Имя Дракона

Глава 81.1. Желтая луна

01.01.

Синяя луна — растет

Красная луна — растет

Желтая луна — полнолуние

Лита поднималась на вершину восточной башни не зная, чего ожидать. Стражник у входа в башню, стражник у лестницы, стражник у двери, стражник на площадке. Все, как и положено. Только Лите казалось, что если бы Райнер хотел сбежать, они его бы не остановили. Только пострадали бы ни за что.

Солнце близилось к закату, а на другой стороне неба уже можно видеть растущую синюю луну и ее более крупную сестрицу желтую, которая в эту ночь будет полной. Красная поднимется чуть позже.

Райнер сидел на каменном ограждении, опираясь ногами на скамейку. Увидев ее, тут же спрыгнул на пол, и склонился в поклоне.

— Эстела.

Лита невольно вздрогнула. Он никогда прежде так к ней не обращался.

— Недавно вы сияли как настоящая звезда. Там над морем, — пояснил, махнув рукой в сторону гавани, невидимой с этой башни. — Новое время, требует новых имен, так ведь говорят?

Он опустил голову, так, что волосы полностью закрыли лицо.

Неужели переживает? Или успокаивает внимание?

В руках у него были бумаги и карандаш.

— Рисуешь? — спросила Лита, стараясь не выдать напряжение.

Запоздало, она подумала, что следовало вызвать его в свой кабинет, помучить неизвестностью, и говорить исключительно, как с обвиняемым. Но не смогла. Ноги снова сами несли к нему.

— Я все равно больше ничего не могу, — ответил Райнер. Он поднял правую руку, демонстрируя браслет.

Лита сомневалась, в том, что артефакт, лишающий магии, его сдержит. Но все же решила, что это лучше, чем запирать его в лаборатории Увара.

Райнер покрутил рукой, рассматривая браслет, и спросил:

— Любопытная вещица. Вы разобрались, как работает этот камень?

— Это тот артефакт, что использовали несколько недель назад, во время нападения на меня, — объяснила она, и тут же поняла, что спросил он не об этом. — Соединить камень с браслетом было идеей Феоса.

— Выходит, он все же действует на любого мага?

— Нет. Только на тех, в ком есть хотя бы капля крови Феоса.

Райнер еще внимательнее присмотрелся к артефакту.

Лита помнила, что когда этот камешек действовал на нее, она была полностью отрезана от стихий, не чувствовала, и не видела. Но в ней больше крови Дракона, чем в Райнере, может на него камень действует слабее?

Она посмотрела на стихии Райнера. В целом ничего необычного. Все еще видны следы перегрузки — он пропустил через себя слишком много чужой силы, взятой недобровольно. Некоторые стихийные линии будто воспалены. Но это пройдет.

От браслета вокруг запястья Райнера закручивались красные линии, совсем не похожие по цвету на стихийные. Они сплетались с его стихиями только в районе локтя. Но, кажется, было не важно, какой именно части тела касается камень. Она держала его в ладони несколько раз, а во время нападения его приклеили к ее сапогу. Феос пытался объяснить ей принцип действия, но в тот момент она слушала не внимательно. Возможно, спросит позже.

— В моем роду кровь Дракона оказалась сильнее, — продолжила она. — Поэтому смерть Эда имела такие катастрофические последствия. Много сходства с кровью, запечатавшего замок. Впрочем, твоя кровь тоже была использована. Тебя ранили в Авелоте. Но чтобы влиять на тебя Адалинде и Дэйве нужна была свежая. Нигде не проливал перед оглашением?

— Все-таки это Дэйва? Все это время? — он выглядел удивленным.

Ей нравилось, что он не прячется за своими привычными масками, позволяя догадываться об истинных эмоциях. Его ментальные щиты снова были на месте. И Лита радовалась этому. Та сбивающая с ног откровенность, то чувство, которое он обрушил на нее, когда они были в море… возможно она хотела бы почувствовать это снова, но не внезапно и не сейчас.

Ей хотелось быть беспристрастной, особенно, когда Райнер дернулся, и так, будто его только что осенило, произнес:

— Я поцеловал ее! Дэйву… в темя… накануне смерти Роальда. Я в тот вечер прокусил губу. Неужели хватило всего лишь капли?

