придать приемной флер богатства и достатка. Окна закрывали пурпурные портьеры, от чего в зале царила тусклая и тяжелая атмосфера.

Шут мотнул головой. Бубенчики на колпаке весело звякнули. Глаза под разноцветной маской с невероятной скоростью заметались по комнате. Встретившись с ним взглядом, Айрин вздрогнула от ощущения, что ей как будто ткнули в переносицу иголкой. Длинные пальцы шута по-паучьи перебрали многочисленные карманы, в беспорядке нашитые на его костюм, и извлекли на свет простенькую тряпичную марионетку, тут же повисшую на привязанных к деревянному кресту ниточках. Шут обнажил желтые зубы в лягушачьей улыбке и боком двинулся к магам.

— Стой на месте, — предупредил Рунар.

Шут замер, склонил голову к правому плечу, затем к левому, вытянул вперед худые руки и затряс ими в воздухе, подражая магическим жестам. Колокольчики затряслись с новой силой.

— То, что на мне Оковы, не значит, что я не в состоянии отправить тебя к лекарю, — заметил наставник.

Марионетка тут же затерялась в складках одежды. Шут высунул на удивление длинный язык и через сальто назад вернулся в свой угол.

Айрин казалось, что она попала на карнавал абсурда. Совсем недавно она едва не стала воагом народа и чудом избежала участи быть растерзанной до смерти северными духами. От аудиенции с королем она ожидала по крайней мере присутствия короля.

— Рунар… — позвала она, но он не дал ей продолжить:

— Сколько можно повторять: если во время осады поместья Шумея я позволил обратиться ко мне по имени, это не значит, что ты и дальше можешь фамильярничать! — не дав ей опомниться, маг продолжил не терпящим возражения тоном: — Когда Его Величество или Совет даст тебе слово, не вздумай лгать! Расскажешь все, как было: про похищение, про шпионку с подчиняющим разум артефактом и про твою выходку на площади. Как тебе в голову пришло назваться, — он демонстративно фыркнул, — княжной! Эскальта давно нет, так что даже не мечтай о дворянском титуле. Крестьянкой была, крестьянкой и останешься. Нечего смущать горожан, поняла меня?

Он сурово взглянул на нее сверху вниз. Айрин беспомощно приоткрыла рот и… выдохнула.

— Да, господин. Как прикажете.

Для пущей убедительности она склонила гудящую голову с видом полной покорности.

— Прекрасно. С Оком души мы быстро разрешим данный пренеприятнейший инцидент и вернемся к прежним делам.

Айрин зажмурилась. Око по-прежнему лежало в тайнике в ее комнате вместе с записями барона Олимандера и книгами Инглота.

Если ее молчание взволновало Рунара, он не успел ничего предпринять: двери приемной распахнулись, и их взорам предстал Реджинальд в сопровождении Совета и свиты. Среди присутствующих оказались даже Архимейстер и королева. Каждый советник чинно расположился на своем месте за столом. Эдгар хмуро сел подле матери, окруженной двумя темными фигурами в капюшонах и масках с фибулами Теневой стражи. Медовия злобно щурилась, как кошка, которую макнули мордой в воду. Усаживаясь лицом к пленным магам, она ни разу не взглянула на своего любовника. Инглот и Дартор тоже выглядели озабоченными. Советники время от времени косились друг на друга, словно их доставили сюда, прервав необычайно важный разговор в то время, как Лорда Фаргора, похоже, больше интересовал свиток. Лорд Канцлер озабоченно дергал себя за бородку и беспрестанно оглядывал присутствующих. Архимейстер же с маниакальным восторгом взирал на Айрин и Рунара. Была бы его воля, он бы с проворством ярмарочного фокусника достал из-под рясы кувшин священного масла, окатил обоих и без кресала, одной лишь молитвой, поджег еретичку и вероотступника. Последним появился слуга с большой кованой коробкой в руках. Он водрузил свою ношу рядом с королем, щелкнул замками и поднял крышку вместе со стенками, явив Совету то, что лежало на дне.

— Как я и говорила, моя бриллиантовая диадема! — воскликнула Медовия, указывая пальчиком на аккуратную пирамиду из вещей, среди которых были книги, украденные из библиотеки, и свитки Лутара.

