Холли

27 июля 2021 года

1

Холли останавливается на двухчасовой парковочной зоне на Ридж-Роуд, открывает окно и закуривает. Затем звонит Харрисам. Отвечает мужчина. Холли представляется, называет род занятий и спрашивает, может ли она зайти и задать несколько вопросов.

– Чем могу быть любезен?

– Прошу прощения?

– Я сказал, чем могу быть полезен, мисс…?

Холли снова представляется и говорит, что её интересует Кэри Дресслер.

– В ходе одного расследования всплыло имя мистера Кэри Дресслера. Я побывала в боулинге, где он работал…

– «Победный страйк», – говорит мужчина с ноткой нетерпения.

– Всё верно. Я пытаюсь отыскать его. Дело связано с серией автокраж. Понимаете, я не могу разглашать детали, но хотела бы поговорить с ним. Я увидела мистера Дресслера на фотографии вместе с вашей командой по боулингу, и подумала, что вы можете знать, куда он уехал. Я уже пообщалась с мистером Клиппардом и мистером Уэлчем, и раз уж я неподалёку, хотела…

– Дресслер угонял машины?

– Я правда не могу вдаваться в подробности, мистер Харрис. Вы же мистер Харрис, так?

– Профессор Харрис. Полагаю, вы можете заехать, но ненадолго. Я не видел юного мистера Дресслера уже много лет, и сейчас довольно занят.

– Спасиб…

Но Харрис уже отключился.

2

Родди кладёт телефон и поворачивается к Эмили. Её ишиас немного утих, и кресло-коляска ей больше не требуется, но она пользуется тростью. У неё растрёпаны волосы, и у Родди возникает недобрая мысль: она похожа на старую ведьму из сказки.

– Она приедет, – говорит он, – но не из-за девки Даль. Её интересует Дресслер. Так она сказала.

– Ты же так не думаешь, правда?

– Не обязательно, но толика смысла в этом есть. Она утверждает, что расследует серию крыш... – Родди запинается. – Краж, автокраж. Вполне может быть. Сомневаюсь, что частные детективы работают над одним делом за раз. Это не доходно. – Правильное ли это слово? Родди считает, да.

– Она ведёт отдельные дела, связанные с двумя похищенными нами людьми? Это небывалое совпадение, тебе так не кажется?

– Такое случается. Интересно, почему дело Бонни Даль привело Гибсон в боулинг? Эта эльфийка не катала шары.

– Её фамилия Гибни, Холли Гибни. Возможно, мне стоит поговорить с ней, когда она заявится.

Родди качает головой.

– Ты не знала Дресслера. А я знал. Она хочет поговорить со мной, и я всё улажу.

– Разве? – Эмили испытующе смотрит на него. – Ты сказал «любезен» вместо «полезен». Ты… Не знаю, как сказать, любовь моя, но…

– Закончу за тебя: дал маху. Так? Думаешь, я не заметил? Заметил и исправлюсь. – Родди касается щеки Эмили.

Она накрывает его руку своей и улыбается.

– Я буду наблюдать сверху.

– Знаю, что будешь. Я люблю тебя, мой кексик.

– Я тоже люблю тебя, – отвечает Эмили и медленно направляется к лестнице. Ей предстоит ещё более медленный и болезненный подъём, но она не намерена устанавливать кресло-подъёмник, как в доме старой суки дальше по улице. Эм с трудом верится, что Оливия ещё жива. И она увела у неё ту девушку, похоже, не обделённую талантом.

Особенно для чернокожей. Для нигерши.

Эмили нравится это слово.

3

Холли поднимается на крыльцо Харрисов и нажимает кнопку звонка. Дверь открывает высокий худощавый мужчина, одетый в старомодные джинсы, мокасины и рубашку поло с эмблемой колледжа Белла на груди. Его ясные и умные глаза западают в глазницы. Волосы седые, но далеко не такие пышные, как у Хью Клиппарда; сквозь пряди проглядывает розовая кожа головы. На одной щеке виден почти заживший синяк.

– Мисс Гибни, – приветствует он. – Проходите в гостиную. И можете снять маску – здесь нет кловида. Если он вообще существует, в чём я сомневаюсь.

