Истории Обеллоса. Эпоха Конца

Катастрофа без имени, тайное - тайна

— Я просто убью его! Эта туша не может быть такой умной, чтобы я до сих пор ничего не нашла!

Еще за несколько дней до Последней Ночи вокруг Дебры разлетались утварь и отчеты, документы и писчие лезвия. Не один месяц она скрупулезно выискивала следы своей давней авантюры. Кража магического предмета, тем более работающего — суровое преступление. А с учетом того, насколько самозарядный артефакт был ценен в Эпоху Конца, трудно представить, какое наказание может ждать женщину, если связь между ней и пропажей будет обнаружена.

Посланник Роя все чаще молчал, хотя и не покидал Дебру. Она уже очень давно сомневалась в лояльности этих тварей, и последней каплей стало известие о том, что Грим Лавьен на свободе — несмотря на все усилия… А встречать его вышла Нилья Ифри.

Самым тревожным было то, что она вернулась в город — но Дебра об этом не узнала. Девчонка вернулась и сумела скрыться… Либо же Рой попросту дурачит свою хозяйку.

Так или иначе, для Паучихи пришло время разбираться с запутанной ранее паутиной.

Долгие раздумья привели ее к решению одновременно отчаянному и продуманному.

В доме, который она так ненавидела, женщина посреди дня вызвала свое орудие на разговор.

— Ты хотела нас видеть? — ответил связной, голос этого существа был как всегда неприятным.

— Да, — Дебра на мгновение запнулась, прикусив в волнении губу. Природная красота этой бола не гасла даже под маской недоедания, но в последнее время она все чаще замечала, как ее волосы секутся, ногти ломаются, а кожа грубеет.

— Чего ты желаешь?

— Я хочу напомнить твои же слова. В первую встречу ты… вы сказали, что можете найти другого проводника. Так вот, с меня хватит. Ваши способности привлекли много внимания, я на грани падения. И даже так я не получила что хотела… А значит, вы мне больше не нужны. Я справлюсь сама.

Дебра старалась не показывать своего страха. Она прекрасно знала, на что способны эти твари — и боялась совершенно не без причины. Существо, сидевшее на ее столе в личной комнате, ответило не сразу.

— Что ж. Если ты смирилась… то и ты нам не нужна. Мы покинем тебя. Но если мы поймем… что ты нас раскрыла…

Связной не продолжил фразу, все было ясно и без слов. Дебра сама приказывала этим существам избавиться от улик подчистую — и они успешно справлялись.

— Я… понимаю. Уходите, ваша тайна в безопасности.

Насекомое помедлило, будто оценивая слова женщины на честность, и вдруг пало замертво. Дебра даже не сразу поняла, что произошло, но после нескольких минут тревожного взгляда на недвижимое тельце ей стало ясно: Рой попросту уничтожил своего связного. А раз так, то больше с ней не свяжется.

Вздохнув с облегчением, Паучиха сперва спрятала мертвое насекомое, чтобы в подходящий момент избавиться от него. Дважды укрытый участок в выдвижных ящиках ее еще не подводил, место надежное.

Вечером того же дня Дебра созвала своих подчиненных — тех, что остались верны. В одном из последних нераскрытых мест было не так уж много народу. С каждой новой облавой стражи положение преступного лидера все более расшатывалось.

— Мне надоела подпольная война. С этого момента мы займемся тем, что у нас всегда получалось лучше прочего. Разведка и фальсификация. К черту убийства, не нужно лишнего внимания. Сведите сеть наблюдения к минимуму, оставьте наблюдение за теми, кто правда представляет интерес. Я сама улажу дела с остальными главарями.

Остатки преданных Дебре преступников были не слишком довольны таким заявлением, ведь многие присоединились к ней из-за безжалостных методов, ради могущества и статуса. Тем более, что не все из них были пригодны для скрытной работы или работы с документами. Вот только Паучиха оставила себе достаточно денег на охрану — так что возникать никто не стал, особенно с жадно глядящим на них вампиром за спиной у своей начальницы.

Проблема была глубже, чем простое желание укорениться в верхах преступного мира — Дебра задела не одного и не двух его властителей. Убила множество опытных конкурентов, и потому не может получить мир за так. Но может сделать это за деньги. Удивительно, сколько всего можно сделать за деньги, даже в городе, где не купить лишнюю порцию на обед.

Пара писем, гора потраченного золота — и если повезет, то главари успокоятся. Тем более, что Дебра заявила о нейтралитете в будущем и готова предоставлять свои услуги даже со скидкой взамен на безопасность.

