Имя Дракона

Глава 21. Закончивший войну

Белла стояла в сиянии Всематери и не могла поверить, что это происходит. Лист стоял напротив, крепко сжимал ее ладонь, словно она его якорь. Но она-то знала, что все как раз наоборот. Сколько бы ее ни мотало, как бы она не злилась, сколько бы ни боролась с миром и собой, он всегда рядом. Он может думать, что она использует его как защиту от лавирских принцев или от ответственности. Может не верить. Но себе она могла признаться, что любит его.

Если бы отец проявил строгость, запретил бы эти отношения, она бы схватила Листа в охапку и сбежала бы много лет назад. Потому что не хотела быть королевой.

Но теперь она смогла признать, что ее страх перед короной никак не связан с Листом. Несколько недель перед оглашением показали, что в совете может быть так же опасно как в дождливом лесу в окружении теней. Еще немного и ей начнет нравиться такая жизнь. Но в ней обязан быть Каллист. А то, что это? Его зовут Крадущим Ведьм, а ее Покоряющей Воинов нет!

Белла успела произнести заветные: «Каллист ты мой и я твоя» и то, что он не успел ответить, ничего меняло. Свет Всематери благословил их. Она чувствовала магию в свадебных лентах.

Когда земля ушла из-под ног, вода из купели вылилась в пропасть, Белла изо всех сил вцепилась в Листа. Он прижал ее к Древу, закрывая от обломков крыши и стекла.

Рядом Гур тараторил на древнем языке. Часть стены святилища обратилась в белую пыль, прежде чем упасть на них.

Внизу шумела вода, но Белла не смела посмотреть. Она пыталась пробудить в себе магию земли, привести мир в порядок, но ничего не выходило. Огонь непременно защитил бы ее, но Белла не была уверена, что стихия будет дружелюбна к Листу и Гуру.

— Белла, все кончилось, — голос Гура звучал издалека, хотя вот он стоит в шаге от них, — отпусти, ему надо помочь.

Белла только теперь поняла, что Лист без сознания, хотя держал ее по-прежнему крепко. Глаза Гура светились зеленым, и он пытался отделить Листа от нее.

Они осторожно опустили Листа на землю, перемешанную с камнями, которые остались от пола святилища. Она пыталась сосредоточиться на его ранах, но стихии трепетали, пытались ускользнуть от ее неловких прикосновений.

Пришлось закрыть глаза, сделать несколько глубоких вздохов, дожидаясь пока гул в ушах исчезнет. Сосредоточилась на неровном дыхании Листа и снова обратилась к стихиям. Белла прекрасно знала, где его стихии искажались из-за старых травм и шрамов — с новыми ранами не перепутаешь.

Нашла сломанные ребра. Одно опасно царапало легкое. Медленно, едва касаясь, потянула темную линию, и ребро встало на место. Лист дернулся, но в себя не пришел. Вот и хорошо. Она вернула на место еще два ребра и подтолкнула стихии, заставляя кости срастаться. Огонь расползался по его телу, не причиняя вреда. Все правильно.

— Белла, — тихо позвал Гур.

Она знала, что он скажет. Глупо тратить ресурс, все заживет и без ее помощи. Но это же Лист!

— Нам надо выбираться отсюда.

Только теперь Белла осмотрелась. Они находились на маленьком клочке земли будто парящем в воздухе. Древо все еще было у нее за спиной, но сразу за ним начиналась пропасть. Внизу шумела вода. Напротив, тоже обрыв, над которым с трудом угадывались очертания замка.

Город остался наверху, Белла чувствовала людей и дома. Это так коронация, что ли повлияла? Чувства обострены, ресурс не иссякает. Хотя сращивание костей, да еще без прямого доступа к ним, всегда опустошало.

— Надо придумать, как подняться. Я бы мог…

Не дослушав, Белла привычно протянула Гуру нить, пополняя его ресурс.

Снова раздался гул, земля вздрогнула несколько раз, словно бой часов на башне. С Древа упало несколько листьев. Белла же не отпускала руку Листа. Его сердце билось медленно, но ровно. Все правильно, кости срослись, но телу нужно время. Пусть спит, с ним все будет в порядке.

