Истории Обеллоса. Эпоха Конца

Особый Порядок

Если незнающий пройдет по этому кварталу, он наверняка подумает, что все его обитатели внезапно исчезли. Или того хуже, погибли. На улицах не было жителей с раннего утра. Казалось, что если тут кто-то и живет, то все они — лежебоки и не заслуживают права тратить драгоценную еду. Или уже одним строем ушли на работу — но такой вариант казался невероятным.

И тем не менее в квартале ангелов, где эти существа обитали рядом друг с другом многие сотни лет сплоченными маленькими общинами, жизнь не исчезла. На самом деле с утра они просто были дома, позволяя себе прочесть историческую хронику своего народа, в меру сил подкрепиться и провести время с семьей.

Лишь после того как солнце входило в зенит они почти одновременно шагали на улицу, не разбредаясь по своим делам сразу, но замирая на порогах. Двери отворялись и из них синхронно, величественно и возвышенно выходили многорукие существа, отличающиеся в том числе невероятными глазами. Обычно из одного дома появлялись ангелы с похожими цветами склер — если у мужчины был красный, то у женщины оранжевый, если у одной был синий, то у другого — голубой. Конечно же, не без исключений, но эта закономерность в жизни ангелов была наиболее понятной.

Все выходившие — на вид взрослые, детей среди них нет. Самое приветливое, что делали они по отношению друг к другу — кланялись или попросту кивали в сторону знакомых. Такое выглядело еще более странным, нежели их совместный выход — ангелы, не сговариваясь, начинали кланяться кому-то, причем неясно, как избирались те, в чью сторону были обращены приветствия. В сумме не получалось ни поклона по кругу, ни вообще какой-либо мнимой фигуры, но их самих это не волновало. Потому что затем, поднявшись в обычную позу, они стали кивать друг другу в некой последовательности. Ангелы продолжали свой путь лишь когда каждый член их сообщества поприветствовал родичей.

Многие затем уходили в сторону дворца, чтобы принять участие в работе с малочисленными, но все же оставшимися документами. Некоторые отправлялись в к библиотеке, штудировать древние книги в поисках подсказок о местонахождении магических артефактов, которые могли быть пропущены за годы исследований. Кто-то двигался к стене, чтобы взяться за работу сборщика или стражника: чем больше рук, тем больше в них можно унести.

Другой особенностью было то, на местах их работы, в отличие от прочих рас, всегда царило молчание.

Ангелы не говорили вслух почти никогда. Речь этих многоруких существ можно услышать крайне редко, и даже не речь саму по себе — лишь отдельные слова. Однако те, кому довелось застать их голоса, говорили, что никогда не слышали ничего более прекрасного. Все остальное время эти молчаливые существа общались посредством письма, а друг с другом — жестами. И по обыкновению к коллективу, в котором трудился ангел, приставляли бола́, знающего этот особый язык.

Подобное не слишком осложняло работу, хотя со стражей было не так просто. К примеру, как поднять тревогу, если увидевший опасность молчит? Зато достоинства перевешивали недостатки — ангелы, ушедшие в гвардию, обычно были весьма хорошо физически сложены. Интересно также и то, что сослуживцы многоруких созданий в какой-то момент понимали: почти все воители этого народа имеют склеры похожих оттенков.

Так, самый могучий мечник столицы, Лимар Гваренском, имел глаза, казавшиеся нездорово кровавыми, с очень насыщенным и глубоким цветом склер, почти неотличимым от реальной крови. Этот ангел о двенадцати руках мог свободно использовать в каждой по оружию, и предпочитал за пределами стен брать только однотипные мечи — с вытянутыми клинками, длинной рукоятью и протяженной, узкой нережущей частью. Его рост и расположение рук, выходивших, в основном, из спины, позволяли воителю быть подобным смерчу стальной погибели, разя своих врагов шквалами непрерывных атак. Со стороны выглядело так, будто живой ураган несет двенадцать мечей, кромсающих все на своем пути. И каждый раз, когда в него попадался не слишком крепкий монстр, кровь орошала все вокруг: как землю, так и самого Лимара.

По окончании боя он обычно сразу же шел ко врачу, затем — умывался, очищая свои золотистого цвета волосы, и лишь после садился ухаживать за ввереным ему оружием. Многие стражники относились к своим мечам как к продолжениям себя, если не более важным частям, и нередко получали выговоры за то, что перво-наперво заботились об инструменте, а не о владельце. Однако Лимар явно придерживался установленного порядка. Хотя чего там: все ангелы его придерживались.

