Царь девяти драконов

Глава 17

— Мы куда идти?

— На берег.

Шанкар и Ли спускались по грунтовой дороге к подножию холма. Матерь вод переливалась в полуденных лучах солнца, заставляя щурить глаза. В траве стрекотали кузнечики. Под подошвами сандалий приятно хрустели мелкие камешки. Некоторые тихо скатывались по пологому склону, шурша меж низких стеблей. Люди уже вовсю работали на рисовом поле. На двух охотников они даже внимания не обратили.

Шанкар был сосредоточен и собран. Острый взгляд из-под нахмуренных бровей внимательно оглядывал местность. Правая рука крепко сжимала копье, а через левое плечо был перекинут лук. Охотник подсознательно старался разглядеть в округе что-то подозрительное, но представшая картина выглядела тихой и умиротворяющей. Словно накануне ничего не произошло. И это заставляло нервничать еще сильнее. Лишь пение птиц над головами да крики обезьян в джунглях помогали немного успокоиться.

«При нем птицы не поют...».

Ли, тоже вооруженный копьем, опасливо косился на Шанкара. На тонких губах горе-охтника застыло подобие глупой улыбки, однако за ней скрывалась тревожность и растерянность. Не каждый день ему приходилось идти на хищника. А недавняя встреча с безумным ху уверенности в себе не добавляла. Ли был даже рад, что цзы Хэн послал его именно с Шанкаром. Суровый старейшина вполне мог отправить несчастного увальня выслеживать зверя в одиночку. От одной только мысли об этом Ли нервно сглотнул.

— Что делать будем? — тихо поинтересовался он.

— Следы искать, — сухо ответил Шанкар.

— Кого?

— Как там Ксу? — ответил охотник вопросом на вопрос. — Он проснулся?

— Да, — кивнул Ли, — но потом... э... снова спать. Напугаться очень.

— Не вспомнил, кто на них вчера напал?

Тот с грустным видом покачал головой.

— Не хочешь мне рассказать о Башэ? — вновь рискнул надавить Шанкар. Он понимал, что вступает на зыбкую почву, но скребущие на душе кошки не давали покоя.

— Э?

— Ба-шэ, — по слогам повторил охотник и пронзил Ли взглядом, — расскажи о нем.

— Нет-нет, — замотал головой тот, причем так быстро, что Шанкар невольно подумал — она вот-вот слетит с плеч и покатится по склону вслед за камешками.

Охотник остановился и развернулся к Ли всем телом. Лицо стало еще смурнее. Брови сошлись на переносице. Его спутник весь съежился под проницательным взглядом и слегка побледнел.

— Ху-ши... — прошептал он, — чего... не так?

— Ничего... не так.

— Тогда...

— Кто он, Ли? — тихо и твердо спросил Шанкар. — Кто этот Башэ?

— Э... у цзы спросить ты надо, — промямлил Ли.

— Я уже спрашивал, — не повышая тона, молвил охотник, — и теперь хочу спросить тебя.

— Я... я... языцы это, — непослушными губами пролепетал тот, — сказки.

— Судя по словам твоего сына, вчера за ним гналась эта сказка.

— Почудилось ему, Ху-ши... бывать такое... клянусь духами, почудилось.

Шанкар вплотную приблизился к Ли и заглянул ему прямо в глаза. Последний испуганно таращился на охотника, будто тот хотел его придушить.

— Я многое повидал, Ли. И в простое «почудилось» уже не верю. Так, что прекрати вертеться, словно шакалий хвост, и расскажи мне правду.

— Э... — вновь замотал головой Ли, — не знать я ничего, да видит Шанди. Ты... у цзы спросить, Ху-ши.

Какое-то время охотник продолжал буравить его взглядом, а затем тяжко вздохнул. Как бы Ли сейчас страшно ни было, Хэна он явно боялся больше. Шанкар вспомнил слова Кали о круговой поруке. Если Ли начнет болтать о том, чего старейшина не желает, наказать могут не только его, но и всю семью. Цзы Хэн дал ясно понять, что языческое прошлое под запретом.

«Надеюсь, это прошлое не станет настоящим».

Охотник скосил отрешенный взгляд вниз, к подножию холма. Туда, где заканчивалось рисовое поле и начиналась полоска берега, покрытая белым песком. Пенек от пальмы вновь пустовал.

— Наверное, опечален пропажей дочери, — прошептал Шанкар, — не до работы сейчас.

— Э? — осторожно подал голос Ли.