Гур поднял с земли несколько травинок, и многократно их увеличив, сплел носилки для Листа, вместе с землей перенес их троих через пропасть. Его глаза горели особенно ярко в этот момент.

На улицах царил хаос. Один из домов, оказавшихся на краю обрыва, после очередного толчка упал в пропасть. Женщина с двумя детьми бежала в сторону моря, но перед ней образовалась трещина, Белла едва успела оттолкнуть ее в сторону. Воздух послушался.

— Земле не нравится произошедшее, — сказал Гур, помогая другой женщине выбраться из-под обломков.

К Белле спешили люди. Городские стражники заметили их. Передав им носилки с Листом, она занялась организацией полевого госпиталя.

Ее ресурс по-прежнему был полон и пока другим нужна помощь, она могла полностью погрузиться в чужие проблемы и не чувствовать усталости. Только потом было страшно подняться в свои покои и слушать ровное дыхание спящего мужа.

Мысли путались. Лист не мог различить явь это или сон. Он стоял у древа Всематери с Беллой или ему это привиделось? Провалился в череду снов об Эдгаре, а выныривая, видел над собой обеспокоенные лица.

Эдгар. Все всегда вертелось вокруг принца. Эда никогда не ставили выше других, он сам отстаивал свое лидерство. Дрался, проигрывал, но всегда поднимался на ноги снова. Придумывал забавы, сводящие с ума нянек и учителей. Забавы, невероятно увлекательные, за которые все они были биты не раз, но отказаться было невозможно.

Эд первым понял, что Белла значит для Листа, и даже одобрял и поддерживал. Но их юность закончилась слишком быстро.

Война с Истиром забрала тысячи жизней, и оставила на месте той страны настоящую пустыню.

Война очаровывала, мысли о победах пьянили. Они были мальчишками, но чувствовали, что бой — это их стихия. Не нужно владеть магией, чтобы чувствовать огонь, бурлящий в крови, когда из-под копыт твоего коня летят комья земли. Выживая в стене щитов под проливным дождем или сбивающим с ног ветром, можно почувствовать себя истинным магом.

Для Беллы это была игра. Слухи о ведьме с огненной плетью заставляли врагов бежать до того, как она подходила достаточно близко, чтобы использовать что-то кроме магии.

Но для них это игрой не было.

Благодаря стратегическому таланту Эдгара, среди его людей было мало потерь. Теперь об этом рассказывают легенды. Говорят, что меч в руках Эдгара пел, и они правы. Лист чувствовал тоже самое. Всю жизнь они учились сражаться, и тогда защищали тех, кто не умеет или не может.

Лист любил меч в своей руке. Ему не нравилась смерть, заглядывающая через плечо. Не нравилась кровь, пропитавшая землю. Но только на поле боя он чувствовал себя живым и независимым. Стоя лицом к лицу с врагом не нужно заботиться ни о ком кроме себя. Не имело значения кого ты любишь и ненавидишь. Не имело значения кто ты. Был лишь момент и этот момент он любил. То истинная магия, которой не постичь из книг, для которой не нужен дар стихий. И он любил этот момент так сильно, что приходил в ужас. И в глазах Эда он видел отражение собственной жажды.

Год спустя король Роальд заключил союз с пиратами и Островами, это должно было обеспечить Локоссу и Видерии победу. Король сказал Эдгару: «возьмешь Авелот и конец войне», и Лист увидел на лице друга тот же страх. Страх перед будущим без войны.

Лист навсегда запомнил день, когда они освобождали руины древнего Авелота — никому не нужный кусок земли. Но занявшим его истирцам было некуда деваться.

Авелот не просто так опустел. Из него ушла вода, зимой с гор приходила снежная смерть, а земля вокруг стала безжизненной. Если ход через горы и существовал, то теперь найти его было невозможно.