Слуга тотчас с поклоном продемонстрировал всем два тускло блеснувших полумесяца, которые отдаленно напоминали сломанную и погнутую диадему.

Айрин порадовалась, что осталась сидеть на полу. Пусть, ей было плохо видно содержимое коробки, на нее вновь накатило головокружение и тошнота. Запястья ныли все сильнее, и боль неумолимо карабкалась вверх по предплечьям.

Старшая Советница обмахнулась веером и громко объявила:

— Эти вещи мы обнаружили в комнате изменницы, в тайнике рядом с камином. Среди них варварски уничтоженное Око души, — теперь присутствующие лицезрели раскрытый на манер медальона артефакт.

Над столом пронеслись осуждающие и потрясенные возгласы.

Айрин из последних сил подняла голову на Рунара. Тот стоял, как громом пораженный. Она этого не знала, но весь его блестящий план строился на мастерски поданной полуправде, сказанной перед Оком, которая бы не оставила сомнений в их невиновности и, наоборот, обличила бы неугодных ему людей. Он давно пользовался подобными лазейками — даже самые совершенные артефакты и грамотно составленные законы оставляли возможность для маневра. Надо было лишь знать, как использовать их в свою пользу.

А без Ока единственной возможностью узнать истину оставались пытки.

Конечно, существовали нелегальные артефакты, но корона никогда бы не признала их на официальном слушании.

В своем углу шут затрясся от смеха. Бубенчики вновь наполнили большую приемную мелодичным звоном.

— Я его не уничтожала, — выдавила Айрин, и Рунар шикнул на нее. К дьяволу расшаркивания и этикет, на них явно собирались повесить какую-то мерзкую историю! — Оно работает точно также. Это не артефакт для выявления правды, а эскальтский обрядовый медальон! Сами посмотрите, внутри него руна Вариат!

— Ваше Величество, северяне проникли в наш замок! — завопил Архимейстер. — Они испортили наши артефакты, наслали неурожаи, они…

— Тише, Архимейстер, — произнесла королева, но он не услышал ее в порыве праведного гнева:

— … дьяволопоклонники и заслуживают…

Тяжелая рука в черной кожаной перчатке опустилась крякнувшему старику на плечо. Никто не заметил, как за его спиной бесшумно появился Теневой стражник.

Воцарилась благословенная тишина.

— Архимейстер, вы можете быть свободны, — глаза Катрисы были прикрыты, грудь тяжело вздымалась, однако, она с любезной полуулыбкой указала ему раскрытой ладонью в сторону выхода.

Архимейстер с оскорбленным видом буркнул что-то про Всевышнего и прытко ускакал за дверь в сопровождении расторопного послушника.

Старшая Советница повела точеными плечиками.

— Не кажется ли дорогой сестре, что стоит до конца ознакомиться с мнениями, отличными от ее собственного?

— Не кажется, — невозмутимо ответила королева. — Что до Ока души, — она протянула руку, и Теневой стражник тотчас вложил в нее артефакт, — я уже распорядилась вызвать доверенного ювелира, чтобы он осмотрел его и сказал, как давно начертаны руны, о которых говорит леди Эсталинор.

Все обернулись к сидящей на полу леди Эсталинор, которая к своему ужасу теряла связь с реальностью. Перед внутренним взором Айрин все чаще мелькали темные фигуры, сотканные из дыма. Одни проходили мимо, не обращая на нее внимания, другие оборачивались и подплывали ближе. Они не были похожи на рунных духов — менее плотные, но вместе с тем монолитные и безликие. Ее кисти рук окончательно потеряли чувствительность, мысли путались. Отрезав ее от магии, Оковы будто убрали стену, разделявшую материальный и потусторонний миры, и Айрин балансировала на их границе.

Рунар уже некоторое время с нарастающим беспокойством следил за ученицей. Он прекрасно понимал: то, что произошло с ней на Черном рынке, не ушло бесследно. На пару с магом-лекарем они влили в нее колоссальное количество магических сил, Рунар даже незаметно задействовал резервный изумруд-накопитель, вшитый в рукав, но это не возымело видимого эффекта, будто они лили воду в решето.

Девушка была смертельно бледна и с каждой минутой все сильнее клонилась к земле. Ему самому Оковы доставляли страшный дискомфорт, грозивший вскоре перерасти в агонию. Понять эти ощущения мог только испытавший их маг или тот, кому хоть раз отрубали руки. Потому он без промедления опустился на колено рядом с Айрин, готовый придержать ее, если потребуется.

