Алая птица

Глава 19 Старые счеты

Стоило Айрин войти в свою комнату, как дверцы шкафа распахнулись сами собой, перепугав ее до визга.

— Наконец-то! — из недр вывалилась сначала необъятная юбка, а затем сама принцесса Роза. — Я заждалась тебя. Скорее одевайся, бал вот-вот начнется!

— Ваше Высочество, Рунар запретил…

— У тебя сегодня экзамен, — Роза назидательно подняла палец. — Ты применишь все знания, чтобы вскружить голову хотя бы трем мужчинам, Рунар не в счет, с ним все понятно. Утром мы обсудим детали и разберем ошибки. Прикажи своим слугам сбегать в покои моей сестры и привести ее камеристок, — она вывалилась из шкафа, таща за собой бальное платье. — Откуда столь испуганный вид? Сегодня мы сделаем из тебя настоящую придворную леди.

Теперь Айрин осторожно семенила по открытой галерее по направлению к бальному залу. Она, конечно, могла пройти, как все нормальные люди, через главные двери, в чем ее почти уговорила Роза, а не пробираться окольными путями, но все же поостереглась привлекать к себе излишнее внимание.

Из распахнутых дверей лилась нежная музыка. Редкие гости неспешно прогуливались по галерее, беседуя и наслаждаясь ночной прохладой. Айрин невольно задержалась взглядом на прекрасных нарядах юных леди, сравнивая их с собственным: многослойным платьем из разных оттенков синего шелка, отделанным серебряными нитями, перчатками в тон и ажурной диадемой, вплетенной в тяжелую прическу. Диадема принадлежала Медовии, принцесса позаимствовала ее из сокровищницы, где та пылилась уже много лет. Она представляла собой изящную ветку виноградной лозы, инкрустированную черными бриллиантами. Камни бы очень пошли белокурой Медовии, но заметно терялись в темных волосах Айрин.

Девушка наткнулась на группу фрейлин, захвативших незнакомого ей мужчину. Заметив ее, они тут же принялись шептаться. Айрин уловила несколько неприятных фраз о своих магических умениях, необразованности и бесталанности.

— Он сказал, что жутко мучается с ней, — возбужденно хихикнула фрейлина принцессы Мериэл, леди Парсар. — Вот бездарность! Нацепила платье и считает себя равной нам.

Айрин сжалась под оценивающим взглядом незнакомца, после чего поспешила заглянуть в основной зал, утопающий в золотом сиянии, музыке, шуршании юбок и хоре оживленных голосов. Женщины напоминали сказочных бабочек, вьющихся вокруг не менее разодетых кавалеров. Вдоль стен располагались ломящиеся от яств столы, за центральным восседала Медовия вместе с королевскими детьми. Наставника там ожидаемо не оказалось. Он невозмутимо стоял рядом с королем и купался во внимании приглашенных аристократов, облепивших его со всех сторон.

Айрин робко двинулась вдоль стены, оглядываясь в поисках знакомых лиц, желательно не поливающих ее словесными помоями.

— Ты посмела явиться? — каркнул из-за спины мужской голос. Она испуганно обернулась и напоролась на Архимейстера Шенгота. — Северной колдунье не место среди сынов и дочерей Всевидящего. Своим дьявольским колдовством ты пятнаешь чистые души смущающей ересью. Я не отступлюсь от своих слов, что бы ни болтал этот надутый мальчишка! Вы с ним оба богоотступники.

Несколько человек заинтересованно обернулись их сторону.

— А Рунар-то почему? — только и смогла вымолвить Айрин, озираясь в поисках путей отхода.

Старик затрясся, а вместе с ним затряслась его золотая ряса. Драгоценные каменья с неприятным звуком застучали друг об друга.

— Вы сошли с истинного пути, погрязли в лжеучении, алчности и разврате. Но Всевидящий милосерден! — тяжелая морщинистая рука, унизанная перстнями, проворно схватила ее за обнаженное плечо. Айрин испуганно дернулась, но Шенгот вцепился крепко. — Замаливай свои грехи, дитя! Твою душу можно спасти. Храм всегда готов принять страждущих, даже твою порочную голову сестры покроют монашеским платком, и тогда ты получишь шанс отринуть грехи…

— Хватит! — она вывернулась из его хватки. — Никакая я не порочная! И отвяжитесь уже от моей магии. В ваших словах нет ни капли истины, и если вы не прекратите, я прилюдно обвиню вас в клевете!

— Дьявольское отродье!

Все больше любопытных стекалось посмотреть на представление. Айрин уже жалела, что поддалась на уговоры Розы, и одновременно молилась тому самому Всевидящему, чтобы Рунар и король не узнали об этом. Архимейстер занес над ней руку:

— Я изгоню из тебя скверну!

Вместо укутанного в креповую ткань старика перед ней вдруг возник Гуго. Айрин застыла, скованная ледяным ужасом, и покорно смотрела, как каменный кулак летит прямо ей в лицо.

Когда в начале вечера король торжественно приветствовал гостей, Рунар стоял слева от него и приветливо улыбался, при этом его острый взгляд беспрестанно скользил по напудренным лицам, выискивая возможных охотников забрать монаршую жизнь. Также он украдкой посматривал на первых людей королевства: членов Совета и самого короля, рассыпающегося в любезностях перед очередным провинциальным герцогом, чья хилая военная поддержка из прошедших полугодовую подготовку крестьян была необходима короне, как вода заплутавшему в пустыне.

Однажды во время показательных боев королевского гарнизона Катриса с печалью в голосе обронила, что в случае войны их защитит разве что Господь Бог. Медовия не упустила шанса ляпнуть, что в таком случае Ее Милость должна усерднее молиться за свою страну. Королева была измучена затяжной болезнью, потому спустила золовке грубость.

