Алая птица

Глава 2 Четыре карты

— Айрин, ты чего смурная?

Девушка сморщила нос и отвернулась к другому краю телеги.

Гуго почесал в затылке и глянул на Лени, типа «чего это она?».

Тот только махнул рукой и подхлестнул лошадей.

— Живее, Гром! Таким темпом мы до города не к ночи, а к утру доберемся.

— Чо тут такого? — буркнул Гуго и откинулся на тюки с барахлом и мукой. — Подумаешь, еще раз в лесу заночуем, на свежем воздухе. Красота!

— Знаем мы твою красоту, — едко бросила ему Агнес. — Вон сидит, того и гляди взором своим пламенным в телеге дырку прожжет.

— Зря стараешься, Гуго, раз уж за два года девичье сердечко не украл, так уж одна ночь тебе не поможет! — хохотнул Лени.

— Ночи разные бывают, — еще тише пробурчал парень, на что Айрин, не оборачиваясь, продемонстрировала ему кулак. — И сдалось вам в этот город переться! Что, в селе работы нет? Пшеницы три поля собрали, сады о-го-го! — он от души развел руки в стороны и нечаянно заехал Агнес по голове. — Да не пищи, я не нарочно. А в городе? Тем более, в столице! Вот что тебе там надо, Айрин, а? Думаешь, тебя там ждут? Да там таких, как ты…

— Захлопни уже варежку, Гуго, — раздраженно бросила Агнес. — Третий день одно и то же талдычишь, надоел! Сказано тебе: надо муку и вышивку продать, мы за зиму гору платков наткали. Прикажешь бросить все гнить под пол на картошку? Да и на свадьбу деньги нужны.

— Чью свадьбу? — тут же вскочил Гуго.

— Успокойся, прынц, — осадил его Лени, — на нашу с Агнес свадьбу.

Гуго махнул куда-то в сумерки и выплюнул замысловатое ругательство. Агнес захихикала, прикрывая рот ладошкой. Айрин с недовольным видом прикусила губу и поудобнее улеглась на мешках. Телега плавно покачивалась, словно лодка в неспокойном море. Высоко-высоко в растерзанных ветром облаках прятался круглый бок луны. Небосвод на закате окрасился красным, словно ребенок измазал его соком черноплодной рябины. Зима будет холодной.

— Интересно, в городе видно звезды? — Айрин вытянула руку к небу, затейливо складывая пальцы. Именно так, согласно книгам, моряки определяли путь по созвездиям. — Говорят, там никогда не гасят фонарей.

— А тебе что за дело? Ты же не собираешься оставаться! Проживешь пару дней без своих звезд. Или ты удумала в городе…

— Тебе не надоело, Гуго? Захлопнись! — прикрикнула Агнес.

Она устала слушать его нытье и перебралась на козла к Лени, любовно обхватив его за плечо. Они о чем-то мило заворковали, как два голубка по весне.

Айрин глубоко вздохнула и искоса глянула на обиженного Гуго. Может, глупо, что не согласилась? Парень работящий, добрый, да только… Не до любви как-то было: дела-заботы, бабушкины уроки, охота за книгами. Хорошо, что Агнес настояла на поездке в Реймекар. Айрин всю голову сломала, как бы ей ненадолго выбраться из под бдительного родительского ока и без опаски начать поиски. Она снова прикусила губы и зажмурилась. Ох и влетит ей по возвращению!

Магические карты, тайком вывезенные из дома на дне сумки, так и манили заглянуть в будущее. Айрин чувствовала, что без толку. Как ни пыталась раскидывать, выходило одно: Лени и Агнес — скорая свадьба и ребенок, Гуго — дальняя дорога. А себе гадать было запрещено, но она рискнула, и несколько раз подряд ей выпал Маг. Сейчас, поглаживая колоду кончиками пальцев, она точно знала, какой именно карты касались пальцы.

