Имя Дракона

Глава 81.2. Желтая луна

— Я знал, что еще буду полезен.

Лита фыркнула, не в силах сдержать злость, на столь расчетливый подход. Райнер проигнорировал это и продолжил:

— Да, я ошибся с Видерией. Думал, если там будет настоящий переворот, наши старцы оторвут задницы от стульев и помогут Петеру, и немного рассчитывал на вспыльчивость Изабеллы. Не вышло. Но я полагал, что если возникнет противостояние Инги и Кормака, мы сможем вмешаться, получим выгоду от союза с Ингой, ведь она поклялась не вредить Локоссу! В самом крайнем случае мы получили бы ослабленного Кормака. Но я просчитался. Клятва была обтекаемой. И кровь! Союз Инги и Кормака стал для меня неожиданностью. Тогда я спас Петера, чтобы использовать его.

Его голос звучал спокойно, но Лите не хотелось покупаться на эту магию.

Участие в заговоре, пусть и в другом государстве — еще одно неприятное открытие. А она ведь еще даже не прошлась по всему списку его преступлений!

— Так ты не хотел смерти Петера, когда помогал заговору?

— Если бы это случилось, я бы сделал все, чтобы вернуть трон его дочери. Но в итоге все ведь сложилось выгодно для Локосса? Морской блокады бы не случилось без переворота в Видерии. Да, я ошибся. Потратил кучу времени на налаживание официальных и не очень связей с Островами. Пытался натравить их на Лавир. И предположить не мог, что они действуют по указке Адалинды. Я предполагал, что блокаду можно будет пробить магией, знал, что моя сила не будет лишней. Если бы мне не пришлось гнать корабль, я бы внес бо́льший вклад, но я представить не мог, какая сила доступна моей королеве, — он сделал паузу и почтительно склонил голову. — Теперь ни Острова, ни Лавир не посмеют напасть ни на нас, ни на Видерию, как на нашего союзника. Инга вспомнила о клятве, а Петер теперь должник Локосса.

— А если бы тебя поймали? Убили бы по пути сюда?

— Это было бы проблемой Петера, — едва ли не безразлично сказал Райнер, пожимая плечом, — Я же теперь убийца и предатель. Никто не посмеет сказать, что я действовал по приказу королев. Если бы я по-прежнему был вашим секретарем, то вопрос бы стоял иначе, не правда ли?

Лите не хотелось с ним соглашаться, но зерно истины в его словах присутствовало.

— Ты мог объяснить это до того, как начал действовать.

— И как бы тогда моя королева, известная честностью, врала бы в случае чего? — без тени улыбки спросил он.

— Ты дрался с Гуром и со мной! Прямо мне угрожал!

— Нет, моя королева, — покачал головой Райнер, — никогда, даже в мыслях я не угрожал. Манипулировал и шпионил — да. Недоговаривал, действовал за спиной. Но никогда не угрожал.

Это все звучало не правильно, и вместе с тем, ей хотелось верить ему. Он ведь снял перед ней ментальные щиты на корабле. И он не может знать, что она сейчас ничего не видит.

— И все же, как ты избавился от влияния Адалинды?

— Не уверен, что сам понимаю до конца, — он снова посмотрел в свой незаконченный рисунок.

Лита не выдержала, встала и выдернула из его рук бумаги, чтобы посмотреть, что там. Стражник, державшийся во время разговора на расстоянии, шагнул ближе, но она жестом остановила его.

С желтоватой бумаги на нее смотрел реалистичный портрет Дэйвы.

— Прости, — пробормотал Райнер. Впрочем, попыток забрать рисунок, или прикоснуться к Лите он не делал. — Ко мне приходил Млад. Меч, что ты ему пожаловала, открывает все двери. Так что я знаю, что случилось на самом деле, и как звучит официальная версия. О ней сложат песни и легенды… я подумал, что если не памятник, то портрет вы захотите для нее. Художник, рисовавший вас на оглашении, ни на что не годен.

Лита снова присела на скамейку и отвернулась, сдерживая слезы. Лучшее, что они могли сделать для Дэйвы, да и для себя — это скрыть правду. Как сказала Белла «мы не имеем права на то, что сочтут слабостью». Объявлено, что Дэйва тоже сражалась с драконом. А как именно, пусть сами придумают.

— Я думаю, Адалинда не могла меня использовать для открытия своей клетки, — сказал Райнер, отвлекая ее от горестных мыслей, — по крайней мере, не в одиночку. Но она пыталась заманить меня разными способами. Я видел сны об Авелоте еще несколько лет назад, и уже тогда они показались мне странными. Я сплел массу ментальных защит. Видимо единственное, что она могла, это усыпить меня. А когда она попыталась заставить меня что-то делать, я впервые почувствовал влияние. Я… испугался и… — на секунду его глаза вспыхнули желтым, — смог оборвать связь. Не сразу, но когда на небе желтая луна, я сильнее. Не только как маг. Ты ведь уже знаешь, что у меня есть другое имя?

