Имя Дракона

Глава 5. Огненный мальчик

01.09

Синяя луна — убывает

Красная луна — растет

Желтая луна — убывает

Милд был в дороге две недели, и уже начинал проклинать себя за опрометчивость. Он мог провести весь день на ногах, умел устраиваться спать в любых условиях, но не представлял, что путь окажется столь долгим. Монеты закончились два дня назад. Из еды остался лишь черствый кусок хлеба. А дорога все не заканчивалась.

Его чаще стали обгонять другие путники, порой с гружеными повозками или целыми караванами. Жаль, пристать ни к одному не получилось.

Если бы он пошел в Град у Башни, то наверняка уже был бы там. Но едва он вышел за ворота Двуречья, то почувствовал себя самым сильным и свободным человеком на планете. Не слишком долго думая он двинулся на запад — столица манила куда сильнее.

Теперь он чувствовал себя самым глупым человеком. Наверняка до вечера ему попадется деревня с трактиром, но кто согласится пустить к себе замызганного мальчишку бесплатно?

За этими мыслями мальчик не обратил внимания на отдаленный цокот копыт. Ошибку осознал, когда лошадь была уже за спиной. И не очередная телега, а всадник. А всадников следовало опасаться. Дорога достаточно широка, чтобы на ней могли проехать три повозки в ряд. Но опыт подсказывал, в седле могут путешествовать очень богатые или очень опасные люди. Милд отпрыгнул в кусты и опустил голову, ожидая, когда всадник проедет мимо.

Но вместо этого всадник замедлился и, поравнявшись с мальчиком, остановился. Милд, старался не поднимать глаза, но отметил, что размер сапога маловат, а стремена, как и сапог, дорогие, хотя и выглядят просто. Но у него глаз был наметан на дорогие вещи.

— Куда идешь, мальчик? — женский голос.

Женщина, путешествующая верхом. Одна. В мужском костюме. Это нужно переварить. Он живо представил своего деда бормочущим: «не те нынче времена, не те».

— В столицу, госпожа, — ответил мальчик, не поднимая глаз.

— Идешь издалека, — в голосе женщины не было вопроса. Он понял, что она рассматривает его, оценивает. И ведь не скрыть потертую сумку, перештопанную рубаху, покрытые мозолями босые ноги. — Давно идешь, а до столицы еще два, а то и три дня пешком. Посмотри на меня!

Она говорила спокойно, но не подчиниться приказу казалось невозможным. И все же осторожность излишней не бывает. Поэтому он поднял голову медленно, стараясь подметить как можно больше деталей. У нее не было седельных сумок, даже одеяла. У седла виднелась рукоять меча, слишком крупного для женщины. Хотя худой она не была, может быть крепче, чем кажется. Одежда и упряжь дорогие. Темные волосы стянуты черной вдовьей лентой.

Когда он встретился с ней взглядом, то был уверен — перед ним одна из тех, кто служит королю. Раньше Милд не верил слухам, что в королевской гвардии есть женщины. Он видел много солдат, в том числе и богатых, командующих и даже тех, кого называли особым королевским отрядом. Но никогда среди них он не видел женщин, а спросить, правдивы ли слухи не решался. Теперь же не мог найти иного объяснения ее виду и уверенности в голосе. Простой наемник не обратил бы на него внимания. Благородная дама, спешащая по своим делам, не стала бы путешествовать одна. Местная, даже самая богатая девушка, не смогла бы позволить себе такое седло.

Она смотрела без надменности или насмешки. Милд постарался выдержать ее взгляд.

— Ты выглядишь младше своих шестнадцати, откликаешься на мальчика. Тебе повезло: нам по пути. Я спешу, но, кажется, тебе не помешает помощь. Как тебя называть?

По спине Милда пробежал холодок. Как она узнала, сколько ему лет? И вспомнив слова деда, «в имени сила, Геримилд, оно защитит тебя, а ты защищай его», ответил:

— Млад.

