Единственная призрака. По праву рождения

25

Во всём, что происходит, слишком много нестыковок. Если отец хочет меня убить, то зачем делать это в Крепости? И зачем так изощрённо? Можно ведь просто подсыпать мне яд… Я замерла. Первое покушение было именно с помощью яда. Ладно, тут, может быть, всё складывается. Но зачем присылать Хагана? Ведь это именно он дал мне противоядие от Чёрной Пантеры. В том, что мастера Ирэ прислал именно родитель, я не сомневаюсь. У кого ещё столько власти, чтобы отправить легендарного полковника пусть в элитную, но всё же школу. На фронте он может принести гораздо больше пользы. Если только… Он не стал неудобен там. Но ведь получается так, что и здесь он мешал планам отца. Но ещё более странным выглядит другое обстоятельство: зачем отец подарил мне Арана, если собирался меня убить?

Письмо точно написано рукой родителя, в этом я уверена. А если нет? Что, если Арана прислал кто-то другой?

Не раздумывая более ни минуты, я бросаюсь на поиски того самого письма. Я перекладываю все бумажки в комнате, выдвигаю все ящики, даже отодвигаю стол в надежде, что обнаружу там завалившееся послание, но нет. Письма, которое прилагалось к заветной коробочке, нигде нет.

Я размышляю недолго. Единственное место, где может быть необходимый сейчас клочок бумаги, — это моя прежняя комната. Но в ней должны были сделать ремонт, и вряд ли письмо могло там уцелеть. Однако проверить я должна. В конце концов, это моя единственная надежда развеять сомнения хотя бы по этому поводу.

Наскоро причесавшись, я направляюсь к двери. Открыв её, с досадой вспоминаю, что в такое время в коридоре уже не горит свет. Брать керосиновую лампу не собираюсь. Её свет может привлечь ко мне ненужное внимание таких же полуночников, как и я. Поэтому я, затворив за собой дверь, шагаю в темноту и полностью отдаюсь мраку. Страха нет. Всё произошедшее со мной словно заморозило мою душу, притупило чувства, и я иду на мерцающий вдалеке тусклый свет без опасения.

Я прохожу больше половины пути, прежде чем на меня нападают. Хотя… нападением я бы это назвала несколько месяца назад. Сейчас же — после тренировок с Араном — я могу отличить нападение от чего-то другого. Меня дёргают в сторону, вырывая из полоски света, прижимают к стене, предусмотрительно положив мне под затылок руку, чтобы я не ударилась. Вторая рука нежно, но сильно обнимает меня за талию, прижимая к твёрдому, как сталь, мужскому телу. Жёлтые звериные глаза блестят в темноте, не давая мне усомниться в личности «нападающего».

Губы Аэрта покрывают поцелуями моё лицо, скулы, шею, а я, не отвечая на его порыв, стою и просто жду, пока пройдёт его помутнение. Почему-то перед Ивесом у меня нет страха, как перед Тибордом, но и былой дрожи от его прикосновений тоже почему-то нет.

— Прости меня, — шепчет он между поцелуями. — Прости меня, я идиот, прости меня.

Я не понимаю, за что он извиняется. Он спас меня всего сутки назад, хотя кажется, что это было в прошлой жизни. Всего сутки назад всё моё тело горело от желания даже при малейшем движении его рук и губ, а теперь…

— Аэрт, чего ты хочешь? — не желая больше терять драгоценное время, спрашиваю я. — Тебе не за что извиняться. Всё нормально, правда.

Он замирает, тяжело дыша.

— А если я скажу, что ты мне нравишься? — его губы прокладывают дорожку от моей шеи, к уху, чтобы обжечь шёпотом.

— Отлично, — киваю я. — Ты мне тоже, но давай поговорим об этом завтра?

Я легонько его отталкиваю, и Аэрт не удерживает меня.

— Что-то случилось? — спрашивает он, догнав меня через пару шагов.

Усмехаюсь. Ну и что ему на это ответить?

— Да так, всего понемногу.

Ивес некоторое время молча идёт рядом. Не прогоняю его. Не потому, что хочу его общества, а потому что мне всё равно. Мы выходим на лестницу и направляемся вниз, чтобы свернуть к жилым помещениям. Я понимаю, что он вряд ли оставит меня в покое, и радуюсь тому, что он не задаёт неудобных вопросов.

Правда, радуюсь я недолго.

— Алиша погибла, знаешь? — без должной горечи по поводу утраты подруги спрашивает он, когда мы выходим на нужную лестницу.

— Теперь знаю.

— Жалко, хорошая была девчонка.

— Ага, — я останавливаюсь напротив двери, ведущей в мою старую комнату.

— Не хочешь узнать, как именно она умерла? — продолжает выпытывать Аэрт.

— Мне неинтересно, — я толкаю дверь и поднимаюсь по знакомым с детства ступеням.

— Ты жестокая, — сверкнув жёлтыми глазами, тихо замечает Ивес.

— Если для тебя это новость, то ты не особо наблюдателен.

Я прохожу мимо бывшей комнаты Лео и едва не спотыкаюсь. Зачем же, зачем же ты так поступил? Эмоции с новой силой накатывают на меня, и я едва не захлёбываюсь в их бурлящем потоке, но быстро беру себя в руки.

— Хватит! — Аэрт хватает меня за руку, резко разворачивая к себе. — Я не собираюсь терпеть…

— Ты зачем пошёл за мной? А? Золотой мальчик? — я вырываю ладонь. — Что ты вообще забыл в Крепости? Давай-ка подумаем. Наверное, решил набраться знаний? Да только мы оба знаем, что тебя здесь не научат ничему такому, чего бы ты уже не знал. Тогда что? А может, здесь учится кто-то, кто мог бы стать отличной разменной монетой в войне? Хм… Кто бы это мог быть?

— Перестань, — он толкает дверь позади меня, подхватывая меня одной рукой и внося в мою прежнюю комнату.

Аэрт не отпускает меня и плотно прикрывает за собой дверь.

— Так что ты мне скажешь, дорогой? — спрашиваю, как только мои ноги касаются пола. — Кем я должна была стать? Заложницей? Не так ли?

Огненный кот опускает голову, подтверждая мои худшие догадки.

— Я так и знала, — с горечью говорю я.

Лунный свет высвечивает красивое лицо Аэрта. Он стоит, похожий на прекрасного бога, сошедшего с небес. Глубокие тени расчерчивают его щеки, чёрные взъерошенные волосы падают на лоб, широкие плечи поникли, но это не умаляет его величия.

— Почему я ещё не у твоих? — мне действительно интересно.

Он лишь тяжело вздыхает.

— Зачем нужно было играть в это всё? — я небрежно машу рукой, подразумевая нас с ним. — Чего ты хотел добиться?

Аэрт поднимает на меня взгляд, в котором отражается бездна непонятных мне, но от этого не менее сильных эмоций.

— Тебя, — просто отвечает он.