Вереница придворных, стекающихся к трону, казалась Рунару бесконечной. После краткой беседы с королем дворяне считали своим долгом завязать с магом пустой разговор: возмутиться дефициту заморских тканей, драгоценностей или фруктов, посетовать на отвратительную — но абсолютно обычную для этого времени года — промозглую погоду, восхититься блестяще подогнанным камзолом Рунара, как бы невзначай облапать фибулу у него на груди и, походя, оправить якобы выбившийся край его шейного платка. Последним занимались в основном незамужние девушки, явившиеся ко двору в сопровождении не имеющих ничего против — а втайне поощрявших подобные поползновения — отцов-опекунов-братьев-дядюшек и прочих регламентированных этикетом спутников. Все они считали холостого Придворного мага выгодной партией, беспечно не задумываясь о причинах его семейного положения. А те, кто задумывались, считали, что горячее сердце и не менее горячее девичье тело смогут отменить старые законы. Если бы все было так просто, Рунар бы уже давно женился, развелся и счастливо жил дальше без страха быть казненным за случайно сработавший яд, заботливо подлитый в королевский кубок. Если мотивы незамужних девиц и — что случалось гораздо реже — рано овдовевших дам он был в состоянии понять, то что творилось в головах у некоторых мужчин, совершенно не представлял.

По роду профессии Рунар был осведомлен о многих тайнах королевства и даже помнил некоторые ключевые лица, замеченные в особого рода заведениях, откуда ему пришлось однажды вытаскивать еще более ключевое лицо, в данный момент со скучающим видом кивавшее в ответ на щебет младшей сестры. Но подобные дела тщательно скрывались и демонстративно порицались в приличном обществе. А те, кто украдкой подмигивали отстраненно вежливому магу, обычно громче всех визжали о морали.

Рунар незаметно пресек очередную провокационную попытку и рассеянно отметил тихий смешок Эдгара, без сомнения, наслаждавшегося ситуацией. Принцу доставляло удовольствие наблюдать за его страданиями, в то время как он мог бы избавить своего лучшего друга от нежелательного внимания, всего лишь спустившись с тронного возвышения на две ступени, и при этом даже не нарушив этикет.

Рунар свел за спиной руки, чувствуя, как подергиваются пальцы на правой — память о чудесных временах на руднике. Незаметная дрожь рисковала перерасти в тремор по его собственной дурости: весь вечер мысли крутились вокруг Айрин, шпиона и того, что произошло — а точнее, чего не произошло — в его кабинете. Во время заклинания объединения дерзкая северянка — «Чтоб ее дьявол… запер в моих покоях!» — отхватила знатный кусок его магических сил, но также отдала часть себя, и теперь малая толика ее колдовства обдавала его изнутри огнем.

При воспоминании о том, как Айрин изгибалась в его руках, Рунар ощутил невыносимое желание ослабить шейный платок. Вместо того, чтобы бегло осмотреть защитные магические метки вокруг дворца, он проторчал четверть часа под ледяным ветром на открытой галерее в тщетной попытке освежить мысли. Теперь одна из меток не подавала признаков жизни. Маг мог бы послать к ней одного из присланных из Академии помощников, но если метка всего лишь угасла без должной подпитки, старикашки во главе с магистром Эберхардом поднимут его на смех.

Поэтому приходилось с особой осторожностью — чтобы не возбудить подозрения присутствующих магов — ощупывать пространство вплоть до внутренних дворцовых стен на предмет злого умысла. Однако вскоре он сдался: его силы оказались на исходе, а концентрация зависти, ревности и ненависти в зале перебивала все остальные энергетические потоки.

Идеальные условия для убийства.

Помимо короля рядом на правах хозяйки бала вилась Медовия. Катриса отсутствовала — сослалась на неважное самочувствие. Ее все реже видели при дворе, что породило слухи о скорой кончине королевы. Рунара обуревало желание магией запечатать рты каждой ряженой кукле, которая позволяла себе вслух помечтать о теплом местечке рядом с вдовым королем.

Неподалеку раздался голосок Мериэл, а паж принца нашелся в противоположном углу в компании знатных отпрысков. Пока что чести старшей принцессы ничего не угрожало.

В душе Рунар ликовал, что догадался придержать при себе информацию об интрижке Мериэл. Если он не найдет шпиона, то обменяет ее на их с Айрин… на свою жизнь.

— Долгие лета, Ваше Величество! — барон Олимандер отвесил глубокий поклон.

— Лутар, какая встреча! — король спустился с возвышения и хлопнул его по плечу. — Рад, что ты вернулся ко двору.

Причина столь преувеличенно теплого отношения заключалась в давней дружбе Реджинальда с покойным отцом Лутара. Ходили сплетни, что после трагической кончины старшего барона Олимандера от кабаньих клыков на охоте будущий король едва не усыновил годовалого младенца. От судьбоносного шага его остановили чудовищная бедность и жесткая рука более дальновидной сестры.

При виде бывшего однокурсника Рунара едва не перекосило: из-за личной неприязни к Слабоумному Лу и неприязни к дворянам, как к явлению.

— Действительно, неожиданная встреча, — Придворный маг протянул руку, которую Лу пожал с не меньшей горячностью, тогда как их перекрестными взглядами можно было заморозить Катомесское море.

— Я здесь по любезному приглашению лорда Грейсли. Смешно сказать, он буквально поймал меня за шиворот перед посадкой на корабль, — рассмеялся Лутар.

— Неужели ты вновь решил отправиться в странствия? — удивился Реджинальд, подав знак церемониймейстеру начинать бал немедленно. — Я был наслышан о твоем печальном материальном состоянии.

Рунар удержался от смешка. Несколько лет назад только глухой слепой старик в Миртельских горах не был «наслышан» о Слабоумном Лу. Сначала спятивший барон разбазарил немыслимое состояние на еретический северный мусор — оказавшийся сейчас на вес золота на Черном рынке, — затем его поймали за осквернением трупов животных. И кажется, это всего лишь животные? Но в то время в Рейненберне наступило религиозное помутнение, о чем до сих пор напоминали покрытые пожертвованным золотом купола главного храма, и Лу просто не повезло попасть под раздачу. А последней каплей стало то, что его поймали за раскапыванием человеческих могил. Наказанием за столь тяжкое преступление являлась виселица, а барон Олимандер отделался устным предупреждением и общественным порицанием.