— Настоящие имена имеют цену, — кивнула женщина, — но тебе не помешают тренировки и ментальная защита, если хочешь спрятать имя глубже. Впрочем, Млад — тебе подходит. Запрыгивай, не бойся, мой конь крепок, а ты кажешься легким.

С удивлением мальчик смотрел на женщину. Может правду говорят о людях короля? Никого не оставят в беде, как бы мала или велика та не была. Ее «запрыгивай» прозвучало как предложение, от которого можно отказаться. Он по-прежнему понимал, что женщина может быть опасна, но сейчас она расположена к нему. И стоит воспользоваться ее советом, не вспоминать настоящее имя, все равно оно ему никогда не нравилось.

Млад быстро прикинул, соглашаться ли? И решил, терять нечего, а покровительство может быть ему на руку. Он нарочито медленно подошел к всаднице, давая ей время передумать и заодно показывая, что тоже не лыком шит. Затем подпрыгнул, лишь слегка оперевшись на поставленную ладонь, и оказался у нее за спиной.

— Я тороплюсь. Если свалишься останавливаться не стану.

Она стукнула коня пятками. Тот рванул с места, не заметив второго седока, и Младу пришлось приложить усилия, чтобы удержаться. Он поблагодарил деда за уроки. Если бы никогда прежде не сидел на лошади, не выдержал бы такого пути.

Они остановились, только несколько часов спустя, когда солнце полностью спряталось за деревьями. Двухэтажная таверна была самым большим зданием в округе. Млад соскользнул с коня, обрадовавшись, что смог это сделать аккуратно. Он-то боялся свалиться мешком. Мышцы закоченели, и силы как будто хватало только на то, чтобы дышать. Женщина окинула его строгим взглядом. По ней нельзя сказать, что весь день провела в седле. Конечно, дорожную пыль и грязь не скрыть, но она держала спину прямо, без напряжения.

Из дверей трактира вышел мальчишка лет восьми. Он узнал женщину, окликнул кого-то по имени внутри, и подбежал к коню. Следом появился дородный лысеющий мужчина в белом переднике, и радостно воскликнул:

— Госпожа, мы так рады вас видеть! Комната наверху будет готова через четверть часа, и Мито уже таскает воду для ванны…

— Спасибо, пожалуй, сегодня у меня уже нет сил на ванну. Но моему спутнику она не помешает, — женщина махнула рукой в сторону мальчика. Трактирщик недобро посмотрел на Млада. На мгновение его губы скривились, но он совладал с собой, и лицо расплылось льстивой улыбке:

— Конечно-конечно, как прикажете, госпожа.

Женщина отстегнула меч от седла. Это была единственная ее вещь, выглядевшая дорого, даже для неопытного взгляда.

— Младу также нужна новая рубаха и ботинки, — бросила женщина, — и коня в аренду.

— Госпожа, мы бережем коней для королевских посыльных, — совсем тихо возразил трактирщик.

— Завтра вечером ваш конь вернется. Не беспокойтесь, я лично за этим прослежу.

Мальчик ожидал, что трактирщик найдет, что возразить, но тот лишь кивнул.

— Ктор, я надеюсь, мой спутник получит горячую ванну, одежду, хороший ужин и теплый ночлег, — повторила она. — Я и сама не откажусь от ужина. И еще. Мы уедем на рассвете, так что позаботься о завтраке заранее.

— Не беспокойтесь, госпожа, — трактирщик, чуть поклонился — я прослежу, чтобы вам и вашему, кгхм, спутнику было предоставлено все необходимое, и сам приготовлю для вас завтрак.

— Увидимся утром, Млад, — женщина улыбнулась мальчику и снова повернулась к трактирщику. — Спасибо, Ктор, не знаю, чтобы я без тебя делала, — она хлопнула мужчину по плечу и направилась в трактир. Оттуда доносились громкие голоса, которые как показалось Младу, приветствовали, вошедшую женщину. Но ее имя он не разобрал.

Трактирщик провел мальчика через дверь со двора. Поднявшись по узкой лестнице они оказались в маленькой комнате со скошенным потолком. По центру стояла ванная, от воды шел пар.

