Имя Дракона

Глава 18. Выбор

24.09

Синяя луна — полнолуние

Красная луна — растет

Желтая луна — убывает

На следующий после оглашения день Лист собирал информацию, слушал отчеты, но ничего принципиально нового выяснить не удалось. Еще раз поговорил с Младом, но мальчик был искренен, и скорее всего, просто оказался не в том месте, не в то время.

Лист захлебывался в ворохе бумаг, и к концу дня, скрипя зубами, пошел к Райнеру за помощью. Не доверял ему, но и не видел альтернативы.

Лист неплохо сработался с Люцианом. Собственно, начальник королевской стражи и должен был расследовать покушение сам или выделить людей для этого, но Люциан был моложе и робел перед Листом, как и многие другие.

Лист не мог сказать, что работало на него лучше — имя или близость к Белле. Но ему не хватало опыта, чтобы распоряжаться всеми службами сразу.

А когда один из мало знакомых стражников в очередной раз назвал его Закончившим войну, Лист едва не взорвался. Самое нелюбимое его имя. Когда то он оказался в нужном месте. Стечение обстоятельств и не более того. Его запомнили, стоящим над развернутым знаменем Локосса. Он стал символом, и понятия не имел, что с этим делать.

Впрочем, в тот день Райнер прикрывал ему спину, так что стоило затолкать предубеждение подальше и снова довериться.

Их краткий разговор ничего нового не дал. Может быть Райн замешан в происходящем, но сейчас у Листа нет никаких доказательств, а союзник не помешает.

У него снова болела голова, когда он зашел в комнату Беллы.

Она сидела на подоконнике, глядя на улицу, и рассеянно почесывала темную горгулью за ухом. Белла не обернулась, когда он вошел.

В окно впорхнула огненная птичка, осыпала искрами недовольно заворчавшую горгулью и была такова.

— Никогда не видел столько стихийных существ, как в последние сутки, — заметил Лист.

— Сегодня каждый из лавирских принцев предложил мне брак, — словно не услышала его Белла. — Они полагают, что я должна быть особенно сильна и плодовита. Лита уже была в браке, а Дэйва почти ребенок. Каждый из них предпочел бы меня видеть своей женой.

Лист застыл. Белла продолжала смотреть в окно. В ее глазах отражались огни. На улицах все еще продолжался праздник, хотя было уже далеко за полночь.

— Энзо я прямо сказала, что у меня есть мужчина. Он лишь рассмеялся, мол, так даже лучше, и он не против, если у каждого из нас будут любовники.

Горгулья чихнула. Несколько мелких камешек вылетели в сторону Листа.

Пауза затянулась.

— Хочешь, чтобы я ушел?

— Что? — Белла заторможено повернулась к нему, будто только теперь заметила его присутствие. — Нет, конечно. Ты же знаешь, что я тебя люблю?

— Любовь не обязательное условие брака, ваше величество. Мы с вами клятвами не связаны, значит, вы вольны выбрать себе в мужья кого угодно.

Лист церемонно поклонился и собирался уйти, прежде чем произнесет слова, о которых пожалеет.

Огоньки свечей в комнате затрепетали. Верный признак, что она зла. Только и сам Лист не мог похвастаться спокойствием. Столько лет предлагал, ждал, а теперь… Впрочем, все равно так и должно было быть.

Она спрыгнула с подоконника. Ему показалось, что она хочет его ударить, но не отшатнулся. Вместо этого она поцеловала его.

— Прости, — пробормотала она, уткнувшись ему в плечо, — я слишком редко тебе это говорю. Я люблю тебя Лист. Мой Каллист, Листочек. Люблю.

Она не плакала, но прижималась так, будто собиралась. Лист растерянно погладил ее по спине, гадая, что же она собиралась сказать на самом деле.

— Нам нужно серьезно поговорить. О политике… и о нас.

Закусив губу Белла отскочила от него и стала мерить шагами комнату. Горгулья недовольно ткнулась ему в бок, требуя ласки. Он рассеяно погладил каменную голову.

— Лавирские принцы подождут. Их отец ведет войну, но мы не станем помогать Улрику. Нам это не с руки, и у нас нет общих границ с Лавиром. Если Улрик решит развязать войну с нами, это будет смешно.