Конечно же, кто-то потребовал больше. И Дебра согласилась. Лучше остаться без денег, чем без головы. Да, средств, скопленных за почти половину года, было не так уж много, особенно для безбедной жизни. Но ведь и работать она не прекратит.

Подпольный мир почти забыл прошлые претензии Паучихи и позволил ей жить ввиду полезности созданной ей разведывательной сети, ее талантов и умения мастерски вести дела с документами.

И все было бы чудесно.

Но в день, когда вокруг Велана сгустилась тьма, Дебра поняла, что Рой вернулся за ней. Призыв на стену, купол над столицей — все произошло для нее слишком внезапно.

Конечно же, она не пошла защищать столом. Никто не заметит ее отсутствия. Барку повезло меньше — приказ императора застал его прямо на работе, и ему не вышло бы отвертеться. А чтобы не ощущать себя слишком плохо от нежданной и дважды проклятой судьбы, он захватил с собой и сына.

Дебра забилась в свою комнату, разложив на шкафах пробитые колбы с темной пылью против насекомых. Но ее сердце чувствовало, что это бесполезно. Подобная защита не спасет от Роя. Она сама пыталась разработать убийственную смесь против этих тварей, но выбор стоял между безопасностью бола и смертоносностью для монстров.

Министерство магической инженерии предпочло первое второму. Дебра так и не решилась спрятать в доме более мощные варианты, опасаясь за свое собственное состояние. И теперь ей приходилось мучительно долго, с ужасом вздрагивая от каждого взрыва и скрипа, пережидать бой.

Шли минуты. Часы. Битва на стене утихала, время подходило к полуночи. И стоило Дебре расслабиться, послышался скрип входной двери.

Замерев в ужасе, женщина ощутила, будто холод самой смерти бежит по ее венам. Такого страха, как тогда, она не испытывала за всю свою жизнь. В дом к ней пришел монстр, которого не под силу остановить простому бола. И даже великому.

— Ну здравствуйте, госпожа Нейворд.

Голос послышался еще из-за двери, ведущей в комнату Дебры. Женщина его узнала — но не могла понять, как это возможно.

— Нет… Нет! Как?! Это ведь я тебя наняла! — срывая горло кричала она, попутно бросая все приготовленные рядом зелья в дверь, в надежде, что твари не пройдут через плотный туман. Как она и боялась, напрасно.

Дверь отворилась и силуэт бола, покрытый живым доспехом из насекомых, вошел внутрь. Многие твари погибли, стоило им коснуться темной пыли — но затем на глазах Дебры панцири мелких существ будто соединились и превратились в почти литой доспех из плотного гладкого материала.

— Какие они умницы, правда? Понравилось пользоваться?

Женщина схватила припасенный нож и выставила прямо на приближающуюся фигуру.

— Не подходи ко мне, чудовище! Да как… как ты вообще смогла их подчинить?!

Панцири насекомых вновь разошлись, а твари, покрывающие лицо бола под доспехом и вовсе разбежались с него, позволяя Дебре взглянуть в глаза своей смерти.

— Я сама не знала, что так умею. Но стоило подумать, что Грим может погибнуть…

Нилья Ифри, прекрасная эльфийка с лазурными глазами и розовой кожей, смотрела на бывшую аристократку, словно та не значила ровным счетом ничего.

— Они сразу же ответили. Кажется, таков мой дар. Забавно — кто-то получает возможность питаться одними камнями, а я получила в свои руки силу, уступающую лишь легендарной Королеве. Но все очень кстати. Ведь без нее я не смогла бы помочь Гриму…

Стоило Нилье вновь сказать его имя, на ее лице появился нежный румянец.

— Ох… он был так мужественен, когда отправлялся в этот лагерь… Лагерь, на который его обрекли вы с супругом, — губы эльфийки изогнулись в мягкой и милой улыбке. В ней нельзя было заметить агрессию или презрение — оттого она выглядела еще ужаснее.

— Но… но я же… Я управляла Роем! Я отправила тебя за стену! Я!

Нож в руках Дебры дрожал, а та едва стояла на ногах.

Заливисто рассмеявшись, Нилья отмахнулась от слов собеседницы.

— Ой, да брось. Я думала, ты догадаешься. Чтобы со всего города в лес могла отправиться только я? Та, что так удобно пришла к тебе на работу? Та, что еще недавно была в тюрьме по обвинению твоего мужа? Я думала, ты смышленее. А впрочем, спасибо, так даже проще. Ты и про Сетта узнала позже, чем я планировала — и уже не могла что-то изменить.