Между тем, Лутар смущенно кивнул королю и сунул руку за пазуху, заставив мага напрячься. С Лу могло статься всадить кинжал в королевский глаз просто, чтобы досадить Рунару. Однако тот вытащил на свет туго свернутый свиток.

— Благодаря неоценимой помощи лорда Грейсли, я восстановил имение и семейный капитал, хотя на это и ушло четыре долгих года. Он очень помог мне в поиске утраченных фамильных реликвий.

— Ты хотел сказать «проданных тобой»? — не сдержался маг.

— Будешь винить меня за то, что я, потеряв все, вынужден был выживать? — холодно осведомился барон. — Рунар, ты, как всегда, бестактен, но что взять с сына рыбака? А я, между прочим, принес тебе это, — он протянул ему перевитый шелковой лентой свиток. — «Песни ледяных ветров», но название, разумеется, ни о чем тебе не скажет. Это редчайший артефакт, в нем содержатся описания сакральных эскальтских ритуалов. Объяснить, как его использовать?

Рунар до скрежета стиснул зубы и подчеркнуто вежливо принял свиток. Ненавязчиво подслушивающие придворные — среди них явственно маячил родовой герб Варнарри — многозначительно переглянулись.

— Не утруждайся, Лутар. Если барон может стать мудрейшим правителем, то почему бы сыну рыбака не разобраться со свитком? Или ты не согласен?

— Полностью поддерживаю и разделяю твою точку зрения, — ответил Лу с легким поклоном в сторону Реджинальда, удовлетворенно поглаживавшего окладистую бороду. — Однако мои двери всегда открыты, если у тебя возникнут сложности или для приятной беседы со старым другом!

Они обменялись насквозь фальшивыми улыбками. Рунар даже выдавил из себя нечто цензурно-церемонное. Прямо сейчас ему очень хотелось крови.

Однако Лу и не думал затыкаться. Слава всем, кого надо славить, Рунар успел оттащить его от трона прежде, чем тот выплюнул очередную порцию яда.

— Поаккуратнее с камзолом, он от лучшего портного! — барон расправил незаметный залом на рукаве. — Не представляешь, как приятно видеть тебя на грани отчаяния!

Рунар накрыл их коконом из иллюзии, о чем тут же пожалел: выходки Айрин и король с протоколами порядочно измотали его этим вечером. Он уже некоторое время ощущал противную слабость, грозившую перерасти в мигрень.

Не успел Лутар удивленно оглянуться, как маг схватил его за ворот и, подтянув к себе, прошипел:

— Мне плевать, о чем ты треплешь своим поганым языком наедине со мной, но не смей рушить то, что я с таким трудом создавал эти четыре года!

Придушенный Лу задумчиво облизнул бескровные губы, затем успокаивающе похлопал Рунара по сжатому на вороте камзола кулаку.

— Не рановато ли для вина? На твоем месте… ах, Всевышний, спасибо, что я не на твоем месте! — он поудобнее переступил на цыпочках, издевательски ухмыляясь противнику в лицо. — Я бы опасался каждой тени, спал с кинжалом под подушкой и паковал вещи в монастырь. Твой предшественник должен быть еще жив. Он узнает тебя, как думаешь? Вас ждет долгая жизнь забытых во тьме и боли калек…

Рунар встряхнул его, от чего тот прикусил язык.

— Зачем ты натравил Шумея на Айрин? Думал, я не выйду на тебя⁈

— Ты пресекаешь наши встречи, и я вынужден был действовать сам.

— Сукин сын, я ни за что не подпущу тебя к ней!

— Твоя иллюзия мерцает, — скосив глаза, заметил Лутар. — Все настолько плохо? О нас могут неправильно подумать. Или для тебя это в порядке вещей? До меня дошли слухи о твоей близкой дружбе с кронпринцем.

— Ложь, — приглушенно рыкнул Рунар, но все же выпустил Лу на свободу.

Тот перевел дыхание, нарочито неторопливо отправил костюм, расправил каждую складочку на шейном платке и только затем удовлетворенно кивнул.

Иллюзия незаметно подстроилась под них и исчезла.

— Я очень много знаю и еще больше замечаю, — Лу доверительно подмигнул скривившемуся магу. — В отличие от тебя, у меня есть союзники. Твоя же, с позволения сказать, армия пойдет за тем, у кого звонче монета. Осторожнее со свитком, ему почти восемьсот лет.

Рунар собирался ответить, как вдруг неподалеку раздался знакомый голос:

— Хватит! Никакая я не порочная. И отвяжитесь уже от моей магии. В ваших словах нет ни капли истины, и если вы не прекратите, я прилюдно обвиню вас в клевете.

Все демоны преисподней! В следующий раз он точно посадит ее в башню!

Шенгот трепыхался в железной хватке Придворного мага, силясь вырвать костлявое запястье.

— Архимейстер, а я как раз искал вас. Недавно я по вашему наставлению был на утренней исповеди и хотел бы узнать, дошли ли мои слова до Всевидящего. Не могли бы вы оказать услугу и проверить? У вас же с ним особая связь.

Тот злобно зыркнул на мага.

— За такие богохульные речи тебе следует вымаливать прощение до конца жизни! Если бы твоими устами глаголила вера, ты бы знал, что Он осеняет мир божественным словом только по собственной воле, не являясь по первому зову смертных.

Рунар участливо улыбнулся.

— Так я помогу устроить вашу встречу. Желаете?

Старик, наконец, высвободился и поспешил удалиться, напоследок одарив их с Айрин оскорбленным взглядом.

Девушка перевела дыхание.

— Айрин, на пару слов, — все с той же улыбкой наставник подал ей руку и вывел из оживленно шепчущейся толпы на галерею. — Я просил тебя сидеть в комнате. И что на тебе надето? Это, случайно, не прошлогоднее бальное платье Мериэл?

— Роза настояла, — уязвленно буркнула девушка. — Раз она что-то решила, ее не остановить. На кой я сдалась Архимейстеру?

