Цена звёздной пыли

Глава 34

Всё самое интересное в жизни человека — происходит внезапно. Быстро и практически незаметно, словно тусклая молния, рассёкшая небо где-то вдалеке, за серым, непроглядным слоем туч. Именно так к Джону Харлайлу и вернулось зрение. И он увидел того, кто упорно сотрясал как его самого, так и его койку, к которой, как выяснилось позднее, он был привязан по рукам и ногам. И это внушило в его только-только пробудившийся разум, настоящий ужас. Не тот, что ты испытываешь перед смертью, но другой… Страх перед реальностью. Искажённой, неправильной и тёмной, сущностью самого естества вселенной.

Джон Уильям Харлайл увидел прямо перед собой хорошо знакомую растрёпанную причёску и печальные, вечно заспанные, глаза. Волевой подборок, обрамлённый лёгкой щетиной, и даже тот самый шрам, что некогда был получен по глупости бурной юности. И находился он точно там, где он помнил — по диагонали рассекал густую, ровную бровь. Эти глаза… Торговый агент уже заглядывал в них, и в тот раз так и не увидел в них отражения. Сейчас же, отражение было… Его отражение. Он увидел седого старика в тех глазах. Старика, привязанного к хирургическому столу.

— Вы хотите сказать, что… Джон Харлайл оказался точно таким же «попутчиком», каким был тот старик из капсулы? — я уже начал отчаиваться разобрать что-либо позднее, просто прослушав запись диктофона, и решил добиваться полного понимания сейчас. — Его так же подобрал другой корабль республики?

— Да нет же! — Ричард Макдональд вскрикнул так, словно он был престарелым учителем с толстой сумкой опыта за плечами, а я — одним из его учеников, упорно отказывающихся познавать логичные основы математики. Но его рассказ всё же не был чем-то элементарным. — Он оказался на своём месте. Тот старик. Это и был Джон Харлайл. С самого начала.

— Но… Как такое…

— Возможно? — старый торговец ехидно ухмыльнулся и стряхнул пепел мимо пепельницы. Чем больше спиртного было в его крови, тем чаще он умудрялся промахиваться. Вот это была действительно вполне понятная вещь. — Не имею ни малейшего понятия, дружище. Дело в том, что наша вселенная — весьма странное место. Даже если взять в пример что-то совсем маленькое и незначительное. Скажем, планета Земля.

— А что с ней не так? — должно быть, меня ожидало очередное откровение, раздумывать над которым я буду ещё не одну неделю.

— Смотри. Есть один вид существ. Доминантный вид. Он занимает огромное количество территории и выращивает остальных живых существ только для того, чтобы впоследствии ими питаться. Ничего не напоминает?

— Человечество?

— Разве? — Макдональд медленно втянул дым сигары в лёгкие. Его взгляд стал ещё пристальнее, чем обычно, а уголок губ уверенно пополз вверх в искривлённой, ехидной ухмылке. — Ты уверен?

— Я… не совсем понимаю, — я просто не мог вот так сходу понять всё, о чём думает величайший торговец. Ведь если это было бы возможно, на его месте был бы я. Ну, или хотя бы рядом с ним. Такой же растолстевший от выпивки, и старый, от весьма неплохо прожитого, времени.

— Впрочем, ничего удивительного, — Ричард усмехнулся и махнул рукой так, словно это был всего лишь пустяк. Должно быть, его и правда весьма часто не могут понять. Или не хотят. Такова доля настоящего гения. — Растения.

— Что «растения»? — я непонимающе уставился на старого торговца, аки баран на новые ворота, и ему определённо нравился этот взгляд.

— Деревья, — уточнил Макдональд, и ожидая утвердительного кивка, так его и же дождался. — Понимаю. Человек редко способен задуматься о своей жизни на столь глубоком уровне самосознания. Да, род человеческий действительно использует подобную стратегию жизни. Мы разводим скот, чтобы получить молоко, яйца, шерсть и мясо. И это нормально, что бы не говорили эти чёртовы «Люди в зелёном». Однако, мы не изобретали этого метода. Мы лишь позаимствовали его у более продвинутого существа, промышляющего подобной жестокостью с самого начала времён. У деревьев. Вы никогда не думали о том, что каждый вид существ на нашей планете прямо зависит от кислорода, который выделяет простое дерево в процессе фотосинтеза?