Лита вспомнила, что спрашивала его как он избавился от связи, но ее мысли упорно возвращались к Дэйве. Она сравнивала ситуацию Райна и сестры, и пыталась найти отличие. Могло ли имя обеспечить такое преимущество? или опыт? или в его крови меньше того, что связывает их с драконом?

— Мне не снились сны об Авелоте, — сказала Лита, — и Феос говорит, что меня Адалинда вообще, похоже, в расчет не брала. Он следил. Но на меня тоже действует этот артефакт, — она указала на браслет, сдерживающий магию.

— Я не успел его изучить, — ответил Райнер, а сейчас чтобы увидеть стихии, мне нужен волк. Но я боюсь, что если призову его дольше, чем на несколько секунд, то браслет не сдержит превращение, и я просто порву металл. Не чистый эксперимент. Особенно сегодня, когда на небе полная медвежья луна.

Лита невольно хмыкнула. Предполагается, что он арестован и браслет это его оковы, а он тут эксперименты оказывается проводит и изучает новую игрушку!

Она хотела ответить, что ему бы радоваться, что он не в темнице, а не угрожать очередным побегом. Но неожиданно для себя вспомнила, что этот камень был в запертом ящике его стола, и, озвучила внезапную догадку:

— Ты закрывал некоторые ящики стола своей кровью?

— Откуда ты знаешь?

— Я открыла их. Моей кровью.

Райнер резко помрачнел и опустил голову, снова завешиваясь волосами. От беспечного задора, еще мгновение назад мелькавшего в его стихиях, не осталось и следа.

Он все же хотел сохранить свои тайны? Может весь этот разговор спектакль?

У нее нет права на слабость. Она уже поверила ему один раз. Разделила постель и сердце, а он предал. Пусть у него есть на все объяснение. Пусть причины веские. Это не отменяет действий.

Она поднялась на ноги, но прежде, чем открыла рот, чтобы озвучить решение, он, все так же, не поднимая взгляд, сказал:

— Получается, в нашей крови достаточно общего, чтобы считаться родственниками. Подобное неправильно. Какие бы чувства, моя госпожа, мы не питали друг к другу, о них следует забыть.

На этот раз Лита полностью отдалась эмоциям и влепила ему звонкую пощечину. Его голова мотнулась в сторону, а звук эхом отскочил от стен. Даже стражники дернулись.

— Родственниками? — задыхаясь спросила она, — думаешь я не спросила об этом у Феоса? Речь идет о столь малых крупицах и сложных вычислениях, что я не стану и пытаться пересказать! Но мы точно не настолько близкие родственники, чтобы это было опасным для детей!

— Для детей? — растерянно спросил он. Моргнул, посмотрел на ее живот.

И она влепила ему еще одну пощечину, хотя следовало бы себе.

— Дурак! Нет! Я думаю на будущее!

Перед глазами на мгновение снова мелькнуло давнее видение.

Черный волк играет с бледным мальчиком, ее сыном.

Она глубоко вздохнула, беря себя в руки, и жестко произнесла:

— Я не могу проявить слабость! Мне следовало бы тебя выслать! Или казнить! Оставить под арестом! С этим украшением, — она ткнула пальцем в браслет.

Райнер перехватил её руку и нежно поцеловал пальцы. В его глазах плясала улыбка. Минуту назад он хмурился, а теперь забавлялся и радовался этому всплеску эмоций. От чего Лита злилась ещё сильнее.

Пока они говорили, уже совсем стемнело, стражники зажгли лампы на стене, но Лите хватало света лун, чтобы видеть лицо Райна.

Она выдернула руку. В ответ, его глаза вспыхнули с жёлтым. Лита впервые отметила разницу. Когда он колдовал, цвет глаз менялся, будто свет желтой луны находил в них отражение. Но сейчас это были именно звериные глаза, со слишком большим зрачком.

Угрожает или соблазняет?

Нет! Так не пойдет!

Она придвинулась к нему вплотную, сминая рубашку и заставляя наклониться к себе. А затем произнесла тихо и строго, так, чтобы слышал только он:

— Если не хочешь все испортить, ты найдешь способ восстановить свою шпионскую сеть, очистить свою репутацию и занять место в совете.

Он кивнул и уже открыто улыбнулся:

— Так ты меня прощаешь, моя королева?

— Я ещё не решила.

Она поспешила отступить, но Райн снова поймал её за руку и обнял.

— Я люблю тебя, Эстела.