— Все из-за веры. Северяне придерживаются иных взглядов на мир и загробную жизнь. — Он ненадолго замолчал и вдруг усмехнулся. — Бред. Спорят, чьи видения реальней.

— Ты не веришь во Всевышнего⁈

— Я не верю, что ты вновь ослушалась меня, хотя на кону твоя жизнь.

Айрин пристыженно опустила голову. Ветер бросим им под ноги алые кленовые листья — последние предвестники зимы. Рунар долго смотрел на нее, а потом заправил за ухо выбившуюся из прически прядь волос. Мимолетное прикосновение обдало Айрин жаром, и она неловко принялась давить на все шпильки подряд, затягивая волосы, но совершенно растерялась, когда услышала:

— Пожалуйста, уходи.

— Я недостаточно хороша? — и, поняв, что только что ляпнула, она поспешила исправиться: — То есть, не выгляжу, как леди?

— Платье здесь ни при чем.

Айрин кивнула, загоняя горечь поглубже. Верно. Как однажды сказал лорд Инглот, свинья и есть свинья.

— Ты хотел представить меня кому-то из свиты Лорда Канцлера.

— Больше не хочу.

— Понимаю. Мне здесь не место, — она умолкла в надежде, что он опровергнет ее слова, но маг хранил молчание. — Что ж, тогда я вернусь к себе и изваляюсь в золе. А ты можешь продолжать обсуждать меня со своими… с благородными господами.

Айрин стремительно скользнула мимо него и неуклюже понеслась прочь. Оказавшись в одиночестве, она едва не расплакалась и бессильно рухнула на скамейку. Не стоило соваться на бал. Чего она ожидала? Что будет порхать в танце и очаровывать всех подряд?

— Хочу домой, — простонала она, пряча лицо в ладонях.

— Ох, прекрасная леди, с удовольствием провожу вас хоть до самой комнаты!

Она вскинула голову и едва не завопила от неожиданности. Перед ней, сально подмигивая, стоял сын того самого герцога, что выдвигал обвинения на суде.

— Г-герцог Варнарри?

— Я настолько знаменит? Приятно! — он шлепнулся на сидение рядом с Айрин и провел пальцем по ее плечу. — А вот тебя я вижу впервые. Как твое имя?

— Я… уже ухожу! — она резво вскочила и ринулась в сторону бального зала.

Герцог оказался куда проворнее, чем она ожидала, и тут же поймал ее за руку.

— Ты кажешься знакомой. Мы встречались?

Айрин отчаянно замотала головой, чем лишь подтвердила его догадки.

— Вспомнил! Селянка с платками! — он расхохотался. — Почти провела меня, выглядишь вполне пристойно.

— Пусти! Вряд ли ты хочешь разбираться с моим наставником.

— Испугала! Рунар очень скоро станет пустым местом. Отец сказал, что он стремительно теряет позиции в Совете, в том числе из-за тебя. Его спектакль и так уже напоминает фарс, все давно знают, как он дорожит своей куклой.

— Что за чушь?

— Ты живешь в замке и не представляешь, что тут творится? — младший Варнарри откровенно веселился. — Боже, какая ты тупая! Тем лучше. Когда назначат нового Придворного мага, я попрошу отца выкупить мне первое место в очереди.

Айрин совсем запуталась. Интуиция подсказывала, что герцог проболтался о чем-то очень важном, но она не могла взять в толк, о чем именно.

— Кто хочет сместить Рунара? — он надменно усмехнулся, и Айрин пошла на риск. — Говори, или я применю магию!

— Остынь, куколка, я могу обвинить тебя в нападении.

Она сжала кулаки. Все, что ей требовалось — одна руна, та самая Вариат. Но Рунар ясно приказал ей не светить способностями. Значит, оставалось только одно.

— Прошу прощения, герцог Варнарри. Я была непозволительно бестактной, — она напустила на себя ореол томности и самую капельку превосходства. — Поймите, не хочется всю жизнь просидеть в подземелье, мне слишком нравится вид, — Айрин небрежно обвела рукой панораму сияющих вдали городских улиц, — и платье, — она чуть качнула бедром, позволив шелковым юбкам переливаться в свете свечей. — Для этого мне бы хотелось занять сторону победителя. — Ее флирт не отличался изяществом, и молодой герцог недоверчиво хмыкнул. — Как насчет обмена? Секрет за секрет?

Наставница принцессы Мериэл, обучавшая ту женским премудростям перед приездом шарибского жениха, позволила простолюдинке посетить несколько уроков и объяснила, как держать голову, улыбаться, сколько раз хлопнуть ресницами, и в какой момент нагнуться так, чтобы взгляд мужчины скользнул по лучшей части женской фигуры. У Айрин давно чесались руки применить интересные знания на практике, останавливало только отсутствие подопытного. Не на Рунаре же тренироваться? Он раскусит ее в два счета и поднимет на смех. Едва она представляла его удивленно-пренебрежительный вид, как настроение тут же падало ниже подземных катакомб.

Наследник Варнарри тем временем соблазнился на ее предложение, и не важно, что послужило причиной: скудные навыки обольщения или информация, способная дать его семье возможное преимущество.

— Мой дед, Верховный Судья, обмолвился, что у Рунара проблемы с магией. Хотя, после года в магических оковах он должен был вовсе ее лишиться. Ты что-то знаешь, о том, как ему удалось сохранить способности? — он испытующе посмотрел ей в глаза, но получил совершенно искренний отрицательный ответ.

— Значит, Рунар теряет силу?

— Судя по всему. Отец считает, он может восполнять ее незаконными способами: используя контрабандные артефакты или кровь других магов, чтобы оставаться на посту. Совет хочет прижать его и пригласить кандидата.

Айрин демонстративно фыркнула и как бы невзначай поигралась с его шейным платком.

— Пустые домыслы, — она заговорчески понизила голос. — Я часто бываю в его покоях. Уверяю, он не использует никаких артефактов.

Вот так, господин наставник!

