Имя Дракона

Глава 1. Тень Синей Горы

18.08

Синяя луна — полнолуние

Красная луна — убывает

Желтая луна — растет

Лист пытался отползти от преследовавшей его тени. Спертый воздух пещеры корябал горло и легкие, оставлял горький привкус во рту. Лист рывком поднялся на ноги. Увидел тень в опасной близости от себя. Почти не соображая, что делает, подпрыгнул, ударил мечом сразу по нескольким сталактитам и перекатился за валун, избегая осыпающихся камней.

Возмущенный визг дал понять — маневр сработал. Лист сомневался, что камни причинят тени существенный вред, но несколько секунд он выиграет. А чем дольше он протянет, тем больше шансов, что отступающие парни выживут.

Услышав хруст над собой, Лист набрал полную грудь воздуха и резко засвистел. Звук, эхом отразился от стен пещеры и повторился раз десять. Тень мягко завибрировала и… ему не послышалось? Она заурчала?

Ему следовало бы бояться. Сколько людей погибло при встрече с подобными тенями? Восемь лет как стали появляться эти непредсказуемые твари, всякий раз принимая разные и невероятные формы.

За эти годы счет погибших шел уже на сотни, а может и тысячи. Даже опытные воины не всегда справлялись. Вот и сейчас жители недооценили угрозу, а его отряд вынужден отступать. Такой крупной тени им не встречалось уже давно.

Его сердце бешено билось.

Тень мягкой темной тканью разворачивалась все больше и больше.

Ну же нападай. Чего ты ждешь?

Камень, обеспечивший временное укрытие, пополз, намереваясь прижать Листа к стене пещеры. Он вскочил на ноги и не глядя рубанул, чуя опасность справа. Клинок встретил сопротивление. Тень издала булькающий звук, черное щупальце укатилось в сторону. Задаваться вопросом, откуда у тени твердые не растворяющиеся в воздухе конечности времени не было. Если эта тварь достаточно материальна, чтобы ее рубить обычным клинком, он будет рубить.

Лист повернулся к тени лицом. Теперь ее очертания напоминали огромную летучую мышь. Ее можно было бы назвать даже красивой, если бы в самых неожиданных местах у нее не появлялись длинные щупальца, тянущиеся к Листу.

Ударил снова. Лезвие прошло наискосок и очередное щупальце надломилось, но не отлетело как предыдущее. Тварь издала свистящий возмущенный звук и подняла надломленное щупальце… к лицу? К голове? Лист не был уверен, что у теней есть настоящие конечности или уж тем более голова. Чаще всего они были похожи на подвижные чернильные кляксы, иногда принимали очертания людей или животных. Листа беспокоило, что меч остался чист — обычно тени оставляли на оружии и одежде вязкие ядовитые пятна.

Тем временем тень прекратила расти. Ее крылья упирались в противоположные стены, а щупальца тянулись во все стороны. Отступать стало некуда.

Лист снова свистнул. По поверхности тени пробежала рябь, а щупальца втянулись. Но спустя мгновение тень вернулась к прежнему облику, и даже уплотнилась.

Эхо принесло Листу ответный свист — парни покинули пещеру.

Теперь надо подумать, как выбраться самому. Кончики пальцев покалывало. Лист провел языком по пересохшим губам.

На тень не действует свист, но он не позволит какой-то мыши-переростку убить себя. Раз остался только он сам — можно рискнуть.

Сделав глубокий вдох, игнорируя приближающиеся щупальца, Лист со всей силы оттолкнулся ногой от стены и подпрыгнул, сбивая мечом несколько сталактитов.

Досадно, удар пришелся по касательной, камни полетели в сторону, едва задев тень. А шальной осколок разрезал щеку, повыше старого шрама.

Тень резко забила огромными черными крыльями, и Листа сшиб поток воздуха. Он сильно ударился спиной о стену пещеры. Отметил, что по спине течет кровь, значит куртка и рубаха порваны. Жаль, отличная куртка была.

Тень втянула щупальца и попыталась окружить его, поверхность крыльев пошла пузырями, и они тоже потеряли форму, уперлись в стены по бокам от него.