— Я помню это ещё со школьной программы, — я кивнул в ответ, всё ещё не понимая, к чему ведёт Ричард.

— Так вот. Они буквально дают нам жизнь. Деревья кормят нас. Взращивают поколение за поколением, а мы в свою очередь — отдаём наших усопших земле. Вы ведь помните, чем и как, питаются деревья?

— Корневая система?

— Так точно! — уже захмелевший, старый толстяк довольно кивнул, и приложился к своей кружке. Мне даже стало интересно, какой именно она была по счёту… Но я решил не вдаваться в решение задач с бесконечными множителями. — Они выращивают нас. Людей, слонов, этих противных маленьких собачек, так и норовящих облаять тебя при каждом удобном случае. Подобно свиньям, единственная возможная судьба которых — стать копчёным салом в чьём-то холодильнике. Ну, или солёным… Но я всё же предпочитаю копчёное, — торговец рассмеялся и задорно похлопал себя по огромному пузу, умудряющему выглядывать даже из-под стола. — Понимаешь?

— Да… Кажется, я начинаю понимать, — мог ли я поверить в столь глупую теорию, исходящую пусть и от действительно гениального, но всё ещё пьяного, человека? Конечно, мог. В конце концов, я ни разу за всё время обучения в академии не видел нашего преподавателя физики в трезвом состоянии, а в его слова верить был обязан. И даже заучивать их, под страхом проверки, в виде экзамена. Так почему бы мне не поверить тому, кто в моих глазах обладает куда большим авторитетом, чем престарелый электрик в отставке, случайно получивший должность учителя?

— Деревья — вот настоящие владельцы нашей планеты. Настолько древние, что их история уходит корнями в само зарождение Земли, и настолько крепкие, что способны выживать в самых суровых условиях на протяжении столетий. Практически бессмертные на фоне мимолётной человеческой жизни, — Ричард кивнул в сторону открытого окна, через которое виднелся лес неподалёку от его замка. — Они везде. Мы просто не видим того, что не скрыто. Привыкли зреть в корень. Искать какого-то подвоха, и самое забавное — искать смысл жизни. А ведь он у нас уже есть. Но даже не это смешит меня больше всего.

— А что?

— То, что в отличие от людей, деревьям вовсе не обязательно употреблять что-то, кроме лучей ближайшей звезды. Они и так не умрут, даже если буду питаться лишь солнечным светом и водой. Мы для них всего лишь деликатес. Ну, или что-то вроде пива. Может быть даже наркотик, подобный метамфетамину, и это, между прочим, даже ещё более правдоподобно. В конце концов, их бессмертие было получено вовсе не бесплатно, и им приходится проводить свою долгую жизнь на одном месте. А ведь никто не отменял развлечения!

— То есть вся наша планета, это огромная ферма, а люди — всего лишь пища для растений?

— Не совсем. Ферма — это более сложная хренатень, требующая полного контроля со стороны самого фермера, — Ричард Тарталл Макдональд со знанием дела очертил на столешнице предположительную квадратную территорию предприятия. — Построй клетки и не забудь утеплить. Произведи корм и корми несколько раз в день с определённой периодичностью, и даже возможно, согласно диете. Следи, ухаживай и подлечивай в случае непредвиденных ситуаций. А главное — защищай, ведь то, что плохо лежит в твоём кармане, может с лёгкостью сменить хозяина, и лежать хорошо в кармане чужом. Это всё требует знания, денег, и времени. Что же касается нашей «фермы»… Чёрт, она идеальна!

— Почему это? — я уже представил масштабы теории Ричарда, и даже нарисовал в воображении злобное дерево, похищающее людей с целью запихнуть их в свою огромную, трухлявую пасть.