— Ваша Милость, смиренно прошу вас внять моим словам: прикажите снять Магический оковы с Айрин! Она сильно пострадала во время сражения с наемниками работорговца Шумея, а потом из последних сил обезвредила банду аймаррцев, атаковавших городскую площадь. Я боюсь, Оковы нанесут ей непоправимый вред…

— И мы должны в это поверить? — Инглот сложил руки на груди. — Ты не в первый раз выгораживаешь девчонку. Взять хотя-бы твои заверения в ее бесталанности, а теперь мы узнаем, что она может натравливать на людей демонов и, Всевышний знает, что еще!

Рунар проигнорировал его.

— Ваша Милость, за все эти годы я не сказал вам ни слова лжи. Прошу, поверьте, она не опасна и никогда не желала зла ни единой живой душе!

Эдгар тоже обернулся к матери, но та предупреждающе приподняла руку.

— Я верю, Рунар. Однако мне предоставили достаточно доказательств ее вины, и я ожидаю, что ты дашь мне убедительные объяснения.

— Я готов ответить на каждое, Ваша Милость!

— Какая трогательная забота, — пропела Медовия, прикрываясь веером. Во всем ее облике явственно сквозила ревность. — Ни разу не нарушение закона о магах.

— К этому мы тоже вернемся, — проворчал король. — Лорд Канцлер, даю вам право выдвинуть обвинения.

— Как прикажете. — Грейсли взял протянутый слугой свиток и зачитал, изредка срываясь на хриплое покашливание. — Айрин из Дубового Перевала обвиняется в присвоении бриллиантовой диадемы…

— Я ничего не крала! — рявкнула Айрин, перепугал ближайших к ней дворян. — Принцесса Роза дала мне его для приема, потом я… сняла его и больше не видела!

То, что это Эдгар с пьяной горячностью зашвырнул диадему куда-то в угол своей спальни, она благоразумно умолчала, потому что никак не могла припомнить их легенду.

Грейсли раздраженно откашлялся.

— А также в присвоении Ока души… — Он покосился на артефакт, все еще покоившийся на столе перед королевой. — Использовании незарегистрированной магии подчинения разума и нанесения вреда страже…

— Ложь! — перебил Рунар, поднимаясь. — Это шпионка Шумея свела их с ума незаконным артефактом. Пошлите за начальником гарнизона, его люди нашли в поместье Шумея целые сундуки, набитые подобной контрабандой! Его Высочество присутствовал при обыске.

Принц активно закивал.

Стол вновь охватило всеобщее волнение, которое улеглось, когда Медовия с торжествующим видом поинтересовалась:

— А как же Айрин выкрала Око из королевской сокровищницы?

— Я дала его ей для исследования, — вдруг сказала Катриса.

Все, как один, обернулись в ее сторону.

Айрин подслеповато сощурилась, силой воли отметая от настоящего мира тени и туман, застилавшие взор. Королева только что выгородила ее? Во имя Всевидящего и Всепрощающего, почему⁈

Рунар покосился на девушку, опасаясь нежелательной реакции. К его облегчению, она тихо сидела на ковре, плотно сжав губы.

— Прошу прощения, Ваше Величество, мы, разумеется, примем данный факт во внимание, — с поклоном заверил Грейсли. — Однако, хотелось бы также услышать имя шпионки.

— Леди Парсар, — немедленно отозвался маг, а Медовия тут же ядовито поддакнула:

— Ах, с этой интриганки станется!

— Верно ли, что она ваша любов…

— Это не имеет отношения к делу, лорд Грейсли.

— Почему? — гаркнул Инглот.

На помощь внезапно пришел Дартор, подтолкнув при этом сидевшего рядом лорда Фаргора в плечо.

— Проще сказать, кто не был его любовницей, а, Жамель?

Тот отмахнулся, а Рунар едва удержал лицо. Вопреки ходившим давно слухам, он не поддался на чары леди Фаргор, хотя женщина была весьма настойчива.