— Моя дочь собиралась мыться, но услышав, что приехала госпожа… Что ж радуйся мальчик, тебе повезло. Во что переодеться найдем. Проспишь рассвет, твои проблемы.

В словах трактирщика звучало неодобрение, уходя он резко хлопнул дверью. Послушав как он, пыхтя, спускается по лестнице, Млад быстро разделся и забрался в ванну.

Вода обжигала. Когда он последний раз принимал настоящую ванну? Дед еще был жив. Пять? Шесть лет назад?

Он с удовольствием тер кожу, пока та не покраснела. Младу показалось, что прошло всего несколько минут, когда в дверь постучали, хотя в действительности вода уже казалась холодной.

— Прости. Отец только теперича сказал, что ты меня ждешь, — вошедший мальчик положил небольшую стопку одежды на тумбочку рядом с ванной, у стены поставил две пары сапог — из этого выросли мои братья, а я еще не дорос. Прости, в такой час новой одежды не найти. Даже для госпожи Литы. Выбери, что понравится и выходи.

Одежда была хорошая. Не новая, но не заношеная, без заштопанных или перешитых мест. Настоящее сокровище.

Млад выбрал вещи, которые были немного велики. Он надеялся еще вырасти, а значит лучше иметь запас. С сапогами оказалось сложнее. Одни его размера и меньше стоптаны, вторые сильнее потрепаны и слегка болтались, но мягкие внутри, таких ему еще не доводилось носить. Рассудив, что цена у сапог примерно одинаковая Млад взял вторые. Если он сам вырастет, то и нога должна.

Мальчик провел его в другую комнату, так же со скошенным потолком, но с широкой кроватью и небольшим окном.

— Я принес тебе ужин, — он указал на поднос стоящий прямо на кровати — прости, отец не хочет, чтобы ты спускался, а комнат со столом не осталось.

— Спасибо, — Млад решил не обращать внимания на извиняющееся бормотание, и с удовольствием впился зубами в кусок хлеба, не веря, что ему принесли жареное мясо с овощами и сладкий пирог.

— Я разбужу тебя на рассвете, — тихо сказал мальчик и быстро вышел, оставив Млада пировать.

Проснулся Млад затемно.

— Пожар! Пожар!

Он выглянул в окно и ничего не увидел. В горле встал ком, страх запустил липкие пальцы в его сердце. Сунув ноги в свои новые сапоги, Млад побежал вниз.

Горел дом в стороне от тракта и реки. К нему подбегали люди с ведрами, но огонь уже охватил стены и крышу. Все усилия людей были направлены на то, чтобы огонь не перекинулся на соседние дома.

Первая мысль — бежать, скрыться! Все его сознание вопило об опасности. Но Млад пересилил себя и подошел к толпе.

— В доме кто-нибудь остался? — спросил женский голос.

— Неизвестно, госпожа. Там старый Клем живет.

— Разойдись!

Из толпы вышла женщина в брюках и нижней рубашке, и Млад узнал свою спутницу. Она подняла руки вверх, и языки пламени тоже вытянулись и устремились вверх.

Лита делала странные пассы руками и периодически выкрикивала незнакомые слова. Пламя не переставало пожирать дом, но, кажется, подчиняясь ее воле, перестраивалось, раздвигалось от окон и дверей, не смело двинуться дальше по забору.

Млад замер наблюдая. Огонь казался живым, со своим разумом, и он сопротивлялся. Выходит настоящая магия выглядит так? Говорили, что огонь самая бурная и неуправляемая из стихий. Огня боялись, и еще больше боялись, магов дружных с ним.

Лита взмахнула рукой — будто камень бросила, и одно из окон разбилось. Замысловатое движение пальцев — из окна вылетел старик. Скрюченный, тощий и бородатый. Он громко шлепнулся о землю и тут же начал кашлять.

— Живой!

Старик тут же скрылся за окружившими его людьми.

— Воды, — прохрипела Лита.

Она не поворачивала голову и не опускала рук. Млад не был уверен, что ее услышали. Схватил оставленное кем-то ведро и подбежал к ней. Жар был нестерпимым, странно, что одежда не задымилась.