— Ничего, — буркнул охотник и кивнул на Матерь вод, — пошли. Дело ждет.

Кажется, Ли был только рад прекращению нежелательного разговора. Он с облегчением выдохнул. На щеках появился здоровый румянец, хоть самого его все еще немного потряхивало.

Шанкар же стал мрачнее тучи. Ему все это не нравилось. Но не будет же он выколачивать из увальня правду? Да и навряд ли тот ее расскажет. Уж слишком сильно боится цзы.

«Ладно. Узнаю, с чем мы имеем дело, а там посмотрим. Быть может, я напрасно переживаю».

Словно в подтверждение над головой вновь пропела птица. Охотник немного расслабился, и они продолжили путь.

Матерь вод встретила их умиротворяющим урчанием и яркими бликами. Долго смотреть на поверхность реки без рези в глазах не получалось. Белый песок раскалился под полуденным солнцем. Его жар ощущался даже сквозь подошвы сандалий. Ли с опаской озирался по сторонам. Шанкар же был сосредоточен и собран.

— Следи за зарослями, — бросил он, — я буду посматривать на воду.

Ли кивнул и начал оглядывал лесную чащу. Шанкар видел, что тому не по себе. Он и сам испытывал напряжение. Особенно после того, как деревня полностью скрылась за завесой джунглей, вплотную подступающих к берегу.

Они остались одни. Только журчание реки, песни птиц да крики обезьян. Но было в этом естественном спокойствии нечто еще. Нечто неуловимое, заставлявшее испытывать чувство тревоги. И охотник не мог сказать, что именно. Пока не мог.

Вскоре показалось то самое место, где они впервые встретили Нюнг. Шанкар замедлил ход и огляделся. С виду все оставалось, как прежде. Взгляд скользнул по полоске берега. На влажном песке у кромки воды он заметил след...

Охотник подошел ближе. Это было углубление. Широкое и правильной формы. Будто что-то большое проползло по песку, оставило полосу, а затем вновь скрылось в водах реки. Шанкар осторожно присел возле кромки и внимательно осмотрел углубление.

— Похоже на змею, — прошептал он, — но она не осталась на суше, вернулась обратно под воду... кажется, Нюнг называла этот берег змеиным...

Охотник перевел взор на сверкающую водную гладь. Та продолжала тихо журчать, навевая покой и уют. На какой-то момент Шанкар поддался этим чарам, однако вовремя опомнился и заставил себя быть настороже.

В памяти всплыли мгновения, когда он купался с Абхе. Странный поток воды. Холод. Непонятная тень в мутной синеве... Повинуясь невольному порыву, охотник протянул руку и дотронулся до поверхности реки. Она была теплой, как нагретое молоко.

— Хм, — хмыкнул он и прислушался.

Среди листьев пели птицы. Вдали кричали обезьяны. Где-то рядом плескалась рыбы. У Шанкара немного отлегло от сердца.

— Это точно не он. Может и вправду змея? Ребятам просто показалось со страху. Но Нюнг говорила...

Охотник закусил губу и посмотрел на Ли. Тот переминался с ноги на ногу. Вид у него был слегка озабоченный.

— Придется последить, — прошептал Шанкар, вновь устремляя взор на реку, — если змея, она еще покажется, — затем поднялся, — Ли!

— Э?

— Останься здесь и последи за рекой.

Горе-охотник выпучил глаза:

— Я?

Шанкар кивнул:

— Да. Только к кромке воды близко не подходи. Мало ли что.

Ли побледнел. Румянец испарился с пухлых щек.

— А ты куда, Ху-ши?

— Если это змея, надо подготовить ловушки. Схожу в лес за необходимым.

Судя по тому, как Ли пробила дрожь, эта идея ему вовсе не понравилась.

— Я с тобой идти, Ху-ши! — взвизгнул он.

Шанкар вздохнул:

— Кто-то должен следить за рекой.

— А если ху напасть на ты?! — Ли отчаянно искал повода отправиться с ним.

Охотник натянуто улыбнулся:

— Я же гроза синха.

— Э?!

— Ничего, — он ободряюще похлопал Ли по плечу, — если хочешь, спрячься в кустах, но глаз с реки не своди. Увидишь чего, зови. Я буду недалеко.

В глазах увальня застыло такое отчаяние, что Шанкару стало жаль его, но иначе поступить он не мог. Отправлять Ли в джунгли за основами для ловушек было бы самоубийством. Хватило прошлых приключений.

