Жил-был мент. Записки сыскаря

Про синагогу

Коля в Израиль не собирался. Про Израиль знал по журналу «Крокодил»: ну, там такие носатые, в очках, с загребущими руками захватывали землю и делили деньги с мужиком в шляпе как у Пушкина. Короче, такие, с деньгами и при оружии. Перекройка, как и все неприятности, грянула неожиданно. Тёща собрала семейный совет и веско сказала: «НАДО ЕХАТЬ». Выяснилось, что Коля — внук еврея. Тёща знала всё. И Коля с женой уехали. Тёще дали от ворот поворот. Чему Коля был рад. Хотя виду не подавал.

Поселились они в городе у моря. Коля работу нашёл быстро. Токарь — он и в Израиле токарь. И жена устроилась за старичками ухаживать. Посылали тёще фотографии. Одно плохо… Коля пить в этой жаре не мог. Это его колбасило. Ну, пиво не в счёт. А вот чтоб водочки накатить… Не мог. Это его угнетало. Даже, можно сказать, давило на психику. Про зиму он ещё не знал, думал, что её тут вообще нет…

Жена на него смотрела жалостливо, хотя радовалась, конечно. Жалостливо, чтоб понимал, думают о нём. А маме своей писала, Святая Земля, воистину Святая, Коля пить бросил. Двуличная жена у мужика была. Сами понимаете, яблоко от яблоньки далеко не ука-

тится.

И брёл Коля однажды домой после работы, видит, около соседнего дома мужики толпятся, руками машут, его зовут. Типа помощь нужна. Отказать нельзя, в падлу, мало ли что. Его под руки подхватили, на голову кипу нахлобучили, а в помещении книжку открыли, чё-то там забубнили, но недолго. Типа как отмазка, ну чисто партийная ячейка в его бывшем цеху.. А потом его за стол усадили. И здоровый такой, в цветастой кипе — чистый рэкетир, ласково так спрашивает:

— Русси, водка?

Такому отказать, себе дороже. Коля кивнул. Выпил. И вы знаете, пошла! Накатили ещё по одной. Закусили. Коля после третьей стал понимать их тарабарский язык. Выяснил, что это синагога, что не хватало десятого человека для молитвы, а тут он, такой клёвый чувак свалился. Коля конечно в тряпочку помалкивал, что он не еврей, чего людей расстраивать, верят — и ладно. Вон коммуняки его своим считали и ничего. Накатили ещё по одной. А потом про армию говорили, про политику. Коля пытался перейти на английский, но водка кончилась. Домой он пришёл сам, на автопилоте. Жена всплеснула руками. На вопрос: «Где ты был?» — Коля гордо ответил:

— В синогоге! Вот!

— Споили, ироды, — всплакнула жена.

А Коля к евреям проникся уважением: раз пьют, значит, свои. Опять же дедушка, гены — это наука, а не хухры-мухры.