— Поднимаемся, друзья! — прогудел Лени. — Подъезжаем к воротам.

И правда, уже стали видны темные громады стен и мерцающие бойницы сторожевых башен. Айрин подавила зевок и плотнее закуталась в шаль, прячась от ночной сырости. Гуго зажег еще одну лампу, и на нее тут же слетелась стайка мелких мошек.

Завидев повозку, постовой с явной неохотой вышел из караулки.

— Кто такие? Чего на ночь глядя надо?

— Мы из села Дубовый Перевал, — громко ответил Лени. — Едем на ярмарку. Лошади старые, не добрались засветло. Уж боялись, в лесу с волками заночуем.

— Вот и шли бы… к волкам. — С минуту стражник разглядывал прибывших сквозь толстые прутья решетки, а потом сплюнул под ноги и прошел через калитку, попутно вытащив за собой невесть откуда взявшегося парнишку с секирой. — Проведи досмотр пока. Грамотные? — Лени неуверенно качнул головой. — Так да или нет? Сколько вас?

— Четверо. Мы с другом, невеста моя и ее сестра.

— Невеста, сестра, — бурчал стражник, выцарапывая что-то в толстой книге. — Звать как? Лени. Родовое имя есть? Дубов? А у тебя, парень? Перевальный? Да врешь! — стражник расхохотался и снова уткнулся в книгу. — Совсем в вашем селе без фантазии?

Парнишка с секирой обошел телегу по кругу и осторожно поинтересовался содержимым мешков.

— Ткани на продажу и мука, — за всех ответила Айрин, пытаясь избежать близкого знакомства с лампой в руках Гуго.

— Ну, что там?

— Да, вроде, все в порядке, — проблеял превратник и ускакал обратно.

— Ты проверял или с девицами болтал? Ладно, добро, проезжайте! Все равно на ярмарке городские маги дежурить будут во главе с этим индюком, — стражник еще раз сплюнул.

— Да как же можно так про Придворного мага? — залепетал парнишка, но получил увесистый подзатыльник и улетел в сторону подъемного механизма.

— Вы в городе поосторожнее, — нехотя добавил стражник и с мрачным видом потер корешок регистрационной книги. — Бешеный Лис взялся за старое. Слыхали о таком? — все, кроме Лени, замотали головами. — Эх, деревня! Страшный он тип. Лет семь назад объявился здесь, грабил со своей шайкой купцов да, мать их, благородий. А пару лет назад пошли слухи, что еще и снюхался с северянами…

— Но северян же давно никто не видел, как же Бешеный Лис мог с ними «снюхаться»? — прищурилась Айрин, за что получила недовольный взгляд и смущенное:

— Вот языкастая! За что купил, за то и… Будете всю ночь тут торчать⁈

— Уже едем. Доброй вам ночи, — поспешно кивнул ему Лени и подхлестнул лошадей, на что получил вялое «проваливайте уже».

Телега медленно вкатилась под защиту стен.

Перегнувшись через борт, Гуго смачно сплюнул на дорогу.

— Промолчать не могла? Вечно ты всем перечишь.

Сестры в один голос велели ему заткнуться и жадно подались вперед, ожидая увидеть… сами не знали, пестрые карнавалы? Шумную ярмарку? Волшебных огненных птиц в небе? Но город спал, лишь сонно подмигивал редкими огоньками в жилых домах и гостиных дворах.

— Лени, а ты откуда про Бешеного Лиса знаешь? — спросила Агнес, кокетливо устроив голову на могучем плече жениха.

— Дядька рассказал, — глухо отозвался тот, внимательно правя лошадьми на узкой каменистой улочке. — Помните, прошлой осенью на карету нашего барона напали, когда он с охоты в Дубовый Перевал возвращался? Его и всех слуг перерезали, в живых только лакей остался, да только кто его на службу без рук возьмет… — в этот момент одно из колес со стуком провалилось в лужу, обдав пустующий тротуар подтухшей водой. Лени в сердцах выругался, помянув дьявола. — Все живы? Так вот… На том месте метку Лиса нашли, — он вздохнул и трепетно сжал плечо ахнувшей Агнес. — Хоть бы этого безумца поймали уже и повесили!