– Вы проходили вакцинацию?

Он хмуро смотрит на Холли.

– Мы с женой придерживаемся здорового образа жизни.

Холли этого ответа достаточно; она говорит, что ей будет спокойнее в маске. Она жалеет, что не надела одноразовые перчатки, но сейчас не хочет доставать их из кармана. Харрис явно из антиковидников. Холли не хочет раздражать его.

– Как скажете.

Холли следует за ним по коридору в большую комнату, обшитую деревянными панелями и освещаемую бра. Шторы задернуты для защиты от яркого послеполуденного солнца. Слышен шелест кондиционера. Где-то очень тихо играет классическая музыка.

– Побуду негостеприимным хозяином и не предложу вам сесть, – говорит Харрис. – Я пишу пространный ответ на довольно глупую и плохо продуманную статью в «Квартерли Джорнал оф Нутришн», и не хочу терять нить своих рассуждений. Кроме того, моя жена страдает от очередного приступа мигрени, так что попрошу вас говорить потише.

– Извините, – говорит Холли, которая редко повышает голос, даже когда злится.

– К тому же у меня превосходный слух.

«Это правда», – думает Эм. Она сидит в гостевой спальне и наблюдает за ними на экране своего ноутбука. Камера размером с чайную чашку спрятана за безделушками на каминной полке. Больше всего Эмили беспокоит, что Родди ненароком что-нибудь ляпнет. Большую часть дня он бодр и свеж, но ближе к вечеру начинает оговариваться и забывать слова. Она знает, что так часто бывает у тех, к кому подбирается болезнь Альцгеймера или деменция – синдром, называемый «затмением», – но отказывается верить, что это случилось с мужчиной, которого она любит. И всё же семя сомнения посеяно. Не дай Бог, чтобы оно проросло.

Холли рассказывает Харрису историю об автокраже, которую придумала по дороге, как маленькая девочка в рассказе Саки[84], выдумки на скорую руку – её конёк. Холли могла бы сочинить историю для Клиппарда и Уэлча, но слишком поздно об этом подумала. Но история пригодится в разговоре с Эрни Когггинсом, который интересует Холли больше остальных: всё ещё играет в боулинг и женат. Не факт, что его жена страдает ишиасом, но всё возможно, всё возможно.

4

Барбара спускается в старый кабинет их отца. Теперь на столе стоит компьютер Джерома, по обе стороны от него навалены кучи бумаг. Она предполагает, что большая стопка справа – это рукопись книги Джерома. Барбара садится и пролистывает её до последней страницы: 359. Всё это написал Джером, удивляется она и думает о своей собственной книге стихов, в которой, вероятно, наберётся не больше ста десяти страниц, в основном полупустых… если, конечно, книгу вообще опубликуют. Оливия уверяет, что так и будет, но Барбаре всё ещё трудно в это поверить. Стихи не о «чёрном опыте», а о том, как справиться со страхом. «Хотя иногда разница не такая уж большая», – думает она и хихикает.

Оранжевая флешка лежит там, где сказал Джером. Барбара включает компьютер, вводит пароль Джерома (#shizzle#[85]), и дожидается загрузки. На рабочем столе фото Джерома и Барбары с их псом по кличке Оделл, ныне пребывающим в собачьем раю.

Барбара вставляет флешку. На ней черновики книги под номерами «1», «2» и «3». Какая-то переписка. И папка, подписанная «ФОТО». Барбара открывает её и просматривает несколько фотографий их одиозного прадеда, всегда одетого с иголочки и в бессменном котелке набекрень. «Впечатляет», – думает Барбара. Также есть фотографии ночного клуба для чернокожих, где стильно одетые посетители танцуют джиттербаг (или линди-хоп) под зажигательное исполнение музыкальной группы. Барбара находит снимок кинотеатра «Биограф», а затем и фото самого Джона Диллинджера, лежащего на столе в морге. «Ох», сказала бы Холли. Барбара закрывает папку «ФОТО», перетаскивает её в поле электронного письма, адресованного брату, и отправляет со звуком «вжух».