Лита поежилась, может от налетевшего ветра, а может от его слов.

— Мы говорим о колдунье, способной создавать тени по всей стране, будучи запертой в магической клетке. Колдунье, прожившей минимум лишнюю сотню лет. Колдунье, которая полгода трясла наши земли, которая давала свою силу в долг Увару, Мартину и вероятно многим другим. В безлунную ночь Кормак потерял больше тысячи солдат. Меня не удивляет, что Адалинда смогла тебя контролировать через каплю крови. Больше меня удивляет то, что ты из-под этого контроля вырвался.

— Я не понимаю, — Райнер смотрел на свой незаконченный рисунок, словно не слыша ее. — Когда Роальд записал завещание, я пытался представить, к каким последствиям это приведет. Дэйва … я подозревал, что ее незаметность и деликатность может быть лишь маской. Я выяснил, что она собрала потрясающую коллекцию компромата на половину совета. Коллекцию, которая могла соперничать только с моей. Я знал, что она ведет переписку и с Улриком, и с Кормаком, и с Островами. Я отправил Дино на Острова, помимо прочего, чтобы выяснить, что она там творит! А сколько попыток было перехватить письма или украсть! Но в руки ко мне попадала одна ерунда. И я подумать не мог, что это связано с драконом, — он тряхнул головой, явно пытаясь сложить все воедино. — Еще я запечатал банку с тенью своей кровью. Глупо! Но влиять на меня начали намного раньше. И в голове не укладывается, что Дэйва могла думать о власти, о моей крови, когда ваш отец умирал…

Лита отвернулась.

Хотелось бы ей быть как Белла — злиться, а не вздрагивать при упоминаниях о младшей сестре.

— Прости, — Райн осторожно коснулся ее руки, но тут же отступил, — я не хотел сделать тебе больно. Это ведь все дракон? Но не Феос?

— Адалинда, — все еще думая о Дэйве, Лита не смогла скрыть дрожь в голосе. Она присела на скамейку у стены. — Еще Белла говорит, что твоя кровь была в Инге Видерийской. Это дало Адалинде возможность использовать и ее.

Он нахмурился:

— Я переливал ей свою кровь, однажды. Я… Она была серьезно ранена. Но кровь ведь должна была обновиться за эти годы несколько раз! С другой стороны, магия никогда не давала простых ответов. Но ведь в итоге, ее присутствие в Авелоте помогло? До меня долетают только обрывки информации.

Лита невольно улыбнулась. Райнер не меняется.

Ей казалось, что это не она пришла допрашивать преступника, а он собирает нужную информацию.

Райнер провел без сознания несколько дней, потому что подпитывался жизненной силой других, напомнила себе Лита. После того сражения, она тоже чувствовала упадок, но Всематерь милосердная, позволила ей оставаться в сознании и иметь возможность заниматься делами. А Райнер, как всегда, использовал обходной путь. Опасный! Запрещённый! Уже за одно это следовало его наказать! И ведь работало же! Небось, и на башню в этот день он поднялся, потому что это единственное место, из тех, куда ему сейчас разрешено попасть, и где он мог прислушаться к окружающему миру, к разговорам. Артефакт должен блокировать магию, но кто знает, сдерживает ли он магию имен?

Лита положила руки на колени, пытаясь сосредоточиться, и, убрав все эмоции подальше, сказала:

— Я должна решить, что с тобой делать. Но мне нужно знать правду.

Райнер резко вскинулся и, считав перемену в ее настрое, спокойно, собрано ответил:

— Спрашивайте, ваше величество. Я не стану ничего скрывать. Когда я отдавал себе отчет в том, что делаю, я делал то, что необходимо. Если бы любая из ситуаций повторилась, я бы поступил точно также. Поэтому я не стану просить прощения. Я могу лишь просить о справедливом наказании, но уверен, что вы мне его и так дадите.

— А если оно будет не справедливым? — не удержалась она.

— Невозможно, — ответил, ни секунды не тратя на размышления.

Райн не сомневался в ней.

Это добавило уверенности. Лита прокрутила в голове список того, что он сделал и спросила:

— Ты пытался убить моих сестёр и меня?