Пока Агнес бессмысленно восклицала нечто бессвязное про ужасы и непременную божественную кару, Айрин молча кривила губы. Знатная сволочь получила по заслугам. От рук бога или разбойника — не важно.

Лени остановил телегу почти на самой окраине. Накануне ярмарки народу было хоть отбавляй, но на постоялом дворе им выделили одну большую комнату, правда, всего с двумя кроватями.

— Обычно за овес для лошадей я беру отдельно. — Заявила зевающая хозяйка, крупная молодящаяся женщина в криво повязанном цветастом платке, из-под которого торчала поседевшая коса. После драматичной паузы она красноречиво оглядела гостей с ног до головы и театрально вздохнула. — Эх, ладно. Вам, дети, сделаю скидку. Только не громите ничего. По полтора серебра с каждого.

Лени со вздохом выложил на стойку монеты. Улучив момент, Айрин купила тонкую желтую свечку за десять медяшек из тайного схрона. В Дубовом Перевале за такую постеснялись бы брать больше пяти. Цены в столице оказались кусачими: сбережений едва хватало на пару ночей и один скудный завтрак, и переваловцы уповали на успешные торги. Агнес пару раз уже принималась причитать о страшной участи побиравшихся бедняков, которых стража безжалостно гнала за ворота. Сестрины слова Айрин пропускала мимо ушей. Кому-кому, а уж красавице Агнес подобная участь не грозила: Лени бы не допустил. Да и карты, что она тайком раскинула перед отъездом вопреки бабушкиному наказу, сулили скорое вознаграждение.

— Поднимайтесь, а я разберусь с Громом и Белой, — Гуго заразительно зевнул и уныло поплелся обратно на улицу.

Айрин ненадолго задержала на нем взгляд, а потом решительно отвернулась и следом за остальными направилась на второй этаж. Комната была достаточно просторной, с одним большим окном прямо на дорогу, наспех сколоченным столом и двумя кроватями, стоявшими у противоположных стен.

— Чистенько, — одобрила Агнес и забросила свой тюк на одну из кроватей. — Мы с Лени ляжем здесь…

— Отлично, — перебила Айрин. — Гуго постелем у стены, — и бухнула два своих мешка на бугристый матрац.

— Мы не можем оставить его валяться на полу! — возмутилась сестра.

А лечь с Лени она, значит, может?

— Мы все устали, Айрин, не надо на меня так смотреть!

— Хорошо, не смотрю, — та с готовностью отвернулась и принялась разворачивать одеяло.

Лени же почесал в затылке, однако, смолчал, рассудив, что спать на кровати удобнее, чем на полу, а Агнес уже почти его жена. Подумаешь, днем раньше, днем позже… И кому их стыдить: Айрин, которая дальше своего носа не видит, или Гуго, который только Айрин и видит?

Из коридора донеслись тяжелые шаги, и в дверях появился предмет всеобщего спора.

— Только представьте, старая ведьма чуть нас не обдурила! — Гуго от души пнул подвернувшийся стульчик, и тот жалобно хрустнул ножкой. — Я с ихним конюхом перекинулся парой слов, так он сказал, что на время ярмарки за жратву для лошадей дворам и трактирам платит казна! — не добившись раекции от молчаливых спутников, он махнул лапищей. — Забыли. А это что такое? — его палец уперся в гордо возвышавшуюся посреди стола свечу.

— Статуя Всевышнего, — съязвила Айрин и незаметно запнула свой мешок поглубже под кровать.

— Зачем вообще на такую ерунду деньги тратить? — возмутился парень.