— Не бойся, я скоро.

Кивнув, Шанкар торопливой походкой направился в лес. Сам не хотел оставлять Ли надолго одного. Он чувствовал на себе его затравленный взгляд, пока завеса джунглей не сомкнулась за спиной.

Лес здесь был не слишком густой, сквозь кроны деревьев на землю золотистыми пучками падал солнечный свет. Однако Шанкар сразу ощутил легкую прохладу... и рой мелкой мошкары в довесок. Вздохнув, он двинулся дальше. Сухие ветви тихо хрустели под ногами. Охотник решил не отходить далеко. Ему понадобятся несколько толстых стеблей кустарника с крупными листьями. Парочку таких он как раз заприметил впереди. Тот рос на небольшом пятачке, окруженном джунглями. Сразу за ним лес становился гуще. Солнце уже не так хорошо проникало сквозь листву, и меж стволов деревьев сгущался мрак. Покосившись туда и не заметив ничего подозрительного, Шанкар направился прямиком к цели. Задерживаться он не хотел. В последнее время охотник ощущал подсознательную тревогу, когда оставался в джунглях один. И только продолжавшееся над головой пение птиц немного успокаивало.

Добравшись до кустарника, охотник осмотрел его. Стебли толстые. Сучья острые. Листья широкие.

— То, что надо.

Достав с пояса медный кинжал, он уже хотел приступить к делу, как вдруг услышал то, от чего едва не выронил орудие из рук.

Шепот. Он пронесся меж деревьев подобно тихому порыву ветра. Словно сквознячок поиграл опавшими листьями. Сердце екнуло в груди. Шанкар зажмурился. Он узнал его. Опять узнал... но птицы продолжали петь над головой!

Спустя секунду шепот повторился.

— Шанк-а-а-р.

Не открывая глаз, он покачал головой и процедил сквозь зубы:

— Нет. Уходи. Прошу тебя, уходи.

Охотник почувствовал, как его обдало холодом. Как в тот раз на кухне... как тогда, под водой. Снова будто что-то прошуршало опавшими листьями. Шепот донесся оттуда, со стороны чащи. Куда уже не проникал солнечный свет.

— Шанк-а-а-а-р.

Он стал более настойчивым. Вкрадчивым.

— Оставь меня, — проговорил охотник, не поднимая век, — прошу тебя... оставь меня.

Мороз усилился. Он был так неестественен посреди жаркого дня. Шанкар уже не чувствовал пальцев. С трудом удерживал в ладони кинжал. Кожа покрылась мурашками и стала напоминать гусиную. Ледяное дыхание сковывало его, будто заставляя двигаться... вынуждая открыть глаза. И он сделал это. Нехотя Шанкар разомкнул веки и медленно обернулся в сторону лесной чащи. Внутри уже приготовившись увидеть ее...

Да. Она была там. Все та же печальная улыбка на манящих губах. Большие глаза цвета сапфира. Нилам поманила его. Медленно. Вяло. Словно в полусне. Вновь по джунглям пронесся холодный порыв ветра... но он не заставил листья пальм шелохнуться. Уста девушки продолжали оставаться сомкнутыми, но Шанкар снова услышал шепот.

— Идем.

— Нет... — намерен был воспротивиться охотник.

Он не хотел идти за ней. В эту чащу, где тьма готова была поглотить в своей утробе, подобно голодному синха. Не хотел вновь терзать свою душу. Но ноги двинулись против воли. Шанкар больше не чувствовал пальцев. Теплый пар выходил изо рта. Охотник приказывал себе немедленно остановиться. Но разум полностью утратил контроль над телом. Оно вновь шло навстречу... навстречу к ней. На устах Нилам продолжала играть печальная улыбка. Улыбка, бьющая в самое сердце. Девушка вновь поманила охотника и... скрылась во тьме. Шанкар продолжил идти следом. Сучья хрустели под ногами. Птицы пели в кронах пальм. Но все это было словно за невидимой стеной. Будто Шанкара вмиг оградили от мира прозрачной завесой. Завесой из холода и льда. В сгустившемся сумраке он отчетливо видел, как выходит пар изо рта. Сердце билось так быстро, что трудно было различить ритм. Но оно громко отдавалось в висках.

— Куда ты ведешь меня? — прошептал Шанкар.

— Идем, — ответила тьма.

И он шел, ибо не в силах был противиться.