— Какой… Я не понимаю… Я ведь ничего тебе не сделала! Во всем виновата эта свинья, почему я?!

— Ох, госпожа Нейворд… Мне же нужен козел отпущения.

Нилья неизменно улыбалась. Она подошла к Дебре почти вплотную, и та в ярости выкинула руку с ножом вперед. Но лезвие уткнулось в панцири насекомых, и затем было попросту сожрано.

Погрозив женщине пальцем, эльфийка укоризненно взглянула на нее.

— Не надо так делать. Все же я хочу, чтобы ты умерла без толики надежды. Но сперва мне придется тебя слегка подправить. Ты будешь полезнее живой, чем мертвой… Пока не утихнет разбирательство.

Насекомые стали перебираться с тела Нильи на пол. Медленной и неотвратимой волной они подбирались все ближе к Дебре. Та в ужасе пыталась отойти, но уже забилась слишком далеко от окна, чтобы побег был возможен.

— Знаешь, это так забавно… Ты вроде говорила, что ничего мне не сделала? Но… — на сей раз взгляд девушки пылал огнем, — Разве не ты хотела оставить Грима отбывать наказание до конца? Я знаю даже то, что ты планировала навесить на него еще один срок…

Лицо Нильи исказилось ненавистью. Ее глаза будто кричали о том, что сейчас она готова к убийству. Однако Регент сдержалась, а насекомые продолжили подбираться к женщине.

— Но я тебя не убью. Твой муж отделался проще — я всего-то приказала его сожрать. А вот ты… Благодаря тебе я поднимусь. Ведь по документам я… — эльфийка достала все бумаги из секретного отделения Дебры, — «Личный ассистент управителя Дебры Нейворд». Лживая аристократка, укравшая заряжатель артефактов и с его помощью усилившая производительность своей волшебной теплицы, оказывается за решеткой. А ее усердная ученица, что более трех месяцев осваивала ремесло ведения дел в столь важном предприятии, получит почет и благодарность Империи за разоблачение. Поэтично, правда?

Мелкие лапки насекомых уже ползли по платью и ногам Дебры, пока та безуспешно пыталась сбросить их с себя.

— Прошу, стой! Я все сделаю, я буду верна и все искуплю, только не трогай меня!

Вдруг монстры перестали двигаться, а Нилья подошла чуть ближе, снова вставая на расстояние вытянутой руки от Дебры.

— Вот как? Заманчиво… Но… — живой доспех девушки внезапно перелетел на истошно завопившую женщину, — Мне не нужны твои таланты. Только тело.

Та, что получила прозвище Паучиха, кричала так громко, как могла. Кричала от боли, от страха, кричала, чтобы хоть кто-то заметил происходящий ужас. Но от этого насекомые только проще лезли ей в рот, расползаясь все глубже и искусывая ей кожу, язык, а главное — лишая голоса.

— Я бы послушала еще, но голос у тебя опаснее прочего. А когда малыши как следует накусаются, то и твой разум…

Нилья не успела договорить. В этот момент министр Эованор завершил колдовство — волна белого света прошлась по городу, и все насекомые, принадлежащие Рою, мгновенно погибли.

— Черт… Но ничего. Пусть этот день станет для тебя самым худшим кошмаром.

Девушка достала из-за пазухи склянку со сверкающей в ней молнией.

— Удобно было иметь руки по всему городу. А теперь, пришла пора платить!

Эльфийка открыла в Дебру закупоренную молнию. Ведь именно ей министр попал в Регента. И пусть самой Нилье это не слишком повредило, но подобный след отлично скомпрометирует ее жертву. Как и то, что в доме Нейвордов нашли большую массу насекомых.

Нилья поспешно сбежала. Нельзя оставаться близко к дворцу, нужно затеряться в переулках, скрыться в ночи. Она это умела. Все же сирота, не имевшая поддержки и нужных навыков, едва ли выжила бы в таком городе, не имея подобной сноровки.

С самого детства эльфийка просто хотела помощи. Чтобы кто-то обращался с ней не как с отребьем, пусть она и была им, а как с обычной бола. Но за все двенадцать лет жизни девушка не встретила ни честного работодателя, ни добросердечных коллег, ни простого прохожего, кто хотя бы пожалел ее. Как оказалось, это обернулось ей счастьем.

Только Грим, юноша, что даже не знал ее, осветил сквозь тьму судьбу Нильи. Да, он сразу же оказался за это в тюрьме. Кто-то мог бы подумать, что такое лишь подтверждает необходимость черствости и холодности по отношению ко всем, кроме себя. Но эльфийка в тот момент ощутила безграничные теплое и нежность. Этот совершенно незнакомый бола, обдуманно или нет, рискнул ради нее, пошел против закона государственного в угоду закону моральному.

