Истории Обеллоса. Эпоха Конца

Катастрофа без имени, затишье перед бурей, ч.1

*Ранее во дворце*

— Как вы могли пропустить это?! — впервые за все правление император Эйлунд Стратвар кричал на своих подчиненных. Стоило только ему получить экстренное донесение из больницы о пробуждении Декстера Альваро и его отчете, владыка тут же собрал заседание, включающее все министерства.

Отравленный на службе стражник, стоило ему проснуться, справился о двух вопросах. В порядке ли Лита, и далеко ли до ближайшего гвардейского поста. Конечно же, он расстроился, узнав, что его частая напарница в глубоком сне — но не удивился.

Состояние юноши тогда было все еще достаточно скверным — лишь непрерывные усилия врачей позволили жизни не покинуть его тело — и потому не он сам явился для отчета, а к нему пришел старший по званию.

Предоставив исчерпывающие сведения о ситуации, в которой был обнаружен Рой, о его облике и поведении, Декстер подтвердил опасения дворца. Происходящее в столице — не совпадение. Появление в городе насекомых, хотя раньше почти вся живность обходила его стороной, ибо оказывалась съедена. Множественные отравления, различные по симптомам и признакам. Нападение на самого Шарля Пьемонта... Все оказалось взаимосвязано.

— Вы убеждали меня, что миграция монстров спугнула насекомых, это правда похожие вещи, по-вашему?! Больше пяти месяцев у нас под носом были твари, способные убить целый город, а мы ничего не делали! Наше счастье, что Рою еще не приспичило нас всех вырезать — сил им достанет!

Император нервно ходил из стороны в сторону, но вскоре уселся на свое место, с нескрываемой злостью и раздражением тяжело дыша и закрывая лицо руками.

— Ваше величество… — демон о восьми крылах и восьми глазах осторожно обратился к монарху, желая продолжить доклад.

Эйлунд не ответил, взяв себе еще несколько мгновений на передышку. Лишь спустя пару минут вышло собраться, и с суровым выражением лица правитель кивнул.

— Согласно последнему расследованию и поиску по бестиариям, Рой на данный момент имеет высший разум, координирующий его работу. Их Принцессы сознательны, но неспособны к столь масштабным планам и действиям, лишь к поддержанию колонии и ее расселению. Даже если бы управляемая такой Принцессой колония решилась расширяться в сторону Велана, это было бы гораздо заметнее, — в качестве доказательств министр Эованор предоставлял найденные книги, пергаменты и свитки с необходимыми записями.

— Это может быть монстр? Или мы имеем дело с предателем?

— Мы склоняемся к тому, что Роем сейчас управляет бола. Действия слишком скоординированы, чтобы думать о руководстве монстра, — по Вуннару было тяжело понять, уверен он в своих словах, или нет.

— Надеюсь, в этот раз вы меня не подведете. Не мне напоминать вам всем, что от наших действий и решений зависит судьба Империи.

Эйлунд отлично понимал: многие среди его подчиненных старше монарха, даже не на несколько лет, а кратно. Однако именно он руководит, он утвердил их должности… И потому ощущал глубокий укол вины за сложившуюся ситуацию. Конечно, дело могло бы стать и более ужасающим, но в этот момент важно не опускать руки и не расслабляться.

Император собрался с силами. Он успеет пострадать потом. Сейчас зовет долг.

— Итак. Первое: немедленно подготовьте алхимические продукты для убийства насекомых. Чем безвреднее для бола — тем лучше. Второе: как только появится запас на день вперед, немедленно оповестите население. Приказ о введении режима чрезвычайной готовности я подпишу на будущее. Третье: допросить всех из этой странной компании, перерыть здание вверх дном — таких случайностей не бывает. Пусть мы не нашли ничего при прошлом обыске, на сей раз не упускайте даже тени подозрительности, — владыка был полон мрачной решимости, и несмотря на то, что еще недавно он гневался на своих подданных, те переняли его настрой, — Четвертое: немедленно проведите инвентаризацию сокровищницы. Мне нужен весь арсенал того, что мы можем использовать в борьбе против Роя.