— Лавир граничит с Видерией, а мы обещали прийти им на помощь, если потребуется, — напомнил Лист, почти ненавидя себя за это, — и с моря мы уязвимы. Острова…

— Острова хороши в играх в прятки, они не станут нападать на наши берега, — отмахнулась Белла, — Непонятно, что происходит в Видерии, если Петера свергнут это может плохо закончиться, но … а! неважно, — она рассекла ребром ладони воздух, — если Видерия пойдет на нас войной после стольких веков мира, это будет катастрофа. Но время у нас еще есть.

— Ты хочешь, чтобы я занялся обороной наших границ?

Иногда следить за ее мыслью было не просто. Лист оперся о подоконник и с нарастающей тревогой наблюдал за хождением Беллы из стороны в сторону.

— Что? — она посмотрела на него так, будто забыла, что он все еще здесь. — Нет! Сейчас все объясню! Я хочу сказать, что проблемы внешние не так актуальны, как внутренние. Надо бы собрать еще один отряд для борьбы с тенями.

На это у него был ответ.

— Я уже приглядел подходящих людей. Жду, кого ты назначишь командиром…

— Нужно что-то делать с землетрясениями. И совсем не понятно, что происходит. Но по крайней мере сегодня на совете обсудили меры безопасности. Хоть что-то.

Словно в ответ на ее слова пол вздрогнул, но она не обратила на это внимание. Горгулья крякнула и улетела, явно недовольная почти полным отсутствием внимания.

— Остается вопрос с огнепоклонниками, — Белла резко остановилась. — Мы даем им не только привилегии, но и защиту. Но мы не можем защитить их от земли, буквально уходящей из-под ног. Если они закроют для нас свои земли, торговля понесет огромные убытки. И скоро зима, нам не нужен голод.

— У нас есть запасы…

— Да, — снова перебила Белла и с жаром продолжила: — Не так важно когда начнутся проблемы: этой зимой или следующей. Если землетрясения продолжаться с той же периодичностью, то многие останутся без крова, запасы тоже могут пропасть, скот погибнуть. А если начнется война, не так важно с кем, важно, что на нее потребуются ресурсы, много ресурсов. И если огнепоклонники перекроют нам пути… — она неопределенно развела руками, — это как лавина, будет копиться-накапливаться, а потом разом сойдет, и мы окажемся погребены под ней.

— Ты права, — согласился Лист едва скрывая раздражение. Он все это знал, и не понимал, какое это все имело отношение к ее браку с лавирским принцем. Такое нервное состояние Беллы ясно говорило, что она пытается принять важное решение. Или уже все решила, только не знает, как сказать. Лист бы предпочел, чтобы хвост рубили сразу, а не по маленькому кусочку десять раз.

— Лист, — она сделала паузу, — я хочу, чтобы ты отправился к огнепоклонникам в Эдильви, как законный представитель королевы.

Это обескуражило, выбило почву из-под ног, и его затрясло сильнее, чем во время подземных толчков. А она просто смотрела на него.

Вспомнились слова клятого провидца.

Ваши жизни связаны, но не едины… У нее своя судьба, у тебя своя.

— Ты хочешь, чтобы я уехал?

— Не хочу, — Белла села на подоконник рядом с ним. — Я не могу решать за тебя…

— Можешь.

Вот оно! Долгие речи, лавирские принцы предлагающие брак. Полная телега государственных проблем. Она хочет оттолкнуть его и не решается, сказать все как есть. Нужно ей помочь.

— Ты моя королева, ты должна решать.

Она покачала головой.

— Пойми, я не хочу, чтобы ты уехал, но я могу доверить это только тебе. Никому больше. Тебя знают как того, кто закончил войну. И ты мой Каллистрат. Я знаю тебя, а ты знаешь меня. Я могу сейчас замолчать, и ты все поймешь. Я бы поехала сама, но не могу. Я и сестры, мы пока нужны здесь. И здесь мы в меньшей опасности.

— Оглашение доказало другое.

Хотелось сказать, что вдалеке ему будет не спокойно. Что он должен выяснить, кто пытался убить ее. Должен иметь возможность защитить, помочь. Но даже будучи рядом, он не особо помог. Внутри боролись желание защитить ее, страх перед пророчеством и чувство долга. Услышал бы кто-то — Закончивший Войну боится предотвратить еще одну из-за слов какого-то проходимца!

