Имя Дракона

Глава 14. Лучший день в жизни

23.09

Синяя луна — полнолуние

Красная луна — растет

Желтая луна — убывает

День, который Дэйва представляла всю жизнь, прошел совсем не так, как ей хотелось.

Она глотала слезы обиды, пока лекарь бинтовал ее руку.

Вероятно, Белла спасла ей жизнь. Сестра почувствовала дротик сразу, успела выдернуть и предупредить Литу, прежде чем потерять сознание. Дэйве повезло. Если у Беллы не хватило сил выжечь яд из своей крови, Дэйве не стоило и пытаться.

А ведь она подготовила чудесную речь!

Вокруг Беллы сгрудилась толпа лекарей, магов и любопытных. Когда Увар сказал, что яда больше нет, он и его ученики выглядели смертельно уставшими. А вот Белла, для человека, который несколько минут назад чуть не встретился со Всематерью, казалась слишком здоровой.

Дэйва не слышала, что Белла сказала людям на площади, но вечером, когда даже в самые тихие уголки замка долетали звуки уличных гуляний, заговорили, что Белла теперь всем народом обожаемая ведьма.

Прекрасная Белла снова восхищала ее. Но вместе с тем Дэйву жгло новое неведомое прежде чувство. Она мечтала об оглашении, фантазировала о таинстве коронации. И теперь казалось, что Белла украла это у нее.

Коронация прошла спокойно. Дэйва позволила себе плакать, все сочли это милым.

По традиции, только после одобрения народа, король должен спросить разрешения у совета. И если получал одобрение, то один из членов совета, обычно старый и уважаемый, целовал короля в чело и возлагал корону на голову.

В этот раз, потребовалось три члена совета. Дэйве достался самый старый и неприятный Жак Бенедикт, владевший обширными землями на севере страны, но не бывавший там еще со времен правления их деда. Жак щурился и хмурился, пока каждая из сестер спрашивала разрешения. Затем быстро, насколько позволял возраст, подошел к Дэйве, остро клюнул ее в лоб, бормоча себе под нос, и опустил на ее голову корону, попутно вырвав десяток-другой волос. Дэйва, стараясь не кусать губы, улыбнулась. Ничего похожего на торжество она не ощутила.

Сестрам повезло больше. Улыбчивая Камилла, низко склонилась, перед Беллой и только потом поцеловала, что было нарушением традиции, но выглядело очаровательно и внушительно при ее габаритах. Военачальник Марк был резковат в движениях, но действовал аккуратно и смотрел на Литу с отеческой нежностью.

Но затем случилось то, к чему ее не готовили. Почти сотня людей, долгие годы отвечающих за жизнь их страны, людей, у которых она училась, многими из которых восхищалась, склонились, произнося древнюю клятву. Все крамольные мысли покинули ее голову. Дэйва трепетала от восторга.

Слова разносились по залу, сплетались и перемешивались. И была в этом магия доступная даже ей. Корона на ее голове, показавшаяся тяжелой, с каждым словом клятвы становилась легче. Белла расправила плечи и стала выглядеть еще увереннее, улыбалась без горечи или ехидства. Сила обряда делилась на троих и Дэйва впервые ощутила родство с сестрами. Взрослые, неприступные и мудрые, они сейчас стояли рядом с ней на равных.

Дэйву пьянили новые ощущения. Она никогда прежде не имела доступа к магии стихий. Так вот какое оно — магическое чутье! Она рассматривала четырехцветное сияние вокруг людей. Четыре стихии переплетались и перемешивались, создавая уникальные узоры для каждого человека. Видела она узоры на камнях, из которых был построен замок, узоры вокруг воды и напитков, что разносили слуги.

Когда ближе к ночи Дэйва вышла подышать свежим воздухом, город, в котором она выросла, предстал перед ней совершенно новым и прекрасным. Украшения и огни на улицах казались тусклыми и обыденными. А переплетение стихий сложным и восхитительным. Над гаванью были видны красные завихрения огня и почти белые спирали воздуха, они игрались, и время от времени соприкасались с небольшими водными бурунами. Тогда от моря поднимались синие или зеленые искры и пускались в пляс с красными более тягучими каплями.