И все же город еще был похож на город. Каменные белые стены, будто зубы за черной бородой, прятались среди засохших деревьев. Лист не мог себе представить, как люди врубались в скалы, отвоевывая у гор место для крепости. Сколько магии потребовалось, чтобы построить эти башни? Они выглядели, как если бы их построили вчера, хотя уже полтора столетия люди сюда не поднимались. Их не уничтожили ни время, ни снежные лавины.

Воины, которые теперь смотрели на армию Локосса со стен Авелота, были напуганы. Но сдаваться не желали.

В армии Эдгара было не много магов. На том последнем совете присутствовали только Белла и Райнер. Эд сомневался, но план Райнера был хорош. Никакой осады. Не ждать пока закончится вода. Не сидеть на месте. Белла спорила, но Райнеру исполнилось двадцать три, он считался более опытным магом, и не только Эд одобрил этот план.

Эд должен был подойти к главным воротам, Белла зайти с юго-востока.

А отряд Листа и Райнера, который возглавлял один из немногих старых командиров — Мелвин, двинулся к центральной башне. На небе встала синяя луна, грозя выдать их присутствие. Несмотря на то, что тем летом жар не спадал даже ночью, они натянули черные плащи на головы, скрывая блеск шлемов и кольчуг. Люди, занявшие город были не так глупы, чтобы оставить стены без наблюдателей. Отряд покрывался потом и замирал когда под ногами осыпался камень, или хрустела упавшая ветка.

Возможно, у врагов закончились стрелы, а может, они действительно не заметили их. Но отряд добрался до стены в целости. Однако едва Райнер опустился на колени подпитываясь от земли, на них полилось масло, полетели горящие бревна, и вместо того, чтобы поднимать их вверх как запланировано, Райнер вынужден был плести защиту.

— Щиты! — гаркнул Мелвин, хотя и без его команды щиты уже были над головами.

Райнер шевелил пальцами, сплетая заклинание. Он никогда не делал лишних движений, как Белла. Воздушный поток поднял Мелвина в узенькое окно башни. Здоровяк основательно приложился головой о камень, и с трудом протолкнулся внутрь. Но поток камней из окна прекратился, и было слышно, как защитники башни с криками умирали под его ударами. Следом Райнер поднял еще двоих солдат.

В этот момент на севере зазвучал горн приказывающий атаковать. Вероятно, Эд уже знал, что тихо перебить защитников башни не удалось. Но Листа в тот момент мало волновала основная армия. Его жизнь зависела от Райнера — сможет поднять или нет.

С бойниц повыше, или с вершины башни на них снова сыпались камни. Один из их солдат неудачно развернулся, открыв голову, и упал замертво. Шлем впечатался в череп. Несколько камней разлетелось на осколки у головы Райнера, воздух над ним дрожал.

— Забудь про камни и продолжай, — Лист поднял щит над головой Райнера, надеясь, что это сэкономит силы мага.

Пятеро бойцов были уже внутри. Еще один камень убил бойца прямо в воздухе. Лист предпочел бы не видеть, как Райнер резко швырнул тело в окно, сбивая с ног людей внутри.

Наконец, настал черед Листа, и он, понимая, что оставит Райнера без защиты, решил довериться ему.

— Сможешь взлететь вместе со мной?

— Не впишемся.

— Тогда на верхнюю площадку, — его ладони леденели, но лучше он умрет с мечом в руках в неравном бою, чем позволит Райну получить из-за него камень в голову.

Райнер сглотнул. Шепнул заклинание, и они оторвались от земли. Несколько секунд полета показались вечностью. Лист чувствовал, как потоки воздуха оплетают их и мягко тянут вверх. Ветру нравятся такие игры, ему все равно, что люди убивают друг друга — главное веселье. Очередной камень, миновав щит, разорвал штанину Листа аккурат там, где заканчивалась кольчуга. Словно издеваясь, ветер заглянул в разрыв и под кольчугу, пощекотал в сапоге, а затем мягко опустил их на вершину башни.