Слева от компьютера лежит куча заметок, на верхней написано: «Позвонить Маре насчёт рекламы». Под ней, судя по всему, заметки о Чикаго, Индианаполисе и Детройте тридцатых годов, со множеством ссылок на книги об этих городах времён Сухого закона и Великой депрессии. «Надеюсь, ты не перебарщиваешь», – думает Барбара.

Под заметками – распечатка Дирфилд-Парка и его окрестностей с «МапКвест». Барбара с любопытством берёт её в руки. Карта не имеет никакого отношения к книге Джерома, но имеет самое непосредственное отношение к текущему делу Холли. На карте отмечены три красные точки, подписанные аккуратным почерком Джерома.

Бонни Д., 1 июля 2021 – восточная часть парка, напротив заросшего участка, известного как Дебри.

Эллен К., ноябрь 2018 – кампус колледжа Белла, расположенного прямо на вершине Мемориального союза, где ресторанчик «Колокольня». Барбара с подругами иногда едят там бургеры после походов в библиотеку Рейнольдса. Будучи старшеклассниками, у них нет возможности брать книги с собой, но в библиотеке хороший читальный зал и отличный компьютерный класс.

Последняя красная точка: Питер С., конец ноября 2018. Это место Барбаре тоже знакомо: «Дейри Уип», считающееся déclassé[86] у старшеклассников, но излюбленное место сборища малолеток.

«Среди них могла быть я, – думает Барбара. – Если бы Бог не миловал».

Так, с этим она покончила. Барбара выключает компьютер и собирается уйти. Но затем снова садится и берёт распечатку «МапКвест». На столе стоит кофейная кружка с ручками. Барбара берёт красную, которой Джером, должно быть, наносил метки. Ставит ещё одну точку на Ридж-Роуд, напротив дома Оливии Кингсбери. Потому что именно там пожилая поэтесса увидела его в тот вечер, когда размышляла над своим стихотворением, которое, по её словам, стало её последним хорошим произведением.

Под меткой Барбара пишет: Хорхе Кастро, октябрь 2012. При этом она чувствует себя глупо. Вероятно, Кастро просто решил: «в жопу эту дурацкую кафедру английского» и хлопнул дверью. Добавив: «в жопу эту Эмили Харрис с её плохо скрываемой гомофобией».

Но теперь, добавив Кастро на карту Джерома, Барбара видит кое-что интересное и слегка тревожащее. Точки словно окружают парк. Правда Бонни, в отличие от остальных, пропала летом, а не осенью, но разве Барбара не видела где-то – может, в сериале «Охотник за разумом» на «Нетфликс», – что маньяки имеют тенденцию сокращать интервал между убийствами? Как наркоманы между приёмами очередной дозы наркотика?

Эллен К. и Питер С. не вписываются в схему; их исчезновения произошли с небольшим интервалом. Но что если убийца не получил от одного из них того, чего хотел? Потому что у него или у неё не до конца сработал инстинкт убийцы?

«Ты накручиваешь себя, – думает Барбара. – Видишь чудовищ – как Чет Ондовски – там, где ничего нет, кроме теней».

И всё же, вероятно, следует рассказать о Хорхе Кастро. Барбара берёт телефон, хочет набрать Холли, но он звонит у неё в руках. Это Мари Дюшан. Оливия в больнице Кинер Мемориал с мерцательной аритмией. На этот раз всё серьёзно. Барбара забывает о Холли и спешит вниз, уведомив мать, что ей нужно взять машину. Когда Таня спрашивает зачем, Барбара отвечает, что её подруга в больнице, и она всё объяснит позже. У неё есть и хорошие новости, но их тоже придётся отложить на потом.

– Это стипендия? Ты получила стипендию?

– Нет, кое-что другое.

– Хорошо, милая, – говорит Таня. – Езжай осторожно. – Это её неизменное напутствие.

5

Холли спрашивает Родди Харриса, есть ли у него мысли по поводу местонахождения Кэри Дресслера? Рассказывал ли он о планах уехать из города? Не появлялось ли у него больших сумм наличных денег? (свежая часть легенды).

– Мне известно, что у него была тяга к наркотикам, – признаётся она. – Так часто бывает у воров.