Под встревоженным взглядом невесты Лени успокаивающе похлопал друга по плечу:

— Брось, Гуго, она гроши стоила.

— Медяк серебряный бережет, — назидательно ответил тот и приосанился с важным видом. — Так, что стоите, как три памятника Его Величеству? Решили, как разместимся?

Он добавил несколько душевных оборотов, а услышав решительный ответ, скорчил спине Айрин гримасу, но от комментариев благоразумно воздержался. Все село хорошо помнило, как с виду хрупкая язвительная девка до поросячьего визга отходила отцовским пастушьим кнутом зарвавшегося ухажера. Гуго тогда хотел добавить, чтоб не повадно было заглядываться на его зазнобу, но на парне без того не осталось живого места.

Храп и сопение смешивались в столь отвратительную какофонию, что в один момент Айрин зажала уши. Дома ночи стояли тихие, разве что сверчок зашуршит или бабочка стукнется о стекло.

На минуту ей удалось забыться тревожным сном, но тут Гуго перевернулся на спину и захрапел вдвое громче.

Айрин села, оглядев комнату стеклянным взглядом. Агнес лежала с таким умиротворенным выражением лица, будто ее обнимало облако, а не тяжеленная лапа Лени. Небо, между тем, едва-едва посветлело.

Она тихо поднялась и на цыпочках прокралась к столу, где под очередной раскат храпа запалила свечу.

— Силы природы, духи, что правят миром, поведайте о том, что будет сегодня на ярмарке, — она достала ветхую колоду, развернула карты веером и задержала над ними ладонь, внимательно следя за пламенем. — На что надеяться, чего опасаться? — огонек дрогнул и вытянулся.

Первая карта полетела в центр. Король — подчинение власти. За ней еще две. Шут и Колесо фортуны — выбор, ведущий либо в небытие, либо на пьедестал. И четвертая завершила расклад. Маг. Девушка осторожно коснулась чуть шершавой бумаги, повторила про себя: «Маг — новый жизненный путь и великий исход». В этой карте было заключено слишком много смыслов. Бабушка учила, что она выпадала захваченным судьбой.

«Великий, по-северному значит Вихрес», — негромко рассказывала она. — «Он указывает на великую победу или на великое горе. Запомни, Айрин, эти карты взывают к духам, и трактовать их ответы надо осторожно, уж слишком они туманны».

Ее взгляд остановился на потертом от времени изображении мага — фигуре старца в огненном ореоле с книгой в руке. До нее долетали слухи, что на новых колодах сначала рисовали портрет нынешнего Придворного мага, но очень скоро перестали, так как богатенькие девицы скупали их подчистую ради одной единственной карты и теряли голову от любви. Говорили, что Придворный маг необычайно силен и высок, необычайно умен и благороден, необычайно красив и много чего еще.

— Глупые. Разве можно влюбиться в… — Гуго всхрапнул особенно громко, и Айрин оборвала себя на полуслове.

Разве можно влюбиться?..

Она скрупулезно обдумывала каждую мысль со всех возможных сторон: об Агнес и ее свадьбе, о Гуго и своем будущем в Дубовом перевале. Тяжким грузом на ней висела перспектива скорого замужества. Иначе сельские проходу не дадут: заплюют, разнесут небылицы и начнут обсасывать сплетни, как жирные говяжьи кости. Село у них было хоть и большое, но тихое — по гроб жизни вспоминать будут.

Да и Нарс ей не простит. Брату и так приходилось несладко. Ему давно полагалось привести в дом невесту, а он упрямо тащил на себе всю семью.

Был бы Нарс также добр к сестре, если бы знал, что на самом деле случилось в ту проклятую ночь в амбаре…

Еще библиотека. Бабушка убеждала, что ничего там про север не найти. Все сгорело на священных кострах, но когда еще представится шанс?