Лист оттолкнул мага и, выставив вперед щит, двинулся на врага. Это было то, что он любил. Нет красоты в убийстве, но это то, что он умел делать хорошо. Иногда сражаясь с тенями, он скучает по той войне. Люди на вершине башни явно не ожидали атаки, у многих в руках камни, но не мечи. Лист не видел чести в неравном бою. И все же у пары противников были клинки — их он встретил с особой радостью. Некоторые успели поднять щит, один даже сумел пырнуть его в бок, но клинок скользнул по кольчуге, не пробив ее. Меч звенел в его руке. Щит вибрировал от ударов. И вся его жизнь, все мысли были в его мече и щите. Весь остальной мир перестал существовать. Только он, его меч и люди, которым не повезло оказаться на другой стороне.

Когда перед ним не осталось живых, Лист бросился вниз по лестнице, слыша, что там все еще идет сражение. Первое, что он увидел это мертвого Мелвина, перегородившего лестницу. Лист навалился на тело здоровяка, надеясь столкнуть его вниз. Но на Мелвине были кольчуга, наручи, сапоги с железными пластинами, и похоже он не успел пустить в ход свой второй меч, который оставаясь в ножнах, тоже утяжелял тело.

Помощь пришла неожиданно. Лист почувствовал дуновение ветра, и тело Мелвина поднялось, навалилось на одного из противников, прижало к стене, раздавив человека насмерть. Враги в панике побежали вниз, должно быть, решив, что их атакуют бессмертные воины.

— Удержать башню, — крикнул Лист солдатам и обернулся к Райнеру, — плохо выглядишь.

Райнер стоял несколькими ступенями выше него, привалившись к стене. Дышал тяжело, лоб покрывала испарина. Темные волосы, выбившиеся из-под шлема липли к щекам. А еще у него была резаная рана груди в обрамлении болтающихся звений разорванной кольчуги.

— Я в порядке, — рыкнул Райнер, — заживет.

— Нам нужно дать знать Эду, что башня наша, — Лист предположил, что маг уже помог себе магией. Он подошел к телу Мелвина и вытащил из сумки свернутую ткань. Протиснулся мимо Райнера и снова поднялся на башню.

Развернул знамя Локосса, закрепил на стене. Теперь всякий кто взглянул бы в эту сторону, увидит зеленого огненного сокола. Несколько минут и Белла со своими людьми пройдет здесь и возьмет город. Но пока сражение шло слева и справа от башни, Лист слышал звон стали, глухие удары щитов, крики восторга и крики боли. Звуки смешивались и будоражили, а он стоял над всем этим и знал, что теперь его задача защитить знамя, даже если никто на него не покусится.

Вероятно человек, поднявшийся на ноги за его спиной, не думал о знамени и лишь хотел жить. В предшествовавшей драке Лист ударил его в живот, и когда переступил через него, был уверен, что человек мертв. Но теперь тот встал покачиваясь. Из его рта текла кровь, но ударил он мощно. В ушах Листа зазвенело, в глазах потемнело. Лист слепо выставил меч вперед, и отступил к полуразрушенной зубчатой стене, надеясь, что не споткнется о собственный щит. Он был почти уверен, что следующий удар его убьет.

Раздался почти звериный рык и человек упал. За спиной нападавшего с окровавленными руками стоял Райнер. Он желтыми глазами смотрел на Листа. Несколько мгновений Лист ожидал, что маг бросится на него.

— Райнер, — тихо позвал он.

Маг моргнул, глаза вернулись в норму, и он осел на землю, прижимая руку к раненой груди.

— Спасибо, Листрат, — прошептал Райнер, но его голос потонул в какофонии боя, который был уже совсем рядом.

Мгновенно забыв о Райнере, Лист посмотрел вниз. Его люди открыли проход. Людей Беллы встречала стена щитов защитников города, но их слишком мало, чтобы выстоять ей.

Лист смотрел на Эдгара. Он понятия не имел, как смог узнать друга с такого расстояния, но он знал, что это Эд. Видел, как Эд упал с копьем в сердце. И видел, как Белла вскрикнула и тоже упала, ее скрыли щитами.

Война закончилась в тот день, а Каллистрат обрел славу, которой не желал. Десятки, а может, и сотни воинов видели, как он стоит, опершись на белый камень, над знаменем Локосса.