– Он казался довольно приятным парнем, – говорит Харрис. Он смотрит в пространство, слегка нахмурившись – так выглядит человек, пытающийся что-то вспомнить. – Я не очень хорошо его знал, но о наркотиках был в курсе. Всего лишь cannabis sativa,[87] как он заверял, но, возможно, и другие…?

Родди вопросительно смотрит на Холли, ожидая, чем она поделится, но она только улыбается.

– Cannabis, как известно, первый шаг к более сильным веществам, – продолжает он тоном епископа. – Не всегда, но он вызывает привыкание и ухудшает когнитивное развитие. А также вызывает неблагоприятные структурные изменения в гиппокампе, области в высотной доле, отвечающей за обучение и память. Это всем известно.

Наверху Эм вздрагивает: «В височной доле, дорогой… и не слишком увлекайся. Прошу тебя».

Гибни, похоже, ничего не замечает, а Родди будто бы услышал жену.

– Простите за лекцию, мисс Гибсон. Выключаю свою любимую шарманку.

Холли вежливо смеётся. Она дотрагивается до перчаток в кармане и снова жалеет, что не может их надеть. Не хотелось бы выглядеть в глазах профессора Харриса Говардом Хьюзом, но её не покидает мысль, что всё, к чему она прикасается, может быть заражено ковидом или новым Дельта-штаммом. Тем временем Харрис продолжает.

– Некоторые члены моей команды обычно выходили на задний двор с Дресслером, чтобы, как они говорили, «забить косяк». И некоторые женщины тоже.

– «Горячие Ведьмочки»?

Харрис хмурится сильнее.

– Да, они самые. И другие. Наверное, он им нравился. Но, как я уже говорил, я не особо знал его. Он был вполне дружелюбен и иногда подменял «раненого бойца», так сказать, но мы были просто знакомыми. Я понятия не имел о его финансовом положении и, боюсь, понятия не имею, куда он делся.

«Остановись на этом, любимый, – думает Эмили. – Проводи её до двери».

Родди берёт Холли под руку, желая проводить.

– А теперь, боюсь, я должен вернуться к работе.

– Я всё понимаю, – говорит Холли. – Но попытка не пытка. – Холли протягивает визитку из сумочки, стараясь не касаться его пальцев. – Если вспомните что-нибудь, способное помочь, пожалуйста, позвоните мне.

Когда они доходят до двери, Эмили переключается на камеру в коридоре. Родди спрашивает:

– Могу я поинтересоваться, что вы планируете предпринять дальше?

«Не надо, – думает Эмили. – Ох, не надо, Родди. Ты ступаешь на зыбкую почву».

Но женщина – она кажется Эмили безобидной и не стоящей слишком больших волнений – отвечает Родди, что не в праве говорить об этом, и протягивает локоть. Со снисходительной улыбкой, мол, дуракам прощается многое, Родди протягивает локоть в ответ.

– Спасибо за ваше время, мистер Харрис.

– Не за что, мисс… как, ещё раз, вас зовут?

– Гибни.

– Доброго дня, мисс Гибни, и желаю вам успеха.

6

Как только Холли слышит хлопок двери за спиной, она на ходу лезет поглубже в карман за дезинфицирующим средством для рук, лежащим под нитриловыми перчатками; она всё ещё жалеет, что не надела их. Общаться без маски с подростками у «Дейри Уип» было небезопасно, но, по крайней мере, они оставались на улице; разговор с Родди Харрисом вёлся в помещении, куда через вентиляцию мог просочится вирус, погубивший её мать, а потом попасть куда угодно, в том числе в нос и прокуренные лёгкие.

«Ты ведёшь себя глупо и как ипохондрик», – думает Холли, но это опять голос её матери, умершей от долбаного вируса.

Холли нащупывает маленькую бутылочку «Герм-Экс» и достаёт её из кармана. Выдавливает каплю на ладонь и энергично растирает, думая, что резкий запах спирта, который пугал её в детстве перед уколом, стал запахом спокойствия и условной безопасности.

Наверху Эмили наблюдает за происходящим и улыбается. Учитывая постоянную боль в спине и ноге, мало что может позабавить её в эти дни, но смотреть, как эта маленькая робкая сучка лихорадочно натирает руки? Это весело.