Варнарри вскинул брови.

— Для сельской простушки ты удивительно похожа на благородную. Может, мы продолжим знакомство?

— Вынуждена отказать, — Айрин быстро скользнула языком по своим губам, кокетливо отвернулась и посеменила обратно к залу. — Вас, наверняка, ждут на балу. Исчезновение будет выглядеть подозрительным.

Он ринулся за ней и утащил за пушистую тую в золоченом горшке.

— Ты еще не отплатила мне. Твой секрет!

Айрин нервно хихикнула, стремительно теряя контроль над ситуацией. Молодой герцог — дьявол, она даже не знала его имени! — крепко вцепился в ее талию и напористо притиснул к стене. Что-то слишком часто ее к чему-то прижимали.

— Отпусти!

Почему же так неудобно и неприятно! С Рунаром все было совсем не так. При мысли о маге она тут же залилась краской. Да что с ней такое?

— Немедленно!

Варнарри недовольно скривился и отступил, вновь потребовав плату. Айрин стремительно соображала, чего бы такого ему наврать, как вдруг они различили приближающиеся шаги.

— … оставить меня в покое? Мы все решили еще четыре года назад, — приглушенно прозвучал голос наставника.

— Не трать на меня свое притворство, — на этот раз говорила женщина. — Хотя, признаю, роль ледяного принца тебе к лицу. Но мы оба знаем, ты не забыл меня, и твое сердце…

— Ты мне безразлична, — отрезал Рунар. — С тех самых пор, как променяла меня на Варнарри.

Айрин нахмурилась и искоса взглянула на замершего рядом парня. Тот нехорошо ухмылялся, гипнотизируя взглядом несчастную тую, скрывавшую собеседников.

— Я никогда бы не стала ворошить прошлое, но мне нужно твое прощение.

Маг фыркнул.

— Зачем же? Собралась покупать новое поместье и боишься сглаза? Сходи в храм, упомянешь мое имя, и Архимейстер примет тебя с распростертыми объятьями.

— Я жду ребенка! — воскликнула женщина.

Юный герцог тихо присвистнул.

— При чем тут я? — после паузы отозвался Рунар.

— Священник велел мне очистить душу, — она понизила голос, так что Айрин с трудом разбирала слова. — Мой самый большой грех заключается в предательстве.

— Хватит, Лилия. Вряд ли ты расскажешь мне что-то новое.

«Лилия Преири!» — догадалась Айрин. — «Та самая, из-за которой Рунар вызвал герцога Варнарри на дуэль, а после…»

— Это была я! — Лилия всхлипнула. — Я не думала, что Инеит заинтересуется мной. Отец тогда только-только занял пост Верховного Судьи, и нам нужны были связи. Герцог Варнарри уже был очень уважаемым человеком, он контролировал четверть всего оборота драгоценных минералов на внутреннем рынке, — она порывисто вздохнула. — Рунар, ты был великолепен, и я до сих пор с тоской вспоминаю наши страстные ночи и…

— Ближе к делу.

— Пойми меня, я не могла упустить шанс! Инеит был богат и вхож в узкие круги, куда ты… сам понимаешь, никогда бы не смог меня провести. И отец сразу понял нашу выгоду, так что… Я знала, что ты не отступишься, в тебе пылал такой огонь! Я действительно сходила от тебя с ума, но подобный шанс выпадает раз в жизни! Мы с Инеитом заключили помолвку, но ты вызвал его на дуэль и едва не втянул нас в скандал. Я просто испугалась!

— И ты подговорила отца приговорить меня к рудникам? Почему всего лишь на год? Если вы так боялись, то сфабриковали бы улики на пожизненное! Для Верховного Судьи это бы не составило особого труда.

Она что-то неразборчиво промямлила, и Рунар резко рассмеялся в ответ:

— Не лги! Ты была уверена, что за год я или сдохну там, или вернусь калекой и загнусь от шального ножа в драке за корку хлеба. Ты могла выбрать любую тюрьму, после которой у меня был бы шанс начать новую жизнь, пусть и в захудалом городишке. Но ты решила бить наверняка, не так ли? Считаешь, я могу тебя простить?

— Но ты же вернулся да еще возвысился. Наказание было суровым, согласна, но трудности всегда закаляли тебя!

Арин едва сдерживалась, чтобы не выскочить из укрытия и не оттаскать алчную сучку за волосы. Какой моральной уродкой надо быть, чтобы вот так искалечить жизнь любимого человека?

Рунар вновь рассмеялся.

— Все эти годы на королевской службе я винил Верховного Судью. Думал, что твой отец захотел подстраховать ваш с Варнарри брак и убрать меня с дороги. И я копал под него, Лилия. Долго и упорно. Ты представления не имеешь, что мне удалось найти! Я вытащу на свет всю гниль, какую только скрывает твой папочка, а когда его башка полетит в выгребную яму, ты поймешь, это целиком и полностью твоя вина. Если бы тогда ты поговорила со мной по-человечески, я бы отпустил тебя, потому что на самом деле желал тебе только счастья.

— Как сентиментально! — младший Варнарри вальяжно появился из укрытия. — И так, мы имеем угрозу нападения на два древних рода и, — он повернулся к женщине, — меркантильную лгунью. Отцу будет очень интересно узнать подробности этой истории. Он-то грешным делом верил, что ты с ним по большой любви.

Айрин осторожно высунулась из-за веточек. Лилия Варнарри отчаянно прижимала ко рту унизанные перстнями пальцы. Это была хрупкая на вид женщина, лет на пять старше самой Айрин. Зареванное лицо сильно портило впечатление, но даже сейчас Лилия не страдала от недостатка особой трогательной красоты.

— Шестан, ради всего святого, н-не говори ему! Мой ребенок…

— Откажешься от доли на наследство, и я подумаю, — его улыбка теперь напоминала оскал. — До чего удачный вечер! Выпил чудесного вина, узнал парочку секретов, потискал милую девчонку. А вы что мне предложите за молчание, господин Придворный маг?