Айрин выдохнула сквозь зубы. Их с магом странные отношения давно вырвались за рамки субординации и попали в категорию «близкие», только кто: друзья, вынужденные союзники или же враги? Все было бы проще, не будь тех абсурдных поцелуев и извращенной заботы на грани ненависти. Однажды — Всевышний свидетель, лишь однажды! — она задумалась о своих чувствах к нему и осознала, что не потерпит роль любовницы даже в самых страшных кошмарах. В Дубовом Перевале неверные иногда бегали на сеновал тайком от супругов, да и браки по расчету не были чем-то исключительным. Айрин не осуждала тех людей, как и свободную любовь. Пока что-то не касалось ее лично, оно могло существовать, не находя в ее лице ни поддержки, ни порицания. Теперь же вопрос для нее встал ребром, поэтому после окончания торжественного слушания в ее честь и двадцати часов сна она планировала раз и навсегда выстроить стену между ветреным магом и собственным хрупким внутренним миром.

— Кроме вышеупомянутого, Айрин обвиняется в побеге из дворца, — зачитал Грейсли. — Ваше Величество, я возьму на себя смелость опустить этот момент, раз подтвержден факт ее похищения.

На этот раз на помощь пришел Эдгар. От волнения скрестив на груди руки, принц со свойственной ему горячностью произнес:

— Добавлю от себя лично, что именно благодаря леди Эсталинор мы получили возможность расправиться с бандой одного из самых опасных баронов на Черном рынке! Мы уже знаем, что именно он недавно проник во дворец и стоял за ограблением городского архива. Я могу с уверенностью полагать, что после допроса пленных мы сможем подобраться к таким авторитетным фигурам, как Бешеный Лис и Черный Лорд!

Айрин не верила своим ушам. Рунар и Эдгар снимали с нее одно обвинение за другим! От нее не ускользнул красноречивый взгляд, которым лорд Грейсли одарил Эдгара.

— Благодарю, Ваше Высочество, однако, я вынужден продолжить: Айрин обвиняется в краже королевской колоды…

— Колода была подделкой, — вставил Рунар.

Как по волшебству он достал из-за пазухи две одинаковые колоды карт, одну из которых небрежно назвал точной копией и вернул в карман прежде, чем кто-то успел рассмотреть ее поближе, а вторую заставил воспарить над ладонью в доказательство того, что именно он являлся ее единоличным хозяином. Грейсли внимательно проследил за его манипуляциями и как ни в чем не бывало зачитал:

— … в присвоении редких книг по экономике…

— Лорд Инглот дал их мне в присутствии леди Медовии!

Канцлер Казначейства нахохлился и нехотя буркнул, дескать, да, было такое.

— Последнее: в присвоении титула. Обвиняемой есть, что сказать в свое оправдание?

Она огляделась. Лицо королевы не выражало абсолютно ничего, Эдгар заметно нервничал и теребил пуговицу на манжете. Лорд Фаргор с недовольным видом выглянул из-за свитка, а его коллеги, Инглот и Дартор напряженно размышляли, не переставая время от времени переглядываться. Особенно выделялись венценосные брат с сестрой: Реджинальд взирал на магов с неприязнью, недостойной короля, а Медовия, поджав губки, отстукивала ногтями рваный ритм на сложенном костяном веере. Она избавилась от одной соперницы, теперь ей не терпелось отправить в тюрьму вторую.

Айрин поднялась, не без помощи Рунара, который, едва она уверенно выпрямилась, предусмотрительно отошел на шаг.

— Ваше Величество, Ваша Милость, уважаемый Совет, — начала она, не сомневаясь, что от ее гортанного хрипа присутствующих пробрала дрожь. Ее бы саму сейчас колотило, как в лихорадке, не направляй она последние силы на борьбу с рвущимися наружу видениями. — Мой отец барон Марсар Форестер, мою мать звали княжна Каямина Эсталинор. По действующему закону, подписанному шестьдесят семь лет назад королями Рандром Свирепым и Йоролом Рейненбернским, я имею право на титул княжны, до тех пор, пока его не оспорят члены моего рода или правитель Эскальта.

Лорд Фаргор вдруг обратился к Инглоту:

— А Форестер, случайно, не твой двоюродный племянник?

Тот нахохлился еще сильнее. Морщины на его лице стали глубже.

— Верно, Жамель. Форестер мой двоюродный племянник.

Медовия изумленно раскрыла рот.

— Вот как? — дрогнувшим от тщательно скрытых эмоций произнесла она и до хруста стиснула веер.