Тогда же в ней расцвела любовь. Вначале как очаровательный юный цветок, она радовала собой и всегда была прекрасна. Затем это чувство отрастило шипы — и Нилье стало невыносимо видеть страдания Грима. Наконец, когда отпущенной на свободу девчушке, в жизни которой только-только появился светоч, явился Рой, любовь воспылала. Пламя охватило росток и пылало так ярко, что ничто более не было важно.

Месть. Барк Нейворд должен заплатить за свою наглость, за то, что заставил Грима страдать, за то, что обрек его на опасную работу за стеной. Дебра Нейворд стала отличным инструментом — ее амбиции было легко использовать в своих целях. Взявшись за оружие, она не знала, что держится за лезвие, а не за рукоять.

Пусть в сердце девушки пылал огонь любви, смешанный с пламенем ненависти, она не торопилась. Собрала информацию, позволила Дебре забыться. И вдруг — поход к озеру. Чудесная возможность. Грима освободят даже раньше срока… Но тут проклятая Нейворд обнажила свои клыки.

Возжелав большего, женщина потребовала от Роя невозможного. Нилья хотела выйти за стену лишь чтобы уберечь Грима — пока он так далеко от города, она не смогла бы призвать к нему Рой. Дебра же захотела привязать Грима к себе. Заставить его обернуться поводком для той, что по мнению Паучихи, могла усилить Рой.

В тот момент все решилось. Нилья отправилась за стену собирать войска. С имевшейся силой, она не смогла бы очистить город от разросшейся банды Дебры. Да, у нее не вышло уследить за этим… Но исправить ошибку — в ее силах.

Так она думала, пока не пустилась вслед за своим возлюбленным в поход. Ей было больно смотреть за тем, как он мучается — через приставленную к нему бабочку девушка следила за ним денно и нощно, бесконечно любуясь своим избранником.

И вот, на ее пути встала преграда. Лайла… как только ее ни звала гневная Регент. Огонь в душе Нильи воспылал ярче прежнего. Она натравила монстров на экспедицию — ровно в момент, когда ненавистная эльфийка отбилась от группы. Было бы проще, если бы Грим не видел ее гибели… Но так он больше никогда не подумает о том, чтобы заменять другими свою истинную любовь.

Девушка спасла Грима, как подвергла его опасности. Ничто не страшно, пока он жив и любит ее. А она знала, что он ее любит, даже терзаясь от боли.

Но срока похода за стену оказалось недостаточно. Три месяца провела Нилья в поисках тех Принцесс Роя, что встанут на ее сторону. Лишь три из найденных тринадцати присягнули на верность, прочие же отказались служить Регенту. Но даже с этим войском Велан пал бы к ногам Нильи, стоило ей пожелать.

Вернувшись, она позволила себе раствориться в любви Грима. Эльфийка сама делала первые шаги — ну и что? Главное — они вместе. Он принадлежит ей, а она — ему.

И теперь, когда дела закончены, осталось немногое.

Барк Нейворд, презреннный целым городом зачинщик тысячи невзгод, мертв. Дебра Нейворд, гениальная лживая преступница, лишена голоса и оставлена с огромными ранами на своем теле и сознании — от поедания заживо она едва не лишилась рассудка, а закупоренная молния филигранно ударила только в Паучиху.

Благодаря длительной слежке за Деброй, Нилья все же нашла артефакт, который бывшая аристократка украла в молодости. Невзрачная на вид пирамида, закопанная глубоко в тепличной земле. Основанием своим она обращена вниз, чтобы черпать ману из недр, а вершиной — наверх, чтобы собирать и выпускать энергию наружу.

Так род Коннели мог заряжать артефакты. Фамильная реликвия, конечно, была изъята в собственность дворца, но им позволили ее хранить — дань уважения к древнему роду. С исчезновением пирамиды магическая семья утратила последние остатки былого величия, а с ними — и доверие дворца.

Теперь же, когда артефакт будет возвращен, Нилье останется лишь пожинать плоды усердных трудов. В ней вели борьбу безграничная, безумная и пламенная любовь с разумом. Последний победил в решающий момент — ведь если бы девушка попросту отправилась мстить, Грим мог погибнуть.

Связь с Роем прервалась. Свидетелей не осталось. И стоило Гриму вернуться домой, там его сразу встретила Нилья. Ласково успокаивая напуганную Байю, она смиренно ждала возвращения любви всей ее жизни.