Императорская сокровищница укрывала за надежными дверями не только золото государства. Там же находились все те предметы, значение которых для страны невозможно недооценить. Единственный оставшийся магический рупор — работающий не на силе Домена Хаоса, как все подобные артефакты до Первой Ночи, но на силе Порядка. Посох самого Прародителя Конца, Варнока Занхир, — созданный им еще в Эпоху Порядка, но дающий могучую связь со своим Доменом даже без магии. Фолианты, свитки с единоразовыми заклятьями на различных рунических языках, мощнейшие зелья, сохраннные и по сей день, и многое-многое другое. Все было неприкосновенным запасом защитных, атакующих, поддерживающих и прочих возможных средств. Конечно, их не раз использовали в течение Эпохи Конца, и потратили не один бесценный реликт прошлого. Однако в темнейший час нельзя жалеть сил и запасов на защиту города.

— И еще, также…

Эйлунд замолчал резко и внезапно, заставив нескольких министров слегка заволноваться. С каждым мгновением он сам становился более беспокойным. Радость осознания на его лице сменилась непониманием и ужасом.

— Ваше величество, в чем?.. — министр Фейне первым отреагировал, опасаясь, что монарх в итоге заработал себе проблемы со здоровьем большие, чем мог бы.

— Тысяча лет! Десять веков! Почему я не понял раньше?.. — он провел рукой по своим волосам и сжал их в кулак, а затем выдохнул, разжимая ладонь и поднял голову, — Эпоха Конца близится к завершению.

Это заявление заставило всех в зале всполошиться. Сперва гомон был недовольный, сомневающийся — затем сменился одобрительным и удивленным. А под конец стал перерастать в испуганный шум.

— Тишина! — властный голос императора заполнил помещение, заставляя всех бола, от проживших пару десятков лет, до имеющих многовековой опыт, замолчать, — Министр Бирьи, поднимите пророчество Ласаана Безумного, сравните хронику и в скорейшем времени дайте точную дату.

В ответ древний старик, министр просвещения, совершил поклон и тут же удалился.

— Министр Эованор — это осознание не должно прийти к гражданам Велана. На наше счастье мой предок забыт и презираем, поэтому просто так никто не будет читать его пророчества… И все же убедитесь, что ни один источник информации не дает доступа к этому знанию, проконсультируйтесь с министром Бирьи, — Вуннар утвердительно кивнул, но не спешил покидать зал заседаний.

— Министр Этили, по поводу Роя я уже все сказал. Совершите расчет и дайте мне знать, сколько боеприпасов Вы можете подготовить, чтобы не уйти в глубокий недостаток впоследствии. Список артефактов из сокровищницы на Вас, составьте в порядке убывания боевой полезности, но подчеркните особенные, вроде рупора, — эльф поклонился монарху и вышел из зала.

— И для всех: несмотря на то, что Доменов на другие Эпохи не осталось, это не повод сдаваться. Не пускайте в сердца страх, и он не взрастит слабость. Мы — оплот силы и стабильности Империи. Сквозь все преграды мы должны смотреть в будущее, каким бы оно ни было туманным, и строить дорогу к нему, даже не разбирая пути.

Речь императора не воодушевила его ближайшее окружение, но как минимум позволила не пасть духом.

Так, в середине месяца гравиль увядания лета указом Его Величества императора Эйлунда Стратвара введено положение чрезвычайной готовности на основании проникновения в город опасного монстра.

*Позднее, в здании «Остин и компания»*

— Что ж, они все-таки догадались… — Дебра бросала на улицу злобные взгляды, слушая голос глашатая из кабинета своей бывшей помощницы. Совсем недавно там устроили масштабный обыск — как только гвардейцы вошли, они перерыли вверх дном каждый закуток и допросили всех сотрудников. В ходе бесед, на которых присутствовал знаменитый своим искусством распознавать ложь судья Нарак Сат, были задержаны трое бола. Все — подчиненные Дебры в той или иной степени.

Самой большой утратой оказалась потеря управляющей предприятием. Благо, свою записную «книжку» она успела уничтожить взрывным зельем, стоило понять, что скоро возьмутся и за нее.

Паучиха видела, как дрожит каждая ниточка сплетенной тяжелым трудом преступной сети. Она была недальновидна, пользуясь при устранении противников и выведении из строя владельцев еды мощными ядами с заметными эффектами. Ее спасало до сих пор лишь то, что Рой предложил поменять яд на простое снотворное, вызывающее в том числе провал в памяти. Теперь же, когда присутствие монстра раскрыто, все пошло наперекосяк.

Покинув помещение через черный ход, Дебра отправилась в подконтрольную ей теплицу. Защищать «Остин и компания» уже нет никакого смысла — при обыске гвардейцы взломали дверь в секретную комнату и обнаружили связного Роя. Теперь причастность предприятия к происходящему в городе была очевидной, и приходилось все больше и больше осторожничать, чтобы не попасться в лапы стражи.