— Мне все ясно, — рыкнул Реджинальд, нарушив затянувшееся молчание. — Обвинения с девчонки снимаются, но закон не давал ей права орать о своем титуле на городской площади. Посему она посидит в подземельях, отданных под магические лаборатории, до моего особого разрешения. Адепты Академии уже изучают странные устройства, внутри которых были демоны. Я должен убедиться, что она не имеет к ним отношения. Что касается тебя, Рунар, ты исчерпал мое терпение.

Двери большой приемной распахнулись, явив пятившегося назад стражника, перед лицом которого Архимейстр размахивал золотым скипетром с набалдашником в форме звезды. За ним потупившись, семенила Летисия.

— … ибо Всевидящий не терпит лживых помыслов и ратует за покаяние! — старик шустро развернулся к изумленным Советникам и, в последний раз взмахнув жезлом, торжественно выдвинул вперед красную от смущения служанку. — Так покайся же, дитя, перед ликом нашего владыки!

— Ну, что еще? — скривилась Медовия, а Теневая стража королевы незаметно выступила вперед. — Пресвятой Шенгот, мы уже заканчиваем.

— Этот дьявол, — его скрюченный палец, унизанный кольцами, ткнулся в сторону закатившего глаза Рунара, — растлил невинное создание и зачал ей дитя!

На зал обрушилась тишина. Не было слышно ни звука дыхания, ни шуршания парчовых одежд. Мгновение Рунар изумленно рассматривал обличающий перст, затем отрезал:

— Невозможно. У меня с этой девушкой не было близости.

Прекрасные глаза Летисии наполнились слезами. Архимейстер поспешил ободряюще похлопать ее по спине и велел поведать Совету всю правду.

— Вы были пьяны, господин, — промямлила она, крутя пальцы. — Вы пришли с бала в очень плохом настроении и потребовали еще вина, выпили не меньше трех кубков. Я разбирала ваш гардероб, а вы… вы заставили меня и… — она всхлипнула. — А потом вы прогнали меня прочь!

Это была та самая ночь, которую Айрин с Эдгаром провели в городской тюрьме, и она ясно помнила: Рунар заявил им, что его тогда застали с леди Парсар.

А Летисия не унималась:

— Другие служанки мне сказали, что тоже бывали на сносях, а вы велели им… делать ужасные вещи, чтобы они лишились ребенка, потому что иначе вас бы отлучили от двора!

Большой зал взорвался возмущенными, полными ярости голосами. Медовия так сжала свой веер, что с сухим треском переломила его пополам. Лорды, перекрикивая друг друга, требовали кто наказания, кто доказательств.

Айрин повернулась к побледневшему магу и поймала его отчаянный взгляд.

— Айрин, — взмолился он, — клянусь, я бы никогда так не поступил…

— Скажи это им. — Она приподняла наручник, открыв глубокую ссадину. Крови было в самый раз для Оффан. — Будешь должен.

Руна получилась только со второго раза. Замок тихо щелкнул, и тяжелые кандалы утонули в густом ворсе ковра.

Кто-то долго следил за Айрин, вскрыл тайник в ее комнате и подкинул диадему. Случайно не Летисия? Сама бы она не додумалась до клеветы, которая не принесла бы ничего, кроме удаления ее из дворца и казни Придворного мага, значит, кто-то запудрил ей мозги и подсказал правильные слова.

— Лживая дрянь, — выплюнула она, не таясь. — Вариат.

Летисия широко раскрыла рот и стала похожа на пучеглазую рыбу, которую вытянул из моря лихой рыболов. Архимейстер тонко вскрикнул:

— Демоны…

Не успел он договорить, как под действием крохотной иллюзорной руны Летисия заверещала:

— Я все придумала, чтобы денег получить! Ребенок от подмастерья лекаря, он сказал, что не возьмет меня замуж, а идти мне некуда. Вот я и сделала, как мне она посоветовала! Она обещала, что, если я на господина наговорю, она мне денег даст. Никто не проверит мои слова, ведь Ока души больше нет, пытать меня не будут, а из господина рано или поздно выбьют признание!

— Кто тебе это сказал? — перебил Эдгар.

— Женщина в сером плаще, я ее в городе встретила! Не казните, Ваше Величество, пощадите ребенка! — она бухнулась на колени и заревела.