Сердце ныло, стоило Айрин представить, что всю оставшуюся жизнь ей придется прятаться на задворках мира, в опостылевшем Дубовом Перевале и, не дай Всевышний, рядом с Гуго. Она никогда не узнает, кто вынес ее семье смертный приговор, не сможет дышать спокойно, живя с оглядкой на двери храмов. Не искупит свою вину.

Айрин впилась ногтями в столешницу. На мягком дереве остались борозды.

Она имела право знать, что бы бабушка не думала на этот счет! А пока у нее было только имя. Каямина.

Зажмурившись, Айрин медленно выдохнула, поспешно приказав себе успокоиться. Воспоминание о потере контроля потянуло за собой цепь не менее горьких воспоминаний, и девушка отчаянно сжала голову, изо всех сил подавляя крик. Слезы ручьем покатились по ее щекам. Несколько капель украсили магические карты. Она стерла их трясущейся рукой и задула оплывшую свечу.

Рассвет не принес желанного забвения. Айрин не позволила себе забыться сном, опасаясь, что прошлое настигнет ее и там.

— Ты чего это? — разглядев ее опухшее лицо, встревожился Гуго, со сна взъерошенный, будто его потрепала свора собак.

Агнес легко вспорхнула с кровати и заметила на столе карты.

— Ты ночью гадала? Маг, Фортуна, а это Шут? И еще одна, самая нижняя, — она нагнулась над столом. — Что там?

— Король.

— И что это значит? — с подозрением спросил Гуго.

— Не знаю, — сестра сморщила носик. — Бабушка не захотела меня учить.

— Новый путь это значит, — Айрин рывком вскочила с постели и смахнула карты в колоду. — Тропу судьбы. Понимайте, как хотите.

— А может, — сестра лукаво блеснула глазами, — этот твой путь к алтарю?

Гуго сзади радостно замычал. Айрин швырнула сумку на пол — Агнес перестала улыбаться — и принялась усердно сворачивать постель просто, чтобы занять руки. Нет, свадьба навеки запрет ее в Дубовом Перевале, а сейчас она близка к цели, как никогда.

— Да это бредни! — вдруг разозлился Гуго. — Ты кем себя возомнила? Магичкой что ли?

— Дружище, давай-ка сбавь обороты, — подал голос Лени.

Тот только отмахнулся.

— Кидаешь их одну за другой и думаешь, что они тебе что-то предсказывают, а это просто разноцветные бумажки! Чего ты кобенишься, ведь кроме меня ты никому не сдалась. Хочешь в девках ходить? Никто тебя не возьмет в жены, если будешь из себя принцессу строить!

— Гуго, закрой рот. — Лени преградил ему путь и попытался взять за плечи, но тот сбросил его руку и огрызнулся:

— Ты вообще не лезь. Иди свою жену воспитывай, а в мои дела не суйся!

— Во-первых, я не твоя собственность, — голос обычно холодной Айрин звенел от ярости. — А во-вторых, я не давала тебе никаких обещаний, так что не смей оскорблять меня. Больше тебе скажу: теперь даже не посмотрю в твою сторону, так что хоть оборись!

— А мне не нужно твое согласие, я уже все порешал с твоим братом!

Наступила гробовая тишина.

Айрин неотрывно смотрела на перекошенное лицо Гуго. Затем ее взгляд скользнул на такого же удивленного Лени, а после на сестру.

— Агнес? — ее затопило опустошающее чувство предательства. — Ты поэтому настояла, чтобы я ехала вместо матери?

— Сестренка, прости… — Агнес прижала ко рту обе ладони, ее ресницы трогательно заблестели.

Не в силах смотреть на этот фарс, Айрин медленно повернулась, ослабевшими пальцами стиснула тюк с вещами и направилась к выходу.

— Куда ты собралась? — хлестнул в спину голос Гуго. — В публичный дом?

Ей до ломоты в теле хотелось ударить его колдовством, подпалить огнем, как делали великие и бесстрашные магички на страницах книг. Но жизнь не книга.

— Продавать платки.