В своем кабинете, закрытом на ключ и заполненном различными документами — написанными на коже, как и всегда — Дебра снова надела на себя «очки». Изображение было мутным, смазанным, и даже при должных желании и фантазии сказать, что на нем видно, попросту невозможно.

— Проклятые твари! Зачем делать такую вещь, если она не работает?! Где девчонка, Преисподняя ее забери?!

Нилья не выходила на связь уже больше двух месяцев, и с каждой ночью ее возвращение было все более необходимо.

— Терпение. Она на пути назад. Карта у нее. Мы же заполучили глав. Нет нужды для беспокойства, — связной не имел интонации и говорил достаточно жутковато с учетом стремительной «эволюции» Роя в данную форму. Обычно на появление любого подвида уходит гораздо больше времени, потому в новых особях были дефекты.

— Дворец у меня на хвосте, половина связных полегла, треть отказывается со мной работать! А даже не нашли одного ничтожного демона! — Дебра с тяжелым вздохом уселась за свой стол. Этот демон остался единственным, кто мог натравить на нее стражу — всех прочих хотя бы можно проверить.

Паучиха старалась реже пользоваться сетью Роя и чаще встречаться с бола вживую, насколько позволяли возможности. Утешало ее лишь то, что план по запугиванию своей бывшей семьи начал приходить в исполнение. Бандиты похитили гулявших без надзора малышей Коннели — и даже не оставили требований.

Сперва все были просто обеспокоены. Вечером поднялся шум и пришли стражники. Вплоть до следующей ночи истерика не покидала древнее магическое семейство ни на мгновение. И было бы славно, прекратись она с наступлением утра… Но целую септиму — семь долгих дней и ночей плач, который Дебра слышала, всякий раз «случайно» проходя мимо дома Коннели, услаждал ее душу липкой радостью, злобной и едкой от дурноты своего происхождения.

Для Дебры нет преград, лишь препятствия — она это доказала. Точнее, не было преград, пока не появились насекомые. Дебра увидела в них оружие, но они обернулись цепями. Выходов несколько, и каждый из них опасен. Впрочем, пока надо подготовиться. Совсем скоро все встанет на свои места. Совсем скоро все свершится.

*Тогда же, в лагере у границы стены*

Грим поистине чудом вернулся из экспедиции к Русалочьему озеру. В своих кошмарах он уже много ночей подряд видит, как могла бы сложиться ситуация. Гиппогриф клюет его сердце прямо из груди. Ложные феи кромсают тело юноши и одеваются в кожу эльфа ради забавы. Рой атакует и сжирает до последней крохи, лишь завидев.

Сценарии всегда были столь живыми и жуткими, что даже вернувшись из похода, Грим не мог спокойно спать. На некогда прекрасном — хотя и истощенном — лице ныне расположились глубокие, синеватые полумесяцы под глазами. Даже темно-зеленая кожа не могла скрыть его усталости и бессонницы.

На счастье эльфа, ничто не длится вечно. После катастрофической задержки, за десять дней до начала месяца фетраль рождения осени, Друм Абири явился в лагерь осужденных на карательные сборки.

Все они поочередно тренировались с оружием, его выдавали даже убийцам. Положение чрезвычайной готовности действовало уже септиму, каждая вылазка становилась все опаснее. За последнее время погибло множество групп сбора, и теперь оружием на время пребывания за стеной снабжали не только стражу.

Передав в руки надзирателя — зомби Варукта — сверток, бывший гвардеец бесцеремонно прошел в палатку Грима, где тот отдыхал от своей недавней тренировки.

— Мальчишка! Ты все еще не откинул уши? — голос старика был полон задора и вызова. Эльф поднялся на ноги и отсалютовал отставному офицеру.

— Почетный полковник Абири. Благодарю за беспокойство, как видите, уши при мне, — юноша ответил колко, дважды отклонив ухо пальцем и позволив ему затем резко вернуться на место.

— Ишь ты, еще дерзить мне будет… Как начнешь себя вести, узнав, что я тут написал?

Мужчина достал из нашивки на внутренней стороне формы кожаный свиток и с ехидством покрутил его перед Гримом.

— И как же я должен реагировать, сэр? — юноша подозревал, что бывший командир пришел не просто так.

— Для начала — броситься в ноги и восхвалять меня, неблагодарный щенок! А если серьезно… То паковать вещички. Сегодня отведу тебя к твоей ненаглядной наивной мамочке.