Перед глазами плясали искры, пальцы крепко сжимали рукоять меча, с бесполезным чистым клинком. Глупо было идти против тени, не смазав клинок розовой слезой — зельем из розоволистки и акаметоки, делающим метал способным рубить любую тень. Слабенькие тени вполне поддавались и обычному оружию, но местная тварь не из их числа.

От боли потемнело в глазах, и он ругал себя, на чем свет стоит. Вечно с ним так. За что не возьмись, выйдет плохо. Что мешало сначала провести разведку? Допросить местных жителей внимательнее?

Не мог подождать, когда вернется Белла с зельями?

Внутренний голос закричал: «Беллз!» и совершив чудовищное усилие, Лист выдернул себя из полузабытья.

Тень висела перед ним. На таком близком расстоянии она походила на ткань раздуваемую ветром, беспрерывно меняющую форму. Сквозь нее можно было видеть остальную часть пещеры.

Очередное щупальце метнулось вперед.

Попытался отбить. Мимо.

Левую ногу обожгло болью — вокруг лодыжки обвивалось новое щупальце, закручиваясь и сдавливая. Лист смотрел, как пузырится дубленая кожа сапога, сплавляется с его собственной кожей. Мысленно попрощавшись с лодыжкой, Лист снова поднял глаза на тень. Она урчала как довольный кот, будто насмехалась — вот и пришел конец тебе, Каллистрат.

Ну уж нет! Из последних сил Каллистрат ударил рукоятью меча в каменный нарост у себя над головой, из него посыпались десятки осколков, заставив тень на отшатнуться. Против тени нет оружия лучше, чем огонь и земля.

А мгновение спустя тень зашипела и странно изогнулась, открывая проход между собой и стеной.

Не тратя время на раздумья, Лист бросился вперед, проскочил в образовавшуюся щель, перемахнул через купель Всематери. И пронесся по туннелю из пещеры. Тень продолжала шипеть. Но Лист не оглядываясь, не обращая внимания на боль, бежал к свету.

Едва он выскочил из узкого прохода, как дорогу преградил темный силуэт. Свет слепил, крики оглушали, ветер мешал встать прямо, в ушах стучало. Лист никак не мог понять, где он. Кажется, в окружении врагов. Взмахнул мечом, пытаясь поразить ближайший силуэт, но тот скользнул в сторону. Кто-то позвал его по имени.

Зрение восстановилось и сфокусировалось на Авгуре, который сосредоточенно сплетал стихии. Отскочивший в сторону Урс, неразборчиво ворчал, его глаза почернели, но злости в них не было. Перед пещерой стояли люди Каллистрата.

Ему потребовалось секунд двадцать, чтобы осмотреть всех и убедиться, что они целы.

— Уходим, — Лист отбросил прилипшие ко лбу темные пряди и глубоко вдохнул, делая попытку выровнять дыхание. Не получилось. Теперь при свете дня все сдерживаемые эмоции навалились на него разом, сердце снова бешено стучало в груди, в горле встал ком. Это всего лишь запоздалый страх. Сейчас пройдет.

Парней уговаривать не пришлось. Прошла лишь минута или две, и все уже спускались с горы. Сегодня не получилось, справимся с тенью в другой раз.

Лист сплюнул, увидел на выгоревшей траве свою кровь. Пересчитал языком зубы. Удивился, что они на месте.

Из пещеры донесся возмущенный рев. Авгур все еще стоял лицом к пещере, держа руки высоко над головой, седые волосы развевались, хотя ветра не было.

— Гур, слышишь? Уходим! — позвал Лист.

Теперь ему стало ясно, что произошло с тенью — это Авгур заставил тварь изогнуться и создать выход. Но теперь то, зачем тратить силы, сдерживая ее? Солнце еще высоко, тень не выползет на свет.

— Иди, я еще чуток подержу ее, — тряхнул головой маг.

Ну, ему виднее.

— Спасибо… — Лист попытался выразить все, что чувствовал, прежде чем уйти, — не задерживайся.

Гур нагнал их у мелкой речки — воды по колено, но не обойти. Странно, что местные не соорудили какой-нибудь мостик или настил.

