Единственная призрака. По праву рождения

1

Прижимаю руку к груди и делаю практически неосознанный шаг в сторону Хагана Ире, но тут же натыкаюсь на пушистое невидимое облако. Это отрезвляет меня, заставляет вспомнить, где я нахожусь и с кем. Почему этот почти отеческий поцелуй чуть не заставил меня разреветься, прижавшись к сильной груди мастера? Почему я пошла следом, как привязанная? Неужели мне так необходим даже самый крошечный человеческий контакт, что я… А что я? Что я почувствовала?

— Я выпущу ему кишки, — мне не нравится жестокость в голосе призрака.

— Он не сделал ничего такого, — с неудовольствием ощущаю, как дрожит мой голос и, развернувшись, иду в сторону спальни.

— Он поцеловал тебя! — гром в весеннюю грозу и то звучит тише.

— Боги, и что?! Людям уже нельзя до меня дотрагиваться? Я хотела бы тебе напомнить, что я не твоя собственность, — говорю я, едва сдерживая негодование и раздражение на свои чувства, вызванные недопоцелуем, и на этот крайне странный разговор.

— Ты вообще не собственность, — слышу рядом голос Арана. Похоже, он уже готов сбавить обороты.

— Тогда прекрати себя так вести, — советую я. — Могу решить, что ты ревнуешь.

— Не говори ерунды, — представляю, как призрак кривится, говоря это. — Я уже триста лет, как не претендую на романтические отношения.

— Только не говори, что не способен испытывать чувства. Я видела, что ты злишься, радуешься, огорчаешься…

— Это никак не связано с… ну ты поняла с чем.

Не сразу понимаю, к чему он клонит, а, когда меня, наконец, посещает догадка, удивлённо вскидываю брови.

— То есть, для тебя любовь — это только секс? — со смешком спрашиваю я.

— Давай закроем эту тему, — Аран, как всегда, отстраняется.

— То есть, я до сих пор не настолько тебе близка, чтобы говорить о личном? — меня это злит.

— Ну не начинай, пожалуйста, — страдальческим тоном вещает древний воин.

Недовольно хмыкаю, но больше ничего не говорю, и мы доходим до моей комнаты в молчании. Я обижена тем, что Аран не пускает меня в свою жизнь так, как я пустила его в свою. Несмотря на то что мы вместе практически всегда, я чувствую, что какая-то часть этого существа ещё слишком далека от меня.

— Поверни кольцо, — говорит Аран, как только мы заходим в комнату.

Я не делаю этого и направляюсь сразу в душ.

— Мари, ну хватит, а?

Молча принимаю душ, представляя маячащего рядом древнего воина. Я не вижу его, но всем своим естеством чувствую его присутствие. Искупавшись, просушиваю полотенцем волосы, размышляя над тем, что я, пожалуй, ни на кого раньше не обижалась. Злилась, да. Возможно, даже ненавидела, но не обижалась уж точно. Я всегда была выше этого, по крайней мере, именно так мне казалось. Но теперь веду себя, как одна из тех самых девиц. Обвинив себя в излишней эмоциональности, решаю дать призраку шанс на реабилитацию и поворачиваю кольцо.

Аран подходит прямо ко мне. Склоняет голову, разглядывая моё лицо, но я продолжаю глядеть в окно на звёзды даже сквозь полупрозрачное тело. Несмотря на то что я сделала его видимым, первого шага я жду от него.

— Хорошо, — сдаётся воин после недолгого молчания. — Что именно ты хочешь узнать?

— Всё, — без раздумий отвечаю я.

— Не так быстро, принцесска.

— Хорошо, — я тоже умею идти на уступки. — Расскажи о своей личной жизни.

— Не девственник, детей не было, — перечисляет он, и я понимаю, что он просто тянет время.

— А любимая?

— Жена была, — коротко бросает он и снова сводит всё к шутке: — Это считается?

— Более, чем, — я смотрю в его глаза, пытаюсь разглядеть отголоски его чувств. Осталась ли в нём ещё боль от расставания или прошло слишком много лет? — Мне жаль. Как она пережила?..

— Мою смерть? — он усмехается, и я почти жалею, что спросила об этом. — Вполне неплохо. После этого она вышла замуж за более достойного мужчину, чем я.

Я не могу понять, сколько в его словах правды, а сколько иронии.

— Но это всё в далёком прошлом, принцесска, — он в мгновение оказывается в практически недопустимой близости от меня. — Я не хочу говорить об этом, потому что для меня это было триста лет назад. Слишком давно, чтобы придавать этому значение. Но я знаю, что ты придашь значение всему, что я скажу. Ты будешь думать о том, о чём давно уже не думаю я. Я не хочу говорить тебя многое, потому что не вижу в этом смысла, а не потому что не доверяю тебе.

Мне привычно хочется его обнять, и также привычно я себя одёргиваю. Вот бы хоть ненадолго почувствовать его живого рядом. Наверное, сейчас я желаю этого больше, чем чего-либо. Он словно читает мои мысли, улыбается ласково. Этот вид его улыбок прячется за ироничными, злыми, а иногда даже агрессивными оскалами, но порой проскальзывает, показывая мне, насколько сильно я ему дорога.

— Давай не будем больше о грустном? — предлагает он. — Тебе нужно поспать.

Я соглашаюсь, укладываюсь в постель, запутанная в обрывки своих мыслей и засыпаю, как всегда, до последнего глядя в глаза моего призрака.

Мне снится мой старший брат Мерир. Его красивое, искажённое яростью лицо, к которому невозможно относиться равнодушно, приближается, как всегда, пугая меня до дрожи. Его можно либо любить, либо ненавидеть. Третьего не дано. В какой-то момент его черты искажаются, становятся моими чертами, и это уже я сама пугаю себя. Если подумать, то да, всё так. Я такая же. Я больше похожа на него, чем нам обоим бы хотелось.

Потом мне снится, как я уезжаю от него (или от себя). Снится, что я королева Крепости. Все улыбаются мне, но теперь почему-то их улыбки кажутся мне ненастоящими. Мне снится Аэрт, который очень быстро ставит меня на то место, которое он считает для меня подходящим. Он слишком красив, и если быть честной, то даже во сне я слишком в него влюблена, чтобы дать отпор.

Снится озеро, которое так меня манит, что я готова в нём утонуть, снится мой переход с мастером Ирэ через невесть откуда взявшийся портал, тёмные подземные коридоры, мой страх…

Снится предплечье Хагана на моей шее, кончик его носа скользит по моей коже, только в отличие от реальности, в моём сне мастер не останавливается, невесомо касается губами моих губ, а я улетаю в бездну, в которой вижу только серые глаза и больше ничего.