— Нет. Никогда, — он прямо смотрел на нее.

В его стихиях не было ни намека на ложь. Может ли он их контролировать с блокиратором? Тогда вообще этот разговор будет лишен смысла. Либо ей придется верить, либо снова ломать его щиты. Но без силы Всематери она вряд ли сделает это аккуратно.

Впрочем, Белла права, она знает, что Райнер сделал. Доказательства или признания ей не нужны. Ей нужны причины.

— Ты убил Дар Фахада? Зачем?

— Да… я… он был моим первым учителем, и я хотел отомстить. По удачному для меня совпадению, его смерть оплатил Златан, капитан Золотого Орла. Он шпионил для Локосса. Его доклады много раз оказывались на столе вашего отца, и на вашем. Златан был весьма ценным агентом. Кроме того, Дар Фахад влиял на кое-кого из моих учеников. Это непростительно. Я на себе ощутил всю прелесть такого влияния. Это мерзко и отвратительно! Я понимаю убеждение, манипуляции и небольшие влияния во благо, снятие боли или тревоги. Но не то, как некоторые заставляют других делать свои грязные дела. Это Дар подкинул Изабелле идею с уводящим во сны. А еще он был связным Энзо. Это не стало основной причиной, но я устранил шпиона.

— Но не Энзо?

— Принцем легко управлять, без каких либо влияний. Энзо понимает, что делает и согласен быть марионеткой, извлекая из этого выгоду, но не дергаясь слишком сильно. Тот уже не хитрый, о ком все говорят, что он хитер, — Райнер грустно улыбнулся, потер лоб и продолжил: — Да, я убил Дара из-за долга. Но он был опасен. Он надеялся перехватить власть над моими учениками, и глубоко проникнуть в наши дела. Он ошибся во мне. Я своих учеников защищал, а не контролировал. Я же наблюдал за ним, но в тот день произошло столько всего! Изабелла выпила уводящий во сны. Я получил предупреждение о готовящемся убийстве Бруно. Приказ отдал Улрик. Это означало, что Энзо как шпион ему больше не нужен, или, что более вероятно раскрыто, что он работает на нас. А значит, Энзо больше не нужен был связной. Тогда же я узнал, что Дар обманом выторговал себе лучшую аптеку в городе. Я больше не мог ждать. Все равно рано или поздно это должно было быть сделано.

Лита подозревала, что услышит нечто подобное. Наверняка у него найдется объяснение любому убийству.

— Ты убил Хэма. Почему?

— Он продавал информацию любому, кто готов заплатить, — медленно ответил Райнер, тщательно подбирая слова, — не абсолютно всю. Например, информация о нападении на вас нигде не всплывала. Но то, что касалось решений совета, паролей, условий тайных перевозок. Он давно не чист на руку. Но он был полезен и… симпатичен вам, — Райнер замолчал, ожидая подтверждения или опровержения этого. Но, не получив от нее никакой реакции, продолжил: — я могу многое перечислить, но все это было не так важно, пока он приносил пользу. Если бы он был действительно предан Локоссу или вам, убийство бы не потребовалось. Но все, о чем он думал, это личная выгода, и, подвернись ему такая возможность, он продал бы вас, долго не раздумывая. Я был вынужден… И я сделал это по законом пиратов, на их территории. Не здесь.

Последнее он проговорил быстро и отчаянно. Словно это могло иметь для нее значение.

Лита могла понять расчетливое убийство предателя или шпиона, понять казнь убийцы. Но в случае Хэма она была уверена, что как бы Райнер не оправдывался, без эмоций не обошлось. Конечно, Лита говорила с Грегом, чья версия выглядела несколько иначе. Будто бы Хэм задел ее честь. И, кажется, ей это польстило. Неприятное открытие о самой себе. А теперь Райн все запутал.

— Ты мог не убивать его?

Райнер неопределенно пожал плечами и, посмотрев в сторону, ответил:

— У меня не было времени искать другой корабль. У меня не получилось его уговорить. И я искал повод его убить. Но повторись ситуация снова, я поступил бы так же. — Райнер посмотрел ей в глаза: — я хотел его убить раньше, не один раз. Но в тот день мной руководила не ревность. Ты ведь видела документы в моем кабинете?