Не повышая голос, Лист спросил у подошедшего мага:

— Не мог сразу ее прижать?

— Лист, я истощен, ты знал это, — грустно, но без упрека ответил Гур. — А тень оказалась намного опаснее, чем полагают местные. Тебе повезло, что я вообще смог хоть что-то сделать.

— Знаю, — буркнул Лист: — не стоило туда соваться без Беллы.

— Дело не в магии, — мягко ответил Гур — дело в разумности этой тени. Она могла убить тебя сразу, но решила поиграться. Ты выиграл нам время, но я не был уверен, что смогу помочь.

— Рано меня хоронишь.

Листу стало не по себе после слов Гура. Он едва чувствовал левую ногу ниже колена, и, судя по напряженному взгляду, старик это заметил. Но признавать свою самонадеянность и неосторожность не хотелось. Лист и сам понял — эта тень особенная. Свист должен был ее напугать. Восемь лет свист работал, а в этот раз не помог, скорее наоборот, придал тени сил.

По деревне мгновенно разнеслась новость, что тень все еще на месте, а хваленый отряд Каллистрата не справился. Все-таки тень завелась не где-нибудь, а в святилище Всематери. Теперь людям даже негде попросить помощи и получить успокоение. Отряд Листа встречали недовольными шепотками и угрюмыми взглядами, пока староста деревни зычным голосом не произнес целую речь об их доблести. Он заверил, никто не хочет, чтобы они торопились с тенью и рисковали понапрасну, но при этом совершенно фальшиво улыбался. Местные не заметили подвоха, и после слов старосты, на них посыпались вопросы и предположения о способах очищения земли от скверны посыпались со всех сторон. Лист привычно отвечал давно заученными фразами.

Немного обождав, Авгур позвал его в сторону, спасая от расспросов и желая наконец подлечить. Сегодня ему повезло. Пара швов на спине, неприятные ожоги на ноге, но мышцы целы. Бывало много хуже.

Гур влил в него приличную дозу настойки дурмана, чтобы снять боль. Сильное зелье подействовало почти мгновенно. Лист готов был плясать не чувствуя ни боли, ни тревоги. А после того как у местного скорняка нашлась пара подходящих сапог, так и было в чем плясать.

К закату в таверне собралась едва ли не вся деревня, послушать о похождениях особого королевского отряда. Их истории были правдивы, но звучали героично и весело, тогда как по правде в них было много дорожной грязи, черствого хлеба и побед, обеспеченных не доблестью, а разумной трусостью или случайностью.

Начальный эффект дурмана сошел на нет и настроение стремительно падало. Возможно, в другой день Лист не обратил бы внимание на рассказы парней, но сегодня его раздражало то, как Мах, покатываясь со смеху, рассказывал про свое падение в реку, естественно пропуская ту часть, где он едва не захлебнулся. Он не умел плавать, а остальные были отвлечены сильной тенью.

Лист отсел в темный угол, отстраняясь от пьяных разговоров, и закрыл глаза. Он устал. Тени — не то, чему он хотел бы посвятить жизнь.

Если бы Белла была здесь, все было бы иначе. Он вспомнил огонь костра, отражающийся в ее глазах, конверт с королевской печатью, дрожащие руки. Образ за образом проскакивали перед ним. Грустная улыбка, обещание, которому он не верил. В его воспоминаниях Белла снова запрыгивала на коня и уезжала не оглядываясь.

По таверне прокатилась волна хохота, возвращая Листа в реальность. Авгур, всклокоченный и похожий на ощипанного филина, рассказывал о короле:

— И я ему говорю «ваше величество негоже почтенному мужу думать о славе, дайте молодежи самой ткнуть врага в причинное место». А он мне отвечает «мы с тобой, Гур, может и старые мужи, но почтенными никогда не были, и уже не будем, сами кого хошь причинным местом ткнем, ты вчера так зажимал ту рыжую деваху, я обзавидовался…».

Лист ухмыльнулся и подмигнул Оси, краснеющему сыну Гура. Старик неисправим, но развеселить умеет. А то что рыжая деваха — прекрасная жена Гура, держащая в ежовых рукавицах и детей, и внуков, да и самого Гура — это восторженной публике знать не обязательно.