— Деревьям просто плевать на всех, кто находится на этой чёртовой ферме! Кормим мы себя сами. Защищаем — тоже сами. Да и я не припоминаю, чтобы в строительстве этого замка мне помогал усатый дубовый пень, в серой кепке, и со знанием строительства в стиле античности.

— А как же кислород?

— Логично… — Ричард Макдональд замер и приподнял руки, словно уже готовился меня успокаивать в случае внезапного приступа. — А теперь приготовься… — он выждал ещё несколько секунд, наслаждаясь моим тихим дыханием и боязнью спугнуть момент. — Вы ведь помните, что случается с человеком, сожравшим огромный тазик гороховой каши?

— Я помню, но… — резко сменив картинку воображения на новую, я с опаской представил последствия сего глупого действия, но всё равно не понимал, в чём суть слов торговца.

— Никаких «но», — старина Макдональд тем временем, старательно не понижал уровень напряжения. Даже его маленькие, узкие глаза, сосредоточенно изучали каждое движение морщин в уголках уже моих, глаз. — Растения питаются солнечным излучением, подобно завсегдатаю закусочной, безмерно поглощающему крылышки в кисло-сладком соусе. А вырабатывают уже кислород. Вырабатывают. Газ. Кислород. Чёрт, вся жизнь на нашей планете зависит от пердежа деревьев! Есть конечно ещё и углекислый газ, который они так же впитывают, но это вовсе не необходимость, а продукт, который они получают от своего «скота», с целью просто кайфануть, и разбавить свою весьма однообразную, жизнь. И, надо сказать, это просто идеальная система! С их стороны, по крайней мере. Мы им — наркотик, а они… Они далеко не так просты, как нам казалось всё это время. И определённо не обделены чувством юмора.

Честно сказать, я далеко не сразу осознал всё, что имел в виду Ричард Макдональд. Ох, разумеется, это звучало забавно, и я не стал сдерживать свой смех, но… Разве именно так устроены вещи на самом деле? Неужели мы и правда всего лишь топливо? Причём не то, без которого машина попросту не поедет, но что-то вроде того «специального» порошка для стиральных машин, от которого, если верить рекламе, им будет хорошо. Человечество покорило всю планету и даже больше! Оно вышло в космос и захватило в своё владение другие планеты. И в то же время, суть его существования заключалась только в том, чтобы подкармливать растения.

— Подождите-ка, — я сосредоточил все свои мысли в один единый сгусток и решил выплюнуть его до того, как он застрянет в пересохшем горле. — Но мы ведь вырубаем деревья и используем их в своих целях. Строим дома и отапливаем их.

— Всё в нашей жизни происходит далеко не так, как мы этого хотели бы. В конце концов, мы ведь явно не хотим умирать, но это происходит! — Ричард Макдональд вскинул руки вверх, словно пытался достать до небес, и встряхнуть их хорошенько, чтобы они одумались. — И это касается не только людей. Могли ли растения задуматься над тем, что их будут уничтожать существа, которых они сами и вырастили? Это вряд ли. Всё дело в случае. Нам просто повезло выйти из кольца прямого контроля. Вырваться из пищевой цепи, и даже возглавить её. Но это скорее всего лишь случайность, чем наше прямое достижение.

— В таком случае, почему они не прекращают снабжать нас кислородом, если процесс пошёл не по первоначальному плану?

— А зачем они тогда нам самим? — Макдональд кивнул в сторону небольшого домика, находящегося в пределах его замка, но отделённого от него прочной стеной. — Однажды ко мне пришла некая молодая особа и попросила работу. Маленькая такая, стройная, и самая милая из всех, кого я когда-либо встречал. Настолько, что я даже и подумать не мог о том, чтобы опорочить её чистоту своими… Ну, этими самыми. Посему, я поручил ей подносить мне выпивку. И она с этой задачей не справлялась. То уронит стакан, то забудет наполнить его, прежде чем подавать мне. В общем, она была абсолютно непригодна для той работы, на которую устроилась. Но, в то же время выполнять более… Деликатные поручения, она не хотела.

— И что вы с ней сделали?