***

Когда мгла полностью окутала его, заставляя щуриться и осторожно ступать по земле, он вновь увидел ее. Нилам стояла, опершись спиной о пальму. Нежная ладонь вяло водила по шершавому стволу, издавая тихий звук. Убаюкивающий. Пугающий в своей простоте. На ее губах больше не было той печальной улыбки. Тоска перекочевала во взор. Шанкар не мог долго смотреть в эти глаза. Слишком больно становилось внутри.

— Зачем... — проговорил он, — зачем я тебе?

— Прости.

— Что?

— Прости, что напугала тогда. Но ты обидел меня. Своим отказом.

— Нилам... — его вот-вот готово было вывернуть наизнанку, сердце защемило.

Ладонь продолжала скользить по дереву. Будто мышь шуршит опавшей листвой. Мороз трещал в воздухе. Нилам указала пальцем на землю.

— Здесь, — прошептала она.

Охотник проследил за ее жестом. Земля в этом месте поросла травой, но она была не такой высокой, как вокруг.

— Что здесь?

— Многое, — прошептала Нилам.

Шанкар вскинул на нее взгляд:

— Многое? Я не понимаю. Что ты хочешь от меня? — последний вопрос прозвучал с нотками отчаяния.

— Посмотри, — молвила Нилам, — и все узнаешь сам.

К горлу подступил комок паники. Охотник чувствовал, как холод и тьма сжимают его мертвой хваткой. Лишь с превеликим трудом он заставил взять себя в руки, отложил копье в сторону и на дрожащих ногах опустился на землю. Провел занемевшими пальцами по траве. Дотронулся до почвы. Несмотря на озноб и мороз, ему почудилось, что земля мягкая... копаная.

Шанкар осторожно поднял недоуменный взгляд на Нилам. Встретился с ее печальным взором, силясь понять, что она хочет.

— Смотри, — не размыкая губ, прошептала та.

Шумно выдохнув, охотник погрузил пальцы в землю. Та и вправду оказалась рыхлой. На кожу налипли комки. Грязь залезла под ногти, но охотник не заметил ее. Под пристальным взором Нилам, он продолжал погружать ладони в землю. Все глубже и глубже. Когда копать стало тяжело, перепачканные руки схватились за кинжал. Время будто остановилось. Шанкар его не ощущал. Не ощущал, как пальцев на руках. Несмотря на нелегкий труд. Справа виднелась уже внушительная горка влажной земли. Углубление все разрасталось, но он продолжал копать. Будто заговоренный. А Нилам безучастно следила за ним с печалью во взоре. Нежная ладонь водила по шершавому дереву, издавая убаюкивающий звук.

Наконец среди темных и влажных комков что-то показалось. Шанкар убрал кинжал за пояс, даже не подумав вытереть его. Осторожно продолжил разгребать землю ладонями. Еще через пару мгновений сообразил, что видит грубую серую рубаху. Похожую на ту, что носят жители деревни... и она одета на тело.

Руки дрогнули, когда пальцы нащупали холодный труп. Шанкар хотел отстраниться. Отпрянуть. Но будто невидимая сила заставляла копать дальше. Пар валил изо рта. Охотник стал осторожно смахивать землю с того места, где должно было находиться лицо. И он увидел его. Несмотря на страх, состояние и сумрак. Теперь Шанкар ощутил, как все нутро сковало, будто положили под пресс. Он не мог вдохнуть. Выдохнуть. Не в силах был отвести глаз от того, что предстало ему.

Темные, короткие волосы. Большие карие глаза. И не было в них больше задора и жизни. Приплюснутый нос, показавшийся ему таким забавным при первой встрече. А на губах уже не играет та веселая улыбка, способная очаровать. Уста окрасились мертвенной синевой. Лицо покрывает бледность...

— Они здесь, — услышал он шепот Нилам будто во сне, — они все здесь.

— Кто? — просипел охотник.

— Все, — нежная ладонь продолжала водить по шершавому дереву.

Шанкара затрясло. Взор невольно скосился влево. Рядом с найденным телом из земли виднелась рука. Маленькая. Бледная. Детская...

Повинуясь непонятному, безумному порыву, охотник смахнул грязь с этого участка. Когда взору предстало знакомое лицо, обрамленное черными волосами, он не выдержал. С ужасом Шанкар отпрянул назад. Перевел расширенные глаза на Нилам. Но той уже не было.

Тьма рассеялась. В кронах деревьев пели птицы. А сквозь прорехи листвы тусклый свет падал на разрытые могилы.