К примеру, Миранда Норвесам. Она не блистала красотой ни угловатого лица, ни непослушных коротких соломенного цвета волос, была рослой, способной к физическому труду девушкой. Среди прочих бола́ она выделялась семью руками, одна из которых была направлена в сторону взгляда, перевешиваясь сверху через голову, и глазами оттенка слегка недозревшего, тусклого томата. Поначалу та удивляла своих товарищей по оружию порядком приветствий в коллективе. Она ночь от ночи заходила к начальнику своего караула и первым делом здоровалась с ним, затем с командиром ее отряда, после — с его заместителем… И более ни с кем. Сперва ее приняли за невежливую, надменную «ангельскую сволочь» — но быстро вскрылось, что она вполне нормально здоровалась в ответ. Сама Миранда в итоге объяснила: согласно порядку их народа, ей необходимо обязательно приветствовать старших товарищей… А здороваться с сослуживцами она просто стеснялась.

Еще один любопытный пример: Эзра Марно. Мужчина, что в свои двести с небольшим лет, прямо скажем, был весьма некрасив. Несимметричное лицо, пять рук, одна из которых отрублена, глаза с легкой мутью, напоминавшие своим нездоровым видом мухоморы, средненький ростом и неприятно лысая голова. Его командир едва не уволил ангела из гвардии в первую же ночь на службе из-за того, что тот всю смену простоял у дверей кабинета, ожидая возможности приветствовать старшего по званию согласно обычаям своего рода. На закономерный вопрос, какого же Бедствия он остался снаружи, ангел жестами поведал, что ему было велено «зайти позже», так как командир оказался занят.

Подобных случаев с ангелами можно узнать немало, но и они — бола́, потому даже с их неясными, иногда кажущимися глупыми порядками, эти существа имели столь же равные права с прочими детьми О́беллоса, что и все.

Однако не каждый ангел считал, будто остальные любимцы Всеотца могут стоять наравне с ними, и таких оставалось на удивление много. Несмотря на тысячу лет битв бок о бок с людьми, эльфами, демонами и нежитью, яркоокие создания не умерились в своем убеждении превосходства над прочими.

Каждый ангел объяснял это по-разному, и вместе с тем все они говорили об одном — о Порядке. Как о Домене магии, так и о сакральном понимании мира.

«Кто, как не носители высшего понимания, ощущения и знания Порядка, должны стоять на его вершине? Кому, как не им направлять прочих по пути верному, не давая свернуть к раздору?»

Давным-давно, когда Горвас Стратвар, величайший из императоров, первый среди них, объединял О́беллос — землю, названную в честь Всеотца — ангелы долго держали самое яростное и неумолимое сопротивление. Даже после безоговорочной победы эти существа продолжали мешать развитию Империи, подрывать ее целостность, призывать к мятежу. А уж то, что ангелы живут во много раз больше людей только подливало масла в огонь — Горвас Первый умер, но предводители непокорных созданий жили и продолжали утверждать, будто сами основы Империи неверны, будто ее порядок не соответствует Порядку истинному.

И тогда внучка Владыки Владык, Элеонора Мирная, после долгих переговоров, длившихся почти все ее правление, пришла с ними к соглашению. Ангелы будут жить как пожелают в соответствии со своим Порядком, на землях автономной области Авалон. Суд их будет вершиться ими самими, но в любом другом месте все ангелы обязаны соблюдать законы Империи.

Скрепя сердце, Шандор Астиэн — один из самых почтенных многоруких еще со времен Эпохи Хаоса, носитель светящихся фиолетовых глаз и целых шестнадцати рук — подписал соглашение с Империей.

Несмотря ни на что, даже так многие среди их народа были недовольны. Одни говорили, вопреки Порядку, будто их лидер — трус. Другие — что необходимо дипломатически расширять свои права и земли. Третьи — что надо лишь подождать, пока все прочие не забудут о претензиях ангелов, дабы затем взять принадлежащее им по праву рождения.

Но даже спустя тысячелетия многорукие не решились на такие шаги. Все же их внутренние обсуждения, порой, занимали долгие годы — и к завершению таковых ситуация кардинально менялась. Что для них десять лет, если ангелы живут иногда и более четырехсот? Даже смена поколения людей не является препятствием, лишь небольшой отсрочкой.

Однако время неумолимо шло, наступила Эпоха Конца. И все те ангелы, что были вдали от дома, оказались заперты в столице без возможности вернуться к своим. Они приняли это и выживали как могли. Но в сердцах их до сих пор теплилась вера в то, что однажды справедливость будет восстановлена и они смогут воцарить на землях Всеотца истинный Порядок.