У Дэйвы закружилась голова. Она много и жадно читала о магии, но ни в книгах, ни ее наставники никогда не говорили, что огонь и вода, вечно противостоящие друг другу, тесно связанные с жизнью и смертью людей, могут перенимать свойства друг друга.

Не менее странные танцы земли и воздуха она видела на улицах города.

Чуднее всего, что другие люди это единство стихий не замечали. Чтобы видеть, приходилось прикладывать усилие. Дэйва вспомнила, как Белла иногда играла со свечами. Она потянулась к ближайшему светильнику, и пламя приветливо пробежало по ее пальцам, рассыпая острые искры. Вскрикнув, Дэйва отдернула руку. Огонек повисел в воздухе несколько секунд, превратился в маленькую птичку и унесся в город, оставив ее в темноте.

За спиной раздался смешок. Молодой маг Мартин, привалился к дверному косяку и самым нахальным образом разглядывал ее. Он был немного пьян, но явно тоже видел стихии и забавлялся ее реакцией.

— Ваше величество, вы никогда раньше не танцевали со стихиями? — спросил он с хрипотцой в голосе.

— Нет, — честно признала Дэйва.

— Сегодня не обычная ночь, — Мартин подошел к перилам, небрежно облокотился на них, в его карих глазах отражался город. — Коронационная клятва по сути своей заклинание, дающее силу новому королю, или королеве. Титул, как и имя, дает силу. Каждый сегодня поделился с вами той стихией, что у него в избытке. Маги отдали чуть меньше, чем все остальные. Не подумайте, не из неуважения к вам, ваше величество, — он приложил руку к груди, — а из осторожности. В отличие от вас, ваши сестры смогли аккуратно распределить стихийную энергию. Изабелла вам немного помогла, но чтобы не говорили, она не так сильна, чтобы удержать два мощных потока. Вот вас и ударило.

— Я теперь всегда буду видеть мир так? — спросила Дэйва.

— Думаю, через пару дней все придет в норму. Королевский род связан с городом, страной, с землей на которой стоит. Вы обязаны их защищать. Сегодня Всематерь празднует вместе с нами, — поймав ее удивленный взгляд, он спросил: — вы не заметили? Вот уже три недели не проходило и дня без земной тряски, а сегодня все спокойно.

— Если Всематерь может остановить землетрясения, почему не делает это постоянно? Гибнут люди! — не сдержалась Дэйва.

— Всематерь ни во что не вмешивается, оставляет решения за нами. Разве недостаточно того, что она дает нам жизнь? Сегодня она присоединилась к празднику. Вы видите обычным зрением то, что даже магам доступно лишь при определенных обстоятельствах, или после приема стимулирующих средств, или в такие дни как этот, — Мартин снова посмотрел на нее, и Дэйва отметила какие длинные у него ресницы. — Через некоторое время стихии успокоятся, сила внутри вас рассеется, закрепится, станет частью вас, а зрение придет в норму.

— А я смогу увидеть это снова? — Дэйва не хотела расставаться с магическим зрением.

Она чувствовала, что сила, переполняющая ее сейчас, может дать возможность не только видеть стихии, но и управлять ими. Она знала теорию, у нее была отличная наставница. Адалинда говорила, что у нее есть потенциал, но дар требует пробуждения. Дэйве хотелось верить, что коронация послужила необходимым толчком.

— Я не знаю, ваше величество, — ответил маг, — Я бы поставил на то, что это лишь временное явление. Простите.

— Спасибо, Мартин, это весьма познавательно. Я вас оставлю.

Зал торжеств всегда казался ей мрачным. Возможно потому что, она бывала в нем исключительно в праздники, когда его заполняли десятки, а то и сотни людей, жаждущих внимания короля. Дэйва редко замечала роспись на стенах и потолке, еще реже могла заметить замысловатый узор, выложенный на полу. Но сейчас люди для нее исчезли. Дэйва потеряла интерес к их стихийным переплетениям. Ее интересовали картины на стенах. Слегка прищурившись, поняла, что может видеть образы, запечатленные должно быть столетия назад, в первозданном виде.