Рунар смотрел на парня, как на грязь, но понимал, что конфликт необходимо уладить быстро и без лишнего шума.

— Не советую мне угрожать, — процедил он. — Я все еще могу пошатнуть ваши с отцом позиции.

— Не можете, — Шестан откровенно веселился. — Я видел, как вы угрожали моей дражайшей мачехе и приставали к ней, принуждая магией. Скандал выйдет грандиозный, а у нас на пороге заморские гости с очень щекотливой миссией. Учитывая ваши позиции в Совете, суд вынесет приговор быстрее, чем королева дотащится до сокровищницы за Оком души.

Айрин перекосило от злости. Она готова была прямо сейчас нарисовать на каждом из этих лжецов Вариат и свидетельствовать в защиту Рунара, и пусть весь Совет во главе с королем утрется своими обвинениями!

— Чего же ты хочешь? — маг был предельно собран, крайне осторожно прощупывая почву.

— Неприкосновенности для моего рода, я же возглавлю его рано или поздно, не хочу терять ни копейки на судебных тяжбах. Также прощения для моей мачехи, — женщина с благодарностями бросилась к нему на шею, но парень грубо оттолкнул ее прочь. — И последнее, — он шагнул за тую и вытащил взвизгнувшую Айрин из укрытия, — вот эту куклу на пару ночей!

— Ублюдок! — выплюнула она, извиваясь в его руках.

— Отпусти ее немедленно, — прорычал Рунар, вмиг теряя маску безразличия.

Шестан не обратил внимания на угрозу, а предпочел потратить время на отвратительное описание планов на будущую ночь, потому пропустил миг, когда вокруг Рунара вспыхнула магическая сила и трансформировалась в сияющее лассо. Петля тотчас затянулась на шее лорда, и он с воплем повалился на пол, утянув Айрин следом. В это время Лилия с визгом бросилась к входу в бальный зал. Айрин забарахталась в объемных юбках, и почувствовала властную хватку на талии. Но Рунар всего лишь поставил ее на ноги, не спеша, однако, убирать руку. Во второй маг держал веревку, которая, будто живая, наматывала кольца вокруг стонущей жертвы.

Айрин прижалась спиной к груди наставника и впервые за весь вечер ощутила спокойствие.

Идиллию нарушила толпа во главе со злющим герцогом Варнарри. Его супруга беспокойно маячила за его плечом.

— Подонок, немедленно отпусти моего сына! — взревел он, и вокруг него тоже возникло магическое поле, только заметно слабее.

— Неслыханно! — завопила незнакомая женщина.

— Ты доигрался, — вперед вышел Верховный Судья. — Это переходит все границы.

— Варнарри, — в наступившей тишине маг с сухим щелчком свернул лассо, выпустив, наконец, парня, — спроси у своей жены, зачем она весь вечер таскалась за мной со скорбным видом, спроси, почему ей так необходимо мое прощение и в чем ее вина. Что касается твоего отродья, если он снова сунется к Айрин против ее воли, я сдеру с него шкуру.

Свидетели сцены вновь зашептались, но теперь большая часть симпатий перешла к Рунару, как защитнику девичьей чести.

— Отец, — заныл Шестан, чухнув, что дело запахло жареным.

За закрытыми дверями аристократы позволяли себе очень многое, но публичное обвинение могло обойтись им очень дорого.

— С тобой я дома поговорю! — рявкнул Варнарри и повернулся к магу. — С мальчишкой все ясно. Но Лилия сказала, ты ее оскорбил. Я предупреждал тебя держать руки подальше от моей жены.

Толпа предвкушающе притихла, жадно впитывая каждое слово.

— Твоя жена мне без надобности. Меня не привлекает ходовой товар.

— Как ты смеешь! — взвизгнула Лилия.

Варнарри задохнулся от ярости.

— Мерзавец! Я вызываю тебя в суд за оскорбление ее чести!

— Зачем ждать? — Рунар широко развел руками. — Выясним все сейчас. Тем более, у нас есть незаконченное дело.

Какая-то леди бросилась обратно в зал с криком «дуэль!»

— И ты, разумеется, выберешь магию, — герцог саркастически закатил глаза, призывая зрителей в свидетели. — Мне с моими скудными силами выступить против Придворного мага!

Рунар вернул ему усмешку.

— Я выбираю меч. Ты лучший клинок Рейненберна. Преимущество за тобой. Или боишься?

Герцог побагровел, порывисто стащил с руки перчатку и швырнул ему под ноги.

— Бой до смерти! — толпа ахнула. — Или до тех пор, пока противник не сдастся. Посмотрим, чего ты стоишь.

На галерею вышла королевская чета, и подданные сразу же отступили, образовав живой коридор. Айрин поспешно упала в излишне глубокий реверанс, тогда как Рунар лишь склонил голову. Король окинул дуэлянтов мрачным взглядом, после чего махнул рукой:

— Да будет Всевышний вам свидетелем.

Гости ринулись наружу к начертанному во внутреннем дворе дуэльному кругу. Небо стремительно чернело.

Повернувшись к наставнику, Айрин порывисто взяла его за руку.

— Обещай, что будешь осторожен!

Без единого слова маг высвободил ладонь, вручил сконфуженной девушке скинутую с плеч мантию, затем неторопливо снял перчатки — ей невыносимо захотелось прикоснуться к его пальцам — и в числе последних спустился к площадке, где кто-то уже наколдовал магический свет.

Люди сбились в плотное кольцо, но Айрин умудрилась протиснуться в первые ряды поближе к королевской семье. Роза поприветствовала ее кивком, кронпринц Эдгар учтиво улыбнулся, а остальные предпочли не распылять внимание на подобную мелочь. Айрин покрепче прижала к груди мантию.

— Они же не пострадают?

— Варнарри превосходно владеет мечом, — охотно отозвался принц. — У Рунара странная непредсказуемая техника, но я бы не сказал, что он сильный боец. На спаррингах я обычно одерживал над ним верх.