— Доказательств там не достаточно.

— Потому что Хэм не дурак, — кивнул Райнер и, прикрыв глаза, словно решился сказать, то что не собирался, продолжил: — в тот день, я бы убил его, если бы это был единственный способ, заполучить корабль. Но была и иная причина. Он странно высказался о тебе, о нападении, которое случилось, и я смог заглянуть в его разум. Он знал, что будет нападение во время оглашения. Знал, что это будут островитяне, потому что работал на Острова много лет. Он знал, что Острова хотят убить и тебя, и твоих сестер. Вероятно этим тоже стояла Адалинда, но Хэм… Этого Хэм не знал. Он позаботился о том, чтобы напавший умер до допроса. Причем умудрился обвести вокруг пальца Листрата и еще нескольких опытных воинов. Его прям распирало от самодовольства, так я и смог проникнуть под его защиту. И позже, когда использовали этот артефакт, — Райнер снова поднял руку, демонстрируя браслет с камнем ограничивающим магию. — Хэм знал, что нападение случится. Он знал, что его долг… в общем ему неплохо заплатили за помощь. Ты ведь надела артефакт меняющий внешность, а он указал им на тебя. И он пошел за тобой, собираясь быть тем, кто обнаружит тело. Планировал устроить целое шоу, как он убил нападавших, но не успел спасти тебя. Но в последний момент все же передумал и вмешался. Только вот ты была не так благодарна, как он ожидал. Не первый раз причем.

Лита нервно покрутила кольцо на пальце. Да, она была не в том состоянии, чтобы благодарить Хэма за помощь, но…

А что но?

Хэм видел, что она помчалась к Райну, а после разговора осталась у него. Даже если моряк не догадался об их близости, она достаточно явно показала, что Хэм не интересен ей.

И это подтверждало, что Увар не врал. Он был причастен только к части нападений на нее и сестер. Кельпи перед оглашением, нападение на спящую Беллу, и тень в библиотеке, напавшая на Дэйву — однозначно дела Увара. А вот к тому, что случилось на оглашении, Увар точно не был причастен. Но как же неприятно! Получается, Адалинда использовала десятки людей, пытаясь ослабить их земли и выбраться из клетки! В том числе таких близких людей! На которых бы никто не подумал.

Райнер молчал, давая ей время осмыслить эту информацию и справиться с эмоциями. Не желая показывать ему, какую бурю в душе это всколыхнуло, Лита расслабила руки и задала следующий вопрос:

— Ты убил того, кто напал на меня?

— Да, — твердо ответил он, и так же спокойно продолжил: — только в тот день была полная желтая луна, и я смог побороть влияние. Если бы не луна и запах крови, возможно, я и дальше бы плясал под дудку Адалиндды. Но тогда я не знал, кто на меня влияет и зачем. Только понял, что все взаимосвязано, и у влияющего достаточно силы, чтобы не только усыпить меня, но и заставить убивать. Поэтому я решил, что мне нужно защитить тебя и сбежал.

Защитить?! Вот как он решил! Сбежал, чтобы защитить? А нужна ли ей такая защита, спросить не пробовал?

Внутри все кипело, и как ни старалась, Лита не смогла скрыть возмущение:

— Ты понял, что на тебя влияет Адалинда и, ничего не объяснив, сбежал! Взорвал форбург! Убил ни в чем не повинных слуг! Ранил Гура!

— Я… — на мгновение у него сбилось дыхание, — взорвал лабораторию, да. Но тот взрыв не был моим выбором, я бы не сумел его предотвратить и сдержал настолько, насколько смог. Моей задачей было выжить, перенаправить взрыв.

— То есть свою жизнь ты посчитал более ценной?

— Да, — серьезно кивнул он. — У меня было много работы и, как мне казалось, достаточно информации, чтобы разобраться в происходящем. Спасти всех, находившихся в фобурге, я все равно бы не смог. Я сместил удар, надеясь спасти хотя бы некоторых. А до того я приказал все работникам Бруно взять выходной, потому что подозревал, что случится нечто подобное. Я знал, что еще буду полезен.