Королевская охота на одной из стен захватывала дух. Охота почти незаметно перешла в войну. Поверх ужасающих картин кровопролитных сражений было нанесено изображение более спокойное, но Дэйва сейчас могла видеть оба.

Она шла вдоль стен зала, не обращая внимания на людей, на Беллу, весело болтавшую с лавирскими принцами, на Литу, проводившую ее долгим взглядом.

Война сменилась историей магов, сражающихся между собой. У некоторых на наплечниках был зеленый огненный сокол — отличительный знак локосских воинов.

У следующей картины она задержала дыхание. Огромный синий дракон, занимавший всю стену от пола до потолка, поливал красным пламенем дома и поля. Волосы на затылке стали дыбом. Дракон как будто посмотрел на нее. Она поспешила убедиться, что на следующих картинах дракона победили.

— Одна из версий легенды, — ее нагнала Лита, — но можно ли ей верить?

Дэйва обернулась. Лита смотрела на нарисованного дракона и выглядела уставшей. В глазах напряжение, губы сжаты — маленькая блеклая женщина. Дэйва никак не могла разглядеть в ней свою сильную сестру, стальную принцессу… королеву.

Дэйва отступила на шаг, и посмотрела на стихии Литы. Светло-голубые линии воздуха и зеленоватые линии воды тесно переплетались и почти полностью подавляли огненные и земные линии. Это казалось неправильным. Та же сила, что переполняла Дэйву, расходилась кругами от Беллы, а в Лите заморозилась и скрылась.

Дэйва собиралась уже спросить Литу, что та чувствует, но к ним подошел Мартин.

— Ваше величество, Эдейвита, не согласитесь ли вы потанцевать?

Музыканты играли вступление к красивому медленному танцу. Белла уже вышла в центр зала с одним из лавирских принцев. Дэйва поискала глазами начальника королевской стражи — обычно Люциан спасал ее от танцев, но сейчас куда-то запропастился.

— Эстелита, вы не будете против, если я покину вас? — с надеждой спросила Дэйва, но Лита, не оборачиваясь, ответила:

— Нет, сестра моя, не беспокойтесь обо мне.

Дэйва почувствовала жжение в горле. А кто побеспокоится о ней? Она вложила ладонь в руку навязчивого мага. К щекам прилила кровь, а сердце забилось чаще, чем следовало.

— Ваше величество, я не так уж плохо танцую, и не буду просить вас снова, если вам не понравится, — шепнул Мартин, ведя ее по кругу.

Она вгляделась в его плетение стихий, пытаясь понять намерения. Если не удалось избежать его компании, то может, удастся получить ответы на свои вопросы.

— Раз уж мы так близки сегодня, Мартин, обращайся ко мне по имени.

Такое предложение могло быть интерпретировано двояко. Сильный маг мог влиять на человека через имя. Но все знали, что королевский род защищен от такого влияния. Еще с тех времен, когда столицей был Авелот.

Дэйва улыбнулась, предвкушая занимательную игру. Убедившись, что маг расслабился, она спросила:

— Удовлетвори мое любопытство, Мартин, как ты понял, что можешь управлять стихиями?

— А я и не понял, просто однажды проснулся весь оплетенный лианами, перепугался до смерти. Но моя мать сразу поняла, что к чему и отвела меня к учителю Увару.

— Так ты родился в Граде у Башни?

— Нет, в деревушке, чуть севернее, — он неопределенно пожал плечами, сбившись с ритма, — но с того дня жил в Граде, иначе бы ничему не выучился.

— Еще бы, — в этот момент танец требовал подойти почти вплотную к партнеру, и Дэйве пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в глаза, — Мартин, ты сказал, что танец стихий не увидеть без специальных зелий или обстоятельств. А что может видеть маг обычно?