— Тебе неспокойно в городе. Думаешь, я не вижу, как ты при любой возможности сбегаешь на тренировочную площадку? Как ты ищешь врагов, там, где их нет?

— Не говори мне, что защищаешь Райнера!

— Не защищаю, но вряд ли это он хотел убить меня. Если бы хотел, то попытался бы давным-давно. Лист, я хочу, чтобы ты был при деле, которое тебе нравится.

— Ты отсылаешь меня прочь.

— Нет! Я вверяю тебе все свои надежды! — Белла яростно замотала головой, взяла его за руки и уже тише сказала: — как ты не поймешь? Мне больше некому доверить это, Лист. И это больше чем одна поездка. Я верю только в тебя. Я хочу, чтобы ты поехал туда как законный представитель королевы. Я хочу, чтобы ты поехал как мой супруг.

Тупая боль в затылке прошла. Сердце упало в живот. Белла смотрела на него так, будто ожидала, что он закричит, или немедленно выпрыгнет в окно. И стоит заметить, что такая мысль его посетила, но он прикинул высоту и в очередной раз отругал себя за отказ от обучения магии.

И все-таки вот она здесь и серьезна. Как было в пророчестве?

Судьба даст тебе шанс выбрать куда идти.

Он ведь много раз предлагал ей и слышал разные версии отказа.

Нет, ему послышалось. Его Белла предпочитает свободу. Он поверит, что она выйдет замуж из долга. Но за безродного воина, которому повезло оказаться в нужном месте в нужное время? Он определенно потерял рассудок.

— Молчишь? — Белла кивнула своим мыслям и, прикусив губу, встала, — Я предлагаю тебе выбор. Ехать как мой представитель, или как представитель королев. Я предлагаю тебе брак, а ты не хочешь? Как давно ты передумал?

Ее голос звенел, и свечи вспыхивали с каждым словом все сильнее. Исчезли звуки с улицы, хотя окно было по-прежнему открыто. На ее щеках появились красные пятна, а в глазах горел огонь. Не отражался, а горел. Так бывало, когда они сражались с особенно опасной тенью. Но в этот раз ее гнев был направлен на Листа, а он не мог вымолвить и слова.

— Я всегда думала, что брак это ограничение, что я не смогу быть верна себе, не смогу выбирать свой путь сама. Я слишком хорошо помню, как тихо и незаметно жила моя мать. Я боялась быть рядом с тобой и навлечь гнев брата и отца. Боялась вызвать пересуды и создать неправильную репутацию. Неправильную! А в итоге меня запомнили как ведьму. А ведьмы замуж не выходят. Снова вопрос репутации? — она криво улыбнулась. — Я до последнего надеялась, что отец освободит меня. Но в итоге, как и предполагалось, я заперта в этом городе. Ни я, ни Дэйва, ни Лита уже не будем свободны. Мы обязаны защищать интересы государства и рожать наследников. Но заметь, сейчас нам совсем не до наследников, ведь в случае войны каждый маг будет на счету, а какой от меня будет прок, если я буду с пузом? Лите вот свезло, в прошлую войну, — она замолкла, помрачнела еще больше и чуть ли не скалясь, прорычала: — ты этого не слышал. Лите повезло меньше, чем кому бы то ни было. И я вовсе не в восторге от перспективы повторить ее судьбу, — она резко втянула воздух, раздувая ноздри, и свечи почти потухли. Только чудом ничего не загорелось во время вспышек. В комнате похолодало. — Я люблю тебя, Лист. Я жалею, что мы не обменялись лентами раньше. Я боялась, что потеряю тебя, как Эда. Но ты не Эдгар, ты ни в чем на него не похож, и я люблю тебя за это. И я не стану настаивать. И повторю тебе слова отца: «выбирай, глядя на себя, а не на других, как бы сильно ты их не любил».

Лист вздрогнул. В комнате стало тихо. Ее гневные слова отдавались эхом в голове, мешаясь со словами мерзкого пророчества. Во рту появился неприятный привкус. Но он выдержал ее взгляд и ответил:

— Беллз, я всегда тебя любил. Люблю. Разве я могу отказать, если сам желаю этого? Это я должен сейчас просить тебя, а не наоборот.