Эльф не знал, что его собираются помиловать. Рекомендация, которую написал Друм по возвращении, как оказалось, не дошла до дворца. Старик понимал устройство доставки и обработки приказов, донесений и прочего, потому не удивился, что подобное могло произойти и с Гримом. Никто не застрахован от ошибок других.

— Прошу прощения?.. Я… Но ведь всех, кому дали рекомендацию, уже освободили! Почти два месяца назад! Я… я не понимаю.

Друм с ухмылкой хлопнул парнишку по плечу — несмотря на высокий рост последнего.

— Да-да, мальчик, а теперь собирайся. Варукту я уже все передал, он не против отпустить тебя прогуляться со мной.

— Куда? Домой?

Грим успел задаться вопросом, зачем Друму отводить его напрямую до родителей, если тот уже взрослый для эльфа. Старик же позволил себе не ответить, и лишь еще раз прикрикнул на осужденного и ушел ждать его снаружи.

Варукт встретил Грима с неизменно хмурым выражением подгнившего лица.

— Что, доигрался? Надеюсь, министр Лемкор как следует рассмотрит твое дело, маленький преступник. Вали отсюда и не возвращайся!

Несмотря на грубость, пожелание неживого было самым добрым и искренним. Ведь если он не вернется после визита в министерство юстиции, это будет означать амнистию.

Грим сдержал смешок и не позволил себе испортить игру надзирателя.

— Приложу все усилия, сэр.

Забрав немногочисленные пожитки, эльф сразу же пошел вслед за Друмом. Тот, по всей видимости, рассчитывал, что юношу освободят незамедлительно — не стал бы он иначе требовать собраться в тот же момент, как забирал его.

— Почетный…

— Заткнись и давай к делу, уши вянут, — Грим даже не успел обратиться к старику по званию, а уже задел ворчливого человека.

— Как скажете. Так куда и зачем мы идем? Разве не проще было бы послать рекомендацию с донесением, или снарядить кого-то доставить ее, чем идти самому?

— Эх, мальчик… Просто я решил размять старые кости, не обольщайся.

Друм не стал рассказывать правду. Гриму незачем знать, что он писал рекомендацию уже трижды до этого дня. И всякий раз она не приходила в министерство вовремя. Точнее, вообще ни одна из них не дошла до адресатов. Так что он решил лично доставить ее, а заодно привести самого Грима как живое подтверждение характеристики. Вполне в духе взбалмошного и своевольного отставного полковника. За ним сохранилось звание в почетной форме — но без жалования. Слишком уж его настрой стал фаталистическим, чтобы оставлять мужчину с прежним доходом. Повезло, что не оказался на виселице.

По пути до здания министерства юстиции во внутренней части города двое не разговаривали. Отставной полковник Абири ушел в себя, покручивая в руках рекомендацию, а Грим озирался по сторонам, глядя на мэйа в цвету. Он обещал Нилье встретиться и полюбоваться этими чудесными растениями… Но не видел ее с тех самых пор, как та подарила ему короткий поцелуй в щеку. Она писала и постоянно грезила о встрече… Но он не мог найти в себе сил написать ей в ответ. Он думал о том, чтобы забыться во время похода, он не был готов ждать — и теперь считал справедливым наказать себя, оставив вместо прекрасного будущего лишь тоску о мимолетном прошлом.

— Значит так, делаешь и говоришь только то, что я скажу, ясно? Министр Лемкор — бола, преданный работе, и для него ты все еще осужден. Поэтому будь паинькой, как и всегда.

Друм дал короткие, но емкие указания по поведению в обители закона, и после они вошли в здание. Столь же величественное, сколь и нетронутое временем, сооружение из белого мрамора было местом правосудия — даже в тот самый момент несколько судей заседали на своих высоких постах, решая судьбы бола.

Во главе всей правовой системы стоял император. За ним — министр юстиции. И ныне призрак по имени Мирт Лемкор находился у себя в кабинете за чтением одного из протоколов заседаний судов. Там не фиксировали все досконально, писарям было дано распоряжение лишь описывать неожиданности, обстановку и вкратце — ход дела.

Стук прервал неживого, и тот поднял взор своих полупрозрачных глаз на вход в кабинет. Мало кто приходит без предварительной записи или уведомления.

— Войдите! — голос призрака звучал уверенно и громко.

Друм вошел первым и тут же бросил сверток в министра. Немертвый бола ловко поймал его, а затем нахмурился, даже не раскрыв кожу.