— Многое. Плетение стихий у людей могут видеть даже самые слабые маги, если умеют. А неживое… проще всего видеть там, где есть твоя стихия. Например, можно узнать, что происходило в том месте, где она есть. Но это не совсем виденье. Ты словно чувствуешь эмоции тех, кто соприкасался со стихией. — Мартин улыбнулся, оглядывая зал, и снова сбиваясь с ритма, — например, пол в этом зале хранит сотни историй. Я не смогу назвать имен, но почти каждый камень сейчас полон радости и удовольствия. Земля легко отдает и забирает то, что чувствуют здесь люди.

— Почти каждый камень? — переспросила Дэйва, делая шаг ближе к нему, хотя танец заканчивался, — значит, некоторые камни хранят другие эмоции?

— Да, вон в том углу, — он указал туда, где была изображена битва с драконом, — когда-то совершилось убийство, камни помнят кровь. Но это было давно, десятки лет назад. А вот, например, Изабелла, сейчас раздражена, ее сила увеличена коронацией, и камни под ней стонут, поглощая гнев.

— И она этого не замечает.

Дэйва внимательно смотрела на сестру. Та выглядела счастливой, кружась в объятиях Энзо, старшего из лавирских принцев. Но ее окружали огненные всполохи, невидимые обычному зрению.

Дэйва встретилась взглядом с сестрой. Карие глаза Беллы наполнились красным пляшущим огнем. По залу в сторону Дэйвы пробежала волна гнева, обдавшая жаром лицо. А мгновение спустя, Белла снова увлеченно говорила со своим принцем, не замечая Дэйву.

— Ого! Кажется, нам не стоило смотреть туда.

— Не беспокойся, Мартин, тебя это не коснется, — Дэйва положила свою руку на его плечо, успокаивая и приглашая на следующий танец.

Ей было не по себе от реакции Беллы. Почему в тот момент, когда она стала вровень с сестрами, Лита ее игнорирует, а Белла обжигает?

Спустя еще два танца, Дэйва узнала от Мартина о настроении почти каждого человека в зале. Научилась замечать небольшие изменения в плетении стихий, пусть и не такие явные, как у Литы, а те, что отвечают за эмоции. Узнала признаки того, что у человека есть дар к магии. Почувствовала, как камень под ногами откликается на ее несмелые попытки понять его историю. Ей было любопытно, что расскажут стены с рисунками, но не хотела привлекать к ним внимание.

Заходя на круг для пятого танца, Мартин, совсем осмелев, спросил:

— Дэйва, чем я заслужил такую честь? Неужели, ты меня эксплуатируешь только потому, что я знаю про магию чуть больше тебя?

— Мартин, ты оказался прекрасным собеседником, — ничуть не наигранно улыбнулась ему Дэйва, — и ни разу не наступил мне на ногу, — она наклонилась вперед и заговорщицки прошептала, — знаешь, как сложно найти партнера по танцу, который не испачкает тебе туфли?

— Нет, я не так часто бываю на балах, — грустно ответил маг, но тут же улыбнулся, — и я настоящий счастливчик, раз оказался здесь. Может, мне будет позволено узнать, что это за чувство: видеть стихии впервые?

Дэйва задумалась на мгновение, но решив, что ей нечего скрывать, ответила:

— Это пьянит, голова идет кругом, и весь мир словно в огне, но не сгорает. И каждая стихия все равно, что рада мне. Стоит мне попросить и мир сам сделает все, что я пожелаю.

— Наверное, в тебе много магии, — Мартин смотрел на нее серьезно, — я мог ошибиться в предположении о том, сколько продлится эффект.

— Мартин, улыбнись и давай танцевать. А о том, сколько это продлится, я подумаю завтра.

И Дэйва не обманула ни себя, ни мага, так удачно составившего ей компанию и избавившего от необходимости танцевать с другими. Вечер закончился для них праздничным салютом в честь коронации. Дэйва стояла рядом с Мартином, и танец стихий в эти минуты был особенно прекрасен.

_____

Это первая глава написанная от лица Дейвы, во многом она про мир и магию, но и про нее тоже.

Знакомство со всеми главными героями состоялось.

Какие впечатления, ожидания от героев? Сюжета?

Поделитесь хоть парой слов с переживающим автором)