Темноволосая женщина у барной стойки откинула волосы за спину и посмотрела Листу прямо в глаза. Ее улыбка давала недвусмысленный намек, но Лист отрицательно качнул головой. Такие предложения давно не вызывали у него интереса. Женщина была красивая, но не та самая.

Лицо приятно обдало жаром. Огонь принес ему послание. Лист чиркнул спичкой, зажег огарок свечи. Магом не стал, но сообщения через огонь он получать умел. Огонек моргнул пару раз и Лист услышал любимый голос.

На сердце сразу потеплело, Беллз скоро будет здесь.

— Помочь с ответом? — к столу подошел незнакомый мужчина.

— Нет, благодарю, — Лист скрыл удивление. Про послания через огонь знали единицы.

Незнакомец без разрешения, сел напротив, тень его капюшона скрывала лицо, но у Листа возникло стойкое ощущение — его разглядывают. Не сложно догадаться, какая картина предстает перед таинственным наблюдателем. Помятый усталый человек, в потертой одежде, с которой уже не отстирывается пыль и грязь — верные спутники путешественников. На нем не было доспеха или других отличительных знаков, никакого лоска соответствующего статусу. Так проще, он знает кто он, и в отряде все знают кто он. Сделали дело и двинулись дальше, не тратя время на расшаркивания.

Незнакомец повернулся в сторону Авгура, разыгрывающего очередную сценку из своей бурной молодости, и тихо сказал:

— Не злись на них. Грядут темные времена, пусть повеселятся, — незнакомец положил на стол тяжелые ладони.

– ‎Кто ты?

— Посланник судьбы, — в голосе послышалась улыбка, и незнакомец снял капюшон, открывая обветренное лицо, нос с горбинкой. — Сегодня я видел тебя во сне, видел этот разговор, а сейчас вижу тебя перед собой. Это судьба.

Лист посмотрел ему в глаза и почувствовал исходящую от человека угрозу. Жуткое несоответствие тяжелого взгляда серых глаз старика и сильного голоса, крепкого тела. Мужчине на вид можно было дать лет сорок, но взгляд принадлежал старику. Лист никогда не верил историям, в которых описывали подобное, а теперь встретил в жизни и гадал как возможно такое несоответствие.

Мужчина едва шевельнул пальцами, у стола появилась официантка, поставила на стол две кружки и будто бы растворилась в воздухе. В то же мгновенье огарок резко вытянулся и стал полноценной свечой.

— Всематерь хочет, чтобы ты услышал то, что я скажу.

По спине пробежали мурашки. Хмыкнув и стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, Лист ответил:

— Если ты хотел меня впечатлить, то выбрал не того зрителя. Я видел в своей жизни достаточно магии. Подталкивание сознания не делает тебе чести. А огонь может гореть и без свечи.

— Я не развлекать тебя пришел, — мужчина ни капли не смутился, наоборот, он подался вперед: — Я знал, что ты это скажешь. Ты должен быть готов. Этой зимой будет безлунная ночь, редкое явление. Поэтому сейчас ты меня выслушаешь, и слова мои запомнишь, Каллистрат!

Последняя фраза звучала властно. Лист сам не заметил, как тоже наклонился к столу. Продолжая беззастенчиво рассматривать мужчину, он гадал, что у того под плащом. Кольчуга или обычная одежда? Его собственный дар был слаб. Но сложно игнорировать магию в этом человеке. Стихии колебались беспрерывно. Сила, готовая выплеснуться в любое мгновение, взята под жесткий контроль.

Мужчина заговорил, резко рубя фразы. Его глубокий голос гипнотизировал.