Ее вопли слились в монотонный вой. Комната стремительно наполнялась туманом, из которого выступила фигура. Медленно и неотвратимо, как наступление зимы, она протянула к Айрин костлявую кисть и вырвала кусок души прямо у нее из груди. Девушка захлебнулась густым воздухом. Ей словно заживо разломали грудную клетку. Она бессильно смотрела, как то, что прежде принадлежало ей, впитывается в оголенные кости духа.

— Da vame skyrlaret!

— Salere, — отозвалась она.

Слово на эскальтском произвело тот же эффект, что и третье пришествие, случись оно прямо здесь. Архимейстер покраснел и принялся неистово осенять себя божественным знаменем, выкрикивая молитвы.

— Тишина! — неожиданно звучно приказала королева, встав с кресла. — Айрин, что именно ты знаешь?

— Что на мне висит долг.

Рунар тотчас принялся объяснять ее слова.

— Что толку в колдунье, которая не может колдовать? — разочарованно произнес Дартор. — Поставим ее на флагманский корабль, а она свалится с кормы после первой руны!

На помощь неожиданно пришел Лорд Маршал:

— Обмотай взрывными платками ядра. По мощности, может, даже превзойдет шарибский взрывчатый порошок.

На него зашикали, но было поздно.

— Взрывчатый порошок? — произнесла королева. — Почему я слышу об этом впервые?

Она вдруг согнулась пополам, оперевшись о стол. Теневая стража подхватила ее под руки и усадила назад в кресло.

— Матушка, не перенапрягайся, прошу, — к ней встревоженно подскочил Эдгар. — Я все узнаю и доложу тебе! Позовите лекаря!

— Все хорошо, — она погладила сына по щеке. — Мне уже лучше. Заседание окончено. Больше никаких наказаний для моих магов сверх оговоренного! Уважаемые лорды, расходитесь.

Айрин увели сразу и сопроводили до самых подземелий. По пути их нагнал Вицент с сундучком, набитым лекарствами. В лаборатории — той самой, где ее едва не убили, но уже успели там прибрать — он осмотрел и залечил ее раны, напоил успокоительными и восстанавливающими зельями.

— Очень скоро вы почувствуете себя лучше, — пообещал он, — а пока я настоятельно рекомендую поспать.

— Спасибо, Вицент, я дождусь Рунара. Он тоже, наверняка, пострадал.

— Я займусь им, миледи.

— Я не леди, — по привычке поправила Айрин.

— Простите, княжна Эсталинор, — с поклоном ответил он и оставил ее в одиночестве убеждать воздух в том, что титулы в их ситуации — лишнее.

Дождавшись, когда кроме них троих — шут не в счет, — в большой приемной не останется никого, Реджинальд подал знак сестре, и та достала из кармашка маленький флакончик. Король вышел из-за стола и остановился напротив Рунара.

Маг опустился на колени. Его запястья все еще были скованы.

— Реджи, ты обещал! — напомнила Медовия.

— Помню, — отмахнулся тот. — Ты, щенок, слишком много на себя берешь. Куда не плюнь — попадешь в тебя: контрабанда, коррупция на земле и на море, заговоры, дождь из рыбы. И везде-то ты герой.

— Я служу на благо Рейненберна и…

— Да-да, на благо короны, короля и прочее. — Реджинальд с досадой оглянулся на пустой стол. — Вина бы. Ладно. Скажи, ты мне верен?

— Верен, Ваше Величество.

— Ты по-прежнему исполнишь любой приказ? Даже если я велю тебе, скажем, отрезать себе мизинец? Мизинец же в магии не очень нужен?

— Реджи! — предупреждающе окликнула брата Медовия.

Он снова махнул рукой.

— Помолчи. Так что, Рунар?

— Я выполню любой приказ, Ваше Величество.

— Очень хорошо, — Медовия передала ему пузырек, и король сунул его под нос магу. — Я обещал дать тебе шанс доказать свою преданность. Вот он: здесь уникальное в своем роде зелье. Оно убивает разум, делает человека почти младенцем, безвольной марионеткой: ни личности, ни желаний. Зато такой человек отлично выполняет приказы.

Рунар, не мигая, смотрел на флакон.

— Прикажете мне выпить его?

— Нет. Я хочу, чтобы ты сейчас же пошел и напоил им Айрин. Так она больше не доставит нам проблем, а на рунической магии это не скажется.