Получив меч, Варнарри принялся эффектно размахивать им, то ли разминаясь, то ли играя на публику. Рунар сдержанно взвесил клинок и вытянул вперед обе руки. Один из секундантов защелкнул на его запястьях по тяжелому на вид железному браслету.

— Магические оковы надеты, — объявил мужчина и обратился к магу: — Ваш противник тоже обладает способностями, желаете, чтобы он…

— Нет необходимости.

По лицу Варнарри скользнула тень.

Медовия, до того покровительственно обнимавшая Лилию за плечи, дала отмашку кружевным веером.

Мужчины разошлись по разным концам дуэльного круга. Герцог сделал пару обманных шагов, явно провоцируя противника. Рунар продолжал неподвижно стоять в пол-оборота, его меч кончиком касался земли.

— Как он собирается атаковать? — озадаченно произнес Эдгар.

— А в чем дело? — не поняла Айрин.

— Он стоит к Варнарри правым боком, еще и упер меч в землю. Так удар выйдет очень слабым.

От вида кровожадно сверкающей стали у Айрин скрутило узлом внутренности.

Варнарри надоело ждать, и он ринулся вперед. Зрители ахнули, а Рунар сделал шаг в сторону и развернулся всем корпусом, легко уклоняясь от удара. То же случилось второй раз. Варнарри провел серию коротких тычков и заставил противника отступить на пару шагов, после чего победно ухмыльнулся. Придворные разразились аплодисментами.

— Самое время сдаться, Рунар! — залихватски выкрикнул он и описал клинком красивую серебряную дугу.

— Позер, — прошипела Роза.

Эдгар согласно хмыкнул.

Маг склонил голову и… перекинул меч в левую руку, со свистом раскрутил и метнулся вперед, орудуя элитным дуэльным клинком, как тяжелым солдатским двуручником. Варнарри пытался отбиваться с прежним достоинством, но очень скоро был вынужден двумя руками схватиться за эфес, сопровождая каждый удар охами и кряхтением.

— Как грубо, — с восхищением выдохнул принц, не отрывая взгляда от дуэлянтов.

В какой-то момент противники разошлись по разным углам, и пока герцог надрывно дергал пижонский платок, Рунар скинул камзол и жилет, представ в одной лишь тонкой рубашке. Дамы оценили вид томными вздохами. Заметив это, Варнарри с ненавистью кинулся в бой.

Дуэль растеряла прежнее изящество и романтичность. Рунар безжалостно теснил противника, вкладывая в удары всю физическую силу. После очередного герцог вскрикнул, неестественно вывернув запястье, и упал на колено.

«Отдача» — шепнул Эдгар на ухо Айрин.

Маг тут же пнул опущенный клинок, и тот улетел во взвизгнувшую толпу. Варнарри в ужасе вскинул голову. Рунар рубанул мечом, в последний миг остановив лезвие у самой шеи герцога.

Придворные изумленно ахнули. Какая-то дама сползла в обморок.

Мгновение Рунар изучал коленопреклоненного мужчину, затем молниеносно дернул на себя меч. Варнарри с криком схватился за шею. К нему тут же бросилась рыдающая Лилия.

— Он убил его, убил! Лекаря!

— Заткнись, дура, — гаркнул вполне живой, но уязвленный герцог. — Это царапина. Где мой меч?

Один из секундантов недоуменно тронул что-то на песке и с воплем отдернул руку.

— Какого демона? Он расплавлен!

Айрин виновато сжалась. Рунар мгновенно встретился с ней взглядом. Когда меч полетел на придворных, Айрин вскинула руку, создавая щит. Тот вонзился в него, и вокруг лезвия вспыхнула огненная руна Фуркрат — единственная, пришедшая ей на ум. Обычно ее щиты не могли остановить даже нож для бумаги, но опытным путем Айрин выяснила, что сплав двух видов колдовства давал невероятно мощный результат. И когда возникла опасность, она наложила привычную магию на северную: прикосновение к щиту послужило активацией для руны, и та уничтожила объект. Айрин очень гордилась новым изобретением.

— Снимите с меня Магические оковы, — тем временем приказал маг, отведя от нее взгляд.

Лилия все еще причитала над мужем, хотя над тем уже невозмутимо склонился Вицент в своей неизменной шапочке.

Секунданты помчались за магическими ключами. Почему их не подготовили заранее? Это возмутило Айрин до глубины души. Она перекинула вверенную мантию через локоть и решительно вступила в круг. Рунар недоуменно нахмурился, заметив ее приближение. Остальные заинтересованно примолкли в ожидании продолжения спектакля.

— Боюсь, мы будем ждать ключи до следующей зимы, — нарочито беззаботно произнесла Айрин, ее руки позорно дрожали. — Господин, позвольте!

Ей очень не понравился его взгляд. Будто она вновь выставила его идиотом. Но хоть убей, не понимала, как!

Одно бесконечно долгое мгновение спустя, он вытянул перед ней скованные запястья. От металла исходил неприятный холодок. Она прикусила губу, жалея уже, что влезла не в свое дело, затем создала пробную иллюзию руны Оффан, отпирающей замки. Только сейчас ей пришло в голову, что Магические оковы могут отторгнуть иллюзорную часть ее магии, и руна просто не нанесется, а она опозорит их обоих.

Раздался тихий щелчок. Оковы распались на две части и упали на песок.

Вокруг поднялась волна шепота. Почувствовав неловкость, девушка не нашла ничего лучше, чем сунуть наставнику его мантию, неловко поклониться и просеменить на свое место рядом с кронпринцем.

— А что еще ты умеешь? — невинно поинтересовался тот, как только она встала рядом.

Айрин криво улыбнулась.

Рунар же просил ее не светиться! Неизвестно, о чем он умолчал в докладе Совету, а она сегодня раскрыла сразу две потенциально опасные руны, не говоря уже о распотрошенном Оке души, спрятанном под матрасом в ее комнате. Так вот, к чему был тот предупреждающий взгляд…

Всеобщее внимание вновь привлек герцог Варнарри. На его шее красовалось несколько слоев бинтов, но рана, очевидно, оказалась неопасной, иначе лекарь не отпустил бы его так скоро.