— Я отправил её в местную прачечную, где она и работает по сей день. Если честно, я даже и не помню, как именно выглядит её лицо, слишком уж много лет прошло с тех самых пор, — старый торговец выглядел печальным, когда упоминал о той молодой особе. Должно быть, он и правда ценил возможность лицезреть её рядом с собой. — Так вот. С деревьями та же самая херня! Мы, конечно, не можем заставить их стирать наши портки, однако, вполне способны пустить их на дрова. Вы ведь помните, что на большинстве территорий Земли запрещена вырубка лесов, в угоду поддержания вменяемой экологии?

— Да, я слышал об этом.

— Мы не вырубаем их только из-за того, что они дают нам жизнь. И если вдруг они перестали бы делать это… — Ричард громко хлопнул ладонями, и выдохнул дым в сторону окна, через которое виднелась зелёная роща. — У каждого из нас появился бы ещё один лишний, обеденный стул. Или поленница дров на зиму. Если раньше они владели ситуацией и с лёгкостью могли прекратить весь этот фарс, то сейчас у них уже попросту нет выбора. Растения угодили в капкан, который сами же и установили.

Ричард Тарталл Макдональд всегда славился полным соответствием своих слов с общепринятыми канонами логики. И наши разговоры не стали выступающим кирпичом в той самой, идеально-ровной, кладке. Конечно, это была всего лишь теория, выдвинутая всего одним человеком, уже давно перевалившим за порог старости, но этот факт никак не вредил её убедительности. Скорее наоборот. Я был готов верить каждому его слову, пусть и с небольшими поправками на существующую реальность.

— Так, а что на счёт Джона Уильяма Харлайла? — честное слово, я едва не забыл о главной теме нашего разговора, и вспомнил про ту историю только после стакана бурбона. Алкоголь в компании Ричарда испарялся буквально на глазах.

— Ах, да. Да, точно! — Макдональд хлопнул по своей голове, видимо, с целью привести мысли в порядок. Если хаотичное движение миллионов тонн информации в пределах одной стандартной черепной коробки, вообще можно назвать «порядком». — Я ведь так и не завершил свой рассказ. Так вот. Этот сукин сын выжил!

— Как? — вспомнив о том, на чём остановилась история торгового агента, я чуть привстал, и пододвинул своё кресло поближе к столу, и соответственно, ближе к рассказчику. — Если тем стариком в капсуле и правда был он, то разве он не должен был погибнуть от отравления и травм?

— Отлично подмечено! — Ричард довольно кивнул и водрузил сигару в положенное место — меж идеально белоснежных, зубов, на фоне которых любой свежий снег выглядел бы грязным, и неуместным. — В общем и целом, всё дальнейшее произошло примерно по той же схеме, которая уже была рассказана в момент пробуждения старика из капсулы. Только на этот раз, на его месте был Джон Харлайл собственной персоной, и он знал, как именно должны были развернуться события. И он воспользовался этим фактом. Да, разумеется, он не мог помнить всех деталей, да и после продолжительного нахождения по ту сторону реальности, его мысли находились в весьма подвешенном состоянии. Прямо как у меня в последние годы… Он сделал всё тоже самое, что и его предшественник. С одной лишь разницей — у него получилось.

Джон Уильям Харлайл никогда не считался со своей совестью. Она была у него, но лишь в качестве немого сожителя, время от времени требующего к себе внимания, но не мешающего тебе заниматься своими делами. И всё же, в тот момент, когда рука с острым скальпелем легко дотронулась до шеи ни в чём не повинного, Мухаммеда, торговый агент почувствовал себя той ещё мразью. Но у него не было выбора. Ох, точнее он был.

Выбор есть всегда, с одной лишь оговоркой, что не каждый из вариантов может устроить того, кто этот выбор делает. И вариант «Просто лечь и умереть», Харлайлу был явно не по душе. Поэтому, выйдя из медицинского кабинета тем же способом, что и свой уже почивший, двойник, Джон упорно пытался вспомнить каждую деталь из всего того, что происходило в эти моменты в прошлый раз.