Никто не хотел помнить, чей это был план. Никто не хотел помнить, что Эдгар погиб в тот день. Каллистрат же стал символом. Человек, Закончивший войну. Как будто кроме него там никого не было. Стечение обстоятельств и не более того.

И, стыдно признать, но он не хотел, чтобы война заканчивалась. Только на ней он чувствовал себя живым. Это странно — долгое время чужая жизнь не имела ценности. Пока не пришлось оценить жизнь тех, кого любил.

Еще он боялся за Беллу, потухшую после смерти брата.

Их обоих к жизни вернули тени, появившиеся после окончания войны. Поначалу их называли духами, из-за частого появления там, где недавно побывала смерть. Но со временем стало ясно, что тени не имеют ничего общего с людьми или старыми поверьями о призраках. Тени убивали. А они научились уничтожать тени, и заодно получили свободу.

Бесконечная вереница мест, сражений. Ни одной работающей теории, чтобы избавиться от теней навсегда. Но они делали, что могли.

Лист перевернулся на спину, и ему приснилась тень в Синей горе, давно его так не трепало, как там. Он даже задумался, не приснилось ли ему все, что было потом. Перед глазами снова возникло лицо провидца.

Не приснилось. Он найдет силы сделать то что должно.

Первые дни после обрушения тянулись медленно. Лист пролежал в беспамятстве почти неделю, из-за чего Белла раз за разом проверяла все ли в порядке, все ли она сделала, как следовало.

На совете бесконечно обсуждали одно и тоже. Конечно, им не понравилось, что Белла обменялась лентами с Листом. И ей пришлось снова и снова объяснять свое решение.

Леди Тулья даже посмела предположить, что обрушение случилось из-за них. Но в этом она не нашла поддержки.

В конце концов, члены совета успокоились, решив объявить, что свадьба состоялась задолго до коронации. Устраивать праздник по этому поводу затратно, предпочтительнее направить эти деньги на восстановление крепостной стены и разрушенных домов.

Немало сил у нее ушло на то, чтобы отстоять решение отправить на переговоры с огнепоклонниками Листа. Даже если он сможет выехать только через пару недель. Это не та проблема, которая требовала быстрых действий.

После очередных скучнейших обсуждений Белла с Литой вышли в один из внутренних двориков, поговорить наедине.

— Мне кажется, ты поторопилась с решением, — Лита была как всегда серьезна, — Лист воин, а не дипломат.

— Дипломата они могут и не послушать, — в очередной раз покачала головой Белла, — Мы несколько раз на их территориях уничтожали теней. Его знают. И если они не уважают Убийцу теней, то они никого не уважают.

— Скорее всего, ты права, — Лита остановилась у куста роз. Несмотря на то, что становилось холоднее с каждым днем, они все еще цвели. — Нам не хватает свежих решений. И мы с тобой, и совет закостенели.

— Может, спросим Дэйву? О чем она молчит на советах? — Белла рассеянно провела пальцами по красному бутону.

— Думаешь, у Дэйвы есть опыт в разрешении таких конфликтов?

— В этом и беда, мы не знаем какой у нее опыт, — Белле стало тяжело смотреть на сестру, и она отвернулась, — ты судишь ее по себе, а я по себе. И возможно мы обе ошибаемся.

— Если она как ты, то предложит нам гениальный военный план, — рассмеялась Лита.

Белле хотелось съязвить, но она сдержалась.

— А если как я, — чуть тише продолжила Лита, — то скоро она исполнит мечту леди Тульи и выйдет замуж за подходящего кандидата.

Белла дернула розу за стебель. Шипы порезали кожу, но цветок остался в руке.

— Беллз! Ну что ты как маленькая? — Лита потянулась к ранкам заживляя.

Белла снова отвернулась. Она сделала это специально. Хотела ощутить боль, хоть на мгновение. Она совершает ошибку за ошибкой, а страдают другие. Так и теперь. О себе она подумала. А о Дэйве нет. И младшей придется отдуваться за нее. И о Листе тоже она не думала. Может он и не хотел жениться.

Лита обняла ее. Белла не заметила когда заплакала. Хорошо, что не на совете.