После краткого промедления Рунар протянул руку и забрал зелье. Жидкость внутри была мутная, будто утренний туман. Стекло лежало в ладони куском льда.

— Прекрасно! — Медовия на радостях хлопнула в ладоши. — Я же говорила тебе, что он все сделает. Идем прямо сейчас! Рунар?

Он поднялся с колен. Вошедшая стража освободила его от Оков.

Одно зелье, и он снова обретет покровительство короны, продолжит воплощать план, ради которого выживал на рудниках, вернет сытую и размеренную жизнь, чтобы потом одним махом отрубить голову змее.

Одно зелье, чтобы достичь желанной цели.

Пусть до подземелий оказался пугающе коротким. Рунар не слушал, о чем переговаривались король с советницей, и сам не проронил ни слова. Из лабораторий им навстречу вышел Вицент, но Реджинальд приказал лекарю ждать снаружи.

При виде них Айрин вскочила со скамьи, на которой до ее появления в жизни Рунара кучей лежали вещи, а теперь было расстелено пуховое лоскутное одеяло. В изголовье возвышалась пирамида из мягких пузатых подушек, часть из которых Айрин шила сама. Одну из них она сейчас растерянно обнимала и от волнения даже забыла сделать реверанс.

Рунар подошел к ней в плотную, забрал и вернул подушку на скамью.

— С тобой все хорошо? — шепнула она украдкой.

— Разумеется. Выпей, — маг протянул ей флакон.

Облегчение, что расцвело на ее лице при виде Рунара, сменилось тревогой.

— Что это?

— Пей.

Айрин взяла зелье, с усилием вытащила пробку, принюхалась и, в последний раз взглянув на Рунара, залпом осушила.

Через пару секунд флакон выскользнул из ее руки и разбился вдребезги. Айрин схватилась за голову и пошатнулась с болезненным стоном.

Рунар бережно подхватил ее, не дав упасть на пол.

Она до последнего цеплялась за него: взглядом, руками, бессвязным шепотом. Каждое движение хрупких рук, черта заострившегося лица, тихий стон отпечатывались в его памяти каленым железом. Магия неуклонно брала верх над пошатнувшейся волей: хватка ослабла, ресницы отчаянно дрогнули, и Айрин потеряла сознание.

Наступившую тишину разорвал довольный смешок Леди Советницы:

— Отличное завершение тяжелого дня! Зелье уже подействовало, хватит ее обнимать.

Маг уложил Айрин на кушетку и бережно укрыл одеялом.

— Сколько драмы! — проворчал король. — Через пару часов она очнется. Это всего лишь снотворное, его по моему приказу сварил Вицент.

— Снотворное? — хрипло переспросил Рунар.

— Ну, да, — Медовия взяла его под локоть. — Мы лишний раз убедилисьв твоей преданности… Что это?

Прежде, чем он успел остановить ее, она сунула руку в его карман и достала точно такой же пузырек.

— Что это значит? — король выхватил у сестры находку.

— Ты хотел нас обдурить? — взвилась она.

— Никогда! Это должно быть укрепляющее зелье, которое я часто заказываю у Вицента. Я взял его перед рейдом на Черный рынок.

Дьявол, у него почти получилось! Зелья Вицента почти все имели прозрачно-белесый оттенок, а пузырьки для них он много лет заказывал в одной и той же лавке. Отличить одно от другого можно было лишь по этикетке. На утреннюю облаву Рунар захватил несколько и рассовал по карманам на всякий случай, а по пути в подземелья незаметно подменил тот, что предназначался Айрин.

— Проверим, — процедил Реджинальд. — Стража! Лекарь! Сюда.

В лаборатории сразу стало тесно. У дверей караулил по меньшей мере десяток стражников, и они все заполонили комнату.

— Вицент, скажи, это то самое зелье, которое я приказал тебе специально сварить на сегодня?

— Да, это оно, — едва открыв пробку, ответил тот.

— Для Рунара ты готовил какие-то другие зелья?

— Множество: снотворные, укрепляющие тело, магию, тонизирующие…

— Реджи, он мог перепутать, — перебила Медовия. — Пузырьки идентичные, цвет тоже.

— Мог, — согласился король. — В пыточную его. Чтобы больше не путал.