— Каллистрат, ты должен думать о себе. Грядут перемены. Твоя жизнь изменится. И жизнь Изабеллы тоже. Ваши судьбы связаны, но не едины. Для смерти уже распахнули двери, и она ждет, когда король упадет в ее объятья. Быть может, он устоит еще день, может пару недель. Но смерть уже здесь. Она терпелива, и ждать ей осталось недолго. Слушай меня, Каллистрат! То чего ты больше всего страшишься, ты не увидишь. Но ты увидишь то, чего предпочел бы не видеть. Пришло время думать своей головой. Ты слишком давно идешь по чужой дороге. Ваши пути должны разойтись. Должны! У нее своя судьба, у тебя своя. В будущем, быть может, ваши пути снова сольются, а может нет. Будущее имеет свойство меняться. Услышишь меня сегодня, и может тебе выпадет честь сразить дракона. Останешься глух, никогда не достигнешь желаемого. Помни, нет одной верной дороги! Судьба даст тебе шанс выбрать куда идти. Но выбирай, глядя на себя, а не на других, как бы сильно ты их не любил. Безлунная ночь наступит. Близится битва за мир. Быть может, это не твоя битва. Но может, именно ты нанесешь решающий удар. А может быть, ты увидишь свой самый страшный кошмар наяву. Все зависит от тебя. В тебе нет крови дракона, но это не значит, что ты не сможешь задушить змею.

Мужчина замолчал и магия рассеялась. Лист тряхнул головой. Вместе с влиянием незнакомца прошел и эффект обезболивающей настойки дурмана. Он будто вынырнул из-под воды в мир полный звуков и запахов. И боли. Ногу дергало и сводило. Спина горела огнем, даже пустячный порез на щеке зудел. Зато и голова сразу заработала.

— Ты меня только запутал, то судьба, а то мне решать. То нанесу решающий удар, то погибну, или и то и другое? То мой страх не сбудется, то увижу наяву кошмар? Ты сам понимаешь, что предсказываешь?

На лице мужчины мелькнула улыбка, и Лист почувствовал себя несмышленым ребенком, которому объясняют элементарные вещи.

– ‎Будущее изменчиво. Одно решение, другое, и каждое из них твое, — мужчина почесал густую бровь и добавил: — я не знаю, как пророчества работают. Никогда не знал.

Лист смотрел, как мужчина спокойно пьет пиво и на языке вертелись десятки вопросов.

— Поясни хоть что-то, а? — почти умоляюще сказал он и попытался взять себя в руки: — я страшусь смерти короля, а ты говоришь, не увижу. Но увижу кошмар наяву, как это понимать?

Мужчина на него посмотрел с грустью:

— Твои голубые глаза посинеют от боли. Нынешняя боль ничто, урок. Иная боль ждет тебя. Смерть короля Роальда Локосского неизбежна. Обрушение гор неизбежно. Дракон проснется. Зло прорвется в мир. Боюсь, будет война с Видерией. И я уверен, брак Локосса с Лавиром состоится, так или иначе. Это не пророчество, а интерпретация и частное мнение. Вопрос лишь, как вы справитесь со всем этим. И поверь мне, многое зависит именно от тебя, Каллистрат.

Мужчина опустошил кружку одним глотком, аккуратно поставил ее на стол и исчез. Лист моргнул. Вместе с мужчиной исчезло и чувство опасности. Мелькнула мысль, что он все-таки задремал, слишком странные вещи говорил незнакомец. Да и дурман-трава может влиять на мысли — не самое сильное средство, но и не безопасное. И все же на столе перед ним стояло две кружки, и он точно знал, что свеча еще полчаса назад была черным огарком.

Но о чем говорил этот странный человек? Драконы остались на страницах легенд. Чушь! Война с Видерией? Никогда! Видерия главный союзник Локосса. Лист прекрасно помнил полноватого, но активного Петера, короля Видерии и его тихую жену. До войны ходили разговоры о свадьбе Эдгара и его дочери. Но тогда Эду было пятнадцать, а девушке и того меньше. Как же ее звали? Белла нехорошо с ней обошлась. Теперь девушка должна быть уже совсем взрослой. Восемь лет как Эд мертв. А с Видерией много поколений мир. Не будет войны. Глупость!

И провидец сказал о браке не с Видерией, а с Лавиром. И ведь король Улрик Лавирский славится большим числом наследников. Там пара десятков принцев и наверное не меньше принцесс.

Волосы встали дыбом, а в голове эхом прозвучало: «у нее своя судьба, а у тебя своя».