Лита не повернулась в его сторону. Одно движение и вода из ведра стрелой поднялась в небо. Вода выгибалась и змеилась став тонкой линией в воздухе и замерла как натянутая струна. Млад хотел уйти подальше от огня, но не мог отвести взгляд от воды.

Лита пробежала пальцами по водной струне, как бы играя быструю ритмичную мелодию. В том же ритме с неба полетели капли дождя. Женщина подняла лицо к небу, что-то шепнула и на нее с Младом и на дом, обрушился ливень, почти мгновенно потушив пожар, и едва задев других людей.

Женщина удовлетворенно кивнула, опуская руки. Водная струна упала в ведро, как веревка обрезанная сверху. Млад оторопело уставился в него. Это по-прежнему была настоящая вода. Он перевел взгляд на дом, сильно пострадавший от огня. Кое-где еще тлели бревна, но уже почти закончившийся дождь справился со своей задачей.

— Быстро среагировал, молодец, — сказала Лита.

Млад растерянно промолчал. Никак не мог перестать думать, как вода поднялась в небо и превратилась в ливень. Может быть Лита дернула за небесный колокольчик? В голове была масса идей, но объяснения не находилось.

Лечь спать до рассвета ему так и не довелось, да и не хотелось. Люди осмотрели дом и пришли к выводу, что могло бы быть и хуже. Старик был напуган, но жив.

Всем было важно подойти и поблагодарить госпожу Литу и Млада. Никто не сомневался, что он принял самое активное участие. А он все никак не мог выкинуть из головы водную струну и решился спросить Литу об этом, только когда они, наконец, остались одни, а трактирщик принес им завтрак.

— Магия воды, — ответила женщина, будто это нечто самое заурядное.

Она уже оделась в дорожный костюм. Млад впервые разглядел ее лицо. Большие серые глаза окружали тонкие морщинки. На лбу у нее намечалась вертикальная складка, но она была моложе, чем он думал прежде — вряд ли больше тридцати. Привлекательная. И еще была в ней расчетливая холодность. Сдержанная мимика, отсутствие лишних движений.

Видя, что он неудовлетворен ее ответом, Лита добавила:

— Если у тебя есть доступ к стихии, то ты можешь призвать ее на помощь, как бы далеко она не находилась. Я могла бы поднять воду прямо из реки, но это отняло бы слишком много времени и сил. А связав воду из ведра с небом, я нашла воду в воздухе, превратила ее в тучку, и к счастью этого хватило, чтобы потушить дом. Это простой трюк для того, у кого есть дар воды. И когда она благосклонна. Будь я в дружбе с огнем, потушила бы пожар несколькими щелчками пальцев, но огонь я могу лишь сдержать или направить, да и то, не сам по себе, а с помощью воздуха, — она слегка нахмурилась: — и у тебя тоже сильнее дар воды. Хотя в лесу мне казалось, что ты огненный мальчик.

— Я? Огненный? — Млад чуть не задохнулся: — у меня есть дар?

— Есть, не сильный. Но если ты будешь усерден, то сможешь научиться многому. Вода и огонь откликнутся тебе. Если бы все, у кого есть дар, учились, то пожаров было бы меньше. — Она слегка наклонилась к нему и грустно прошептала: — думаешь, в этой деревне нет никого с даром к магии? Ночью, когда огонь был особенно силен, я заметила четверых. А сколько тех, кто одарен другим стихиям? Магия есть почти в каждом человеке, но замечают ее единицы, и еще меньше развивают свой талант.

В ее словах слышалась грусть. Она поставила кружку на стол и добавила:

— У тебя есть шанс. Не упусти его.

Десять минут спустя Млад сидел на крепком вороном коне и не мог поверить своей удаче. Еще вчера у него была только рваная рубаха и черствый кусок хлеба. Теперь он хорошо одет и обут, сыт, и у него был конь, пусть и всего на несколько часов. А в столице он, кажется, будет не побираться и воровать, а изучать магию.