— Ты победил, — он сплюнул, — с помощью отвратительных варварских приемов, недостойных благородного человека, но, согласно дуэльному кодексу, я признаю твою правоту и снимаю все претензии касательно ее чести. Идем, Лилия.

— Не так быстро, Инеит! Это ты сражался за ее честь. Не я.

Варнарри недоуменно сдвинул брови, а затем вдруг зашипел, тыча в противника пальцем:

— Ты не посмеешь. Право выбора награды отменили полвека назад!

— Официально оно еще существует, — Рунар развернулся к королевской чете, — я прав, Ваше Превосходительство?

— На турнирах оно негласно запрещено уже много лет, — заявил король, но его оборвала королева:

— Требование Рунара законно. Право выбора награды все еще закреплено в дуэльном кодексе чести.

Никто не посмел ей перечить.

Лилия, смекнув, к чему все идет, едва не забилась истерике:

— Чего же ты тогда хочешь?

— Поместье «Белая Ласточка» со всеми прилегающими территориями, входящими во владение рода Варнарри, включая шахты и карьеры, а также право на добычу и реализацию ископаемых.

Повисла по-настоящему мертвая тишина.

— Ты не можешь, — герцог, наконец, обрел дар речи. — У тебя нет титула.

— Согласно седьмому пункту дуэльного кодекса я получил его в тот момент, когда ты признал меня победителем.

Рунар взирал на распростертых у его ног давних врагов с холодным триумфом. Никто не дерзнул оспорить его право. Никто не осмелился выступить против закона, написанного кровью во времена, когда титулы и земли завоевывались в битвах, а не продавались за горсть золота, во времена, когда клятвы считались священными.

Лилия затрясла мужа за плечо.

— Инеит, скажи мне, что это неправда!

— Замолкни! А ты, — он ткнул пальцем в мага, — хитрая сволочь. Ты это подстроил!

— Что именно? Ложь твоей жены? Приставания твоего сына к моей ученице? Вздор, Варнарри. Ты сражался и проиграл, имей честь уйти достойно. Однако я понимаю, что забираю у тебя слишком много, так что ты можешь выкупить абсолютно всю территорию обратно по цене пустой земли. Естественно со всеми положенными налогами.

Лорд Инглот, Канцлер Казначейства, предвкушающе потер руки. Даже Айрин со своими скудными знаниями понимала, сколько денег отойдет в казну с такой грандиозной сделки. Чета Варнарри опозоренно поковыляла прочь, а король пригласил всех возвращаться в зал.

Первой заговорила королева:

— Поздравляю, барон…

— Кастел, — поспешно добавил Рунар.

В таких редких случаях родовое имя и герб выбирались Советом или монархом из Книги Знамен. Но с позволения короля или королевы новоявленный дворянин имел право придумать их сам.

— Да будет так, барон Кастел, — Ее Милость величественно кивнула, после чего под шепотки придворных удалилась вместе с приближенными фрейлинами в сторону часовни.

Айрин догнала наставника только на лестнице. Он оставил дорогущий камзол валяться на песке, а сам небрежно накинул на плечи плащ. Насколько она успела изучить этикет, это было вопиющее нарушение, на которое маг, как всегда, наплевал с высокой башни.

— Ты не пострадал?

— Лучше бы ты сидела в комнате и помалкивала, — огрызнулся он, развернувшись на лестнице. — Тогда Шестан не подслушал бы нас, и ничего этого бы не случилось!

— Но твоя победа… Сама королева пожаловала тебе титул!

Рунар схватил ее за локоть и утащил в один из коридоров. Ледяной порыв ветра вихрем пронесся над их головами, гася все факелы, и Айрин съежилась от холода. Наставник поджал губы, намеренно не предлагая ей помощи. Ночной мрак добавил ему угрожающих демонических черт.

— Весь двор видел твои художества и это после того, как я все это время распинался перед Советом, с каким трудом обучил тебя простейшим фокусам! Как ты только додумалась открыть Оковы? Сама их суть в том, что они не поддаются магии.

— И что такого? Мне надоело выглядеть дурной селянкой!

— Ты и есть дурная селянка! К завтрашнему утру о твоих способностях узнает весь город и Черный рынок: воры, наемники, контрабандисты, способные мгновенно оценить выгоду. Поверь мне, есть много людей, желающих открывать чужие замки, но еще больше тех, кто пойдет на все, лишь бы оставить свои закрытыми.

Они какое-то время стояли в тишине, нарушаемой лишь далекой музыкой. Рунар устало оперся о перила, поджав губы. Глядя, как он морщится в ответ на собственные мысли, Айрин испытала укол вины.

— Я должна была стоять и ждать, когда они сподобятся принести те проклятые ключи?

— Да, должна! — рявкнул он, хлопнув ладонью по каменному поручню.

— Но тебе было больно! Оковы же перекрывают магические потоки, и чем сильнее маг, тем сильнее боль, ведь так? Я читала об этом в книге.

Рунар вдруг прислушался к чему-то, ведомому ему одному, и неожиданно схватил ее за подбородок, заставив смотреть ему в глаза. Он был на голову с лишним выше нее, и она, сжав зубы, подчинилась, хотя шея неприятно заныла.

— Мне не нужна твоя жалость и тем более, не нужна твоя любовь. Ты просто дура, если считаешь, что из всех придворных красавиц я когда-нибудь выберу тебя.

Никогда еще чужие слова не доставляли ей физической боли. Она не смела шевельнуться в его руках, будто заключенная в раскаленную клетку. А как же его сладкие речи о доверии? Айрин растянула искусанные губы в надменной усмешке, затем выше задрала подбородок. Разумеется, все ложь, спектакль для наивной простушки. Спектакль окончен.

— Я никогда не опущусь до любви к тебе.

Ей отчаянно хотелось ранить побольнее, резать словами, как резал он, но на Рунара ее бравада не произвела никакого впечатления. Все, чего она смогла добиться — легкого прищура невыносимых синих глаз.