— Отставной полковник Абири. По какому делу?

— Почетный полковник Абири, господин министр. Видите ли, сложилась накладка — помните, как я вернулся из-за стены? Так вот, слегка опоздал с одной рекомендацией, — Друм красноречиво указал взглядом на свиток.

— Ты издеваешься надо мной? Прождать месяц, чтобы… — призрак сменил гнев на милость, стоило его глазам пробежать пару строк, — Ну, пусть зайдет.

Грим вошел только после того, как сам Друм подал знак. Поклонившись министру, юноша смиренно ждал его решения. Вещи, конечно же, оставил снаружи.

После минуты ожидания, занятой прочтением всего написаного, Мирт поднял взгляд на эльфа. Оценивающий взгляд.

— Говорят, мальчик, ты хорошо отличился во время похода и показывал примерное поведение до него… Скажи, почему ты оказался там?

— Благодарю, сэр. За воровство тяжкого характера и неправомерное пользование продовольствием. Я был раздающим.

На этих словах министр нахмурился.

— Воровство тяжкого характера… пытался поесть больше положенного? — даже на первый взгляд, министр не верил, что юноша стал бы красть для себя.

— Нет, сэр. Я налил более крупную порцию одной крайне болезненной бола. Мы не были знакомы, я…

— Достаточно. Дальше подробности меня не интересуют. Скажи мне, ты готов более не преступать закон? — призрак, кажется, слегка торопился.

— Так точно, сэр.

— Отлично. Раздающим больше быть не можешь, если получишь новый срок — в два раза более строгий, приказ об освобождении я подпишу прямо сейчас. Друм, проводи его и не возвращайся, — неживой снова погрузился в работу, но на сей раз держал принесенный свиток в руке и что-то с него переписывал.

— Ха! С удовольствием, ваша дырявость, — старик неприятно ухмыльнулся и вывел ошарашенного Грима наружу.

— Так просто? Я думал…

— Тебе было велено идти отсюда, оглох? А ну пошел прочь, и пусть только твоя мамаша снова мне вмажет, я ей все припомню! — Друм отвесил подзатыльник эльфу и отправился восвояси.

Гриму не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. Он наконец свободен. До окончания его срока было еще около месяца, потому даже с большой задержкой амнистия стала великим счастьем.

Но он не знал, что на выходе из здания его ждет сюрприз еще приятнее.

Стоило юноше, окрыленному таким подарком судьбы, выйти наружу, он тут же ощутил на своих губах прикосновение чужих губ, на щеках — следы теплых слез, на плечах — тонкие хрупкие руки. Он не успел заметить ее, когда вышел — и потому эффект стал стократно сильнее.

Эльф позволил себе раствориться в моменте. Все пожитки оказались на земле, а сам он аккуратно приобнял Нилью за талию, так нежно, будто она была вазой, способной разбиться от любого неосторожного касания.

Слегка солоноватый привкус ее слез проникал в поцелуй, полный горя и радости, счастья и облегчения, смятения и восторга. Они забыли обо всем на свете и обо всех вокруг, мягкие и редкие движения их губ позволяли как следует ощутить тепло друг друга. Испещренные сетью порезов и укусов, некогда идеально гладкие руки девушки обвили шею Грима, не позволяя ему уйти или исчезнуть.

Все случилось слишком быстро и спонтанно, чтобы переживать о чем-то. Переживания придут потом, когда эльф осознает в полной мере свое счастье. Когда наконец невыраженные ранее чувства выйдут наружу и обретут форму в словах. Когда станет ясно, что ни одно мгновение разлуки не перевесило счастья воссоединения.

После долгого поцелуя Грим посмотрел на заплаканное лицо Нильи со смесью смущения, нежности и тоски, поглаживая ее белоснежные волосы.

— Я люблю тебя. Прости, что не сказал раньше, я… — не дав договорить, девушка приложила палец к его губам.

— И я тебя люблю. Прости, что я не могла приходить, я была так занята… У меня еще есть важная работа — но скоро, обещаю, я буду с тобой сколь угодно долго.

— Ты… не… кхм. — в голове уже давно вертелись планы для встреч, занятий и знакомств, но все не могло быть настолько хорошо, — Может, хотя бы поужинаем сегодня с моими родными дома?

На розовокожем лице девушки расплылась теплая улыбка.

— С удовольствием.

На следующее утро после чудесно проведенного вечера Грима ждала записка: «Вернусь через пару септим. Твоя Нилья».